АТЛАСОВ Владимир Васильевич

Найдено 5 определений

Показать: [все] [проще] [сложнее]

Автор: [российский] Время: [современное]

Атласов Владимир Васильевич

(около 1661-1711) – землепроходец, сибирский казак. В 1697-1699 совершил походы по Камчатке. Дал первые сведения о Камчатке и Курильских островах. Убит во время бунта служилых людей на Камчатке.

Источник: История России Словарь-справочник. Брянск 2018 г.

Атласов Владимир Васильевич

Атласов, Владимир Васильевич (Володимер Отласов), покоритель Камчатки, устюжский крестьянин. От скудости переселившись в Сибирь, сделался якутским казаком, дослужился до пятидесятника и был назначен (1695) приказчиком Анадырского острога. Разведав через посланного им казака Луку Морозко о Камчатке, А., весной 1697 года, с сотнею людей, предпринял поход, взял 4 корякские острожка, поставил на реке Кануч крест и на речке Камчатке заложил острог (нынешний Верхне-Камчатск). Возвратился в 1700 году в Якутск, откуда воевода препроводил его в Москву. В 1706 году вновь отправлен приказчиком в Камчатку с служилыми людьми и 2 пушками, причем ему было дано полномочие казнить инородцев смертью, а своих подчиненных наказывать ""не токмо батогами, но и кнутом"". Он широко воспользовался этими полномочиями, восстановив против себя и население и своих подчиненных. Ему едва удалось спастись от взбунтовавшейся команды и бежать в Нижне-Камчатск, где он в 1711 году, по свидетельству одних, был зарезан, по удостоверению других - скоропостижно скончался.

