Амфитеатров Егор Васильевич

— д. с. с., заслуженный ординарный профессор Московской духовной академии, сын священника орловской епархии. Род. 24-го апреля 1815 г., ум. 17-го мая 1888 г. По окончании в 1835 г. курса в местной семинарии, поступил в С.-Петербургскую духовную академию, из которой в 1839 г. пришел магистром богословия и тотчас назначен бакалавром в Московскую духовную академию, по кафедре словесности и литературы, каковую и занимал в течение всей своей службы, состоя в то же время сначала секретарем академического правления, а с 1870 г. — помощником ректора по церковно-практическому отделению. С 1844 г. экстраординарный, а с 1848 г. ординарный профессор. Амфитеатров был одним из даровитейших преподавателей академии и влиятельнейшим членом ее корпорации. "С восторгом, чуть не с поклонением отзывались об Амфитеатрове", пишет Гиляров-Платонов в своих воспоминаниях. "Он имел огромное влияние на студентов", пишет другой его ученик, протоиерей Г. П. Смирнов-Платонов. И действительно, Амфитеатров обладал счастливою способностью претворять в свое собственное все, заимствованное им из богатых иностранных литератур, применяясь в то же время в потребностям и характеру духовного заведения. Студенты поражались и глубиною мыслей профессора, и правильностью их логического сочетания, и изяществом изложения. Насколько академия дорожила своим даровитым и популярным членом видно из того, что, когда в 1874 г. истек возможный по тогдашнему академическому уставу 35-летний срок его службы при академии, последняя, не желая лишиться профессора, исходатайствовала ему исключительное право читать лекции по найму. В 1873 г. Амфитеатров был избран городским головою Сергиева посада. В этой должности он заявил себя энергичным деятелем по просвещению, благотворению и благоустройству, вследствие чего удостоился еще при жизни постановки своего портрета в зале городской думы. Печатные труды Амфитеатрова немногочисленны, так как он, по свойственной многим ученым старого времени скромности, удерживался от печатания своих сочинений. В "Прибавлениях к творениям св. отцов" напечатаны его сочинения: "О священной поэзии евреев" и "О существе и свойствах художественной деятельности".

Слова и речи при погребении проф. Амфитеатрова. — Некрологи в московских газетах. — "Церк. Вед." 1888 г., № 24. — Архив Св. Синода.

{Половцов}

Амфитеатров, Егор Васильевич

(1815—1888) — профессор Московской духовной академии по кафедре словесности и истории литературы. Напечатал: "Общий характер священной поэзии евреев" ("Прибавления к Творениям св. отцов", V, 1847); "О существе и свойствах художественной деятельности" (ib., XXV, 1872).

См. "Церковные Ведомости", 1888, № 24.

{Брокгауз}

Амфитеатров, Егор Васильевич

[24.04(06.05).1815—17(29).05.1888] — историк эстетики и литературовед. Род. в семье приходского священника. Окончил Петерб. Дух. академию. Проф. Моск. Дух. академии (1844—1888), где читал курсы всеобщей и рус. словесности. А. — один из первых рус. историков эстетики. По определению А., эстетика есть учение о красоте и искусстве, филос. прекрасного. Лучший способ ее изучения — история. А. показывает, что через всю историю эстетики, начиная с античности, проходит противостояние объективизма и субъективизма, реализма и формализма в понимании сущности прекрасного. Реализм (содержательная трактовка красоты), идущий от Платона, вытекает из филос. монизма, а формализм (трактовка красоты как формы), восходящий к Аристотелю,— из филос. индивидуализма. Индивидуализм, в отличие от монизма, поясняет А., в основание мира полагает не одну субстанцию, а множество, и мир явлений признает происходящим из этого множества (Исторический очерк учений о красоте и искусстве. Харьков, 1890. С.33). "Из борьбы этих двух воззрений образуется целость истории филос. красоты и искусства, точно так же как борьба монизма и индивидуализма исчерпывает собою историю филос. вообще" (там же). Сам А., хотя четко не определял собственных эстетич. основоположений, больше склонялся к "линии Аристотеля". А. в духе рус. синтезирующего философствования старался преодолеть односторонность объективизма и субъективизма в эстетике: "...объективность художеств. творения не в том состоит, что оно неприменимо к субъекту, но в том, что так создано, что в определ. субъекте способно производить определ. действия, независимо от того, действительно ли оно производило и производит их" (Там же. С.44). Критически оценивая эстетику неоплатонизма как крайне реалистическую, А., однако, считал, что она оказала огромное влияние на эстетику Нового времени, особенно нем.; прежде всего учением о красоте как наглядно выраженной идее. А. полагал, что время с III по XVIII века — это широкий пробел в истории эстетики, гл. причина к-рого — исключительное употребление искусства для церковных целей и связанное с этим отрицание сколь-нибудь самостоятельного значения красоты. А. высоко ставил заслуги Канта и его школы в разработке субъективной стороны науки о красоте и искусстве, особенно ценил эстетику Шиллера. Но кан-товский субъективизм, по мысли А., вел к умалению достоинства прекрасного. Не удовлетворяет А. и объективно-идеалистическая эстетика Шеллинга и Гегеля. Ее реалистическая направленность способна, по А., нанести большой урон искусству. Гл. достижение эстетики Гегеля А. видел в тонком и точном определении смысла "избитого" выражения "красота — идея в явлении". Диалектич. метод и "прогрессизм" привели, по мысли А., Гегеля к заключению, что совр. человек уже не испытывает серьезной потребности в искусстве как чувственной форме знания, ему нужно собственно знание — филос. Концепции Гегеля, считает А., противостоит чисто формальная эстетика Гер-барта. Но последний, отрицая всякое внутр. значение красоты, "унизил ее достоинство и значение" (Там же. С.177). А. резко выступал против утилитаризма в эстетике, нигилистического по отношению к красоте, подчеркивая, что идеал красоты утилитаристов — верх комфортабельности, а бесполезная красота для них — праздная забава для праздных людей. "Не к чести нашей русской философии..,— писал А.,— это новое учение, выраженное в такой резкой форме, есть самородное изделие русских умов. Впервые появилось оно... в известной магистерской диссертации Чернышевского..." (Там же. С. 178). Высшие потребности человечества — не в удобном, а в прекрасном, без красоты и искусства человек вернулся бы к первобытной дикости. Прекрасное есть "мировое явление и один из могущественнейших факторов свободно-разумной жизни человечества".

Соч.: Общий характер священной поэзии евреев // Прибавления к Творениям св. отцов. V. 1847; О существе и свойствах художественной деятельности // Там же. XXV. 1872; Исторический очерк учений о красоте и искусстве. Отдельные оттиски из ж. "Вера и Разум" за 1889 и 1890. Харьков,