АГИТАЦИОННО-ХУДОЖЕСТВЕННАЯ БРИГАДА

Найдено 1 определение
АГИТАЦИОННО-ХУДОЖЕСТВЕННАЯ БРИГАДА
форма клубной театрализованной эстрады, возникшая на рубеже 1920–30-х гг., когдаперед самодеятельным агиттеатром выдвинули лозунг «Лицом к производству!». В разгар первой пятилетки и коллективизации кружки «малых форм», названные «агитпропбригадами» (в городе) и «агитационно-художественными бригадами» (на селе), стали обслуживать политические и хозяйственные кампании непосредственно на участках «трудового фронта». В своей работе они использовали рифмованные лозунги дня, цифры сводок, доклады политинформаторов и напоминали скорее устные газеты времен Гражданской войны, нежели живые г а з е т ы периода нэпа. Начиная с Московского смотра агитпропбригад 1931 г. тяготение кружков к агиткабаре подвергалось критике за «схематизм» и «развлекательность». Им было предложено покончить с формализмом «Синей блузы» и, главное, стремиться к реалистическим образам, иначе искусство яркой театральности неминуемо привело бы их в тупик. Агитпропбригады в итоге слились с драмкружками либо перешли на концертно-эстрадные формы работы, предложенные сельскими АХБ (песня, танец, художественное чтение, одноактная пьеса в сочетании с политизированным конферансом, раешником или частушками на местную тему). При почти полном забвении театрализованных форм в репертуаре оставались лишь сатирические сценки на местную тему, где исполнители стремились к узнаваемости отрицательных персонажей («врагов»), что в годы террора было равносильно выполнению проскрипционных функций. Сигнализирующими становились частушки («Напишу письмо милому / И в письме признаюся: / Кулак Зобнов в сельсовет / Лезет, не стесняется!») и даже ряженые, изображавшие на некоторых сельских праздниках доярку, подмешивающую воду в молоко, или бригадира, пропивающего колхозное добро. Кружки вели непрерывную внесценическую работу: организовывали рейды, проверки, обследования, субботники, соревнования, «лыжные вылазки», проводили акции по реализации займов и т. д. Довоенная статистика зафиксировала большой процент А.-Х.Б., однако это были ситуативно возникавшие, на время кампаний и к датам красного календаря, концертные группы (с участием членов музыкальных, акробатических, танцевальных, драматических кружков и любителей-одиночек), готовившие дивертисменты на «местную тему». Вместе с политэстрадными ревю и сатирическими обозрениями ушли в прошлое и синтетический актер к л у б н о г о с а м о д е я т е л ь н о г о театра 1920-х гг., и сама художественная агитация, которая при отсутствии сопротивления объектов ее воздействия (в условиях тотального страха, чувства вины и внешнего единомыслия) становилась чисто номинальным явлением и подменялась пропагандой. Примечательно, что одной из самых известных в первой половине 1930-х гг. была Повенецкая агитбригада на строительстве Беломорско-Балтийского канала — предмет особой гордости наркома внутренних дел Генриха Ягоды, резонно полагавшего, что именно в «антиобщественной» и криминальной среде прежде всего должна быть развернута художественная агитация. Лагерной бригадой руководил репрессированный поэт-футурист и яркий представитель театрального авангарда Игорь Терентьев. Она была составлена из 18 воров и проституток (считавшихся, в противоположность политзаключенным, перевоспитуемыми субъектами), которые после тяжелой дневной работы исполняли в бараках частушки и короткие сценки в сопровождении ансамбля из двух гитар, двух гармошек и мандолины.В первые же месяцы Великой Отечественной войны число А.-Х.Б. выросло на порядок, что объяснялось повышением удельного веса малых форм в общем потоке искусства, требованием мобильности художественного обслуживания. Вопреки рекомендациям агитпропа возродить живые газеты в программы бригад включались песни и перетекстовки, чечетка, пластические этюды, скетчи, одноактные комедии, дуэты из оперетт, фельетоны, а также солдатские анекдоты, былички и частушки — та полуфольклорная стихия, из которой вышел и в которую вернулся Василий Теркин. Сначала фронтовые конферансье вели концерты в образе бывалого солдата Смыслова, а в конце войны — Теркина, иногда они играли в паре. На селе конферировали в образе «дедов» — Сторожа-всеведа, Щукаря, Нефеда-партизана. Среди агитбригад широко распространилась политсатира на фашистов, «живые лубки» по мотивам карикатур Кукрыниксов, Б. Ефимова, Ю. Ганфа, плакатов Д. Моора и В. Дени. После Сталинградской битвы, внесшей коренной перелом в ход войны, с восстановлением системы смотров художественной самодеятельности возрос поток регламентирующих постановлений, ужесточавших требования к репертуару художественной самодеятельности. После неудачных попыток в приказном порядке возродить художественную агитацию в виде живых газет агитбригадные программы, тяготевшие к развлекательности и лирике, стали опять подгонять под знакомые пропагандистские стандарты, в результате началось их свертывание. После войны особые жанровые признаки за А.