КЕЛЬТСКАЯ МИФОЛОГИЯ

миф. представл. кельтов (группы индоевроп. народов), континентальных и о-вных. Исходный момент ее формирования относится к жизни кельтов в первонач. обл. их расселения в Цент. Европе (к С. от Альп), последующее ее развитие происходило в условиях расслоения кельтских племен во 2-й пол. 1-го тыс. до н.э. на Европ. континенте и Британских о-вах и соприкосновения c автохтонным населением. Относит. устойчивости и однородности К. м. достигла на континенте в последние два века до н.э., на Британских о-вах, возможно, неск. позднее. Данные о миф. континентальных кельтов (а также кельтов дорим. Британии) весьма фрагментарны — чер-паются преимущественно из археологич. источ. (статуи, рельефы с изображ. божеств, остатки культовых сооруж., надписи с посвящениями, надгробными эпитафиями, монеты); сведения антич. авторов практич. ограничиваются сообщениями о вере кельтов в переселение душ и жизнь после смерти; лит. памятники местной традиции для Галлии (совр. Франции) и др. р-нов, завоев. римлянами и подвергш. сильной романизации, отсутствуют. Единств. миф. системы К. м., получившие связное освещение в по-вествоват. памятниках местных традиций, — ирландская и валлийская (кельтов п-ва Уэльс, Великобритания); гл. из этих памятников явл. ирландские саги, первые записи к-рых относятся к 8 — 9 вв., а начало систематич. собирания — к 12 в. Эти источ., составл. после утверждения христианства и испытавшие его сильное воздействие, в большинстве своем «вторичны»: они восходят к более ранним утрач. памятникам, но лишь косвенно отражают миф. представления древ. кельтов. Совсем отсутствуют данные о космогонич. и эсхатологич. мифах (в т.ч. и кельтов Ирландии). Попытка реконструкции пантеона богов для всего кельт. мира явл. спорной. Сведения о кельт. божествах редко сопоставимы хронологич. и географич. Данные о пантеоне континентал. кельтов (как и кельтов дорим. Британии) настолько отрывочны, что не дают возможности установить его структуру. Из текста рим. поэта 1 в. Лукиана и ср.-век. схолий (толкований) на его соч. известно о Езусе (способ принесения жертв этому богу — повешение на дереве), о Таранисе — боге грома (жертвы, приносимые ему, сжигались) и Тевтате (жертвы ему топили в воде). Все эти божества присутствуют среди галло-рим. изображений и посвящений, а хар-р приносимых им жертв допускает сопоставление с мотивом тройств. смерти, общим для мифологии индоевроп. народов. Известны мн. этнонимич. имена кельт. богов: Аллоброкс — бог племени аллоброгов, Арамо — арамиков, богиня Воконтия — воконтиев и др. В процессе романизации мн. рим. боги получили местные эпитеты, но о к.-л. отожд. местных и рим. богов говорить невозможно: существовала лишь соотнесенность (не всегда устойчивая — местные имена нередко связывались с неск. рим. божествами) определенных внешних аспектов кельт. и рим. богов. Множество имен континентал. божеств известно из уникальных и не подкрепл. иконографий памятников; исключение составляют галльские Эпона, Цернунн, Суцелл, Нантосвельта, Розмерта и нек-рые др. В Британии засвидет. около 40 имен местных божеств, но о половине из них ничего не известно, кроме имени. Ряд божеств кельтов Британии имеет явные соотв. в ирланд. и валлийской мифологии: Ноденс — ирл. Нуаду, Бригантия — Бригита; божество Мапонус («юный») сопоставимо с ирланд. божеств. персонажем Мак Ок, сыном Дагда. Этот бог ассоциир. с Аполлоном, так же как и галльский Беленос. Место, сходное с Беленосом, занимал, очевидно, галльский Граннос, сопоставимый с ирланд. жен. божеством Греине (от grian — «солнце»). Часть божества представлена только иконографич. материалом (напр., изображ. трехликого или трехголового божества, божества со змеей, группы из трех богинь-матерей), имена богов остаются неизвестными. Больше известно о пантеоне кельтов Ирландии, сведения о к-ром сохранились в памятниках лит. традиции (в частн., во «Второй битве при Мойтуре» — о Племенах богини Дану и пире Гоибниу, цент. эпизодом к-рого явл. приготовление этим богом магич. напитка для подкрепления богов, сражающ. с фоморами, «нижними демонами»). В их весьма обширном пантеоне наиболее важные божества принадлежат к Племенам богини Дану, нек-рым из них имеются соотв. среди т.