БЕННИ ГУДМЕН
ГУДМЕН БЕННИ
(1909-1986), один из крупнейших джазовых музыкантов. Известен как руководитель одного из самых популярных больших джазовых оркестров, создавших в 30-х гг. особый стиль исполнения, названный СВИНГОМ (качанием). Это была, как правило, танцевальная музыка с простой гармонической базой и менявшимся темпом. В оркестре Г., кроме того, импровизации сочетались с четким ансамблевым исполнением. Сам Г. был выдающимся кларнетистом, записавшим не только джазовые композиции, но и произведения классического репертуара.
Источник: Словарь по новейшей истории. Центр гуманитарного образования. 1998
БЕННИ ГУДМЕН
(1909—1986) Известный в народе как «король свинга» (а среди музыкантов его эпохи по инициалам «БГ»), Бенни Гудмен был больше чем просто великий кларнетист и руководитель джаз-оркестра. БГ создавал ансамбли, известные своей удивительной сплоченностью и интеграцией (как в музыкальном, так и в расовом плане). Он пользовался огромным общественным влиянием, поскольку принимал чернокожих музыкантов в свои джаз-банды во времена сильнейшего фанатизма и сегрегации. Гудмен делал крупные заказы величайшим композиторам своей эпохи, в том числе Беле Бартоку, Паулю Хиндемиту и Аарону Копленду, исполнял и записывал произведения Леонарда Бернстайна, Игоря Стравинского, Иоганнеса Брамса, Карла Марии фон Вебера и многих других. Его виртуозные соло стали для кларнетистов примером для подражания. Гастролируя, БГ познакомил со своим уникальным классическим свингом аудитории в Азии и России, подняв свою особую манеру джазового исполнения на международный уровень. Бенджамин Гудмен родился в Чикаго, в штате Иллинойс 30 мая 1909 г. Его родители, иммигранты из Восточной Европы, приводили трех своих сынов в синагогу на специальные музыкальные программы. Младшему из трех братьев Бенни дали играть на кларнете, поскольку он был легче трубы и тубы, которые отдали старшим братьям. В двенадцать лет он начал учиться по-настоящему у первого кларнетиста Чикагского симфонического оркестра. Великий джазовый музыкант навсегда останется отмеченным строгой классической подготовкой, полученной в подростковом возрасте. Такая подготовка отличала его от многих джазовых музыкантов того времени, некоторые из которых были самоучками, прошли так называемую школу сильных ударов – одноразовых выступлений в маленьких городках и тавернах. Еще подростком БГ играл во многих местных танцевальных оркестрах и познакомился с крупными джазистами, в том числе с великим трубачом Биксом Бейдербеком. Под влиянием музыкантов из Нового Орлеана, совершавших вояжи в «Город ветров» (Чикаго) на увеселительных судах, игра Гудмена обрела зрелость и разнообразие, необходимые ему, чтобы отважиться на выступления сначала в Лос-Анджелесе, а затем и в Нью-Йорке. Совпавшие с Депрессией первые пять лет (1929—1934) в Нью-Йорке Гудмен работал без договора и заявил себя маэстро популярной музыки. Работа «свободным художником» включала игру в оркестровых ямах в бродвейских шоу, радиошоу и сеансах звукозаписи. Премьера в 1930 г. мюзикла Джорджа Гершвина «Безумная девушка» блистала не только инженю Джинджер Роджерс и дебютом Этель Мерман, но и оркестром в яме, в котором играли будущие титаны джаза Джимми Дорси, Джек Тигарден, Гленн Миллер, Ред Николс, Джин Крупа и Бенни Гудмен. Вообразите, как звучал тот оркестр! В 1933 г. Гудмен познакомился с молодым Джоном Хэммондом – независимым и состоятельным джазовым импресарио и критиком. Эта встреча станет поворотным пунктом в истории американской