Фофанов Никита Федорович

— мастер печатного дела и словолитец начала ХVII в. Краткие данные, сообщаемые в сказании "о воображении книг", в приходо-расходных книгах Печатного приказа и в послесловиях сохранившихся изданий Фофанова, представляют лишь самые отрывочные сведения о его трудах и жизни. Пскович по происхождению, Ф., после переселения в Москву, начал свою деятельность в качестве словолитца, сколько можно судить по этим данным, в царствование Василия Ивановича Шуйского; по приказанию Шуйского он отлил в 1606 г. новую штамбу и напечатал в 1609 г. Минею общую (в лист, на 373 л., с предисловием и послесловием). После Литовского разорения в 1611 г. Ф. с остальными типографщиками бежал из Москвы в Нижний Новгород. Здесь он устроил печатное дело, отлил шрифт и стал печатать книги; нижегородские издания Фофанова, к сожалению, до нас не дошли, что же касается до его шрифта, то известно, что в 1620 г. из Казанской или Нижегородской области в Москву, на вновь отстроенный печатный двор, была перевезена штамба "со всякими снастьми"; эта штамба, вероятно, и представляет собою нижегородский шрифт Фофанова. Когда с воцарением Михаила Феодоровича была сознана необходимость печатания церковных книг и оказалась возможность приняться за это дело, сведущие люди вспомнили Фофанова, человека "смышленого и разумного к таковому хитрому делу", и вызвали его из Нижнего Новгорода. Возобновителям московской типографии предстояло трудное дело, так как во время резни 19 марта 1611 г. и разгрома поляками Китай-города погиб весь печатный двор, вся штамба и все дела Печатного приказа; приходилось заводить заново все дело, строить новые помещения для типографии, отливать новые шрифты. Работа возобновителей типографии пошла так энергично, что в июне 1614 г. можно было уже приступить к печатанию книг; первой книгой, напечатанной новым шрифтом Фофанова, по размеру и рисунку букв похожим на первопечатный, была Псалтырь (Москва, 1615, в 4° на 309 листах) с гравированным изображением царя Давида, с предисловием и историческим послесловием. Следующей работой Фофанова, сохранившейся с его именем, был Октоих, начатый печатанием в 1616 г., оконченный в 1618 г. (в двух книгах); отношение Фофанова к работе выражено в послесловии Октоиха словами: "снисканием и начальством преславного дела сего мастера"; отношение других печатников словами: "труды и тщанием прочих сработников мастера Ианикиты и в работе повинующихся ему, еже с ним и по нем трудившихся". — Послесловия и предисловия к изданиям Фофанова любопытны для историка книгопечатания в России; главное же их значение биографическое; оно заключается в том, что эти статьи представляют собою изображение взглядов их автора на важность религиозного просвещения и на книгопечатание, как одно из средств его развития. Написанные высокопарным слогом, но не лишенные литературных достоинств, они дают Фофанову право на место среди писателей того времени; мысли же, в них высказанные, выдвигают его из ряда обыкновенных техников и заставляют видеть в нем деятеля, с убеждением и сознательно преданного своему делу. Ф. умер незадолго перед 1620 г., что можно заключить по расходной книге о выдаче жалованья типографским мастерам, не доживши таким образом до перенесения типографии (1620) из временного помещения в Кремле на прежнее место, разоренное поляками, где он начал свою деятельность. Оставшаяся после смерти Фофанова азбука долго называлась по его имени "Никитинской".

