БАГРАТИОН

кодовое наименование Белорусской стратегической наступательной операции – крупномасштабной наступательной операции ВОВ, проводившейся 23 июня – 29 августа 1944. Названа так в честь русского полководца Отечественной войны 1812 года П.И. Багратиона. Одна из крупнейших военных операций за всю историю человечества.
Только уничтожив крупную стратегическую группировку противника, какой являлась группа армий «Центр», можно было освободить Белоруссию. Германское командование стремилось любой ценой удержать Белорусский выступ, как еще его называли – «балкон». Оно готовило его к упорной обороне. Главная роль отводилась группе армий «Центр» во главе с фельдмаршалом Э. Бушем. В ее состав входили 3‑я танковая, 4, 9, 2‑я армии; они занимали рубеж на 950‑км фронте. Всего группа армий «Центр» имела 50 дивизий и 3 бригады.
В начале апреля 1944 года Генеральный штаб приступил к планированию наступательной операции по освобождению Белоруссии. 20 мая генерал А.И. Антонов представил Верховному Главнокомандующему план, предусматривавший одновременный прорыв обороны противника на шести участках, расчленение его войск и разгром по частям. Особое значение придавалось ликвидации наиболее мощных фланговых группировок в районах Витебска и Бобруйска, стремительному продвижению на Минск, а также окружению и уничтожению основных сил группы армий «Центр» восточнее Минска. Наращивая удары и расширяя фронт наступления, советские войска должны были неотступно преследовать остатки вражеских войск, не позволяя им закрепиться на промежуточных рубежах. Предполагалось, что успешное выполнение этого замысла позволит освободить всю Белоруссию, выйти на побережье Балтийского моря и к границам Восточной Пруссии, рассечь германский фронт, создать выгодные предпосылки для ударов по вражеским войскам в Прибалтике.
К операции предусматривалось привлечь войска четырех фронтов. Войска 1‑го Прибалтийского фронта под командованием генерала И.Х. Баграмяна наступали из района северо‑западнее Витебска, 3‑го Белорусского фронта генерала И.Д. Черняховского – южнее Витебска на Борисов. На могилевском направлении действовал 2‑й Белорусский фронт генерала Г.Ф. Захарова. Войска 1‑го Белорусского фронта под командованием генерала К.К. Рокоссовского нацеливались на Бобруйск, Минск.
План операции был утвержден Верховным Главнокомандующим 30 мая. Операция получила условное название «Багратион» в честь выдающегося русского полководца, героя Отечественной войны 1812 года генерала от инфантерии Петра Ивановича Багратиона. В ночь на 31 мая были отработаны частные директивы, которые за подписью Сталина и Жукова были направлены командованию фронтов.
Для согласования действий фронтов Ставка ВГК выделила своих представителей. Так, наступление войск 1‑го Прибалтийского и 3‑го Белорусского фронтов координировал начальник Генерального штаба маршал Василевский, а 1‑го и 2‑го Белорусских фронтов – заместитель Верховного Главнокомандующего маршал Жуков. Вопросами применения военно‑воздушных сил занимался представитель Ставки ВГК по авиации – командующий ВВС Красной Армии главный маршал авиации А.А. Новиков. Для эффективного использования сил и средств артиллерии в 1‑й и 2‑й Белорусские фронты Ставка ВГК направила начальника Главного артиллерийского управления маршала Н.Д. Яковлева, а в 3‑й Белорусский и 1‑й Прибалтийский фронты – командующего артиллерией Красной Армии маршала М.Н. Чистякова.
В операции «Багратион» немаловажная роль отводилась белорусским партизанам. К лету 1944 года на белорусской земле действовали 143 тыс. партизан, входивших в состав 150 партизанских бригад и 49 отдельных отрядов. В начале июня Белорусский штаб партизанского движения (БШПД) подготовил план рельсовой операции, который 7 июня был рассмотрен и утвержден ЦК Компартии Белоруссии. На следующий день все партизанские формирования и подпольные организации получили по радио от начальника БШПД П.З. Калинина указание: «Подготовиться и в ночь с 19 на 20 июня начать партизанскую рельсовую операцию». В радиограммах каждому отряду ставились совершенно конкретные задачи: какой участок железной дороги вывести из строя, сколько и где подорвать рельсов.
С середины мая командования и штабы, все воины и партизаны, привлекавшиеся к освобождению Белоруссии, развернули подготовку к наступлению. К началу операции в составе четырех фронтов было сосредоточено 2400 тыс. человек, 52 тыс. танков и САУ, 36 тыс. орудий и минометов, 5300 боевых самолетов. Советские войска превосходили противника в людях в 2 раза, в танках и самоходных (штурмовых) орудиях – в 5,8, в орудиях и минометах – в 3,8, в боевых самолетах – в 3,9 раза. Это давало уверенность в успехе, тем более, что ни в одной из предшествовавших операций ВОВ в армии не было такого количества артиллерии, танков и боевых самолетов.
Огромное внимание уделялось достижению внезапности. Для дезинформации противника фронтовым объединениям было приказано создать не менее трех оборонительных рубежей на глубину до 40 км. Населенные пункты приспосабливались к круговой обороне. Фронтовые, армейские и дивизионные газеты публиковали материалы только по оборонительной тематике, что создавало иллюзию ослабления этого стратегического направления. Военная хитрость дала свои результаты: внимание немцев в значительной степени было отвлечено от готовившегося наступления.
Перегруппировка войск проводилась при тщательной маскировке. В прифронтовой полосе части и соединения передвигались только в ночное время и небольшими группами. Ни днем, ни ночью не разрешалось разводить костры. 5‑я гвардейская и 2‑я танковые армии, а также часть соединений дальней авиации, которым предстояло принять участие в операции, до начала наступления в Белоруссии находились на южном крыле советско‑германского фронта.