популярной музыки (и в жизни Гудмена – он женится сестре Хэммонда). Хэммонд помогал профессиональному становлению Гудмена и подбирал джазистов для его ансамблей. Все чаще ими становились американские негры. Годом позже БГ собрал свой первый постоянный джаз-банд. Он нанимал таких выдающихся аранжировщиков, как Флетчер Хендерсен и Бенни Картер, для создания новых стилей оркестровки в рамках энергичных джазовых ритмов, которые люди начали называть «свингом». Целые группы инструментов играли как единое целое. Началась новая эра музыкальной аранжировки. Профессиональные музыканты приходили в экстаз, слушая джаз-банд Гудмена, и поражались точности, напору и музыкальности его исполнителей. Когда банд играл в танцевальном зале «Паломар» в Лос-Анджелесе в августе 1935 г., свинг вступил в эпоху расцвета. Эту музыку можно было слушать, под нее можно было танцевать и просто «беситься». Она была столь увлекательной, что никто не мог устоять перед ней. В оркестре БГ играли великие музыканты, черные и белые, многие из которых позже создавали собственные оркестры. Среди них упомянем Зигги Элмена, Гарри Джеймса, Лайонела Хэмптона, Тедди Уилсона, Пегги Ли и Чарли Кристиана. Потрясая радиослушателей и публику танцевального зала, Гудмен одновременно решает создавать камерные джазовые ансамбли для применения в малых и более интимных аудиториях техники и стиля, опробованных с большим оркестром. Сначала в составе трио с ударником Крупой и пианистом Уилсоном, затем квартета с вибрафонистом Хэмптоном (позже в составе секстета, септета и т. п.) комбо Гудмена стали первопроходцами импровизаторского стиля джаза, который непосредственно подвел к революции бибопа в послевоенную эпоху. Привлечение Гудменом элегантного стилиста Тедди Уилсона в качестве своего пианиста стало первым национальным примером интеграции в популярной музыке. Когда позже к ансамблю присоединился Лайонел Хэмптон, дело было не в том, что еще один черный музыкант играл с белыми, а в присоединении самого блестящего исполнителя на вибрафоне. За десять лет с лишним до того, как были интегрированы бейсбол и армия, джаз-банды Бенни Гудмена набирали лучших исполнителей независимо от их расовой принадлежности. Гудмен сломал также барьеры касательно места проведения музыкальных выступлений. В 1938 г. он выступил со своим оркестром в Карнеги-холле. Тот сказочный концерт был записан под бурные аплодисменты. Девочки-подростки танцевали в проходах. Классический музыкальный бастион элитной культуры опустился на землю, чтобы взмыть ввысь. Вторая мировая война разрушила обаяние свинга для американской публики. Музыка свинга помогла освободить молодежь от уныния Депрессии. Война развернула музыкальное настроение сначала в сторону патриотизма, а затем к спокойно звучавшей и привязанной скорее к балладе вокальной музыке, нежели к инструментальному джазу. Появились такие новые джазисты, как Чарли Паркер и Диззи Гиллеспи, творившие более интеллектуальную, доступную лишь избранным музыку, под которую мог танцевать только мозг человека. Гудмен отреагировал, отойдя от популярной музыки и перейдя к исполнению классического репертуара. Он был первым великим, джазистом, успешно совершившим такой переход, и до сих пор служит примером для таких джазовых артистов, как трубач Уинтон Марсалис и флейтист Джемс Голуэй, с легкостью выступающих во многих стилях. Расовые и музыкальные барьеры просто не существовали для остроумного виртуоза Бенни Гудмена. Значение имела только замечательная музыкальность.