Источник: Биографический словарь. 2008

Владимир Васильевич Атласов

около 1663–1711) Якутский казачий голова. Первопроходец Камчатки Точная дата рождения отважного землепроходца, составившего первое описание Камчатки, истории неизвестна. Родом он происходил из устюжских крестьян, которые переселились в Сибирь в середине XVII столетия. Там Атласовы стали и казаками, и землепроходцами. Известно, что с 1672 года Владимир Атласов служил в Иркутске рядовым казаком. До 1689 года он вместе с другими якутскими казаками неоднократно бывал в «дальних заморских службах». Или, иначе говоря, по указам якутских воевод занимался сбором ясака (прежде всего мехами) с коренного населения в бассейнах рек Алдан, Уда, Тагир, Амгунь и дальше — по рекам Индигирка, Колыма, Анадырь. Атласов характеризовался современниками как человек большой силы воли, предприимчивый и любознательный, смелый и жестокий. Все это позволило ему дослужиться до казачьего начальника: в 1695 году он назначается в якутском казачестве пятидесятником и одновременно «прикащиком» в Анадырский острог. Там он в течение двух лет собирал сведения о землях, которые лежали южнее Чукотки, прежде всего о реке Камчатке. Она была еще в 1667 году нанесена на «Чертеж Сибирской земли». То есть Владимира Атласова манили новые «ясачные землицы», которых в XVII веке на юге Сибири и Дальнем Востоке было хоть отбавляй. Казачий пятидесятник действовал предусмотрительно. Сперва он в 1696 году отправил из Анадырского острога на разведку из своих подчиненных смельчака-землепроходца — казака Луку Морозко. Ему был дан отряд из шестнадцати казаков, нескольких промышленников и сорока юкагиров, чтобы принять в российское подданство население на берегах реки Камчатка и взять с них ясак. Отряд Луки Морозко прошел по западному берегу Камчатского полуострова, но до самой реки Камчатка не дошел «из-за малолюдства служилых людей». Морозко о многом рассказал своему пятидесятнику, вернувшись в Анадырский острог. Атласов известил о том якутского воеводу и, не откладывая дела на завтра, собрался в свой знаменитый Камчатский поход. Он был организован за его личный счет (деньги были взяты в долг под большие проценты), поскольку царский воевода дал ему только общие указания о «прииске и призыве новых землиц», служилых людей и огнестрельное оружие с огневыми припасами. В поход выступил отряд из 120 человек (60 русских, в основном казаков, и 60 юкагиров). Их собрали из гарнизонов Якутского и Анадырского острогов. Пятидесятник Владимир Атласов двинулся на юг из Анадыря вдоль побережья Охотского моря, то есть путем казака Луки Морозко, который стал теперь знающим проводником. Путь через Корякский хребет был проделан ими на оленях. На реке Палане в отряде вспыхнул мятеж. Часть ясачных юкагиров составила заговор и внезапно напала на казаков. В ходе схватки восемь русских оказались убитыми и ранеными. Сам Атласов, оказавшийся в центре того события, получил шесть ран. По пути следования хитростью или прямым насилием с местных жителей — коряков-олюторцев — собирался ясак. Вглубь полуострова землепроходцы (теперь их оставалось менее 60 человек) двинулись вдоль берега реки Тагиль. Затем они стали спускаться по найденной реке Крестовой (ныне Каннуч) к реке Камчатке (на «чертеже» она была показана предположительно) на стругах, изготовленных своими руками. Это было уже серьезное географическое открытие при исследовании «сибирской землицы». В устье реки Крестовой Атласов распорядился поставить деревянный крест с надписью: «В 205 году (то есть 1697 году. — А. Ш. ) июля 18 дня поставил сей Крест пятидесятник Володимер Атласов сотоварищи». К большому удивлению землепроходцев, долина реки Камчатки оказалась для Сибири довольно густо заселенной. В ряде мест встречались поселения по 200–300 юрт. Казачий пятидесятник, как и ранее, «призывал» живших здесь камчадалов «под высокую государеву руку». Успеху похода способствовало одно немаловажное обстоятельство: «Туземцы, жившие по среднему течению Камчатки, добровольно покорились Атласову, согласились платить ясак и просили у него помощи против своих сородичей, живших по нижнему течению реки». После столь значимого успеха, то есть присоединения к Московскому царству камчадалов, живших на среднем течении реки Камчатки, и взятия с них ясака, поход едва не прервался. Это описывается так: «…После трехдневного движения вниз по Камчатке, Атласов решил вернуться, так как получил сведения о подготовлявшейся измене оленных коряков: они уже украли у него оленей, оставленным им между (реками) Тагилом и Крестовой. Атласов погнался за коряками, настиг их уже почти у самого моря и отнял оленей после боя, в котором погибло до 150 коряков…» Только после этого Атласов продолжил движение по течению реки Камчатки. На реке Иче было основано зимовье. Там служилые люди потребовали от своего начальника возвращения назад, говоря ему: «Пороху и свинцу нет, служить не с чем…» Владимиру Атласову пришлось подчиниться, поскольку в противном случае отряд мог взбунтоваться и выйти у него из подчинения. В Анадырский острог он вернулся в первых числах июля с пятнадцатью русскими служилыми людьми и четырьмя юкагирами. Несмотря на большие людские потери, первый Камчатский поход закончился большой удачей. …В 1700 году казачий пятидесятник прибыл с собранным ясаком в город Якутск, а оттуда был отправлен воеводой в далекую Москву с грузом ясачной пушнины (в основном соболей) на огромную по тому времени сумму около 560 рублей серебром. В московском Сибирском приказе первопроходца приняли с ожидаемым почетом. Помимо ясака он представил подробные сведения о Камчатке, описание ее природы и населения, некоторые сведения о Курильских островах и Японии. Последние были взяты отчасти у японца, потерпевшего в штормовом море кораблекрушение, выброшенного на незнакомый берег и жившего среди камчадалов. С Владимиром Атласовым лично беседовал молодой царь Петр I Алексеевич, любознательный до всего «вьюноша». Казачий пятидесятник за сделанные им географические открытия был щедро награжден деньгами и товарами на общую сумму в 200 рублей. Но это были еще не все оказанные ему почести. 17 февраля 1701 года Владимир Васильевич Атласов назначается якутским казачьим головой. В царском указе о том говорилось следующее: «…Быть в Якутске казачьим головой… с годовым окладом в 10 рублей, 7 четвертями ржи и овса, и 3 пудами соли». Сибирский приказ повелел Атласову и якутскому воеводе организовать еще одну экспедицию на «перспективную ясачными землицами» Камчатку. Впрочем, это было и желанием нового якутского казачьего головы, поэтому он охотно согласился на все сделанные ему в Москве предложения. Владимир Атласов, со своей стороны, предлагал: «…Набрать 100 служилых людей, в том числе барабанщика да сиповщика (то есть двух музыкантов. — А. Ш. ), отпустить ему полковое знамя, 100 добрых пищалей, 4 медных пушечки (в 3–4 пуда), 500 железных ядер, 10 пудов пороха, 5 пудов фитиля и 10 пудов свинца». Сверх всего этого в Сибирском приказе ему было отпущено «на подарки» камчатским инородцам разных, разумеется, не самых дорогих товаров. Второй Камчатский поход состоялся с большим опозданием по вине самого Атласова. Дело состояло в следующем. Его на обратном пути уличили вместе с набранными им для экспедиции казаками в разбойном деле. На реке Ангаре в конце августа 1701 года им повстречалось судно (дощаник) купца («гостя») Добрынина. Люди Атласова напали на него и отобрали силой китайских шелковых материй на огромную сумму в 16 тысяч 662 рубля. При этом купеческого приказчика казаки едва не «посадили в воду», то есть не утопили. Китайские шелковые материи Атласов щедрой рукой разделил между своими путниками. Завелось громкое уголовное дело о разбое на большой речной дороге. «Володимер в грабленых животах (имуществах. — А. Ш. ) запирался» и потому был посажен царским воеводой в Якутске в тюрьму. После пытки у него было отобрано награбленное, а самого Атласова посадили «за караул», где и сидел он долго, до конца 1706 года. Вышел Владимир Атласов на свободу по такому случаю. В конце того 1706 года положение на Камчатке стало для якутского воеводы самым неблагоприятным. Коряки взбунтовались и убили двух «прикащиков», собиравших с них ясак. Вслед за коряками «возмутились» камчадалы: они сожгли Большерецкий острог и уничтожили весь его гарнизон, состоявший из пятнадцати казаков. Якутский воевода осознал, что только такой человек, как казачий голова Атласов, может усмирить бунт на Камчатке и довершить покорение огромного полуострова. Владимира Атласова выпустили из острожной тюрьмы и возвратили ему все права, то есть должность, которую он получил в первопрестольной Москве, в Сибирском приказе. В июле 1707 года якутский казачий голова вновь появился на Камчатке в сопровождении отряда из сотни служилых людей. Камчадалы и коряки, которым жестокость и решительность Атласова была уже известна, быстро покорились ему. Однако его подвело то, что такую же жестокость и корыстолюбие он проявлял и к своим казакам, доведя их до мятежа. Атласова схватили казаки и посадили в Верхне-Камчатский острог. Ему вскоре удалось бежать оттуда, но он был опять схвачен своими же людьми и посажен уже в Нижне-Камчатский острог, в котором был убит 1 февраля 1711 года. …В «Военной энциклопедии» И. Д. Сытина казаку-первопроходцу Камчатки Владимиру Васильевичу Атласову посвящены такие строки: «…Атласов отличался безмерной энергией и необычайной силой воли. Всю свою жизнь он провел в походах, путешествиях, столкновениях, опасностях, увлекаемый и своей природой авантюриста, и ненасытной жаждой приобретения…» К этому следует добавить, что он оставил потомству две «скаски» о Камчатке, в которых даются довольно обширные понятия о географии, этнографии, животном и растительном мире Камчатского полуострова.