Советское командование предприняло и другие меры по дезинформации противника. Для создания у немецкого командования впечатления, будто летом Красная Армия будет наносить главный удар на юге, по указанию Ставки ВГК на правом крыле 3‑го Украинского фронта, севернее Кишинева, была создана ложная группировка в составе 9 стрелковых дивизий, усиленных танками и артиллерией. Этот район насыщался макетами танков и орудий зенитной артиллерии. Для большей убедительности над территорией, где имитировалось скопление войск и военной техники, патрулировали истребители. Словом, делалось все возможное, чтобы ввести противника в заблуждение относительно намечавшегося главного удара Красной Армии.
Благодаря этим мерам была достигнута внезапность наступления в Белоруссии. Германское командование не раскрыло ни общего замысла операции, ни ее масштаба, ни направления главного удара, ни срока начала военных действий. Поэтому из 34 танковых и моторизованных дивизий 24 дивизии Гитлер держал южнее Полесья.
Пехотинцы невдалеке от переднего края учились плавать, преодолевать болота и речки на подручных средствах, ориентироваться в лесу. Было изготовлено множество «мокроступов» – болотных лыж, волокуш для пулеметов, минометов и легкой артиллерии, построены лодки и плоты. У танкистов – своя тренировка. Вместе с саперами танкисты снабдили каждый танк фашинами, бревнами и специальными треугольниками для прохода через широкие рвы.
Тщательно планировалось боевое применение артиллерии и авиации. Во всех фронтах в полном объеме было предусмотрено артиллерийское и авиационное наступление. Продолжительность артиллерийской подготовки составляла 120–140 минут, т. е. по сравнению с 1943 (Курская битва) увеличилась на 30 %. Артиллерийскую поддержку атаки пехоты и танков намечалось осуществлять не только одинарным, но и двойным огневым валом на глубину 1,5–2 км.
Особые надежды возлагались на авиацию, которой предстояло решать важные задачи: прочно удерживать господство в воздухе, ударами бомбардировщиков и штурмовиков по объектам противника на поле боя и в тылу помогать своим войскам прорывать оборону и развивать успех операции, нарушать маневр вражеских резервов, дезорганизовывать планомерный отход немецких войск, непрерывно вести воздушную разведку.
Огромную работу проделали войска фронтов по инженерному обеспечению операции. Саперные части и соединения строили и ремонтировали дороги, мосты, очищали от мин прилегающую местность. Только в полосе действий 6‑й гвардейской и 43‑й армий 1‑го Белорусского фронта было построено 500 км новых дорог и очищена от мин площадь в 400 кв. км. Войска 3‑го Белорусского фронта возвели 157 и отремонтировали 348 мостов. Инженерные войска 1‑го Белорусского фронта соорудили четыре моста через Днепр длиной от 65 до 150 м.
Сложные задачи стояли перед органами оперативного и войскового тыла. По распоряжению Ставки ВТК в войсках сосредоточивались 5 комплектов боеприпасов, 10–20 заправок авиационного и автомобильного бензина, 30 сутодач продовольствия. В общей сложности четырем фронтам требовалось доставить 400 тыс. тонн боеприпасов, 300 тыс. тонн горючего, свыше 500 тыс. тонн продовольствия и фуража. Чтобы представить, каким был объем перевозок, отметим, что только для доставки одного боекомплекта снарядов и мин требовалось по меньшей мере 1300 железнодорожных вагонов. Ежедневно фронтам подавалось в среднем до 100 поездов.
До начала операции войсковая, воздушная и агентурная разведки помогли вскрыть группировку противника и характер его обороны. Только в полосе 1‑го Белорусского фронта разведчики захватили 80 «языков».
Огромную помощь войскам в получении сведений о неприятеле оказали партизаны и подпольщики. За шесть месяцев 1944 года они передали разведорганам фронтов 5865 оперативных документов, захваченных у противника. В ночь на 20 июня в тылу врага на всех железнодорожных магистралях загремели взрывы. Началась партизанская рельсовая операция. В самый ответственный момент боевых действий железнодорожное движение в тылу врага было парализовано. «Последняя неопределенность относительно начала сроков наступления, – писал бывший командующий 4‑й немецкой армией генерал К. Типпельскирх, – рассеялась 20 июня, когда партизанами были предприняты крупные диверсии на железных дорогах Пинск – Лунинец, Борисов – Орша и Молодечно – Полоцк, то есть как раз на коммуникациях группы армий «Центр».
20 июня войска фронтов заняли исходное для наступления положение и ждали лишь сигнала для начала боевых действий. Воины передовых батальонов в короткие ночи перед сражениями готовили позиции для атаки, а саперы полков и дивизий незаметно для врага делали проходы в минных и проволочных заграждениях.
22 июня началась разведка боем. Чтобы скрыть направление главного удара, она осуществлялась на широком фронте – 450 км. Специально подготовленные передовые батальоны и разведывательные отряды при поддержке танков, артиллерийского огня и авиации атаковали противника. Приняв разведку боем за наступление главных сил, немцы открыли ответный артиллерийский огонь и стали спешно подтягивать резервы к оборонительному рубежу «Пантера».
Утром 23 июня перешли в наступление войска 1‑го Прибалтийского, 3‑го и 2‑го Белорусских фронтов. Сутками позже в сражение включились армии 1‑го Белорусского фронта. С раннего утра в течение 120 минут более 30 тыс. орудий и минометов крушили укрепления, подавляли и уничтожали огневые средства и военную технику врага. Большинство его оборонительных сооружений было выведено из строя, огневые средства, артиллерийские и минометные батареи подавлены, а управление войсками нарушено. Казалось, после столь мощной артиллерийской обработки переднего края и ударов авиации в траншеях не останется ничего живого. Однако, вопреки ожиданиям, противник быстро пришел в себя. Из тыловых районов срочно подтягивались тактические и оперативные резервы.
