Савелий Птолемаидский

Найдено 1 определение
Савелий Птолемаидский
В последние десятилетия II столетия получили распространение еретические учения, вызванные к жизни трудным богословским вопросом: как примирить недвусмысленные и неоднократные указания Ветхого Завета на то, что Бог един, со столь же недвусмысленными свидетельствами Нового Завета о Троице (то есть с учением о Боге Отце, Боге Сыне и Боге Духе Святом)? Сложность проблемы заключалась в том, что само Священное Писание не давало прямых ответов на этот вопрос. В апостольских писаниях Иисус Христос мыслился как вочеловечившийся Бог, но суть этого Боговоплощения подробно ими не разбиралась. Касаясь вопроса о Его домирном бытии (то есть, чем же был Сын до того, как вочеловечился в конкретную личность — Иисуса Христа), в апостольские времена говорили, что Он пребывал в Боге от вечности (изначально, всегда) и сошел от Бога для сотворения мира. Подробнее этот вопрос не разбирался. Оно и понятно: первые верующие были по большей части люди простые, без философского и богословского образования. Ранние опыты богословской науки у христиан могли появиться лишь тогда, когда в церковь вступили лица философски образованные. Отправной точкой христианского богословия стало знаменитое начало Евангелия от Иоанна: «В начале было Слово (Логос), и Слово (Логос) было у Бога, и Слово (Логос) было Бог. Оно было вначале у Бога. Все через Него начало быть, что начало быть». Первые христианские писатели, отталкиваясь от этих строк, стали развивать учение о Христе как о воплощенном Логосе. Этот греческий термин, вообще говоря, имеет более широкое содержание, чем русское «Слово», каким обычно переводится. «Логосу» в греческом языке соответствует также понятие «Разум». Однако в богословие он пришел не из обиходного языка, а из древнегреческой философской лексики, причем философы также давали ему несколько значений. Для них Логосом прежде всего был идеальный божественный мир — совокупность идей (или первообразов), которые осуществляются в материальном мире. Вместе с тем Логос — это отражение Божественного в материальном. Говоря о Логосе, давали понять, что это Бог не Сам в Себе, а в действии, в осуществлении творения. Христиане, восприняв этот языческий по существу термин, отождествили с Логосом (Словом) второе лицо Троицы — Бога Сына. С одной стороны, это позволяло многим язычникам, глубоко впитавшим идеи греческой философии, уразуметь христианское учение. Когда Бога Сына называли Логосом, для них сразу становилось понятным, что Сын — это посредник между Абсолютным Богом (Богом Отцом), пребывающим в Себе, и материальным миром. Но, с другой стороны, это порождало много новых трудноразрешимых вопросов. Прежде всего, в такой интерпретации Бог Сын (или Слово-Логос) неизбежно воспринимался как божество низшее, сотворенное, подчиненное Богу Отцу, а во-вторых, возникали сомнения в его изначальности и со-вечности Отцу. Поскольку Логос есть как бы изреченное Слово, Которым Бог Отец творит мир, то его рождение следовало считать скорее предмирным, а не извечным. Те же, кто не поддавались этим сомнениям и считали Бога Сына по существу равным во всем Богу Отцу, неизбежно приходили к другой проблеме: выходило, что Бог не един, а изначально множественен, а это подрывало самые основы монотеизма, провозглашенного Ветхим Заветом и принятого Новым. Одной из ранних попыток преодолеть все эти затруднения и примирить Троичность с Единством стало учение монархиан. Его основоположником считается некий Праксей, прибывший в Рим в 70-х гг. II в. О его собственном вероучении мы имеем лишь отрывочные сведения, причем исходящие от его противников. Пишут, что весь Ветхий Завет для Праксея сводился будто бы к единственной фразе: «Я Бог и нет другого, кроме Меня», а Новый Завет — к словам Иисуса, вроде: «Я во Отце и Отец во Мне» или «Я и Отец одно». Исходя из этого, Праксей считал, что «Сын» есть лишь название человеческой, небожественной стороны во Христе, а по сути Своей Христос есть Сам Отец, который из невидимого сделался видимым. То есть Сам Отец страдал на кресте и умер, но не по божеству, а по человечеству. Последователи Праксея — монархиане — рассуждали так: если Христос был Богом, надо, во избежании двоебожия, отождествить Его с Отцом — «Христос был Богом и пострадал за нас, Сам будучи Отцом. Иного говорить не можем». Эти идеи были развиты в начале III в. в стройное вероучение Савелием Птолемаидским. Он происходил из Птолемаиды Ливийской и был пресвитером в Пентаполисе. В Риме Савелий появился около 200 г. Будучи очень ученым и известным человеком, он имел большое влияние на римского епископа Зеферина (занимал кафедру в 199–216 гг.) и его преемника Каллиста (был папой в 217–222 гг.). Последний, впрочем, должен был отлучить Савелия от церкви по требованию большого числа клириков. О дальнейшей судьбе ересиарха ничего не известно. Как и для всех монархиан, для Савелия высшей идеей была идея единого Бога, которого он называл «Монадой», или «Сыно-Отцом». Эта Монада есть непостижимое, чуждое всякого различия единство; есть Бог в Самом Себе, находящийся вне всякого отношения к миру в состоянии совершенного покоя или молчания. Монаду можно представить как неуловимую, хотя и все заключающую в Себе, математическую точку. Миротворение начинается с того, что в силу внутренней потребности саморазвития Монада расширяется, Молчащий Бог становится глаголющим; Сыно-отец открывается миру как Логос (Слово). Однако Логос еще не Сын и не Отец, а единая сущность, проявляющаяся в трех «наименованиях», «лицах» или «личинах»: в Отце, Сыне и Духе. Если в процессе творения мира все они выступают как Единое, то по отношению к человеку Отец, Сын и Дух уже не сливаются в одно. Отец, известный по Ветхому Завету, дал синайское законодательство. Это было первое откровение или слово Логоса. С Нового Завета начинается второй диалог: Логос принимает личину Сына; Его проповедь, Воплощение и Искупление были главными проявлениями второго откровения. После этого, с сошествия на апостолов Святого Духа, начинается третий диалог. Но Дух пребывает среди людей не вечно — Он тоже со временем возвратится в Логос, а Сам Логос возвратится в Монаду, сожмется в Нее как в точку, потонет в Ней или будет впитан Ею, как золото впитывает упавший на него солнечный луч. Мир кончится. Кончится и Богооткровение — Речь Бога снова станет Его Молчанием; и кто знает: раздастся ли еще голос Монады? Ересь Савелия особенно широко распространилась в Ливии и имела такое большое влияние, что в середине III в. Сын Божий здесь вообще не проповедовался. Церковь была вынуждена бороться с савелианством всеми доступными ей средствами. В 261 г. это вероучение было осуждено как еретическое на Александрийском соборе, а в 262 г. — на Римском. Однако немногочисленная секта савелиан продолжала существовать вплоть до V в.

Источник: 100 великих пророков и вероучителей. 2002