Источник: 100 великих евреев. 2003
БЕННИ ГУДМЕН
/1909-1986/ Между джазовой лихорадкой 1920-х годов и бумом рока 1960-х был период, известный как «эра свинга», отличавшаяся своей модой, своими танцами, своим сленгом. Самой большой ценностью стали искренность, честность, готовность выразить свои истинные чувства. То поколение жаждало искусства открытого, эмоционального и, конечно, чувственного. На джазовой сцене такое искусство явилось в 1934 году — в лице молодого неизвестного кларнетиста Бенни Гудмена. «Долгое время Гудмен не пользовался расположением джазовых композиторов, — пишет Д. Коллиер. — Во-первых, в отличие от большинства белых музыкантов, выходцев из среднего класса, он происходил из рабочей семьи. Он не считал себя, как многие его белые коллеги, жрецом святого искусства, а был профессионалом, готовым, если удастся, сделать карьеру. Во-вторых, Гудмен не отличался общительностью и не искал дружбы. В-третьих, он был требователен, а зачастую просто нетерпим к менее способным музыкантам. Работать с ним было нелегко — ошибок он не прощал. Его сторонники — а таких немало — утверждают, что его высокомерие было следствием увлеченности музыкой и что для близких друзей он был добрым и сердечным человеком. Как бы ни относились к нему музыканты, он, несомненно, был одним из лучших исполнителей в истории джаза». Бенни Гудмен родился в Чикаго в 1909 году в семье эмигранта из России Его отец работал на швейной фабрике, и семья жила крайне бедно, почти на грани нищеты. С десяти лет Бенни занимался в небольшом ансамбле при синагоге. Позднее он становится учеником Франца Шеппа. Последний был весьма уважаем в Чикаго. В свое время он обучал игре на кларнете Бастера Бэйли и Джимми Нуна. В двенадцать лет Бенни начал выступать перед публикой, а в пятнадцать уже работал профессионально. Познакомившись с музыкантами из ансамбля «New Orleans Rhythm Kings», Гудмен многому научился у кларнетистов этого ансамбля Леона Рапполо и Джимми Нуна. Ему удалось не понаслышке узнать, что такое новоорлеанский стиль джаза. Чуть позже от Тешемахера и Пи Ви Расселла, которые были всего на три года старше его, Бенни перенял прием «скрежетание» звука, ставший характерной особенностью его исполнения. В 1927 году появляются первые записи Гудмена. Через год он с оркестром Поллака приехал в Нью-Йорк. Здесь на протяжении нескольких лет Гудман выступал как самостоятельно, так и поочередно то с Поллаком, то с Редом Николсом. Время от времени Гудмен играл не только на кларнете, но также на альтовом и баритоновом саксофонах, корнете Бенни не стремился связывать себя контрактами на длительный срок. Он работает и на радио, и в студиях звукозаписи, и играет в танцзалах, зарабатывая по тем временам очень много. В 1933 году Гудмен захотел создать собственный ансамбль. Ему повезло. Вскоре Джон Хэммонд предложил ему контракт с фирмой «English Columbia» на выпуск тридцати джазовых пластинок для Англии. Хэммонд сыграл большую роль в судьбе Гудмена и вообще в истории джаза Потомок богатейшего семейства Вандербильтов имел достаточно денег и обширные связи. После окончания колледжа он вошел в контакт с фирмой грамзаписи «Columbia Records», быстро познакомился с ее агентами, менеджерами, администраторами, сошелся с владельцами клубов и со временем стал влиятельной фигурой в музыкальном бизнесе Джаз пользовался его особым расположением, и он старался всячески помогать своим любимцам-джазменам. Для Гудмена он стал настоящим музыкальным наставником. Узнав о решении Гудмена создать свой ансамбль, Хэммонд, имевший контакт санглийской фирмой, посоветовал ему собрать оркестр с джазовой ориентацией. Надо сказать, что незадолго до этого Гудмен при содействии Хэммонда уже сделал несколько записей с разными исполнителями. В марте 1934 года Гудмен вместе с братом Гарри, игравшем на тубе и контрабасе, собрали оркестр из тринадцати высокопрофессиональных музыкантов. К