Советские воины, несмотря на ожесточенное сопротивление врага, действовали умело, шаг за шагом продвигаясь вперед. Соединения 6‑й гвардейской и 43‑й армий 1‑го Прибалтийского фронта в первый день операции опрокинули немцев севернее Витебска и продвинулись на 12–16 км. В ночь на 24 июня они вышли к Западной Двине, с ходу форсировали реку и захватили несколько плацдармов на ее левом берегу.
Германское командование не ожидало наступления войск 1‑го Прибалтийского фронта. Об этом пишет бывший генерал вермахта Типпельскирх: «Особенно неприятным было наступление северо‑западнее Витебска, так как оно, в отличие от ударов на остальном фронте, явилось полной неожиданностью, поразив особенно слабо защищенный участок фронта на решающем в оперативном отношении направлении».
Успешно действовали войска 30‑й и 5‑й армий 3‑го Белорусского фронта. В течение 23 июня они прорвали оборону на участке шириной 50 км и углубились на 10–13 км. Проявляя настойчивость, непрерывно маневрируя на поле боя, они на следующий день продвинулись еще на 12–15 км. Завязалось сражение за Богушевск – важный узел сопротивления врага. На рассвете 25 июня советские войска овладели этим городом.
23 июня на оршанском направлении войска 11‑й гвардейской и 31‑й армий тоже встретили сильное сопротивление. Чтобы не допустить выхода советских войск на Минское шоссе, германское командование сосредоточило на этом участке самые боеспособные дивизии. Поэтому, несмотря на все усилия и значительные потери, прорвать оборону не удалось.
Войска 2‑го Белорусского фронта действовали более успешно. Соединения 49‑й армии в первый же день прорвали оборону на глубину 5–8 км и форсировали реку Проню. В последующем, ломая сопротивление врага, они форсировали реку Весту, вклинились в оборону врага на глубину почти 30 км, вышли на оперативный простор, начав преследование отступавшего противника.
Благоприятно развивались события в полосе левофланговых армий 1‑го Белорусского фронта. Войска 65‑й и 28‑й армий при активной поддержке авиации в первый день наступления вклинились во вражескую оборону на 10 км, освободили 50 населенных пунктов, расширив участок прорыва до 30 км. К исходу третьего дня соединения 65‑й армии вышли на Березину южнее Бобруйска, а войска 28‑й армии форсировали реку Птичь.
Совсем иначе развивались события на рогачевско‑бобруйском направлении. 3‑я армия в первый день добилась незначительных результатов. Дивизии двух стрелковых корпусов, отбивая яростные контратаки пехоты и танков, овладели только первой и второй траншеями. С большими трудностями шло наступление в полосе 48‑й армии. Широкая болотистая пойма реки Друть крайне замедлила переправу пехоты, а особенно танков. Лишь после двухчасового напряженного боя ее части выбили немцев из первой траншеи и к 12 часам дня заняли вторую траншею.
Маршал Жуков, координируя действия 1‑го и 2‑го Белорусских фронтов, впоследствии имел мужество признать и собственные упущения: «При подготовке операции была слабо разведана оборона противника на рогачевско‑бобруйском направлении, вследствие чего была допущена недооценка силы его сопротивления. В результате этой ошибки 3‑й и 48‑й армиям был дан завышенный участок прорыва. К тому же армии не имели достаточных средств для обеспечения прорыва. Я, как представитель Ставки, вовремя не поправил командование фронта».
Чтобы облегчить положение, командующий фронтом приказал командармам А.В. Горбатову и П.А. Романенко ввести в сражение все резервы, перегруппировать войска к северу от направления главного удара, где сопротивление врага было слабее, и к 28 июня выйти к Бобруйску. Командующий 16‑й воздушной армией генерал С.И. Руденко получил распоряжение усилить на этом же направлении удары по врагу с воздуха.
26 июня наступил перелом. Войска 3‑й и 48‑й армий, а также введенный в сражение 9‑й танковый корпус при поддержке авиации прорвали тактическую оборону. Танкисты генерала Б.С. Бахарова утром следующего дня вышли на левый берег Березины, отрезав противнику пути отступления. Летчики 16‑й воздушной армии совершили около 3 тыс. боевых вылетов, активно помогая стрелковым дивизиям и танкистам пробиться к Бобруйску.
Таким образом, войска четырех фронтов настойчивыми и согласованными ударами прорвали оборону на глубину 25–30 км, с ходу форсировали ряд рек и нанесли противнику значительный урон. На всех направлениях для него сложилась критическая обстановка.
Немалые надежды германское командование возлагало на то, что русских удастся остановить на рубежах рек Западная Двина и Днепр. Вдоль этих рек, имевших широкие заболоченные поймы, немцы построили сильную оборону. Но советские войска, проявляя смекалку и высокое боевое мастерство, используя главным образом подручные средства: рыбацкие лодки, сколоченные из бревен плоты, пустые бочки, фашины и доски, – быстро и умело форсировали водные преграды.
Для развития успеха в сражение вступили подвижные группы: в 1‑м Прибалтийском фронте 1‑й танковый корпус генерала В.В. Буткова с 23 июня, т. е. в первый день наступления, а в 3‑м Белорусском – конно‑механизированная группа генерала Н.С. Осликовского – 24 июня. Утром 26 июня вслед за группой Осликовского на глубине 32–34 км от переднего края начала действовать также и 5‑я гвардейская танковая армия маршала П.А. Ротмистрова. При активной поддержке штурмовой и бомбардировочной авиации она, овладев районным центром Толочин, вышла на Минское шоссе в 50 км западнее Орши. В 1‑м Белорусском фронте была введена в прорыв конно‑механизированная группа генерала И.А. Плиева.