н. потомков Донваллийской традиции, известной гл. обр. из «Четырех ветвей Мабиногион» — повествований, оформивш. в кон. 11 в. и впитавших мн. темы и отдельные элементы древ. мифологии. Так, валлийский Ллеу, сын Арианрод, сходен с ирланд. (и галльским) Лугом, персонажу ирланд. божеств. кузнеца Гоибниу соотв. валлийский Гофаннон, ирланд. Мананнану сыну Лера — валлийский Манавидан сын Ллира (стоявший, как и Мананнан, неск. в стороне от «потомков Дон») и т.д. В целом, однако, валлийский материал представляется более отрывочным; он дальше отстоит от архаич. мифологии, чем ирланд., так что прямое сходство наблюдается редко. Так, Манавидан — уже не божество моря, а преисполн. мудрости смертный, Пуйл («Мудрость»), мн. чертами сходный с ирл. Дагда, — также смертный, ставший затем властелином Аннона (потусторон. мира). Пространств. картина мира разработана в К. м. преимущественно плоскостно. В вертикальном же ее членении основную роль играет древо мировое. Известен культ пяти свящ. деревьев Ирландии, часто называвш. «древо мира». Аналог мирового дре-ва — цент. столб дома Да Дерга (сага «Разрушение дома Да Дерга») — во внутр. помещении (Мидкуарт), представляющем собой, очевидно, ритуал. картину мира. С мировым древом связан мотив источ., встречающ. в ряде традиций, гл. обр. ирландской. По одной из них, источ., вытекающий из Сид Нехтан и дающий начало р. Бойн (одной из гл. рек Ирландии), относится к поту-сторон. миру и заключает в себе божеств. мудрость. Дерево орешника, стоявшее подле него, роняло иногда в источ. орехи, к-рые попадая в Бойн, давали отведавш. их полноту знания. Стихия воды, воплощен. в источ., оценивалась безусловно положительно (отчетливее всего это выражено в предании об источ. бога-врачевателя Диан Кехта, возвращавш. жизнь мертвым и исцелявшего раненых), тогда как стихия окружающего океана (особенно в вост., сев. и сев.-зап. направлениях) представлялась враждебной, связанной с демонич. началом. Среди океана традиционно помещался и потусторонний мир в разных своих ипостасях. На З. располагались о-ва блаженных, числом (как говорится в ирланд. саге «Плавание Брана») трижды пятьдесят, где остановилось время, царит изобилие и молодость (известно множество назв. этих о-вов — Великая земля, Земля жизни, Земля женщин и др.). По одной из традиций, правителем этого зап. мира был Трен. На С., ассоциируемом с забвением и смертью, о-в со стекл. башней служил обиталищем фоморов. Мотив стекл. дворца или башни часто встречается и в валлийской миф. системе, также помещающей «иной мир» на о-вах. Такая локализация не противоречит представлению об ином мире как о чем-то близком, непосредств. соседствующем с миром людей. Соотв. и проникновение в иной мир могло совершаться не только путем «плаваний», ставших сюжетом ряда миф. повествований. Представление об ином мире как о пир-шествен. зале с неиссякаемым котлом бога Дагда и изобилием свинины — излюбл. мяса кельтов — имеет определенный «героич.» оттенок. Ритуал. воспроизведение этой залы служило, по-видимому, основой важнейших сезонных обрядов. Ирланд. новогодний обряд (праздник Самайн) с воспроизведением открытого (чаще всего враждебного) соприкосновения двух миров в архаич. времена включал в себя, вероятно, разрушение демонич. силами устроенного мира (т.е. мира людей), ритуал. гибель его правителя, предшествующие окончат. победе последнего и возрождению мира. Весь ритуал в целом строился, очевидно, на основе местного варианта миф. сюжета о поединке громовержцев и его противника (хорошо согласуясь с галльским ритуалом бога грома Тараниса, включавшим сожжение символизир. земной мир животных и вещей, а возможно, и человеч. жертвы) и совершался в помещениях для пиршествен. залы. Таких помещений, как и свящ. деревьев, в Ирландии было пять. Хозяином одной из таких зал был кузнец (сага «Разрушение Дома Да Дерга»). Повествование в саге строится вокруг битвы короля Конайре с одноглазым противником и его демонич. войском, гибель в огне пиршествен. залы, к-рый невозможно потушить из-за того, что пересохли все источ. Важное место в К. м. занимают мифы и предания о божеств. животных, нередко связанные с представл. о картине мира. Ядро ирланд. эпич. повествования «Похищение быка из Куальнге» составляет поединок быков Финдбеннах и Донн Куальнге. Победив своего противника, Донн Куальгне разбрасывает остатки его тела по всей Ирландии, давая различ. местам имена и назв. Оба персонажа приняли облик быков, лишь пройдя серию чудесных превращений (в ястреба, коршуна, водяных животных и т.