Источник: 100 великих казаков. 2007

Атласов, Владимир Васильевич

— место и год рождения его неизвестны, убит в 1711 году в Нижнекамчатском остроге. Он происходил из устюжской крестьянской семьи, которую нужда заставила переселиться за Урал. Выросший на дальнем востоке, проведший молодые годы в скитаниях по диким сибирским тундрам в обществе казаков-землепроходцев, Атласов был типичнейшим представителем тех людей, которые всю жизнь проводили в борьбе с сибирской природой и дикими инородцами. Железная энергия, предприимчивость, беззаветная удаль, необыкновенная выносливость с одной стороны, страсть к наживе, жестокость и отсутствие каких бы то ни было нравственных принципов с другой — вот черты, из которых складывался характер Атласова. Кроме того, он обладал недюжинным природным умом и был грамотен, что в те времена, да еще на сибирской окраине, было редкостью В 1672 году он был поверстан на государеву службу в Якутске и затем более 20 лет провел "в дальних заморских службах", которые исполнял по его собственным словам, "со всяким чистосердечием". Вероятно, во время этих дальних служб он и ознакомился с краем, лежащим к северу от Камчатки и бывшем тогда уже в русских руках; тогда же узнал он про существование самого полуострова, и у него зародилась мысль завладеть этой землей. В 1695 году Атласов был уже казачьим пятидесятником, и якутский воевода Мих. Аф. Арсеньев назначил его приказчиком в Анадырский острог, как человека бывалого и знающего край. Атласов, еще не выезжая из Якутска, стал готовиться к камчатскому походу. Он занял у подьячего Ивана Харитонова 160 рублей, купил на эти деньги порох, свинец и другие необходимые запасы и роздал их своим людям безденежно. Затем он занял еще пороху и свинцу у торгового человека Михаила Остафьева "в кабалу на 120 лисиц красных", и это тоже роздал служилым людям, которые впоследствии платили ему за эти запасы "собольми своего промыслу". Таким образом в камчатском походе Атласову принадлежала не только самая идея, но и затраты по предприятию и весь риск. Приехав в Анадырск, в последних числах августа, Атласов немедленно приступил к выполнению своего плана: в 1696 году он послал казака Морозка с 16 товарищами собрать ясак с коряков, живущих по р. Апуке, и вместе с тем разведать про пути в Камчатку. Морозко проник далеко на юг, погромил один камчадальский острог на реке Тигиле, собрал достоверные сведения о Камчатке и узнал, что за ней есть еще целая гряда островов. Тогда Атласов, собрав в 1696 году ясак с Анадырских юкагиров и отослав его в Якутск, двинулся осенью на Камчатку "на службу великого государя для прииску новых землиц и для призыву под самодержавную великого государя высокую руку вновь неясачных людей, которые под царскою высокосамодержавною рукою в ясачном платеже не бывали". Атласов взял с собой 60 служилых и промышленных людей, да 60 анадырских ясачных юкагиров для соболиного промыслу. Через 2½ недели отряд дошел до Пенжинской губы и "ласково и приветом" взял ясак с живших тут коряков, затем двинулся "в камчатцкой нос" и, обложив ясаком встретившиеся на пути олюторские юрты, разделил свой отряд на две равные части: сам Атласов пошел по западному берегу Камчатки, а Луке Морозку приказал идти по восточному. В это время произошло возмущение юкагиров, которые осадили Анадырский острог, но неудачно. Шедшие с Атласовым юкагиры тоже взбунтовались на реке Палане, 3 казаков убили и 15 ранили, в том числе и самого Атласова ("во три местех"). Тогда Атласов велел Морозку вернуться к себе, и общины силами они усмирили юкагиров. Обложив ясаком, отчасти ласкою, отчасти насилием, все встречные коряцкие и камчадальские острожки, Атласов, по челобитью своих подчиненных, двинулся на реку Камчатку и нашел тут большие инородческие поселения. Здешние камчадалы распадались на несколько враждебных друг другу родов, и Атласов умело воспользовался этим: обещанием помощи привлек на свою сторону некоторые поселения и при их поддержке завладел и остальными. Двинувшись с реки Камчатки далее на юг, Атласов был опять задержан: оленные коряки хотели украсть его оленей, "для того, чтоб им, Володимеру с товарищи, великому государю служить было не на чем". Атласов погнался за ними и настиг их у Пенжинского моря. "Бились день и ночь, и Божиею милостию и государевым счастием их коряк человек ста с полтора избили и олени отбили". Двинувшись далее, Атласов нашел у камчадалов на Нане узакинского (т. е. японского) пленника, собрал у него некоторые сведения об Японии и взял его с собой. Налагая ясак на коряков, камчадалов и курильцев, Атласов достиг реки Каланской (теперь Голыгина), т. е. не дошел до Лопатки всего дней на 5 пути. Оттуда он вернулся назад. На реке Иге пали у него все олени, ехать в Анадырск было не на чем, и Атласов принужден был тут перезимовать. Тогда же на реке Камчатке был поставлен Верхнекамчатский острог, в который Атласов отрядил Потапа Серюкова с 15 казаками и 13 юкагирами. Повинуясь челобитью остальных своих подчиненных, Атласов повел их в Анадырский острог, поставив перед уходом при впадении Канучи (Крестовая) в Камчатку крест с надписью: "205 году, июля 13 дня, поставил сей крест пятидесятник Владимир Атласов с товарищи, 55 человек". Этот крест видел еще Крашенинников. Из Анадырска Атласов с ясачною казною, служилыми людьми и узакинским полоненником пошел на лыжах в Якутск. Но полоненник по дороге "ногами заскорбел" и вернулся в Анадырск, а Атласов с ясаком благополучно прибыл в Якутск в середине 1700 года и подал там "скаску" о камчатском походе и о собранном ясаке, который был не особенно велик, так как инородцы "в ясаке упрашиваютца до осени", говоря, что у них лишних мехов не запасено. Якутский воевода Дорофей Афан. Траурнихт послал покорителя Камчатки с собранным ясаком в Москву, куда Атласов поспел к началу февраля 1701 года; 10 числа того же месяца он подал в Сибирский Приказ "скаску" о своих подвигах, а 15 — собственноручно челобитную Петру І с просьбой, назначить его "в Якуцком у казаков казачьим головою". 19 февраля Атласов послал вторую челобитную. В ней он просил возвратить ему 11 сороков соболей, которые собраны были им со своих подчиненных за припасы, а в Москве взяты в казну, так как в 1697 году вышло запрещение частным лицам приобретать в Сибири рухлядь для продажи. Обе просьбы были уважены: Атласов назначен казацким головою с жалованьем по 10 рублей в год деньгами, да по 7 четвертей ржи и овса и по 3 пуда соли, а за соболей велено дать ему 100 рублей да товаров на столько же, так как запретительный указ вышел уже после выступления Атласова на Камчатку. 22 февраля он подает третью челобитную, в которой просит государя пожаловать его за службы и за новоприисканные землицы, "как тебе обо мне Бог известит". Петр приказывает дать ему еще 100 рублей и на столько же товаров за то, что приискал вновь многих неясачных людей и собрал с них ясак, да и для того, чтобы он и впредь в той камчадальской земле о прииску вновь иных иноземцов наипаче прежнего постарался. В ответ на это увещание, Атласов предложил свой план второго камчатского похода с целью окончательного покорения страны. По его мнению, надо было дать ему 100 казачьих детей: 50 из Тобольска, да 50 из Енисейска и Якутска; если не хватит казачьих детей, то брать и промышленных людей — охотников и в неволю; затем надо дать 100 пищалей, 4 малые пушки, пороху 10 пудов и свинцу на пули столько же, 500 железных ядер, 5 пудов фитиля, знамя полковое, барабанщика и сиповщика, да на подарки инородцам пуд бисеру лазоревого да 100 ножей. Со всеми этими предложениями Атласова в Москве согласились и послали в Сибирь воеводам соответствующие приказы. Атласов поехал в Якутск, но по дороге, на реке Тунгуске, ограбил дощаник с китайскими товарами, принадлежавшими гостю Логину Добрынину. Приказчик этого гостя в Якутске бил челом на Атласова, и его с 10 главными сообщниками посадили в тюрьму, где он и просидел до 1706 года. Между тем, на Камчатке и возле Анадырского острога происходили постоянные бунты инородцев и, по-видимому, начиналось волнение среди казаков. Тогда вспомнили про Атласова и отправили его на Камчатку приказчиком, предоставив ему полную власть над служилыми людьми, и виновных, смотря по делу, батогами и кнутом наказывать; а велено ему прежнюю свою вину, что учинил разбой, заслужить и в приискивании вновь земель и неясашных людей оказать крайнюю ревность, обид и налогов никому не чинить и против иноземцов не употреблять строгости, когда можно будет обойтись ласкою; в противном случае ему грозили смертной казнью. Атласов злоупотребил своей властью: еще не доехав до Анадырска, он своей жестокостью вооружил против себя всех казаков, и те послали на него в Якутск челобитные. Однако он благополучно доехал до Камчатки в 1707 году и в августе того же года отправил на восточный берег полуострова Ивана Таратина с 70 казаками для усмирения инородцев, избивших ясачных сборщиков. Таратин успешно исполнил поручение и 27 ноября вернулся в Верхнекамчатский острог. Между тем, недовольство казаков на Атласова все росло. Раздражаемые его жестокостью и поджигаемые Анцыферовым и Козыревским, которые замыслили устроить на Камчатке вольную казачью шайку, служилые люди, в декабре 1707 года, лишили Атласова команды и посадили его в тюрьму, а в Якутск дали знать, что к такому поступку они вынуждены были жестокостью Атласова, его грабежами, тем, что он камчадалов к бунту подговаривал и государев ясак себе брал. Из Якутска прислали тогда приказчиком Чирикова и велели ему разобрать дело Атласова, который тем временем успел бежать из тюрьмы в Нижнекамчатский острог. Чириков не успел еще справиться со всеми предстоявшими ему на Камчатке делами, как уже на смену ему послан был Миронов, так что в краю очутилось сразу 3 приказчика (Атласов формально не был лишен власти). Смутное брожение среди казаков скоро прорвалось в виде бунта против приказчиков: Миронова зарезали, Чирикова утопили, а 31 человек поехали в Нижнекамчатский острог покончить с Атласовым. Не доезжая 1/2 версты до острога, они остановились и в острог послали трех человек с письмом к Атласову, приказав им убить его, когда он станет читать это письмо; но посланные застали его спящего и зарезали 1 февраля 1711 года. Следствие, произведенное по поводу этих убийств, обнаружило, что причиной их было желание служилых стать вольными казаками с одной стороны и поживиться на счет своих приказчиков — с другой. В бунте оказались замешанными и духовные лица: так, архимандрит Мартиан при дележе добычи получил шубу из собольих лапок, да дворовую девку Атласова — Настасью.