"Сказание известно о воображении книг печатного дела" (Строев: "Описание старопечатных книг… Царского", стр. 437 и след.). — Румянцев: "Сборник памятников, относящихся до книгопечатания в России" (М., 1872). — Румянцев: "Древние здания Моск. печатного двора" ("Древности", труды Мос. археологического общества, т. 2, в. 1). — Румянцев: "Сведения о гравировании и граверах при Московском печатном дворе в XVI и XVII ст." (приложение к труду Ровинского "Подробный словарь русских граверов", 1895). — Каратаев: "Описание славяно-русских книг, напечатанных кирилловскими буквами", т. I (1883). — Строев: "Описание старопечатных книг… гр. Толстого" (1829). — Строев: "Описание старопечатных книг… Царского" (1836). — Булгаков: "Иллюстрированная история книгопечатания", т. 1 (1889). — Соловьев: "История России", т. 2 (1896).

Вс. С — ий.

{Половцов}

Фофанов, Никита Федорович

— мастер печатного дела и словолитец начала XVII в. Пскович по происхождению, Ф. после переселения в Москву начал свою деятельность в качества словолитца в царствование Василия Ивановича Шуйского; по приказанию последнего Ф. отлил в 1606 г. новую штамбу и напечатал в 1609 г. "Минею общую" (в лист, на 373 л., с предисловием и послесловием). В 1611 г. Ф. с другими типографщиками бежал из Москвы в Нижний Новгород. Здесь он устроил печатное дело, отлил шрифт и стал печатать книги. Нижегородские издания Ф. до нас не дошли; что же касается до его шрифта, то известно, что в 1620 г. из Казанской или Нижегородской области в Москву, на вновь отстроенный печатный двор была перевезена штамба "со всякими снастьми"; эта штамба, вероятно, и представляет собой нижегородский шрифт Ф. Когда с воцарением Михаила Феодоровича была сознана необходимость печатания церковных книг и оказалась возможность приняться за это дело, сведущие люди вспомнили Ф., человека "смышленого и разумного к таковому хитрому делу", и вызвали его из Нижнего Новгорода. Приходилось заводить заново все дело, строить новые помещения для типографии, отливать новые шрифты. Работа возобновителей типографии пошла так энергично, что в июне 1614 г. можно было уже приступить к печатанию книг; первой книгой, напечатанной новым шрифтом Ф., по размеру и рисунку букв похожим на первопечатный, была Псалтырь (М., 1615, в 4°, на 309 листах) с гравированным изображением царя Давида, с предисловием и историческим послесловием. Следующей работой Ф., сохранившейся с его именем, был Октоих, начатый печатанием в 1616 г., оконченный в 1618 г. (в двух книгах). Отношение Ф. к работе выражено в послесловии Октоиха словами: "снисканием и начальством преславного дела сего мастера", отношение других печатников — словами: "труды и тщанием прочих работников мастера Ианикиты и в работе повинующихся ему, еже с ним и по нем трудившихся". Послесловия и предисловия к изданиям Ф. любопытны для историка книгопечатания в России; главное же их значение — биографическое; эти статьи представляют собой изображение взглядов автора на важность религиозного просвещения и на книгопечатание как одно из средств его развития. Написанные высокопарным слогом, но не лишенные литературных достоинств, они дают Ф. право на место среди писателей того времени; мысли же, в них высказанные, выдвигают его из ряда обыкновенных техников и заставляют видеть в нем деятеля, сознательно преданного своему делу. Ф. умер раньше перенесения типографии (в 1620 г.) из временного помещения в Кремле на прежнее место, разоренное поляками. Оставшаяся после смерти Ф. азбука долго называлась по его имени "Никитинской". См. "Сказание известно о воображении книг печатного дела" (Строев, "Описание старопечатных книг... Царского", стр. 437 и сл.); Румянцев, "Сборник памятников, относящихся до книгопечатания в России" (М., 1872); Каратаев, "Описание славяно-русских книг, напечатанных кирилловскими буквами" (т. I, 1883); Румянцев, "Сведения о гравировании и граверах при московском печатном дворе в XVI и XVII стол." (приложение к труду Ровинского; "Подробный словарь русских граверов", 1895); Булгаков, "Иллюстрированная история книгопечатания" (т. I, 1889).

{Брокгауз}