Наступая по сходящимся направлениям, советские войска приступили к осуществлению замысла по окружению группировок врага в районах Витебска и Бобруйска. Утром 25 июня войска 43‑й армии генерала А.П. Белобородова (1‑й Прибалтийский фронт) и 39‑й армии генерала И.И. Людникова (3‑й Белорусский фронт) в результате обходного маневра соединились в районе Гнездиловичей. В окружении под Витебском оказались пять пехотных дивизий 3‑й танковой армии общей численностью 35 тыс. человек. Немцы упорно сопротивлялись, 26 июня они предприняли попытку вырваться из сжимавшегося кольца и уйти на юго‑запад. В районе Заозерье противник несколько раз пытался выйти из окружения, но тщетно. Потеряв всякую надежду на успех, немцы решили идти на прорыв, прикрываясь местным населением – стариками, женщинами и детьми. Их расчет строился на том, что советские воины не станут стрелять в своих сограждан. Но уловка не удалась. Пропустив через свои боевые порядки стариков, женщин и детей, советские воины в яростной рукопашной схватке уничтожили противника.
Под натиском войск 43‑й и 39‑й армий, поддержанных крупными силами авиации, окруженная группировка 27 июня была наголову разбита. Только убитыми враг потерял 20 тыс. человек. Более 10 тыс. были вынуждены сдаться в плен. В их числе оказались командир 53‑го армейского корпуса генерал Ф. Гольвитцер и командир 206‑й пехотной дивизии генерал А. Хиттер, 14 полковников, сотни старших и младших офицеров.
Не менее успешно развивались события и на левом крыле Белорусского выступа, где наступали ударные группировки 1‑го Белорусского фронта. Введенные в сражение 1‑й и 3‑й гвардейские танковые корпуса прорвались в тылы врага и отрезали ему все пути отступления.
9‑й танковый корпус генерала Б.С. Бахарова на большой скорости устремился по шоссе к Бобруйску и к утру 27 июня вышел на левый берег Березины. Убедившись, что мост через реку разрушен, генерал Бахаров принял решение временно перейти к обороне и перехватить шоссе и переправы через реку северо‑восточнее Бобруйска, чтобы не допустить отхода противника из района Жлобина. Во время стремительного наступления по шоссе танкисты освободили 5 тыс. советских граждан, угоняемых в Германию, захватили немало пленных, уничтожили свыше ста вражеских солдат и офицеров. А тем временем танкисты 1‑го гвардейского танкового корпуса под командованием генерала М.Ф. Панова прорвались северо‑западнее Бобруйска. Вслед за танкистами продвигались стрелковые дивизии 3‑й, 48‑й, 65‑й армий.
В районе Бобруйска в окружении оказалось около шести дивизий 35‑го армейского и 41‑го танкового корпусов 9‑й немецкой армии. Во второй половине дня 28 июня восточнее Бобруйска противник начал концентрировать силы, собираясь с наступлением темноты прорвать слабую здесь оборону советских войск. Однако воздушная разведка вовремя вскрыла его намерения. Для скорейшего уничтожения окруженных войск представители Ставки ВГК маршалы Жуков и Новиков решили привлечь 16‑ю воздушную армию. В воздух поднялось 400 бомбардировщиков и штурмовиков под прикрытием 126 истребителей. Массированный налет продолжался полтора часа. Это был удар потрясающей силы.
Доблестно сражались и войска 2‑го Белорусского фронта. При активной поддержке соединений 4‑й воздушной армии (командующий – генерал К.А. Вершинин) и содействии партизан, воины 49‑й армии генерала И.Т. Гришина и 50‑й армии генерала И.В. Болдина 26–27 июня форсировали Днепр и окружили в Могилеве значительные силы противника. 26 июня после ожесточенного сражения советские войска освободили Могилев. Противник потерял здесь 6 тыс. человек убитыми, около 3400 пленными, много оружия и военной техники. В плен сдались командир 12‑й пехотной дивизии генерал р. Бамлер и комендант Могилева генерал Эрдмансдорф.
В результате первых шести дней наступления Красной Армии группа армий «Центр» оказалась в катастрофическом положении. Ее оборона была сокрушена на всех направлениях 520‑км фронта. Советские войска, ломая сопротивление, продвинулись на запад на различных участках от 80 до 150 км. К исходу 28 июня войскам 1‑го и 3‑го Белорусских фронтов удалось обойти оба фланга группы армий «Центр». Создались благоприятные условия для нанесения концентрических ударов в направлении Минска с целью окружения 4‑й армии.
События в Белоруссии привели Гитлера в ярость. 28 июня он смещает генерал‑фельдмаршала Э. Буша с должности командующего группой армий «Центр» и на его место назначает генерал‑фельдмаршала В. Моделя. С немалым трудом Моделю удалось восстановить положение. Он принял решение организовать оборону восточнее Минска. Сюда же командование Вермахта срочно перебросило охранные и специальные части из групп армий «Север» и «Северная Украина», однако этих сил оказалось недостаточно, чтобы остановить продвижение Красной Армии. Советские войска, лесами и болотами обходя опорные пункты врага, продолжали углублять свои клинья в направлении Минска, Слуцка и Молодечно.
Решающие схватки развернулись в полосе наступления 3‑го Белорусского фронта на реке Березине, в районе Борисова. В 1812 году эта река была свидетельницей гибели армии Наполеона, теперь же здесь под ударами нашей армии терпели поражение войска Вермахта. В ночь на 1 июля соединения Красной Армии ворвались в Борисов и на рассвете, к 3 часам, освободили город.