Strahlenberg, Ph. Ioh. "Das Nord-und Ostliehe Theil von Europa und Asia". Stokh. 1730, р. 431—438. — Крашенинников, Описание земли Камчатки, т. І, стр. 17; т. IV, стр. 192—207. — Словцов, Историческое обозрение Сибири. 2-е над. (СПб., 1887 г.), кн. 1, 135—137, 193, 203, 204, 243, 244. — Миллер, "Ежемесячные сочинения на 1758 г.", т. I, 299—304. — Спасский. Владимир Атласов, покоритель Камчатки (Вестник Императорского Русского Географического Общества, 1857 г.). — Сгибнев, Исторический очерк главнейших событий в Камчатке с 1650 по 1856 г., стр. 6—17. — Оглоблин. Новые данные о Владимире Атласове (Чтения Московского Общества истории и древностей российских. 1888 г., кн. 1). — Оглоблин, Две "скаски" Вл. Атласова об открытии Камчатки (там же, 1891 г.). — Пушкин А. С., Камчатские дела (VII том полного собрания сочинений, 2-е издание Суворина). — Садовников. Наши землепроходцы, стр. 129—139. — Щеглов. Хронологический перечень важнейших данных на истории Сибири, стр. 137—157. — Андриевич, История Сибири, т. II, 35, 106, 107, 343, 364, 368. — Памятники сибирской истории ХVIII века, книга І, документы под №№ 104 и 111.

