Бодуэн де Куртенэ Иван Александрович

(1845—1929) Ян Игнацы Нецислав Бодуэн де Куртенэ (в России его звали Иваном Александровичем) — русский и польский лингвист, выдающийся теоретик общего и сравнительно-исторического языкознания, основатель фонологии, зачинатель структурализма XX в., родился в семье польского землемера, в местечке Радзымин Варшавской губернии 1 марта 1845 г. Среди предков ученого, потомка французской аристократии, — вождь крестового похода Балдуин Фландрский, один из правителей Латинской империи, основанной крестоносцами после захвата Константинополя в 1204 г. Правил Балдуин недолго: в 1205 г. его войско разгромил болгарский царь Калоян, а самого Балдуина Фландрского взял в плен. Возможно, именно так возникла славянская ветвь древнего французского рода.
Уже в гимназии Бодуэн де Куртенэ проявил активный интерес к изучению языков и математики. В 1862 г. он поступил на историко-филологический факультет Варшавского университета (Главной школы) по отделению славянской филологии. В студенческие годы изучал санскрит, литовский и славянские языки, занимался физиологией звуков. По окончании университета в 1866 г. был отправлен за границу. Будущий ученый прослушал курсы лекций в Иенском и Берлинском университетах, в том числе у А. Шлейхера, основателя натуралистического направления в языкознании, которое распространяло принципы и методы исследования естественных наук на изучение языка (впоследствии он будет оспаривать эту теориию); посетил Прагу, продолжал изучать санскрит, совершенствовался в немецком и чешском.
По возвращении в 1868 г. Бодуэн де Куртенэ был откомандирован в Петербургский университет как кандидат варшавского учебного округа. Два года под руководством И. И. Срезневского Иван Александрович трудился над древнепольскими литературными памятниками; интересы языковедов не совпадали, и позже Бодуэн де Куртенэ отрицательно отзывался о Срезневском и его школе. В это время он опубликовал работу «Некоторые случаи действия аналогии в польском склонении» и защитил магистерскую диссертацию «О древнепольском языке до XIV столетия»; в 1870 г. в Лейпциге получил ученую степень доктора философии.
В Петербурге Бодуэн де Куртенэ читал курс лекций по сравнительной грамматике индоевропейских языков, одновременно преподаиая и гимназии русский, церковнославянский и латынь. В Варшавский университет пути не было: тот подвергся насильственной русификации, и поляк Бодуэн ле Куртенэ не имел права там работать.
В конце декабря 1870 г. Бодуэн дс Куртенэ прочитал в Петербургском университете концептуальную лекцию «Некоторые общие замечания о языковедении и языке», определив общие причины и факторы, или «силы», «вызывающие развитие языка и обусловливающие его строй и состав». Важнейшей отправной точкой концепции Бодуэна ле Куртенэ является установление неразрывной связи между физическим и психическим элементами в языке. «Силы и законы и вообще жизнь языка, — утверждал он, — основываются на процессах, отвлеченным разбором которых занимаются физиология (с анатомиею, с одной, и акустикою, с другой стороны) и психология. Но эти физиологические и психологические категории проявляются здесь в строго определенном объекте, исследованием которого занимается исторически развившееся языковедение; большей части вопросов, которыми задается исследователь языка, никогда не касаются ни физиолог, ни психолог, стало быть, и языковедение следует признать наукой самостоятельною».
Ученый различает человеческую речь вообще как собрание всех языков, и отдельные языки, говоры и индивидуальный язык каждой личности (в будущем эти идеи разовьет Ф. де Соссюр в учении о языке и речи).
Юмор лектора всегда вызывал восторг слушателей. Так, опровергая тезис А. Шлейхера о том, что языкознание — естественная наука, а язык, стало быть, живой организм, Бодуэн де Куртенэ заявлял: «Кто считает язык организмом, тот олицетворяет его, рассматривая в совершенном отвлечении от его носителя, от человека, и должен признать вероятным рассказ одного француза, что в 1812 г. слова не долетали до уха слушателя и мерзли на половине дороги. Ведь если язык и есть организм, то, должно быть, организм очень нежный, и словам, как частям этого организма, не выдержать сильного русского мороза».
В первой половине 1870-х гг. главной научной задачей ученого становится изучение говоров славянских поселений по реке Тер (Торре) в юго-западной Австрии и северной Италии. Результаты этой работы нашли отражение в ряде статей и докторской диссертации «Опыт фонетики резьянских говоров» (1875), удостоенной через год Уваровской премии Академии наук.
