Какова была роль церкви в Московском государстве

Русская православная церковь занимает видное место в истории Московского государства. Библиография работ, посвященных взаимоотношениям светской и духовной власти в России, церковному расколу — огромна. Различные точки зрения на роль православия и церкви в Московском государстве можно свести к двум направлениям — историко-религиозному и социально-политическому. Для западной историографии характерно непонимание и неприятие православия и православной церкви, что приводит к утверждению об их тоталитарном характере, о том, что церковь была служанкой государства. Православие определяло этническое самосознание русского народа в период борьбы с татаро-монгольским жом, что вместе с общерусской церковной организацией (метрополией) и наряду с социально-экономическими факторами способствовало политическому объединению земель и созданию единого Московского государства. Взаимоотношения церкви и государства в XVI—XVII вв. богаты переменами, которые детерминируются внутренним развитием церкви и государства, социально-экономическими и внешнеполитическими причинами. Большей частью историческая литература рассматривает эти взаимоотношения в духе европейского опыта борьбы королевской власти и церкви за политическое господство. При этом не учитывается значение византийско-православной теории «симфонии власти», предполагавшей двуединство независимо существующих светской и духовной властей, ко совместно отстаивавших православные ценности. Эта доктрина во многом определяла строительство самодержавной власти в России и равнодушие русской православной церкви, ее высших иерархов к собственно государственному управлению, что зачастую трактуется как зависимость церкви от царя. «Симфония власти» была идеалом государственного устройства едва ли когда достигнутым в истории Московского государства. Со времен Ивана IV власть царя — помазанника Божьего носила сакральный характер, так как ее источником был только Бог, и ограничивалась она только христианскими заповедями, церковно-каноническими уложениями и традициями. Православная церковь, не посягая на светское управление, выступала нравственным противовесом русскому самодержавию. Эта ее роль проявлялась в открытом осуждении высшими церковными иерархами опричных казней. Определенное значение в этом плане имел освященный церковью институт юродивых, которые обладали неограниченной возможностью обличать власть и пользовались всеобщим уважением. В XVI—XVII вв. церковь, опираясь на государство, подавила многочисленные ереси, проникшие в высшие слои административного аппарата и имевшие достаточно широкую социальную базу. Либеральная и марксистская историографии рассматривали эту борьбу как подавление свободомыслия, течений общественной мысли, аналогичных западной реформации. Церковная история трактует разгром ересей как защиту веры, православной самобытности русского народа и российской государственности, причем, размах и жестокость борьбы с ересями в России не шли ни в какое сравнение с деятельностью инквизиции или протестантских церквей. Церковь и монастыри обладали значительной экономической мощью, развитым и эффективным хозяйством, были культурными центрами. Монастыри строились часто в стратегически важных местах и имели огромное значение в обороне страны. Церковь была в состоянии выставлять до 20 тыс. ратников. Эти обстоятельства определяли материальную базу авторитета церкви (своего рода государства в государстве), которая, тем не менее, не использовалась в противостоянии светской власти. Освященный Собор, как орган церковного управления, принимал активное участие в работе Земских Соборов, В годы Смуты патриаршество (учреждено в 1589 г.), несмотря на некоторые колебания, сыграло большую роль в борьбе с самозванцами и польско-шведской интервенцией (трагическая судьба патриарха Гермогена, гибель монахов при защите православных святынь, материальная поддержка ополчения и т. п.). Патриарх Филарет, отец Михаила Романова, фактически управлял Россией, являясь соправителем царя в течение 14 лет, укрепил самодержавие и новую династию, с одной стороны, и роль церкви, с другой, В середине XVII в. начинается переориентация в отношениях между церковью и государством. Ее причины исследователями оцениваются по-разному В советской литературе преобладает точка зрения, согласно которой процесс становления абсолютизма вел с неизбежностью к лишению церкви ее феодальных привилегий и подчинению государству. Поводом для этого стала попытка патриарха Никона поставить духовную власть выше светской. Церковные историки отрицают такую позицию патриарха, считая Никона последовательным идеологом «симфонии власти». Инициативу в отказе от этой теории они усматривают в деятельности царской администрации и влиянии протестантских идей о подчинений церкви государству. Собор 1667 г., низложивший патриарха Никона, постановил: «У царя власть править превыше патриаршей и всех иерархов». Однако государство в качестве компромисса подтвердило автономные хозяйственные, административные и судебные права церкви и даже закрыло Монастырский приказ. До этих решений Собора Россия вступила в этап глубокого духовного кризиса, вызванного расколом в ответ на реформу Никона по исправлению религиозных книг в соответствии с греческими оригиналами. Причины неприятия реформы, приведшей к расколу, советские историки сводили к социальному протесту против роста тяжести государственных налогов, крепостничества, централизации, устранявшей самобытное местное управление. В религиозном плане это был протест против греческой и украинской инфильтрации русского православия, боязнь утраты духовной индивидуальности России. Сказывались также негибкие методы проведения реформы. Последовательная борьба со старообрядцами, однако, не привела в России к религиозным войнам. Коренные изменения во взаимоотношениях церкви и государства произошли в связи с реформами Петра I в XVIII столетии.