{Половцов}

Атласов, Владимир Васильевич

(Володимер Отласов) — покоритель Камчатки, устюжский крестьянин, от скудости переселившийся в Сибирь, сделался якутским казаком и, дослужившись до пятидесятника, назначен был (1695 г.) приказчиком Анадырского острога. Разведав через посланного им казака Луку Морозко о Камчатке, А. весною 1697 г. с сотнею людей предпринял поход, взял 4 корякские острожка, поставил на реке Кануч крест и пошел далее, на речке Камчатке заложил острог (нынешний Верхнекамчатск). После трехлетних странствований возвратился в 1700 г. в Якутск, откуда воевода препроводил его в Москву. В 1706 г. вновь отправлен приказчиком в Камчатку с служилыми людьми и 2 пушками, причем ему дано было полномочие казнить инородцев смертью, а подчиненных своих наказывать "не токмо батогами, но и кнутом". И он усердно воспользовался в Камчатке этими полномочиями, восстановив против себя и население, и своих подчиненных. Ему едва удалось спастись от взбунтовавшейся его команды, бежать в Нижнекамчатск, где он был зарезан в 1711 г., по свидетельству одних, или скоропостижно скончался, по удостоверению других. Его преемником был Данило Анцыфыров (см.).

{Брокгауз}

Атласов, Владимир Васильевич

(ум. 1711) — покоритель Камчатки, родом из вологодских крестьян, переселившихся в Сибирь. Человек огромной воли, смелый, предприимчивый, жестокий, А. — яркий представитель интересов торгового капитала конца 17 — начала 18 вв. Торговый капитал стремился захватить нетронутые части Сибири, где было много инородцев, обильная дань с которых (ясак) давала Москве большой запас мехов, которыми царь монопольно торговал с за границей. В этом заключался основной смысл приведения Сибирских земель "под государеву высокую руку". В 1672 А. был поверстан на службу в Якутске, 20 лет нес дальние походы, прекрасно изучил Вост. Сибирь, узнал о существовании Камчатки и решил ее завоевать. На это дело он смотрел как на личное предприятие, от которого он должен получить доход, вкладывал в него собственные средства, на свои деньги покупал порох, ружья и т. д. В 1696 А., вместе с казаком Морозко, двинулся на Камчатку. Иногда хитростью, чаще насилием, перебив массы инородцев, А. грабил ясак якобы для Московского правительства, но, конечно, не забывал и себя. С собранным ясаком А. в 1701 приехал в Москву, получил от Петра I награду деньгами и товарами и был назначен казацким головою в Якутск. По дороге он ограбил на Ангаре купеческий караван, за что, после пытки, был посажен в тюрьму, где просидел до 1707, когда начавшиеся бунты инородцев против Московского правительства заставили вспомнить об А. Его выпустили на Камчатку приказчиком с полной волей над служилыми людьми. Он был настолько жесток со своими подчиненными, что в 1711, во время казачьего восстания, его зарезали. А. составил прекрасное описание Камчатки. Он же сообщил первые сведения об Аляске и Курильских о-вах. При его посредстве в Москве получены были первые точные и подробные сведения об Японии.

Лит.: Берг, Л. С., Открытие Камчатки, Л., ГИЗ, 1924; Русский биограф, словарь, т. 2-й, СПб, 1900, страницы 353—356 (дан подробный указатель литературы).

Атласов, Владимир Васильевич

(по нек-рым документам, Отласов; г. рожд. неизв. — ум. 1711) — рус. землепроходец. Сибирский казак. В 1672 А. был взят для "прииска новых земель" и сбора ясака на "цареву службу" в Якутске. В 1695 был послан "прикащиком" в Анадырск. В 1697—99 совершил походы по Камчатке. А. "объясачил" (обложил данью) местные народы и оформил присоединение Камчатки к Моск. землям.

Оставленные А. описания ("скаски") по ценности имеющихся в них географич. и этнографич. материалов намного превосходят отчеты других землепроходцев. В "скасках" А. помещены первые обширные и достоверные сведения о природе Камчатки и населяющих ее народностях и племенах, приведены материалы о Чукотке, Аляске и первые сведения о Курильских о-вах и Японии.

Лит.: Берг Л. С., Открытие Камчатки и экспедиции Беринга, 1725—1742, [3 изд.], М.—Л., 1946; Ефимов А. В., Из истории великих русских географических открытий в Северном Ледовитом и Тихом океанах. XVII-й— первая половина XVIII в., М., 1950; Русские открытия в Тихом океане и Северной Америке в XVIII веке, под ред. и со вступ. ст. А. И. Андреева, М., 1948; Лебедев Д. М., География в России XVII века (допетровской эпохи), М.—Л., 1949; Оглобин Н. Н., Новые данные о Владимире Атласове, "Чтения в имп. Обществе истории и древностей российских". 1888, кн. 1, отд. 2.

