Аверченко Аркадий Тимофеевич

15.3.1881, Севастополь -12.3.1925, Прага) - писатель, драматург, театральный критик. Отец Тимофей Петрович - разорившийся севастопольский купец, мать Сусанна Павловна (урожд. Романова) из мещан. Окончил два класса севастопольской гимназии, затем, по состоянию здоровья, учился дома.А. писал П.Быкову: «Девяти лет отец пытался отдать меня в реальное училище, но оказалось, что я был настолько в то время слаб глазами и вообще болезненен, что поступить в училище не мог. Поэтому и пришлось учиться дома. С десяти лет пристрастился к чтению много и без разбора. Тринадцати лет пытался написать собственный роман, который так и не кончил. Впрочем, он привел в восторг только мою бабушку».
В 1896 А. поступил младшим писцом в Брянскую транспортную контору, с 1897 до 1900 работал конторщиком на станции Алмазная, затем в Харькове - бухгалтером Брянского акционерного общества. «Вел я себя с начальством настолько юмористически, что после семилетнего их и моего страдания был уволен», - вспоминал А. 31,10.1903 в харьковской газете «Южный край» появился первый рассказ А. «Как мне пришлось застраховать жизнь», но сам писатель считал своим литературным дебютом рассказ «Праведник» (Журн. для всех, 1904, № 4). В 1905 он сотрудничал в «Харьковских губернских ведомостях», с 1906 стал редактором (с № 4) сатирического журнала «Штык» (Харьков, вышло всего 9 номеров, большая часть которых заполнена произведениями А.). В 1907 начал выпускать новый журнал «Меч», закрытый на 3-м номере.
24.12.1907 А. уехал в Петербург, стал сотрудничать в юмористическом журнале «Стрекоза» (с № 23 за 1908 в качестве редактора), газете «Свободные мысли», «Журнале для всех». В начале 1908 издатель «Стрекозы» М.Корнфельд пригласил его в новый сатирический еженедельник «Сатирикон», бессменным редактором которого А. был с 9-го номера (выходил с 1908 по 1913: в 1913-18 как «Новый Сатирикон»). Здесь А., по словам А.Куприна, «сразу нашел себя: свое русло, свой тон, свою манеру». В «Сатириконе» из номера в номер печатались юмористические рассказы, фельетоны, театральные обозрения, сатирические миниатюры, подписанные не только его фамилией, но и псевдонимами (Аве, Медуза Горгона и др.). Он же вел раздел «Почтовый ящик», остроумно и находчиво отвечая на письма читателей. Из произведений, опубликованных в «Сатириконе», А. в 1910 составил три книги рассказов («Веселые устрицы», «Рассказы (юмористические)», «Зайчики на стене»), которые принесли ему всероссийскую известность.
В них много задора и беззаботного веселья, смеха, основанного на комизме ситуаций и положений.А. повествует о «быте», который полностью заслонил собой только что отгремевшее «событие» - 1-ю русскую революцию. Его герой - обыватель, интересы которого сосредоточены на ресторане,-спальне, детской. Высмеивая героя, который прячется от жизненных бурь в свою «устричную» раковину, А.
часто пользуется фантастикой, доводя до абсурда юмор положений.
Однако в основе самых нелепых и смешных ситуаций у него всегда лежит абсурдная в своей нелепости российская действительность. Смех А.
часто превращался в гомерический хохот, напоминая юмор М.Твена и О.Генри с его ярко выраженной буффонадностью, стихийной веселостью.
Это отмечали уже первые критики - А. Полонский и М.Кузмин.А.Измайлов, Напротив, увидел в рассказах А, не «американизм», а традиции А.Чехова с его интересом к маленькому человеку.К.Чуковский почувствовал в первых книгах А. «ненависть к среднему, стертому, серому человеку, к толпе, к обывателю» и сравнил писателя с Ф.Ницше.