Языком терских славян (в частности, жителей Резьи) Бодуэн де Куртенэ занимался около тридцати лет, определяя происхождение их говоров, генетическую классификацию славянских и других родственных языков. «Само собой разумеется, — писал он в отчете Отделению русского языка и словесности Академии наук о своей последней поездке в 1901 г., — что как в других подобных диалектических областях, так и в области терских славян существует не один однообразный говор, но несколько с более или менее выдающимися отличительными особенностями. Эти отличительные особенности я старательно отмечал Наконец, благодаря своим поездкам в эти края и особенно последней поездке, я могу с полной достоверностью определить здесь границу романского и славянского языка и племени, да кроме того, постепенность романского, итальяно-фурланского, влияния на терских славян». Уже в 1960-е гг. в архиве Академии наук был обнаружен незаконченный труд Бодуэна де Куртенэ «Резьянский словарь», представляющий большой интерес для славистики.
С 1875 г. Бодуэн де Куртенэ становится профессором кафедры сравнительной грамматики и санскрита в Казанском университете. Именно здесь прошел самый стабильный период скитальческой жизни ученого: в Казани он плодотворно проработал девять лет лишь с одним перерывом на годичную командировку в Европу, где установил научные связи с видными европейскими лингвистами — М. Бреалем, Ф. де Соссюром и др. Одновременно с работой в университете Бодуэн де Куртенэ преподает русский и славянские языки в Казанской духовной семинарии, самостоятельно изучает чувашский и алтайский языки. При нем на историко-филологическом факультете возникли словесное, классическое и историческое отделения.
Этот период деятельности Бодуэна де Куртенэ традиционно принято называть Казанской лингвистической школой (впрочем, сам Иван Александрович предпочитал говорить о Казанском лингвистическом кружке). Участники собирались по вечерам на квартире ученого в его кабинете, где стояла классная доска, делали сообщения, дискутировали. «Я очень хорошо помню это время, время обшей кипучей работы, и как памятны эти субботние лингвистические вечера, на которые каждый из участников спешил, неся для сообщения сработанное им за время истекшей недели», — вспоминал о «субботниках» один из учеников Бодуэна де Куртенэ, В. А. Богородицкий. Помимо него, членами лингвистического кружка были и Другие впоследствии известные филологи — Н. В. Крушсвский, С. К. Булич, А. И. Александров, В. В. Радлов. «Выражаясь языком современной лингвистики, можно сказать, что понимание языка как системы, понимание множественности причин изменений языка, социальная обусловленность языковых изменений, элементы знаковой теории языка, теории фонем и морфологических изменений (альтернаций), типология языков составили тот круг проблем и задач обшего языкознания, которые решали в своих работах представители Казанской лингвистической школы и которые оказали огромное влияние на формирование современных структуралистских течений», — утверждает автор книги «История лингвистических учений» Ф. М. Березин.
В казанский период И. А. Бодуэн де Куртенэ не создал крупных трудов, по «в программах лекций, читанных в Казанском университете, золотыми россыпями разбросаны его оригинальные мысли в области фонологии и морфологии, в области типологии на разных уровнях языка», — писал Березин. Среди не слишком многочисленных работ этого времени — «Некоторые отделы сравнительной грамматики славянских языков» (1881), «Отрывки из лекций по фонетике и морфологии русского языка» (1882).
Судьба ученого сложилась таким образом, что ему неоднократно приходилось менять место работы. Помимо Варшавы, он преподавал в Берлинском и Пражском университетах. После Казани Бодуэн де Куртенэ отправился в Дерптский университет, где в 1883 г. открылась кафедра сравнительной грамматики славянских наречий. Однако через десять лет университет (к этому времени уже Юрьевский) подвергся русификации — ученый вышел в отставку и уехал в университет города Кракова, который тогда находился в составе Австро-Венгерской империи. Здесь он читал лекции по обшей фонетике и антропофонике (физиологии человеческой речи), сравнительной характеристике славянских, балканских и германских языков, вел семинар по «Ригведе», опубликовал труд «Опыт теории фонетических альтернаций» (1895), который положил начало морфонологии; в 1898 г. ста,л председателем лингвистической комиссии Краковской Академии наук.