Источник: Большая русская биографическая энциклопедия. 2008

Атласов Владимир Васильевич

ок. 1661 - 1664 - 1711) Русский землепроходец, сибирский казак. В 1697-1699 годах совершил походы по Камчатке. Дал первые сведения о Камчатке и Курильских островах. Убит во время бунта служилых людей. Вторичное открытие Камчатки совершил в самом конце XVII века новый приказчик Анадырского острога якутский казак Владимир Васильевич Атласов. Родом он был из Великого Устюга. От плохой жизни бежал в Сибирь. В Якутске бедный устюжский крестьянин быстро дослужился до пятидесятника, а в 1695 году его назначили приказчиком Анадырского острога. Был он уже немолод, но смел и предприимчив. В 1695 году Атласов был послан из Якутска в Анадырский острог с сотней казаков собирать ясак с местных коряков и юкагиров. В то время про Камчатку говорили, что она обширна, богата пушным зверем, что зима там гораздо теплее, а реки полны рыбы. Бывали на Камчатке русские служилые люди, а на "Чертеже Сибирския земли", составленном еще в 1667 году по наказу тобольского воеводы Петра Годунова, обозначена ясно река Камчатка. Видно, прослышав об этой земле, Атласов уже не расставался с мыслью найти свою дорогу в нее. В 1696 году, будучи приказчиком Анадырского острога, он отправил на юг к приморским корякам, жившим на реке Апуке, небольшой отряд (16 человек) под командой якутского казака Луки Морозко. Жители этой реки, впадающей в Олюторский залив, видимо, хорошо знали о соседях с Камчатского полуострова и рассказали о них Морозко. Морозко, человек решительный и смелый, проник на полуостров Камчатка и дошел до реки Тигиль, сбегающей со Срединного хребта в Охотское море, где нашел первый камчадальский поселок. Вернувшись, он сообщил много интересных сведений о новой богатой земле и о населяющем ее народе. Разведчики-землепроходцы узнали от населения полуострова, что за новой открытой землей в океане есть целая гряда населенных островов (Курильские острова). Принес с собой Морозко "неведомые какие письма" , переданные ему жителями Камчатки. Современные ученые предполагают, что это были японские документы, подобранные камчадалами с разбитого японского судна. Он окончательно убедил Атласова в необходимости снарядить сильный отряд и самому пройти в те желанные земли. Собирался Атласов на свой страх и риск. Якутский воевода Михаила Арсеньев, предвидя несомненную опасность подобного предприятия, дал Атласову добро на словах - никаких письменных распоряжений, инструкций. Денег на снаряжение воевода тоже не дал, и Атласов добывал их - где уговорами и обещаниями сторицей вернуть, а где и под кабальные записи. В начале 1697 года в зимний поход против камчадалов выступил на оленях сам Владимир Атласов с отрядом в 125 человек, наполовину русских, наполовину юкагиров. Две с половиной недели отряд шел на оленях до коряков, живущих в Пенжинской губе. Собирая с них ясак красными лисицами, Атласов знакомился с бытом и жизнью населения, которое описывал так: "пустобородые, лицом русаковатые, ростом средние" . Впоследствии он дал сведения об оружии, жилищах, пище, обуви, одежде и промыслах коряков. Он прошел по восточному берегу Пенжинской губы и повернул на восток "через высокую гору" (южная часть Корякского нагорья), к устью одной из рек, впадающих в Олюторский залив Берингова моря, где "ласкою и приветом" обложил ясаком олюторских коряков и привел их под "высоку цареву руку" . Здесь отряд разделился на две партии: Лука Морозко да "30 человек служилых людей да 30 юкагирей" пошли на юг вдоль восточного берега Камчатки, Атласов с другой половиной вернулся к Охотскому морю и двинулся вдоль западного берега полуострова. Все шло поначалу хорошо - спокойно и мирно, но однажды коряки воспротивились платить ясак, подступили с разных сторон, угрожая оружием. Юкагиры, почувствовав опасную силу, изменили казакам и, объединившись с коряками, внезапно напали. В яростной схватке трое казаков погибло, пятнадцать получили ранения, сам Атласов был ранен в шести местах. Отряд, выбрав удобное место, сел в "осад" . Атласов послал верного юкагира известить Морозко о случившемся. "И те служилые люди к нам пришли и из осады выручили" , - сообщает он о приходе Морозко, который, получив известие, прервал свой поход и поспешил на выручку товарищей. Соединенный отряд пошел вверх по реке Тигиль до Срединного хребта, перевалил его и проник на реку Камчатку в районе Ключевской Сопки. При выходе на реку Камчатку, в устье реки Кануч, в память выхода отряд поставил крест. Этот крест на устье реки Крестовки, как стала впоследствии называться река Кануч, через 40 лет видел исследователь Камчатки Степан Петрович Крашенинников. Он же сообщил надпись на кресте: "7205 году, июля 18 дня поставил сей крест пятидесятник Володимер Атласов с товарыщи 65 человек" . Это было в 1697 году. По сообщению Атласова, камчадалы, с которыми он здесь впервые встретился, "одежду носят соболью, и лисью, и оленью, а пушат то платье собаками. А юрты у них зимние земляные, а летние на столбах вышиною от земли сажени по три, намощено досками и покрыто еловым корьем, а ходят в те юрты по лестницам. И юрты от юрт поблизку, а в одном месте юрт ста [сотни] по два и по три и по четыре. А питаются рыбою и зверем; а едят рыбу сырую, мерзлую. А в зиму рыбу запасают сырую: кладут в ямы и засыпают землею, и та рыба изноет. И тое рыбу вынимая, кладут в колоды, наливают водою, и разжегши каменья, кладут в те колоды и воду нагревают, и ту рыбу с той водой размешивают, и пьют. А от тое рыбы исходит смрадный дух... А ружья у них - луки усовые китовые, стрелы каменные и костяные, а железа у них не родится". Но сбор ясака среди ительменов прошел неважно - "зверья они не припасали в запас" , да и время у них было трудное, поскольку воевали с соседями. В казаках они видели сильных союзников и попросили поддержки в этой войне. Атласов решил поддержать их, надеясь, что в низовьях Камчатки с ясаком дело пойдет лучше. Люди Атласова и камчадалы сели в струги и поплыли вниз по Камчатке, долина которой была тогда густо населена: "А как плыли по Камчатке - по обе стороны реки иноземцев гораздо много, посады великие" . Через три дня союзники подошли к острогам