-Х.Б. не признавались. Клубные дивертисменты считались «агитационными» благодаря одним лишь частушкам и конферансу на местную тему. «Злободневность» агитбригадных выступлений подкреплялась также сатирой на поджигателей войны и политических интриганов Запада, однако эти международные темы были чужды и артистам, и зрителям. Для создания актуального репертуара ДНТ совместно с отделениями Союза писателей РСФСР направляли в агитколлективы профессиональных литераторов. Пришлось дожидаться очередной масштабной кампании («Догнать и перегнать Америку!»), чтобы вновь были привлечены клубные актеры-агитаторы. В середине 1950-х гг. не существовала А.-Х.Б., которая не пела бы гимны кукурузе, не звала на целину и не объявляла о своих намерениях в отношении США. Была реабилитирована эстетика ж и в ы х г а з е т, журнал «К л у б» в № 3 за 1957 г. опубликовал воспоминания Б. Южанина о «Синей блузе», в 1956–1959 гг. разные издательства выпустили четыре книги, посвященные агитбригадному движению. Постепенно в жанре открывались новые старые возможности: обозрения вытесняли дивертисменты, разнообразнее становились сюжетные каркасы. К «услугам» местных лодырей и бюрократов открывались «Бюро добрых услуг», «Химчистки», «Музеи не героев нашего времени», «Поликлиники», где лечат от лени и пьянства; о конкретных людях и делах стали выдавать информацию «Счетно-решающие машины». Однако самыми распространенными были обозрения-путешествия. Среди первых такое обозрение в середине 1950-х гг. подготовила свердловская агитбригада «Веселый паровоз» ДК железнодорожников им. А.А. Андреева. Путешествия имели близкие концы — не дальше проходной родного завода и окраины села, но этот сюжетный ход (разработанный еще в раннем театре миниатюр) позволял передать ощущение обновления, перемен, движения, в которое пришли все пласты советского общества.Остроумнее и смелее становились перетекстовки массовых песен и даже фольклора. Агитбригада Новодугинского р-на Смоленской обл. в программе «Догоним и перегоним Америку!» представила в виде каламбура знаменитую гиперболу («Колос от колоса — не слыхать человеческого голоса») из народного сатирического представления «Барин»: «Вот косили, так косили, / Накосили сотни га, / Только сена накосили / Со ста га по два стога». В первое время агитбригадные «эксперименты» с массовой песней (перепевы) вызывали у методистов опасения: кощунственным считалось использовать песню «Землянка» для рассказа о плохом снабжении дровами общежития или марш Ю. Хайта «Все выше» для сатиры на чиновников, которые для решения пустякового вопроса требовали подниматься по бюрократической лестнице «все выше и выше». Предпочтение отдавалось частушкам и куплетам, и если раньше они имели нейтрально-констатирующий характер, то теперь авторы пытались найти неожиданные «повороты», придать известным рефренам дополнительную «гибкость», двусмысленность и сатирический подтекст. Обилие вокально-инструментальных номеров объяснялось тем, что агитбригады перетягивали на свою сторону клубных музыкантов и обзаводились своими небольшими ансамблями. С их помощью готовились пародийные оперы (агитбригада ДК ЗИЛа посвятила штурмовщине мини-оперу «Пиковая неделя», а сормовская агитбригада «Спутник» обыграла решение местного комсомольского бюро «Не тлеть, а гореть!» в оперном попурри «Погас огонь в моей груди — от нас горения не жди!»), а также фольклорно-ярмарочные агитшоу, изображавшие «Посиделки», «Свадьбы» и «Гулянья». Безусловными новинками агитбригадного творчества 1960-х гг. были программы с использованием материалов местных кинолюбителей (агитбригада столичного ДК Первого подшипникового завода), соревновательной формы КВН («Агитбригада веселых и находчивых» Дубовского РДК Волгоградской обл.), а также пантомимы (что свидетельствовало о влиянии нового направления самодеятельной эстрады — студенческого театра эстрадных миниатюр, и в частности, эстрадной студии «Наш дом»). Главные же изменения были связаны с тем, что в А.