С мощным ударом советских войск слился удар белорусских партизан, с которыми, как ни в какой другой операции ВОВ, были налажены связь и оперативное взаимодействие войск фронтов. Они наносили удары по коммуникациям противника, срывали подвоз подкреплений, вооружения и боеприпасов к линии фронта, организовывали засады.
28‑29 июня Ставка ВГК с учетом создавшегося положения направила командованию фронтов частные директивы с уточнением задач по развитию наступления. Войска 1‑го и 3‑го Белорусских фронтов должны были двусторонним обходным маневром стремительно выйти к Минску и освободить его, а следовательно, создать кольцо окружения вокруг немецких войск, отступавших из района Могилева. Войска 1‑го Прибалтийского фронта получили задачу преследовать противника в северо‑западном и западном направлениях и обеспечить действия войск, осуществлявших под Минском окружение. Перед 2‑м Белорусским фронтом ставилась задача сковать врага в центре Белорусского выступа, нарушить его планомерный отход, рассекать и уничтожать группировки, содействовать окружению главных сил 4‑й армии восточнее Минска и вместе с войсками левого крыла 3‑го Белорусского фронта освободить столицу Белоруссии.
В условиях, когда противник поспешно отходил на запад, важно было не дать ему закрепиться на заранее оборудованных оборонительных рубежах. В связи с этим командиры дивизий и корпусов, командующие армиями получили приказ о создании маневренных передовых отрядов для захвата переправ на реках, главным же силам предстояло организовать решительное преследование немецких войск. Стремительное наступление на параллельных маршрутах (250 км в сутки) позволило 1‑му и 3‑му Белорусским фронтам упредить врага в выходе к Минску, в то время как 2‑й Белорусский фронт осуществлял фронтальное преследование. Непрерывное воздействие советской авиации осложняло положение противника.
1 июля советские передовые подразделения прорвались в район пересечения Минского и Бобруйского шоссе. Им предстояло преградить путь немецким частям, отступавшим со стороны Минска, задержать их до подхода главных сил, а затем уничтожить. Успешно выполнила поставленную задачу батарея 207‑го отдельного истребительно‑противотанкового дивизиона под командованием капитана А.Н. Самохвалова. После тщательной разведки он распорядился поставить орудия вдоль шоссе, между деревнями Бродок и Сунище, на 2‑км участке. Позиции были выбраны с таким расчетом, чтобы немецкие войска последовательно попадали под огонь всех четырех орудий. Проявляя железную выдержку и мастерство, артиллеристы батареи сожгли 13 и подбили 19 грузовых автомашин, уничтожили два штурмовых орудия. Противник потерял 120 солдат и офицеров, 56 лошадей. Командиру батареи капитану А.Н. Самохвалову и старшему сержанту В.Ф. Здунову было присвоено звание Героя Советского Союза.
Особую роль в достижении высоких темпов наступления сыграли танковые войска. Так, совершая рейд по лесам и болотам в тылу противника, не ввязываясь в затяжные бои, 4‑я гвардейская танковая бригада подполковника О.А. Лосика, входившая во 2‑й гвардейский танковый корпус, опередила главные силы отступающих немцев более чем на 100 км. Ночью 2 июля бригада по шоссе устремилась к Минску, с ходу развернулась в боевой порядок и ворвалась на городские окраины с северо‑востока. 2‑й гвардейский танковый корпус и 4‑я гвардейская танковая бригада были награждены орденом Красного Знамени. 16 танкистов за подвиги при освобождении Минска стали Героями Советского Союза. В центре Минска на постаменте установлен танк именно 4‑й гвардейской бригады.
Вскоре после танкистов 2‑го гвардейского танкового корпуса на северную окраину Минска вышли передовые части 5‑й гвардейской танковой армии. Тесня противника, танковые части, поддержанные подоспевшими войсками 11‑й гвардейской и 31‑й армий 3‑го Белорусского фронта, начали отбивать у врага квартал за кварталом. В середине дня с юго‑востока в город вступил 1‑й гвардейский танковый корпус, а вслед за ним – 3‑я армия 1‑го Белорусского фронта.
Поздно вечером столица Белоруссии была освобождена от оккупантов. В тот же день в 22 часа Москва салютовала воинам‑победителям 24 залпами из 324 орудий. 52 соединения и части Красной Армии получили наименование «Минских».
С большим энтузиазмом восприняли эту победу и союзники по антигитлеровской коалиции. 5 июля Черчилль писал Сталину: «С большой радостью я узнал о Вашей славной победе – взятии Минска – и о колоссальном продвижении, осуществленном непобедимыми русскими армиями на столь широком фронте».
Освобожденный Минск – крупнейший экономический и культурный центр республики – лежал в руинах. Маршал Василевский 6 июля докладывал Верховному Главнокомандующему: «5 июля я посетил Минск. Впечатление у меня осталось крайне тяжелым. Город был сильно разрушен фашистами. Из крупных зданий враг не успел взорвать только дом белорусского правительства, новое здание ЦК КПБ, радиозавод и Дом Красной Армии. Электростанция, железнодорожный вокзал, большинство промышленных предприятий и учреждений взорваны».
Основные силы 4‑й немецкой армии к исходу 3 июля оказались отрезанными восточнее Минска, а вся группа армий «Центр» понесла такой большой урон и была настолько деморализована, что самостоятельно справиться со своим положением оказалась не в состоянии. По этому поводу генерал Типпельскирх писал после войны: «…результат длившегося теперь уже 10 дней сражения был потрясающим. Около 25 дивизий были уничтожены или окружены. Лишь немногие соединения, оборонявшиеся на южном фланге 2‑й армии, оставались еще полноценными, избежавшие же уничтожения остатки практически полностью утратили свою боеспособность».