концу года биг-бэнд постоянно выступал на радио в регулярной вечерней передаче «Давайте танцевать». Тогда же Хэммонд сделал еще один верный ход, имевший важные последствия. Он договорился о том, что Гудмен купит у Флетчера Хендерсона, находившегося в тот момент в трудном финансовом положении, несколько партитур. Среди них были мелодии, которые уже играл оркестр Хендерсона, и те, что еще не исполнялись. По словам Нэта Шапиро, Хэммонд рассказывал, что «Бенни заказал Флетчеру аранжировки популярных мелодий, но они звучали настолько дерзко, что Флетчер не решался их играть со своим оркестром. Я убежден, что именно они определили стиль оркестра Гудмена и позволили ему вскоре покорить всю страну». Однако, несмотря на высокий уровень аранжировок Хендерсона, публика их не оценила должным образом. Вот что говорит Д. Коллиер: «Это были годы депрессии, и те, у кого хватало денег на пластинки или на поход в танцзал, хотели слышать более нежную и благозвучную музыку. И все же на оркестр Гудмена публика обратила внимание. Вдохновленные первым успехом, Гудмен и Хэммонд решились на гастрольную поездку, которая должна была закончиться в Калифорнии. Но в других городах публика отнеслась к оркестру более чем холодно». Она не принимала быстрого свинга и требовала слащавых популярных мелодий, играть которые оркестр не был готов. Менеджеры злились. В Денвере посетители танцзала настаивали на возврате стоимости билетов. Позднее Гудмен назвал это «самым унизительным случаем в своей жизни». Музыканты были подавлены. Они прибыли в Окленд с чувством облегчения от того, что гастроли подходили к концу. И неожиданно в этом городе они встретили теплый прием. А в Голливуде у дансинга «Паломар», самого знаменитого на Западном побережье, их уже поджидала огромная очередь. Музыканты не верили своим глазам. Выступление начали с популярных мелодий, но публика осталась к ним равнодушной. И тогда Гудмен решил: умирать — так с музыкой, но с той, которую они хотели играть. И грянул настоящий джаз. Толпа неистовствовала. Оркестр попал в точку. Разгадка этой истории, по-видимому, заключалась в следующем. В радиопрограмме «Давайте танцевать» Гудмен всегда выступал последним, так как режиссер считал, что к этому времени пожилые слушатели, предпочитающие более спокойную музыку, ложатся спать. Но на Востоке Соединенных Штатов к этому времени укладывались спать и молодые. А на Западном побережье из-за разницы во времени выступления Гудмена с удовольствием слушали подростки и молодежь. У оркестра появились поклонники в Калифорнии. Несколько месяцев оркестр с успехом играл в зале «Паломар». Так начался свинговый бум. Очень скоро другие музыканты рассудили, что если удача сопутствовала Гудмену, то повезет и им. Новые, «свинговые», как их стали называть, оркестры вырастали как грибы после дождя. С 1935 года Гудмен начал концертировать с малыми ансамблями (трио, квартетом, секстетом), организованными им из членов биг-бэнда. Вместе с оркестром участвовал в создании целого ряда кинофильмов, несколько раз гастролировал в Европе, в том числе и в СССР в 1962 году. С 1938 года Гудмен выступал и как исполнитель академической музыки, записался на пластинки с Будапештским квартетом, с Сигети. Специально для Гудмена сочинены «Контрасты» Б. Бартока, концерты для кларнета с оркестром А. Копленда и П. Хиндемита. В 1940-е годы Гудмен был приглашен в Институт Джульярда в качестве преподавателя по классу кларнета. Роль Гудмена в истории джаза трудно переоценить: он помог многим негритянским музыкантам добиться общественного признания, расширил сферу сольной импровизации в биг-бэнде, в большой мере способствовал сохранению и развитию традиций хот-джаза в рамках свингового стиля, обогащению выразительных ресурсов биг-бэнда и камерного джазового ансамбля. За свои заслуги Гудмен удостоился прозвища «король свинга» («King of Swing»).
Источник: 100 великих музыкантов. 2002