-Х.Б. пришли режиссеры — Е. Собеневский (народный агиттеатр «Спутник» из Сормово), Е. Нисенбаум, Э. Елшанский, Н. Шестернин (эстрадный ансамбль «Огонек» из Астрахани), С. Найхин, И. Тинин из Волгоградской обл., К. Лихачев, — стремившиеся к образному решению местной темы, совершенствованию актерского мастерства, оригинальному изобразительному и музыкальному оформлению. Коллективы именно этих руководителей в 1960-е гг. стали называться агиттеатрами, им присваивалось звание «народный». Сценарии и отрывки из программ перечисленных режиссеров стали публиковаться в журналах «К л у б и х у д о ж е с т в е н н а я с а м о д е я т е л ь н о с т ь», «К у л ьт у р н о - п р о с в е т и т е л ь н а я р а б о т а», «Молодежная эстрада»; фрагменты представлений и беседы с руководителями агитбригад демонстрировались по Центральному и местному телевидению. Лидеры выступали в печати с методическими статьями и даже принялись публиковать небольшие монографии. Вместе с консультантами ЦДНТ им. Крупской (В. Кукаретиным, А. Лютером, И. Горбатовой, А. Маркиной) ими были заложены основы методического и репертуарного обеспечения агитбригадного творчества. Кадры для него пытался готовить ЗНУИ, речь даже шла об открытии специальных отделений в институтах культуры, но дело до этого так и не дошло.Выход был найден в организации семинаров и лабораторий для руководителей и авторов агитбригад в Новгородской и Горьковской обл., Краснодарском крае, Москве. Организация Всероссийских смотров агитбригад (1962–1963 гг. — 12 тыс. коллективов; 1966–1967 гг. — 30 тыс. коллективов), непременное участие агитбригад в общесамодеятельных смотрах, творческих показах на ВДНХ, заключительных концертах в Кремлевском дворце съездов, создание методических и репертуарных пособий, открытие секций и семинаров при ДНТ и ДХС, решение кадровых проблем — все это говорило о том, что за несколько лет агитбригадный жанр был встроен в отлаженную систему организованной самодеятельности. В агитбригадном творчестве огромная роль отводилась так называемому «позитивному материалу», показу положительных героев времени, что, как и в профессиональной разговорной эстраде, менее всего давалось А.-Х.Б. и что вызывало больше всего нареканий со стороны методистов. В выигрышном положении оказывался лишь один позитивный образ — сама маска агитбригадчика, всегда стремившаяся из рупора власти превратиться в ее фигуру. Об этом свидетельствовало стремление большинства А.-Х.Б. к прокурорствованию. В 1970–80-е гг. агитбригады по-прежнему получали финансовую и методическую помощь. ЦДНТ им. Крупской совместно с Союзом писателей РСФСР организовал в Малеевке (подмосковном Доме творчества писателей) Всероссийский семинар авторов, пишущих для агитбригад. Ежегодно сюда приезжали 15–20 сценаристов и режиссеров, проходивших «школу мастерства» под руководством эстрадных драматургов, режиссеров и писателей. В разных регионах появляются свои интересные авторы и режиссеры: Г. Андреев, В. Мартынов, В. Гостюхин, П. Волков, М. Банщиков (Бурятия), В. Токман (Горький), Г. Смельницкий (Карелия). Многие коллективы для создания программ начинают приглашать через ДНТ и ДХС авторитетных агитбригадных авторов и режиссеров — В. Тэна, В. Андреева, А. Аксельрода, М. Левинтона, Г. Якерсона, П. Гааза, В. Днепрову, И. Елагина и др. Нередки были случаи механического переноса агитбригадами чужих программ в свой репертуар, причем скрупулезно копировались не только мизансцены, но и исполнительская манера коллег без учета индивидуальных особенностей актеров. Однако руководители подавляющего числа агитбригад и не преследовали цель раскрыть личность участников и уйти от имитации энтузиазма при внутреннем равнодушии. Агитбригады все больше попадали под гнет партийных и комсомольских организаций, все больше заштамповывались, все резче и однообразнее декларировали «свою гражданскую позицию в свете решений партийных съездов». В годы «перестройки» А.-Х.