Значительные потери понесла и советская сторона. Войска Прибалтийского, 2‑го и 3‑го Белорусских фронтов с 22 по 30 июня потеряли более 19,6 тыс. человек убитыми, свыше 74,6 тыс. ранеными и пропавшими без вести. Потери войск правого крыла 1‑го Белорусского фронта на первом этапе операции «Багратион» (24 июня‑4 июля) превышали 50 тыс. человек, из них 9160 погибли.
В то время как главные силы советских войск решали задачу по окружению врага под Минском, другие соединения продолжали громить его на флангах. Армии 1‑го Прибалтийского фронта успешно провели Полоцкую операцию, уничтожив противника в этом районе, а 4 июля освободили Полоцк. Войска 3‑го Белорусского фронта 5 июля овладели городом Молодечно. С освобождением столицы Белоруссии и стремительным продвижением советских войск на запад все прочнее становилось кольцо вокруг окруженной группировки восточнее Минска. В котел попало около 20 различных соединений, большое количество отдельных частей и подразделений, а всего 150 тыс. солдат и офицеров 4‑й и 9‑й армий.
Командующему разгромленной 4‑й армией генералу Типпельскирху удалось‑таки вместе со своим штабом выскользнуть из окружения. По приказу Гитлера руководство войсками, попавшими в окружение, было возложено на командира 27‑го армейского корпуса генерала П. Фелькерса. Командование Вермахта приказало своим солдатам пробиваться самостоятельно, действовать группами по 3–5 тыс. человек в нескольких направлениях, а после прорыва кольца отходить на Барановичи.
Уничтожение окруженной группировки немцев под Минском Ставка ВГК возложила на войска 2‑го Белорусского фронта и 31‑ю армию 3‑го Белорусского фронта. На заключительном этапе главную роль в ликвидации минского «котла» играли 31‑я армия генерала В. В. Глаголева и 33‑я армия генерала В.Д. Крюченкина. По поводу первых дней борьбы с окруженным врагом командующий 2‑м Белорусским фронтом Г.Ф.Захаров писал 7 июля: «Ликвидация окруженных разрозненных групп противника идет возмутительно медленно и неорганизованно. В результате безынициативной и нерешительной деятельности командармов противник в поисках выхода мечется из стороны в сторону, нападает на штабы корпусов и армий, склады, на автоколонны, тем самым нарушает бесперебойную работу тыла и управление». Учитывая сложившуюся обстановку, генерал Захаров приказал 49‑й и 50‑й армиям выделить пять дивизий для борьбы с окруженным противником, а остальными частями обойти немецкие группы с севера и юга, расчленить их и уничтожить в лесах севернее и северо‑восточнее населенного пункта Волма.
Боевые действия по ликвидации окруженного противника можно разделить на три коротких этапа. Первый, с 5 по 7 июля, заключался в расчленении группировки и пресечении попыток организованного прорыва из кольца. На этом этапе окруженному противнику был нанесен значительный урон. Его войска, оставшиеся без управления после сдачи в плен генерала Мюллера, который отдал приказ о прекращении борьбы, распались на несколько изолированных групп и были дезорганизованы. Отсутствие боеприпасов и горючего заставило их бросить технику и артиллерию. Каждая группа стремилась выбираться из кольца самостоятельно.
Второй этап, с 8 по 9 июля, характеризовался разгромом разрозненных группировок, укрывавшихся в лесах юго‑восточнее Минска и стремившихся просочиться через боевые порядки советских войск.
Третий этап, с 10 по 13 июля, примечателен тем, что советские войска прочесывали леса, где вылавливали мелкие группы противника.
Вокруг отдельных немецких групп, укрывавшихся в лесах, войска и партизаны организовывали внутреннее кольцо окружения, которое, однако, не было сплошным. Внешний же фронт окружения, созданный войсками 2‑го и 1‑го Белорусских фронтов, был подвижным. Создавался он преимущественно танковыми соединениями, которые неотступно преследовали отступавшие немецкие дивизии в западном направлении. Если 3–4 июля внешний фронт окружения находился от войск, попавших в минский «котел», в 50 км, то в последующем это расстояние увеличилось до 150 км. Стремительное наступление Красной Армии сделало абсолютно безнадежным выход из «котла».
Большую поддержку оказывали партизаны, которые хорошо знали в лесах каждую тропинку. При их помощи удавалось быстро отыскивать разрозненные группы противника. Совместно с частями Красной Армии партизаны вели атаки и участвовали в пленении врага. К 13 июля бои восточнее Минска были завершены. Советские войска уничтожили более 70 тыс. солдат и офицеров, взяли в плен около 35 тыс. человек, в том числе 12 генералов.

Общая схема операции «Багратион»
17 июля по центральным улицам Москвы под конвоем прошли около 57,6 тыс. немецких солдат и офицеров, захваченных в плен в Белоруссии. Шествие продолжалось почти три часа.
Боевые действия по окружению и уничтожению противника под Минском, имея существенные особенности, обогатили советское военное искусство. Новым было то, что в результате умелого сочетания параллельного и фронтального преследования окружение более чем 100‑тысячной группировки осуществлялось на большой глубине. Был сделан значительный шаг в организации взаимодействия между войсками внутреннего и внешнего фронтов окружения. Внешний, где концентрировались главные силы наступавших фронтов, был подвижным. Здесь войска не переходили к обороне, а продолжали продвигаться вперед. Поэтому противник лишился возможности организовать взаимодействие между окруженной группировкой и войсками за внешним фронтом окружения. От других операций на окружение эта операция отличалась значительным сокращением сроков ликвидации окруженных войск – всего шесть суток.