С 1900 г. начинается петербургский период научной и преподавательской деятельности И. А. Бодуэна де Куртенэ. Он занимает должность профессора кафедры сравнительного языкознания и санскрита, параллельно преподает на Высших женских курсах и в Педагогической академии Лиги образования. Современники отмечали редкий педагогический талант Бодуэна де Куртенэ. Один из его учеников, В. И. Чернышев, вспоминал: «И. А. Бодуэн де Куртенэ был ученым по природным дарованиям, по призванию. Я думаю, что также по призванию он был и педагог: профессор, научный руководитель. учитель. Он с редкой охотой делился своими научными знаниями; он любил учить и умел это делать... Как педагог Бодуэн де
Куртенэ обладал важнейшими свойствами воспитателя и учителя: способностью применяться к уровню развития и понимания обучаемого, также терпением и снисходительностью, а главное, добрым, гуманным, поистине товарищеским отношением к человеку и отсутствием всякого давления на мысль и волю своего ученика и ученого собеседника».
В петербургский период была окончательно сформулирована теория фонемы и связанная с ней теория фонетических альтернаций. Университетские лекционные курсы Бодуэна де Куртенэ позже нашли воплощение в его работе «Введение в языковедение» (1909), где, в частности, впервые было дано определение фонемы. «Фонема — психически живая фонетическая единица. Пока мы имеем дело с преходящим говорением и слушанием, нам достаточно термина звук, обозначающего простейшую фонационную, или произносительную единицу, вызывающую единое акустическо-фонетическое впечатление. Но если мы встанем на почву действительного языка, существующего в своей непрерывности только психически, только как мир представлений, нам уже не будет достаточно понятия звука и мы будем искать другого термина, могущего обозначать психический эквивалент звука. Именно таким термином и является термин фонема. Фонема — это единое фонетическое представление, возникшее в душе путем психического слияния впечатлений, полученных от произнесения одного и того же звука. Фонемы — это единые, непреходящие представления звуков языка».
Еще один аспект деятельности ученого в Петербурге — подготовка третьего издания «Толкового словаря» В. И. Даля. По воспоминаниям В. И. Чернышева, «в редактировании Словаря Даля Бодуэн де Куртенэ провел громадную работу по части исправления грамматических промахов и недомолвок Даля. Он дополнил его новыми словами из современных сообщений по русской народной лексике, но по соображениям чисто научным, по традиции словарей мертвых языков, а также, кажется, по упорству ученого, не желающего считаться со вкусами и требованиями общества, включил в Словарь Даля все неприличные (непечатные) русские слова».
Особый интерес для русистов представляет бодуэновская теория орфографии, изложенная в книге «Об отношении русского письма к русскому языку» (1912). Здесь выдвинута и с помощью опытных Данных доказана новая точка зрения на вопрос о связи письменной и устной речи. «Во внешнем, внечеловеческом мире, — писал ученый, — нет никакой непосредственной связи между оптическими явлениями, подходящими под понятие письма, и между акустичсскими явлениями, подводимыми под понятие языка», однако между письменной и устной речью существуют сложные отношения психологического плана, которые важно знать для усвоения орфографических и орфоэпических норм.
Петербургская карьера ученого завершилась в декабре 1913 г., когда его отдали под суд за написанную еще в 1907 г. брошюру «Национальный и территориальный признак в автономии» (в те годы он был членом партии кадетов). В результате хлопот преданных друзей, в том числе филологов А. А. Шахматова и Л. В. Щербы, срок пребывания почти семидесятилетнего члена-корреспонлента Петербургской Академии наук в петербургских «Крестах» был сокращен с двух лет до трех месяцев, однако по требованию Министерства юстиции Бодуэна де Куртенэ уволили со службы.
Лишь после февральской революции 1917 г. ученый был восстановлен в должности внештатного профессора университета, однако летом того же года он навсегда отбыл с семьей в Польшу, чтобы преподавать на кафедре индоевропейских языков в восстановленном Варшавском университете. В этот период, который иногда характеризуется как Варшавская лингвистическая школа, его научные интересы были связаны с разработкой проблем психолингвистики; он также стал инициатором создания «Общества друзей польского языка». В 1920-е гг. ученый еше совершил ряд поездок по европейским странам с чтением циклов лекций в университетах.
И. А. Бодуэн де Куртенэ — зачинатель метода объяснения языковых явлений через аналогию, основатель фонологии, теории фонем и связанной с ней теории фонетических чередований, психолингвистики. Советский филолог, академик А. А. Реформатский назвал его «отцом и прародителем и фонемы, и фонологии» (хотя сам термин «фонема» впервые применил Ф. де Соссюр). Он был выдающимся теоретиком в области общего и сравнительно-исторического языкознания, одним из крупнейших полиглотов, создателем научных школ и направлений, первым исследователем искусственных языков и жаргона, первым применившим математические методы в языкознании. Благодаря ему лингвистика от исторического направления повернулась к живым языкам и диалектам. «Для языковедения, как науки всесторонне обобщающей, гораздо важнее исследование живых, т. с. теперь существующих, языков, нежели языков исчезнувших и воспроизводимых только по письменным памятникам, — писал ученый. — В языке, как и вообще в природе, псе живет, все движется, все изменяется. Спокойствие, остановка, застой — явление кажущееся; это частный случай движения при условии минимальных изменений...»
