ГИЙОМ КУСТУ

1677–1746) Родоначальниками скульптуры XVIII века во Франции правильно будет считать братьев Гийома и Никола Кусту, сыновей сестры Куазевокса: это они положили начало династиям художников — явлению, столь характерному для нового века. Старший, Никола, принадлежал еще к эпохе Людовика XIV и был одним из первых скульпторов, который испытал на себе систему Академии, пройдя путь от пенсионера Римской премии и причисленного до академика и советника. Хотя Гийом был почти на двадцать лет моложе, братья иногда работали вместе, в частности над знаменитой группой «Аполлон и Дафна», находящейся в Лувре: Никола выполнил Аполлона, а Гийом — Дафну (около 1713–1714). Гийом Кусту родился 29 ноября 1677 года в Лионе. В двадцать лет он едет в Рим, где весьма плодотворно проводит время. Вернувшись во Францию только в 1703 году, он исполняет вскоре одно из первых произведений «Геркулес на костре» (1704). Наибольшее влияние на Гийома оказало даже не знакомство с произведениями великих итальянских мастеров, а учеба у своего дяди — знаменитого скульптора Антуана Куазевокса. Куазевокс научил его не только приемам лепки, но и, что было самым важным для успешной работы, слушать ритм архитектуры, находить масштабы и пропорции произведений в зависимости от общей композиции ансамбля. Кусту на редкость быстро добился популярности. У него было всегда много заказов на скульптурное оформление отдельных здании. Среди лучших его произведений можно назвать скульптуры фасада и главного тимпана портала Дома инвалидов в Париже, одного из самых грандиозных и монументальных сооружений французской столицы. Кусту изобразил бога войны Марса, Минерву и короля Людовика XIV среди аллегорических фигур. Его композиции представляют собой яркое нарядное зрелище, в то же время сами формируют во многом архитектурный объем. Скульптура в таком понимании, не ставя перед собой задачи психологического порядка, в то же время определяет эмоциональное восприятие архитектуры. К наиболее выдающимся скульптурным произведениям первой половины столетия следует отнести две конные мраморные группы Кусту, изваянные им для украшения увеселительного парка в Марли (1740–1745), а в дальнейшем перенесенные в Париж и находящиеся в настоящее время у входа на Елисейские Поля со стороны площади Согласия. Декоративные, имеющие живописный, выразительный силуэт, они, может быть, менее торжественны, чем скульптура предыдущего времени, но отлично воспринимаются на фоне зелени и являются хорошим дополнением декоративного ансамбля. Кусту разрабатывает мотив, идущий из античности, от групп «Диоскуров» (Капитолии в Риме). Но мастер барокко придает более бурное движение коням, силуэт которых поглощает очертания человеческих фигур. Композиции эти решены продуманно и четко. Скульптор создавал их в расчете на единство контрастов. Порывистое движение резко вставшего на дыбы коня уверенно сдерживает сильный укротитель. Динамика, экспрессивность здесь соединены со спокойной величавостью. Кусту, воспитанный на строгих образцах, отнюдь не стремится к безудержной экзальтации и драматизму, столь характерным в передаче движения и столкновения противоборствующих сил для мастеров барокко. В его композициях — благородство и стройность пропорций. Кусту очень умело использует игру света и тени, манера его лепки скульптурной формы отличается мягкостью и плавностью. Он стремится к естественности и живости общего впечатления, добивается того, чтобы скульптура воспринималась органично как декоративное целое, ясно читалась в окружающем пространстве. Она смотрится эффектно издали, а вблизи зритель не может не восхищаться разнообразием пластических «ходов», которые выбирает скульптор. «Укротители коней» произвели огромное впечатление на современников. Столь счастливо найденный Кусту декоративный мотив был им использован в статуэтках, а также прочно вошел в обиход скульпторов разных стран. Очень высоко ценил пластические достоинства композиций французского мастера русский ваятель Клодт. Мотивы его известных групп укротителей коней на Аничковом мосту в Санкт-Петербурге были навеяны воспоминанием о работе Кусту. Портрет Марии Лещинской в виде Юноны (1713–1714) работы Гийома, парный к довольно прозаичному «Людовику XV в виде Юпитера» работы Никола, восходит к «Марии-Аделаиде в виде Дианы» Куазевокса. Изящная, полная грации и привлекательности, несколько манерно вытянутая и изогнутая фигура королевы декоративно задрапирована в одежду, ложащуюся живописными складками, кокетливо обнажающую ногу до бедра. Ее небольшая по отношению к фигуре головка, тонко проработанные черты лица, волосы, руки и ноги говорят о стремлении к подчеркнутому изяществу, к интимно будуарной трактовке скульптурного образа в портрете. Этот портрет относится к типу идеализированно-мифологических портретов знатных дам, так распространенных в скульптуре и живописи XVIII века. Хотя портрет Кусту, согласно новой моде, не лишен элегантности, драпировки в нем несколько громоздки, что, возможно, более присуще Юноне, чем Диане. В портретах Гийом также продолжал эксперименты своего дяди Куазевокса. В его надгробии кардинала Дюбуа (около 1725, Сен-Рош, Париж), состоящем всего из одной коленопреклоненной фигуры, дана точная, даже сатирическая характеристика изображенного. Продолжение традиции непарадного портрета обнаруживается в свободно трактованном этюде Гийома, изображающем его брата Никола в рабочей одежде (1715) По-своему интересны портреты П. Дарере де Латура (1753, терракота), архитектора Ж. А. Габриеля (около 1760, мрамор). В ряде своих работ, как уже говорилось, Кусту и в стилистическом отношении стоит весьма близко к своему учителю Куазевоксу. Однако такие его произведения, как рельеф, изображающий переход через Рейн, в притворе дворцовой капеллы Версаля, говорят уже о весьма значительных коррективах, внесенных в воспринятый от Куазевокса стиль, ставший у него несравненно более мягким, утонченным. Кусту работал в Париже, Версале, Марли. В 1733 году он назначается ректором Королевской академии живописи и скульптуры, а с 1735 по 1738 год Кусту находится на посту директора Академии. У Кусту учились искусству скульптуры мастера, работавшие потом в разных странах. Его учеником был и крупнейший французский скульптор последующего поколения Эдм Бушардон. Стремление к утонченности естественно и органично сочеталось у Кусту с верностью заветам классически строгого стиля. Это был мастер, обладавший галльским изяществом вкуса, тонко улавливавший запросы современности, овладевший секретами своего ремесла. Творчество Гийома Кусту остается примером блестящего понимания роли искусства скульптуры в синтезе с зодчеством. Умер Гийом Кусту 22 февраля 1746 года в Париже.