Творчество А. отразило стихийный протест демократических слоев русского общества против политики насильственного «успокоения» России. Свой задорный «краснощекий» юмор писатель предложил как лекарство от безверия, тоски и уныния в период реакции. Вышедшие в 1912 книги А. «Круги по воде» и «Рассказы для выздоравливающих» упрочили его славу как «короля» русского юмора.А. пытался отвлечь читателя от сложных жизненных проблем, вылечить Россию с помощью жизнерадостного веселого смеха. Идеал писателя любовь к жизни во всех ее будничных проявлениях, основанная на «простом здравом смысле».
Книги А. - систематический каталог «добрых знакомых». Под его ироническим пером возникла страна, в которой обесценились все моральные принципы, прогнили устои и стала очевидной фальшь общественных и личных связей. В каждом из своих героев А. разоблачал какой-либо общечеловеческий порок: лень, жадность, глупость, ложь, подлость, моральную нечистоплотность. Ему симпатичны лишь те. кто «выламывается» из привычной обывательской среды: шутники, дети, пьяные, предприимчивые дельцы.
В последние предреволюционные годы А. стал одним из самых популярных писателей. Одна за другой выходили книги его юмористических рассказов «Сорные травы» (СПб., 1914, под псевд. Фома Опискин), «Чудеса в решете» (Пг" 1915), «Синее с золотом» (Пг" 1917), повесть «Подходцев и двое других» (Пг., 1917), инсценировки рассказов и театральные миниатюры шли в петербургских и московских театрах. По свидетельству князя М.Путятина, «большим читателем и почитателем» А. был Николай II.
Февральскую революцию А. восторженно приветствовал, октябрьский же переворот встретил резко отрицательно. Он высмеивал «хлопотливого большевика», сожалея о «раздетых людях», «раздеваемой государственности», о гибели старого быта. Революционный ураган казался ему чертовым колесом, на полированной поверхности которого не может удержаться никакая политическая партия, претендующая на господство в России. Власть большевиков он сравнивал с «дьявольской интернационалистской кухней, которая чадит на весь мир».
сатирическом памфлете «Моя симпатия и мое сочувствие Ленину» А.
восклицал: «Да черт с ним, с этим социализмом, которого никто не хочет, от которого все отворачиваются, как ребята от ложки касторового масла». В конце 1918 «Новый Сатириков» был закрыт, а А" спасаясь от ареста, уехал на занятый белыми Юг. Сотрудничал в газетах «Приазовский край», «Юг», «Юг России». Фельетоны и рассказы этого периода вошли в сборник «Нечистая сила» (Париж, 1920), «Кипящий котел» (Константинополь, 1922), «Дети» (Константинополь, 1922), «Двенадцать портретов знаменитых людей в России» (Париж-Берлин-Прага, 1923) и др. Центральная их тема: «За что они Россию так? « Писатель часто выступал с чтением своих рассказов, заведовал литературной частью в севастопольском Доме артиста, написал пьесы «Лекарство от глупости» и «Игра со смертью» (о своем бегстве от чекистов). В апреле 1920 он организовал собственный театр «Гнездо перелетных птиц», где играл роль «Аркадия Аверченко». В октябре вместе с войсками генерала Врангеля эмигрировал в Константинополь. Здесь написаны наиболее резкие антибольшевистские памфлеты, печатавшиеся в 1921 в журнале «Зарницы». Из насмешливого созерцателя А. превратился в непримиримого врага советской власти, обличавшего «кровавый балаган», устроенный творцами «горе-революции».
Сборник памфлетов А. «Дюжина ножей в спину революции» (Париж, 1921) Ленин назвал книжкой «озлобленного почти до умопомрачения белогвардейца», отметив, вместе с тем, что «до кипения дошедшая ненависть вызвала и замечательно сильные и замечательно слабые места этой высокоталантливой книжки». «Записки простодушного» (Константинополь, 1921) повествуют о том, «как мы падали, поднимались и снова падали, о нашей жестокой борьбе и о тихих радостях». Картины «константинопольского зверинца», зарисовки эмигрантского быта окрашены горькой самоиронией.А. все чаще изменяет веселому доброму смеху, заменяя его желчным сарказмом, «юмором висельника», за которым скрыта подлинная забота о маленьком человеке, невзначай оказавшемся под тяжелым сапогом эпохи, о «разбитых вдребезги» чувствах сострадания и гуманизма.