Научное наследие И. А. Бодуэна де Куртенэ продолжает оставаться в круге актуальных интересов современной лингвистики.
ОСНОВНЫЕ ИЗДАНИЯ ТРУДОВ И. А. БОДУЭНА ДЕ КУРТЕНЭ
Введение в языковедение. СПб.: Лит. Богданова, 1909. 186 с.
Избранные труды по общему языкознанию: в 2 т. / Вступ. ст. В. В. Виноградова, В. Дорошевского. М.: Изд-во АН СССР, 1963. Т. 1. 384 с.; Т. 2. 391 с.
Материалы для южнославянской диалектологии и этнографии. Т. 1—2. СПб.: Тип. Акад. наук, 1895—1904. Т. 1. Резьянские тексты собрал в 1872, 1873 и 1877 гг., упорядочил и перевел И. А. Бодуэн де Куртенэ. 1895. 708 с.; Т. 2. Образны языка на говорах терских славян в северо-восточной Италии. 1904. XXXII, 240 с.
Некоторые общие замечания о языковедении и языке. СПб.: Печатня В. И. Головина, 1871. 38 с.
Несколько слов о культуре первобытных и древних славян. Варшава, 1880. 42 с.
Несколько слов о сравнительной грамматике индоевропейских языков. СПб.: Тип. В. С. Балашева, 1882. 53 с.
О древнепольском языке до XlV-ro столетия. Лейпциг: Тип. Бэра и Германа, 1870. 196 с.
Опыт фонетики резьянских говоров. Варшава: Э. Венде и К°; СПб.: Д. Е. Кожанчиков, 1875. XVI. 128 с.
Сравнительная грамматика славянских языков в связи с другими индоевропейскими языками. СПб.: Гладков, 1901 — 1902. 245 с.
ЛИТЕРАТУРА 0 ЖИЗНИ И ТВОРЧЕСТВЕ И. А. БОДУЭНА ДЕ КУРТЕНЭ
Андрамонова Н. А., Байрамора Л. К. В. А. Богородицкий. Казань: Изд-во Казан, ун-та, 1981. 88 с. в прил.: Казанская лингвистическая школа (1875—1939) / В. А. Богородицкий.
Бодуэн де Куртенэ и современная лингвистика: к 140-летию со дня рождения И. А. Бодуэна де Куртенэ: сб. статей / Сост. Г. А. Николаев. Казань: Изд-во Казан, ун-та, 1989. 190 с.
Бодуэн де Куртенэ И. А. (1845—1929 гг.) (К 30-летию со дня смерти): доклады научной сессии / Отв. ред. С. Б. Бернштейн. М.: Изд-во Акад. наук СССР, I960. 120 с.
Бодуэн де Куртенэ: теоретическое наследие и современность / Отв. ред. и сост. Г. А. Николаев. Казань: Изд-во Казанского ун-та, 1995. 153 с. (Уч. зап. Казан, ун-та. Т. 131).
Бодуэн де Куртенэ: ученый, учитель, личность. Красноярск: Изд. Красноярского гос. ун-та, 2000. 317 с. (К 155-летию со дня рождения).
Болуэнонскис чтения. Бодуэн де Куртенэ и современная лингвистика: труды и материалы: в 2 т. Казань: Изд. Казанского юс. ун-та, 2001.
Виноградов В. В. История русских лингвистических учений. М.: Высшая школа, 1978. С. 110—119.
Николасн Г. А. Иван Александрович Бодуэн лс Куртенэ. Казань: Изл-во Казан, ун-та, 2001. 17 с.: факс. (Выдающиеся ученые Казанского университета).
Русское языкознание в Петербургском — Ленинградском университете. Л.: Изл-во Ленингр. ун-та, 1971. С. 64—89.
Чернышев В. И. Воспоминания об И. А. Бодуэне де Куртенэ и его место в языкознании XIX—XX веков. // Чернышев В. И. Избранные труды. Т. 2. М.: Просвещение, 1970. С. 675—690.
Шарадзенидзе Т. С. Лингвистическая теория И. А. Бодуэна де Куртенэ и ее место в языкознании XIX—XX веков. М.: Наука, 1980. 133 с.
СПРАВОЧНЫЕ ИЗДАНИЯ
Березин I; Березин 2; Березин 3: Булахов; Венгеров; Славяноведение; Смирнов; РСЯ I.