В результате разгрома крупных сил противника под Витебском, Могилевом, Бобруйском и Минском ближайшая цель операции «Багратион» была достигнута, причем на несколько дней ранее намеченного срока. За 12 дней – с 23 июня по 4 июля – советские войска продвинулись почти на 250 км. Были полностью освобождены Витебская, Могилевская, Полоцкая, Минская и Бобруйская области. В центре стратегического фронта образовалась гигантская 400‑км брешь, заполнить которую командование вермахта в короткие сроки не имело сил. Туда‑то и устремились советские войска. Катастрофа, нависшая над группой армий «Центр», неумолимо надвигалась.
Глубокий прорыв на центральном участке советско‑германского фронта вызвал панику в Берлине. Чтобы стабилизировать свой фронт, германское командование произвело крупные перегруппировки. Только с 23 июня по 16 июля в Белоруссию было переброшено 46 дивизий и 4 бригады из Германии, Польши, Венгрии, Норвегии, Италии и Нидерландов, а также с других участков фронта.
Для дезорганизации железнодорожных перевозок противника Ставка В ГК приказала командующему авиацией дальнего действия маршалу А.Е. Голованову подготовить и провести воздушную операцию с целью вывода из строя важнейших железнодорожных коммуникаций в Западной Белоруссии, Литве и Польше. Для этого было привлечено восемь авиакорпусов дальней авиации. За семь дней (с 4 по 12 июля) летчики произвели более 2600 самолето‑вылетов, нанося удары по железнодорожным объектам.
Массированные налеты бомбардировщиков причинили немалый ущерб противнику. Только на железнодорожном узле Брест было уничтожено 30 эшелонов с военной техникой. Одновременно по распоряжению БШПД в западных районах республики и на территории Польши в борьбу с подходившими резервами врага включились партизанские формирования.
В итоге бомбардировок авиации и партизанских диверсий движение противника по железной дороге в значительной степени было парализовано. Резервы немцев, неся огромные потери, прибыли в намеченные районы с большим опозданием, что способствовало успеху наступления советских войск в операции «Багратион».
Между тем вал советского наступления стремительно катился на запад. Успешно наступали войска 2‑го Белорусского фронта. Продвинувшись за 12 дней на 270 км, они 9 июля освободили Новогрудок, форсировали Неман. 14–16 июля оккупанты и на этом направлении были изгнаны с белорусской земли.
16 июля войска 2‑го и 3‑го Белорусских фронтов принесли свободу жителям Гродно. В это же время армии 3‑го Белорусского фронта форсировали Неман и захватили плацдармы на его левом берегу.
Советским частям и соединениям, сражавшимся на неманском рубеже, большую поддержку оказывала авиация. В составе 1‑й воздушной армии 3‑го Белорусского фронта бок о бок с советскими летчиками храбро сражались французские летчики 1‑го отдельного истребительного авиационного полка «Нормандия». За героические действия по прикрытию советских войск во время боев в районе Немана французский авиационный полк был удостоен почетного наименования «Неманский». Командующий фронтом генерал армии И.Д. Черняховский писал по этому поводу командиру полка майору Л. Дельфино: «Военный совет фронта от всей души поздравляет Вас и весь личный состав вверенной Вам части с присвоением Вашему полку наименования «Неманский»… Советский народ никогда не забудет героических подвигов Вашей части в общей борьбе против немецко‑фашистских захватчиков. Мы приветствуем в лице Вашей части великий свободолюбивый французский народ и его армию, героически борющиеся за окончательный разгром гитлеровской Германии».
Войска 2‑го Белорусского фронта продолжали быстро наступать на волковыскском направлении. 27 июля они освободили Белосток, 31 июля вышли на рубеж августовского канала и на реку Нарев, завязав бои по захвату плацдармов.
Особенно большой размах приняли боевые действия в полосе 1‑го Белорусского фронта. Используя высокую подвижность танков и механизированной пехоты, а также ударную мощь авиации, войска правого крыла фронта успешно наступали на барановичско‑брестском и пинском направлениях. В районе Барановичей, важного железнодорожного узла и мощного опорного пункта, который прикрывал путь на Брест, советские войска встретили упорное сопротивление. Германское командование, перебросив сюда три свежие дивизии, задержало наше наступление на несколько дней. Но обходным маневром соединения генералов И.А. Плиева, П.И. Батова и А.А. Лучинского, поддержанные воздушной армией генерала С.И. Руденко, 8 июля освободили Барановичи.
К 16–17 июля войска 1‑го Белорусского фронта вышли к городам Свислочь и Пружаны. За два дня до этого армия генерала П.А. Белова при содействии Днепровской военной флотилии контр‑адмирала В.В. Григорьева и партизан освободила город Пинск и начала двигаться к Кобрину. К середине июля оперативное положение 1‑го Белорусского фронта намного улучшилось. Если к началу операции «Багратион» его правофланговая и левофланговая группировки были разъединены обширными болотами Полесья, то теперь они остались позади, а протяженность линии фронта сократилась почти вдвое.
Белорусская стратегическая наступательная операция, продолжавшаяся 68 суток, является одной из выдающихся операций не только Великой Отечественной, но и всей Второй мировой войны. Ее отличительная особенность – огромный пространственный размах и впечатляющие оперативно‑стратегические результаты.
Войска Красной Армии, начав наступление 23 июня на фронте 700 км, к концу августа продвинулись на 550–600 км к западу, расширив фронт военных действий до 1100 км. От захватчиков была очищена обширная территория Белорусской республики – 80 % и четвертая часть Польши. Советские войска вышли на Вислу и границу с Восточной Пруссией.