камчадалов, отказавшихся платить ясак: там стояло более 400 юрт. "И он-де Володимер с служилыми людьми их, камчадалов, громили и небольших людей побили и посады их выжгли". Вниз по реке Камчатке к морю Атласов послал на разведку одного казака, и тот насчитал от устья реки Еловки до моря - на участке около 150 километров - 160 острогов. Атласов говорит, что в каждом остроге живут 150-200 человек в одной или двух зимних юртах. Зимой камчадалы жили в больших родовых землянках. "Летние юрты около острогов на столбах - у всякого человека своя юрта" . Долина нижней Камчатки во время похода была сравнительно густо населена: расстояние от одного великого "посада" до другого часто составляло меньше одного километра. В низовьях Камчатки жило, по самому скромному подсчету, около 25 тысяч человек. "А от устья идти верх по Камчатке-реке неделю, есть гора - подобна хлебному скирду, велика и гораздо высока, а другая близ ее ж - подобна сенному стогу и высока гораздо - из нее днем идет дым, а ночью искры и зарево" . Это первое известие о двух крупнейших вулканах Камчатки - Ключевской Сопке и Толбачике - и вообще о камчатских вулканах. Богатство рек поразило Атласова: "А рыба в тех реках в Камчацкой земле морская, породою особая, походит она на семгу и летом красна, а величиною болши семги, а иноземцы называют ее овечиною. А иных рыб много - 7 родов розных, а на руские рыбы не походят. И идет той рыбы из моря по тем рекам гораздо много и назад та рыба в море не возвращаетца, а помирает в тех реках и в заводех. И для той рыбы держитца по тем рекам зверь - соболи, лисица, видры". Собрав сведения о низовьях реки Камчатки, Атласов повернул обратно. За перевалом через Срединный хребет он начал преследовать оленных коряков, которые угнали его оленей, и застиг их у самого Охотского моря. "И бились день и ночь, и их коряков человек ста с полторы убили, и олени отбили, и тем питались. А иные коряки разбежались по лесам" . Тогда Атласов снова повернул на юг и шел шесть недель вдоль западного берега Камчатки, собирая со встречных камчадалов ясак "ласкою и приветом" . Еще дальше на юге русские встретили первых "курильских мужиков [айнов], шесть острогов, а людям в них многое число..." Казаки взяли один острог "и курилов человек шестьдесят, которые были в остроге и противились - побили всех" , но других не трогали, оказалось, что у айнов "никакого живота [имущества] нет и ясак взять нечего; а соболей и лисиц в их земле гораздо много, только они их не промышляют, потому что от них соболи и лисицы никуда нейдут" , т. е. их некому продавать. По западному побережью Камчатки Атласов прошел до реки Ичи и здесь построил острожек. От камчадалов он узнал, что на реке Нане есть пленник, и велел привезти его к себе. Этот пленник, которого пятидесятник неправильно называл индейцем из Узакинского государства, как выяснилось позже, оказался японцем по имени Денбей из города Осаки, выкинутым во время кораблекрушения на Камчатку. "А полоненик, которого морем на бусе морем принесло, каким языком говорит - того не ведает. А подоблет кабы гречанин: сухощав, ус невелик, волосом черн". Все же Атласову удалось найти с ним общий язык. Он разузнал и подробнейшим образом записал множество интересных и чрезвычайно важных для Российского государства сведений: "Соболей и никакова зверя у них не употребляют. А одежу носят тканую всяких парчей, стежыную на бумаге хлопчатой... К Каланской Бобровой реке приходят по вся годы бусы и берут у иноземцев нерпичей и каланской жир, а к ним что привозят ли - того иноземцы сказать не умеют". Петр Первый, видимо, узнав от Атласова о Денбее, дал личное указание быстрее доставить японца в Москву. Через Сибирский приказ была послана в Якутск "наказная память" - инструкция служилым людям, сопровождающим Денбея. Прибывший в конце декабря 1701 года "иноземец Денбей" - первый японец в Москве - 8 января 1702 года был представлен Петру в Преображенском. Переводчиков, знавших японский язык, в Москве, конечно, не нашлось, но Денбей, живший среди служилых два года, говорил немного по-русски. После беседы с японцем в тот же день последовал царский "именной указ" , в котором говорилось: "...ево, Денбея, на Москве учить руской грамоте, где прилично, а как он рускому языку и грамоте навыкнет, и ему, Денбею, дать в научении из руских робят человека три или четыре - учить их японскому языку и грамоте... Как он рускому языку и грамоте навыкнет и руских робят своему языку и грамоте научит - и ево отпустить в Японскую землю" . Ученики Денбея впоследствии участвовали в Камчатских экспедициях Беринга и Чирикова в качестве переводчиков. Еще до беседы с царем в Сибирском приказе записана была также "скаска" Денбея. Кроме приключений самого Денбея, в ней было очень много ценных сведений по географии и этнографии Японии, данные об общественной жизни японцев. Но Атласов всего этого уже не узнал. От берега Ичи он пошел круто на юг и вступил в землю айнов, совершенно неизвестных русским: "...на камчадалов схожи, только видом их чернее, да и бороды не меньше". В местах, где жили айны, было много теплее, да и пушного зверья обитало гораздо более - казалось, здесь можно было собрать хороший ясак. Однако, овладев приступом огороженным частоколом селением, казаки нашли в нем лишь сушеную рыбу. Здешние люди не запасали пушнину. Трудно точно сказать, как далеко на юг Камчатки забрался Атласов. Сам он называет речку Бобровую, но уже в начале следующего века реки с таким названием не знал никто. Предполагают, что Атласов говорил о речке Озерной, куда нередко заходили из моря каланы - морские бобры. Но он прошел и дальше Озерной - до реки Голыгиной и в "скасках" написал, что "против нее на море как бы остров есть" . Действительно, от устья этой реки хорошо виден первый остров Курильской гряды с самым высоким из всех курильских вулканов. Дальше был океан. В зимовье на Иче они вернулись глубокой осенью. Олени, на которых Атласов очень рассчитывал, пали, да и для людей продовольствия оставалось в обрез. Опасаясь голода, Атласов отправил двадцать восемь человек на запад - на реку Камчатку, к ительменам, недавним союзникам, надеясь, что те помнят помощь казаков и не дадут помереть с