В июне 1922 А. поселился в Праге, где прожил последние годы, изредка совершая поездки в Германию, Польшу, Румынию, Болгарию, Прибалтику.
Его произведения печатались в периодических изданиях этих стран, а также в Харбине («Рассказы», 1920), Шанхае («Рассказы», т. 1, 1920), Загребе («Рай на земле», 1922) и др. В Праге написаны последние книги А. «Рассказы циника» и роман «Шутка мецената». Рисуя развороченный муравейник эмигрантского быта, он изображает людей, у которых все в прошлом, а впереди - лишь близость неизбежного конца. Сама история кажется ему «циничной пройдохой», которая разыгрывает с людьми какие-то глупые шутки («Исторические нравоучительные рассказы»).
Европа раскрывалась перед А. совсем не с той стороны, которая запечатлена в остроумной веселой «Экспедиции в Западную Европу» (191 1) или в пародийной «Всеобщей истории, обработанной «Сатириконом» (1911). Горестные эмигрантские будни, «врангелевское осадное сидение» приводят к ожесточению, не способствующему поискам «смешного в страшном» (название сборника рассказов, вышедшего в Берлине в 1923), Герой «Записок простодушного. Я в Европе. Турция-Чехословакия» (Берлин, 1923), напоминающий самого автора, плачет на свадьбе и смеется на похоронах, он отчаянно пытается сохранить связь с родиной, чувствуя с каждым днем невосполнимость ее потери.
Циник - последняя из масок А. Обличитель мещанства, потом его развлекатель, эстет, сибарит и сноб превратился в циника. Смех А.
становился все глуше. Лишь в книге «Пантеон советов молодым людям на все случаи жизни» (Берлин, 1924) слышится прежний жизнерадостный голос писателя. В книге «Отдых на крапиве» (Варшава, 1924) А.
признавался: «Я всегда был против того, чтобы мои книги низводились до степени мягкой перины».
Роман А. «Шутка мецената» - последняя попытка воскресить веселый смех. В шаржированной форме писатель рисует обстановку литературной жизни в России начала XX в., передает атмосферу петербургского мирка, в котором привольно чувствовал себя сатириконский «король смеха».
Пародийный образ Мецената, отразив какие-то черты самого автора, свидетельствует о творческом кризисе А. Скучающий Меценат признается, что любил «всякую живую жизнь, но как-то случалось, что искал он ее не там, где нужно».
Незадолго до смерти А. сетовал: «Какой я теперь русский писатель? Я печатаюсь, главным образом, по-чешски, по-немецки, по-румынски, по-болгарски, по-сербски, устраиваю вечера, выступаю в собственных пьесах, разъезжаю по Европе, как завзятый гастролер». Летом 1924 А, перенес операцию по удалению глаза; стала резко прогрессировать болезнь сердца. Он скончался в пражской городской больнице, похоронен на Ольшанском кладбище. Завещал перевезти тело в Россию. В некрологе Н.Тэффи писала: «Многие считали Аверченко русским Твеном. Некоторые в свое время предсказывали ему путь Чехова. Но он не Твен и не Чехов.
Он русский чистокровный юморист, без надрывов и смеха сквозь слезы.
Место его в русской литературе свое собственное, я бы сказала единственного русского юмориста. Место, оставленное им, наверное, долгие годы будет пустым, Разучились мы смеяться, а новые, идущие на смену, еще не научились».
Соч.: Развороченный муравейник. Эмигрантские рассказы, М.-Л., 1927; Избранное. Вашингтон. 1961: Три книги. Нью-Йорк, 1979; Салат из булавок. НьюЙорк, 1982. Кривые углы.М., 1989: Осколки разбитого вдребезги.М., 1989; Битва в киселе.М., 1990; Хлопотливая нация.М.
1991; Записки простодушного. М" 1992.