В ходе операции потерпела сокрушительное поражение мощная немецкая группировка. Из 179 дивизий и 5 бригад Вермахта, действовавших тогда на советско‑германском фронте, 17 дивизий и 3 бригады полностью уничтожены в Белоруссии, а 50 дивизий лишились более 50 % своего боевого состава. Германские войска потеряли 409,4 тыс. солдат и офицеров, в том числе 255,4 тыс. безвозвратно. В ходе операции войска четырех советских фронтов взяли в плен более 200 тыс. немецких солдат и офицеров.
Операция «Багратион» явилась первой стратегической наступательной операцией Красной Армии, проведенной в период, когда в Западной Европе начали военные действия вооруженные силы США и Англии. При этом 70 % сухопутных сил вермахта продолжало сражаться на советско‑германском фронте. Катастрофа в Белоруссии вынудила германское командование перебросить сюда крупные стратегические резервы с запада, что, разумеется, создавало благоприятные условия для наступательных действий союзников после высадки их войск в Нормандии и ведения коалиционной войны в Европе.
Победа в Белоруссии произвела огромное впечатление на правительства союзных держав. Президент США Рузвельт в послании Сталину от 21 июля 1944 года писал: «Стремительность наступления Красной Армии изумительна, и я очень желал бы иметь возможность посетить Вас, чтобы посмотреть, как Вам удается поддерживать связь с наступающими войсками и обеспечивать их снабжение».
Английский премьер‑министр Черчилль, отмечая огромные успехи Красной Армии, так оценил положение Германии: «Мало оснований сомневаться в том, что вскоре наступит ее общий крах».
Операция «Багратион» дала яркие примеры зрелого и высокого мастерства советских полководцев и военачальников. Она внесла заметный вклад в развитие стратегии, оперативного искусства и тактики; обогатила военное искусство опытом окружения и уничтожения крупных группировок врага в короткие сроки и в самых различных условиях обстановки. Была успешно решена задача прорыва мощной обороны противника, а также быстрого развития успеха в оперативной глубине за счет умелого использования крупных танковых объединений и соединений. Нанесение мощных одновременных ударов на шести далеко отстоящих друг от друга участках позволяло дробить оборону врага, причем на фронте в несколько сотен километров. В таких условиях германское командование не могло при всем своем желании отражать удары советских войск.
В борьбе за освобождение Белоруссии советские воины проявили массовый героизм и высокое боевое мастерство. 1500 ее участников стали Героями Советского Союза, сотни тысяч награждены орденами и медалями СССР. Только в июле и августе в 1‑м Прибалтийском фронте государственные награды получили 74157 воинов, в 3‑м Белорусском – 104497 человек, во 2‑м Белорусском – 74343 и в 1‑м Белорусском – 149147 человек. Среди Героев Советского Союза и награжденных – воины всех национальностей СССР.
29 июля 1944 года за образцовое выполнение боевых заданий Верховного Главнокомандования по руководству операциями фронтов и достигнутые успехи А.М. Василевский был удостоен звания Героя Советского Союза, а Г. К. Жуков получил вторую Золотую Звезду Героя Советского Союза.
Исключительно важную роль в освобождении Белоруссии сыграли партизанские формирования. Решая задачи в тесном взаимодействии с войсками Красной Армии, они уничтожили свыше 15 тыс. и взяли в плен более 17 тыс. солдат и офицеров противника. Родина высоко оценила подвиг партизан и подпольщиков. Многие из них награждены орденами и медалями, а 27 особо отличившихся стали Героями Советского Союза. 15 августа руководители партизанского движения Белоруссии – П.К. Пономаренко, П.З. Калинин, В.Е. Лобанок и В.Е. Чернышев были удостоены полководческого ордена Суворова I степени, В.Т. Меркуль, Д.В. Тябут, А.А. Прохоров – орденов Кутузова I степени. Сотни партизан были отмечены орденами Ленина, Красного Знамени, Отечественной войны, Суворова и Кутузова II степени, Красной Звезды.
Но победа досталась дорогой ценой. Потери были чрезмерными, справедливость требует это признать. В ходе наступления войска четырех фронтов потеряли 765815 человек убитыми, ранеными, пропавшими без вести и убывшими по болезни, что составляет 48,8 % их общей численности к началу операции. Безвозвратные потери составили 178507 человек. С 23 июня по 29 августа фронты потеряли 2957 танков и САУ, 2447 орудий и минометов, 822 боевых самолета и 183,5 тыс. единиц стрелкового оружия. Особенно большой урон в личном составе и военной технике понесли войска в первые дни операции – при прорыве обороны и форсировании рек Западная Двина и Днепр, а также на заключительном этапе наступления – при форсировании рек Висла, Неман, Нарев, при отражении контрударов врага в Прибалтике, в районах Мангушева и Пулавы. С 23 июня и до конца июля, когда шла борьба за освобождение Белоруссии, советские войска потеряли 440879 человек, в том числе убитыми 97232 человека.
Такие потери в личном составе объяснялись упорным сопротивлением противника, мощью его обороны, трудностями форсирования многих рек, неэффективной артиллерийской и авиационной подготовкой, неудовлетворительными действиями 5‑й гвардейской танковой армии, плохим взаимодействием войск с авиацией и партизанами. Они были обусловлены также недостатками в боевой подготовке воинов, призванных в действующую армию в ходе самой операции. Так, бывшие партизаны, подпольщики, а это была в основном молодежь призывного возраста, после освобождения территории республики сразу же вливались в части и соединения Красной Армии; нередко поспешно, с ходу, без должной военной подготовки их бросали в бой. Проявляя смелость и отвагу, они тем не менее не владели тактическим мастерством, поэтому среди них и были неоправданно большие потери, в чем повинно и командование.
В целом операция по замыслу, масштабам, эффективности и значимости занимает особое место и представляет важную главу в отечественной и мировой историографии военного искусства.