голоду. Сам же с наступлением теплой погоды двинул на север - обратно в Анадырь. Казаки устали от долгих скитаний, от жизни впроголодь и от ожидания затаенной опасности. Все настойчивей говорили они о возвращении. И хоть не был Атласов человеком мягким, но уступил. Понимал, как правы казаки. В Верхнекамчатском острожке Атласов оставил 15 казаков во главе с Потапом Серюковым, человеком осторожным и не жадным, который мирно торговал с камчадалами и не собирал ясака. Он провел среди них три года, но после смены, на обратном пути в Анадырский острог, он и его люди были убиты восставшими коряками. Сам же Атласов двинулся в обратный путь. 2 июля 1699 года в Анадырь вернулось всего 15 казаков и 4 юкагира. Прибавление в государеву казну было не слишком большим: соболей 330, красных лисиц 191, лисиц сиводушатых 10, "да бобров морских камчадальских, каланами называемых, 10, и тех бобров никогда в вывозе к Москве не бывало" , сообщил в одной из отписок якутскому воеводе анадырский приказчик Кобылев. Но прежде того написал: "...пришел в Анадырское зимовье из новоприисканной камчадальской землицы, с новые реки Камчатки, пятидесятник Володимер Отласов..." За пять лет (1695-1700) Атласов прошел больше одиннадцати тысяч километров. Из Якутска Атласов отправился с докладом в Москву. По пути, в Тобольске, он показал свои материалы С. У. Ремезову, составившему с его помощью один из детальных чертежей полуострова Камчатка В Москве Атласов прожил с конца января по февраль 1701 года и представил ряд "скасок", полностью или частично опубликованных несколько раз. Они содержали первые сведения о рельефе и климате Камчатки, о ее флоре и фауне, о морях, омывающих полуостров, и об их ледовом режиме. В "скасках" Атласов сообщил некоторые данные о Курильских островах, довольно обстоятельные известия о Японии и краткую информацию о "Большой Земле" (Северо-Западной Америке). Он дал также детальную этнографическую характеристику населения Камчатки. Академик Л. С. Берг писал об Атласове: "Человек малообразованный, он... обладал недюжинным умом и большой наблюдательностью, и показания его... заключают массу ценнейших этнографических и географических данных. Ни один из сибирских землепроходцев XVII и начала XVIII веков... не дает таких содержательных отчетов". "Скаски" Атласова попали в руки царю. Петр I высоко оценил добытые сведения: новые дальние земли и моря, сопредельные с ними, открывали новые дороги в восточные страны, в Америку, а России необходимы были эти дороги. В Москве Атласова назначили казачьим головой и снова послали на Камчатку. По дороге, на Ангаре, он захватил товары умершего русского купца. Если не знать всех обстоятельств, к этому случаю можно было бы применить слово "грабеж". Однако в действительности Атласов забрал товаров, составив их опись, только на 100 рублей - ровно на ту сумму, которая была предоставлена ему руководством Сибирского приказа в награду за поход на Камчатку. Наследники подали жалобу, и "камчатского Ермака" , как назвал его поэт А. С. Пушкин, после допроса под присмотром пристава направили на реку Лену для возвращения товаров, распроданных им с выгодой для себя. Через несколько лет, после благополучного завершения следствия, Атласову оставили тот же ранг казачьего головы. В те времена еще несколько групп казаков и "охочих людей" проникли на Камчатку, построили там Большерецкий и Нижнекамчатский остроги и принялись грабить и убивать камчадалов. Когда сведения о камчатских бесчинствах достигли Москвы, Атласову было поручено навести на Камчатке порядок и "прежние вины заслуживать" . Ему предоставлялась полная власть над казаками. Под угрозой смертной казни ему велено действовать "против иноземцев лаской и приветом" и обид никому не чинить. Но Атласов не добрался еще и до Анадырского острога, как на него посыпались доносы: казаки жаловались на его самовластие и жестокость. На Камчатку он прибыл в июле 1707 года. А в декабре казаки, привыкшие к вольной жизни, взбунтовались, отрешили его от власти, выбрали нового начальника и, чтобы оправдаться, послали в Якутск новые челобитные с жалобами на обиды со стороны Атласова и преступления, якобы совершенные им. Бунтовщики посадили Атласова в "казенку" (тюрьму), а имущество его отобрали в казну. Атласов бежал из тюрьмы и явился в Нижнекамчатск. Он потребовал от местного приказчика сдачи ему начальства над острогом; тот отказался, но оставил Атласова на воле. Между тем якутский воевода, сообщив в Москву о дорожных жалобах на Атласова, направил в 1709 году на Камчатку приказчиком Петра Чирикова с отрядом в 50 человек. В пути Чириков потерял в стычках с коряками 13 казаков и военные припасы. Прибыв на Камчатку, он послал на реку Большую 40 казаков для усмирения южных камчадалов. Но те большими силами напали на русских; восемь человек было убито, остальные почти все ранены. Целый месяц они сидели в осаде и с трудом спаслись бегством. Сам Чириков с 50 казаками усмирил восточных камчадалов и снова наложил на них ясак. К осени 1710 года из Якутска прибыл на смену Чирикову Осип Миронович Липин с отрядом в 40 человек. Так на Камчатке оказалось сразу три приказчика: Атласов, формально еще не отрешенный от должности, Чириков и вновь назначенный Липин. Чириков сдал Липину Верхнекамчатск, а сам в октябре поплыл на лодках со своими людьми в Нижнекамчатск, где хотел перезимовать Липин в декабре также по делам прибыл в Нижнекамчатск. В январе 1711 года оба возвращались в Верхнекамчатск. По дороге взбунтовавшиеся казаки убили Липина. Чирикову они дали время покаяться, а сами бросились в Нижнекамчатск, чтобы убить Атласова. "Не доехав за полверсты, отправили они трех казаков к нему с письмом, предписав им убить его, когда станет он его читать... Но они застали его спящим и зарезали". Так погиб камчатский Ермак. По одной из версий, казаки явились к В. Атласову ночью; он наклонился к свече, чтобы прочитать принесенную ими фальшивую грамоту, и получил удар ножом в спину. Сохранились две "Скаски" Владимира Атласова. Эти первые письменные сообщения о Камчатке являются выдающимися для своего времени по точности, ясности и многосторонности описания полуострова.

Источник: 100 великих путешественников. 2011