Б., всегда жившие по принципу «утром в газете, вечером в куплете», не пытались угнаться за публикациями «Огонька» и передачами «Взгляда» и пошли по пути наименьшего сопротивления: плюсы меняли на минусы, «врагов» превращали в «героев», то, что воспевали, стали высмеивать. Но санкционированная смелость разоблачений, карикатуры на коммунистов публику не трогали, а популярный в перестроечных программах мотив самобичевания, пародирования собственных агитбригадных стереотипов, надуманной символики, неоправданной патетики был интересен только коллегам по «боевомужанру», которые дважды в конце 1980-х собирались в Москве на всероссийские творческие отчеты агитбригад. Те коллективы, которые не прокурорствовали и, как заметили А. Аксельрод и М. Левинтон, не защищались от критики «агитбригадным мундиром», а больше интересовались законами эстрадной юмористики, сумели без лишних аффектов перейти в новый статус а в т о р с к о г о э с т р а д н о г о т е а т р а. Другие попытались найти некие переходные формы, что отразилось в новых самоопределениях: «экспресс-театр», «шоу-театр», «театр малых форм», «театр миниатюр». Часть коллективов, однако, не стала изменять старому названию «агитбригада». Но любителям жанра всегда больше говорили не вывески, а имена интересных авторов, «внештатных режиссеров» и руководителей коллективов: М. Задорнов (народный агиттеатр «Россия» МАИ), А. Докучаев, В. Маслов (г. Касли Челябинской обл.), С. Лукашин (п. Кременкуль Челябинской обл.), Ю. Гурьев (Астрахань), П. Кузнецов (Красноярск), С. Пухлимский (Курган), А. Медведевских (г. Катайск Курганской обл.), С. Колпаченко, В. Борисов (Краснодарский край), В. Шпагин (Рязань), Н. Шумихин (Удмуртия), М. Лапина (Москва), М. Тытюк и Г. Будников (Карелия). Особняком в этом ряду стоит имя П. Волкова — руководителя курганского агиттеатра «Альтернатива», чье появление на агитбригадных смотрах 1980-х — начала 1990-х гг. было сродни провокациям авангардистов. В постперестроечные годы большинство А.-Х.Б. и любительских авторских эстрадных театров предпочло развлекательную юмористику, пародию и сатиру. Обозначился интерес к развитию локальных фольклорных, этнокультурных традиций, что особенно показательно для коллективов Кировской области: «Охальники», «Родичи», «Пузыревские девчата», «Вятский диалект» (п. Шабалино, рук. Н. Мочалова). Здесь ежегодно проводится праздник народного юмора «Вятская скоморошина», много делает для развития народной эстрады методист Кировского ДНТ, режиссер и знаток площадного искусства Г.А. Юрлова. Освободившись от агитбригадных шаблонов, некоторые сельские коллективы («Тары-бары», агиттеатр «Вилежанка» Вилегорского р-на Архангельской обл., рук. О. Шевелева) сумели создать некий театрализованный аналог наивного искусства. Их программы о жителях села отличаются яркостью, нарядностью, нарушением пропорций эстрадного зрелища, непосредственностью восприятия мира. В 1990-е гг. изжила себя система приурочивания агитбригадных смотров к датам политического календаря; ГРДНТ начинает проводить периодические (раз в два года) Всероссийские фестивали любительских эстрадных авторских театров и агитбригад (Улан-Удэ, Ульяновск, Ижевск, Саратов, Москва, Киров). (М. Ю.) Лит.: Художественные агитбригады: Итоги смотра и пути развития. М.; Л., 1931; Авлов Г. Театральные агитпропбригады в клубе. М.; Л., 1931; Алексеев С. Искусство в социалистической деревне. М., 1934; Кукаретин В. Сельская агитбригада. М., 1956; Лютер А. Агитационно-художественная бригада. М., 1957; Идет спектакль агитколлектива. М., 1958; Бялосинская Н. Слово с делом подружились. М., 1959; Большой шаг малой эстрады. М., 1965; Лихачев К. Мастера острого слова. М., 1965; Эстрадные жанры в агитбригаде. М., 1965; Под открытым небом. М., 1968: Власова З. Частушки для клубной сцены. (Заметкио репертуаре) // Фольклор и художественная самодеятельность. Л., 1968. С. 90–121; Кукаретин В. Наследники «Синей блузы». М., 1976; Маркина А. Всегда в походе. М., 1977; Рубб А. Режиссер пришел в агитбригаду. М., 1979; Аскеров А., Леонов М. Беседы об агитбригаде. М., 1985; Агитбригадный марафон. М., 1990; Шпагин В. Театр эстрадной публицистики. М., 1994; Юнисов М. Агитационно-художественные бригады. Литературная эстрада. Цирк. Театр кукол // Самодеятельное художественное творчество в СССР: Очерки истории. 1930–1950 гг. СПб., 2000. С. 229–279; Юнисов М. Агитационно-художественные бригады // Самодеятельное художественное творчество в СССР: Очерки истории. Конец 1950-х — начало 1990-х гг. СПб., 1999. С. 309–332: Литвинцева Г. Эстрадные любительские театры: истоки, судьбы, перспективы // Народное творчество России на рубеже веков. М., 2001. С. 117–164.

Источник: Любительское художественное творчество в России ХХ века. 2010