Нужна ли была коллективизация в СССР

В современных публикациях определились три точки зрения по этому вопросу. Часть исследователей и публицистов безоговорочно отрицает правомерность коллективизации, утверждая, что она свернула крестьянство с естественноисторического пути, продвигаясь которым по вехам, проложенным П. А. Столыпиным, Россия сформировала бы мощный сельскохозяйственный фермерский сектор. Другие исследователи считают, что столыпинский путь фермеризации сельского хозяйства России был слишком тяжелым и длительным, так как сопровождался разрушением общины, разорением большинства крестьян и порождал чрезвычайно сложную проблему помещичьей земли, вокруг которой разгоралась все более острая борьба. Наконец, часть специалистов утверждает, что само российское крестьянство в силу исторической традиции, экономической слабости, натурального производства, плохой вооруженности сельскохозяйственным инвентарем и скотом вряд ли могло в обозримый срок модернизировать производство и поэтому коллективизация была объективно необходима для большинства бедноты и середняков. Однако, и это важно, независимо от своего отношения к коллективизации, все исследователи считают, что ее нельзя было проводить столь быстрыми темпами, включая в колхозы все сельское население и применяя насилие. В конце 20-х гг. в СССР было немало противников немедленной и быстрой коллективизации крестьянских и казачьих хозяйств, которые убедительно аргументировали свою точку зрения. Вне правящей партии это были крупнейшие ученые-экономисты Н. Д. Кондратьев, А. В. Чаянов. В рядах ВКП(б) предостерегали против поспешной коллективизации Н. И. Бухарин, А. И. Рыков, М. П. Томский и многие другие. В борьбе противоположных точек зрения на XV съезде ВКП(б) (декабрь 1927) и XVI конференции ВКП(б) (апрель 1929) фактически была выработана компромиссная точка зрения. Суть ее заключалась в признании правомерности и долговременности развития в деревне мелкого крестьянского хозяйства и в оказании ему советским государством всесторонней помощи. При этом признавались «ограниченные возможности» мелкого крестьянского хозяйства и предполагалось в перспективе неторопливое развитие более производительных коллективных хозяйств. Однако, тотчас после XVI Всесоюзной конференции ВКП(б) (апрель 1929) все эти умеренные планы социалистических преобразований были растоптаны укоренившейся у власти в ВКП(б) и советском государстве группой И. В. Сталина. Вопреки коллективно принятым решениям, Сталин в своих выступлениях, главным образом на секретных совещаниях, потребовал ускорения социалистических преобразований в деревне. Представляя социалистическое общество в виде «единой фабрики», подчиненной и подконтрольной советскому государству, Сталин и его сторонники стремились как можно быстрее вовлечь в цехи этой фабрики все население. Причем в деревне это решено было осуществить методами сплошной коллективизации. Осенью 1929 г. ЦК ВКП(б) взял официальный курс на сплошную коллективизацию крестьянских хозяйств. Социальной опорой Сталина являлась партийная и советская номенклатура, часть революционно-авантюристически настроенных коммунистов, стремящихся к быстрейшему утверждению новых социалистических отношений, так же настроенная часть комсомольской молодежи, рабочих, крестьян-бедняков. Достаточно широкая социальная база обеспечила необходимый напор в социалистических преобразованиях в городе и деревне. Этот авантюристический курс решительных и быстрых социалистических преобразований, конечно же, имел множество противников среди крестьян и рабочих и поэтому натолкнулся на их либо пассивное, либо активное сопротивление в форме антиколхозных и антисоветских мятежей. Сопротивление кулачества, а также части середняков и бедноты коллективизации было сломлено жесточайшими мерами насилия. Всего было раскулачено и репрессировано примерно 900 тыс. хозяйств. 250 тыс. хозяйств «самораскулачились», то есть распродали или бросили свое имущество и бежали из сел, деревень, станиц. Таким образом, методы коллективизации применялись самые жестокие, бесчеловечные, не имевшие ничего общего с идеями социализма и гуманизма. Политикой коллективизации вместо 14,8 тыс. колхозов осенью 1927 г. было создано к концу 1932 г., то есть к концу первой пятилетки, 211,1 тыс. колхозов. Количество крестьянских хозяйств в них увеличилось со 194,7 тыс. до 14968,7 тыс. Было коллективизировано 61,5% крестьянских хозяйств. Примерно в 1937-1938 гг. сплошная коллективизация страны была завершена. Ломка социальных отношений сопровождалась разрушением производительных сил, гибелью миллионов голов рабочего и продуктивного скота, главное же — разрушением человеческих отношений и крахом светлых идеалов социализма. Пережив чудовищное падение производства в 1932 г., голод, унесший миллионы жизней, советская деревня в годы второй пятилетки постепенно выкарабкивалась из трудностей, Созданное крупное коллективное производство в годы второй и последующих пятилеток продемонстрировало ряд экономических и социальных преимуществ. За годы коллективизации было построено к 1937 г. 5818 машинно-тракторных станций, в которых сосредоточилось 365,8 тыс. тракторов, 104,8 тыс. комбайнов, тысячи других машин. Производительность труда с 1928 г. по 1940 г, увеличилась на 71%. Существенно сократилась занятость населения в сельском хозяйстве: с 80% в 1928 г. до 54% в 1940 г. Высвободившееся население (15 — 20 млн. чел.) перешло в промышленность. Изменилась структура посевных площадей, было резко увеличено производство технических культур, столь необходимых для промышленно развитой страны (заметно возросло производство сахарной свеклы, хлопка, картофеля, подсолнечника). В стране производилось минимально достаточное количество хлеба, превышавшее объем его производства до коллективизации. Все эти даже благоприятные изменения в организации Производства не дают представлений о сути изменений в самом крестьянстве, в крестьянском мировидении. Поддавшись призывам к вступлению в колхозы и обобществлению средств производства, оно фактически оказалось обмануто, так как было отчуждено от средств производства и утратило всякое право на них. Был нанесен мощный удар по крестьянскому чувству собственника, так как крестьяне были лишены права распоряжаться результатами своего труда — произведенной продукцией, судьбу которой стали решать местные партийные и советские власти. Формально считавшиеся (по Уставу сельхозартели) хозяевами колхоза, колхозники фактически решали второстепенные вопросы жизни и быта коллектива, так как решение всех принципиальных вопросов оказалось в руках руководящих партийных и советских органов. Колхозник потерял даже право самостоятельно решать вопрос о том, где он хотел бы жить и работать, на это требовалось разрешение властей. Сами колхозы, утратив большинство свойств сельскохозяйственной артели, превратились в своеобразное государственное предприятие, подчиненное местным органам власти и партии. Исторический опыт свидетельствует, что по методам и результатам социалистических преобразований вряд ли можно было выбрать худший вариант. Вероятный путь деревни — добровольное создание самими крестьянами различных форм организации производства, свободного от государственного диктата, строящего свои отношения с государством на основе равноправных отношений, при поддержке государства с учетом рыночной конъюнктуры