д.), первонач. же они были свинопасами у двух владык потусторон. мира. Божеств. свинопас, пастух, покровитель животных, ассоциируемый с потустор. миром, — один из цент. и распростр. у всех кельтов персонажей. С ним сопоставим, напр., галльский Цернунн, изображавш. в окружении животных. В «Триадах острова Британии» имеется поздний вариант этого образа, связываем. с Дристаном и Придери, сыном Пуйла (властелина Аннона — потустор. мира), к-рые выступают в роли свинопасов. Божеств. бык (Тарвос Тригаранус) хорошо засвидет. в Галлии и Британии, где встречается также собств. имя Donnotaurus, сопоставимое с Донном Куальгне. Среди др. особо почитавш. живот-ных — кабан, свинья. Это животное тоже тесно связано с потустор. миром (изобилие свинины — непремен. принадлежность пиршеств. залы его владыки). Один из распростр. мотивов о-вной К. м. охота на кабана, приводящего своих преследователей в потустор. мир. Культ кабана был распростр. и в Галлии, а в рим. время спец. связывался с Меркурием, часто получавшим эпитет moccus (от кельт. moch, «вепрь», «кабан»). Особое место занимают миф. представления, связанные с лошадью. На континенте по-священия и изображ. божеств широко засвидет. культ божеств. лошади и связанной с ней богини Эпоны. В Ирландии и Уэльсе слово ech (ирл. «лошадь») входит в имена множества миф. персонажей, связанных с солнеч. культом и потустор. миром на мор. о-вах. Миф о происхождении людей от божества иного, загробного, мира был общекельтским и засвидет. Цезарем в Галлии, жители к-рой, по его словам, считают себя происходящ. от Дита. Ирландский Дагда известен также как Эохаид Отец всех. Правитель о-вного потустор. мира носит имя Риангабаир («морская лошадь»), а один из «королей» фоморов зовется Эохо Эхкенд («Эохо Конская голова»). Божеств. персонаж обычно представлялся либо в виде лошади, либо как скачущий на ней всадник (известен Эоху Ронд, копьем к-рого герой Кухулин поражает его же лошадь). Бог Мананнан сын Лера (моря) — связанный с мор. стихией правитель потустор. страны Тир Таирнгире — представлялся скачущим по суше и морю на коне или в колеснице. Параллели в К. м. Уэльса — Марх аб Мейрхион (ставший королем Марком ср.-век. легенды о Тристане), к-рый имел лошадиные уши. Существовали и жен. божества, связанные с лошадью, — кроме континентал. Эпоны — эквивалентные ей ирланд. Етайн Ехраиде, Маха, валлийская Рианнон, жена Пуйла, владыки потустор. мира. Из двух важнейших ритуалов, освящавших начало исполнения королем своих функций, гл., видимо, был ритуал свящ. брака короля с лошадью, сходный с инд. ритуалом ашвамедха. Вторым ритуалом был т.н. праздник быка (tarbfeis), цент. моментом к-рого явл. погружение в пророч. сон спец. назначен. человека, отведавшего мяса и крови ритуал. быка (во сне он должен был увидеть будущего короля). На одном из галльских памятников он был изображен среди ветвей свящ. дерева бога Езуса (свидет. соотнесения образа быка с концепцией мирового древа) и несет на себе трех птиц (одну на голове и двух на спине; в эпизоде из «Похищения быка на Куальнге» герой Кормак Конд Лонгас наносит три удара по голове и телу Донна Куальнге). О связи Езуса с деревом свидет. и способ принесения жертв этому богу (повешение на дереве). Мифы о культурных героях засвидет. в многочисл. ирланд. преданиях о заселении о-ва (сохранились в изложении обширной псевдоист. компиляции 12 в. «Книга захватов Ирландии»). Традиционно выделялось шесть «захватов» Ирландии. Первый (отнесенный составителями ко времени «до потопа»), был возгл. Банба, одной из богинь-эпонимов Ирландии. Затем поглотил всех ее спутников, кроме некоего Финтана, к-рый, перевоплощаясь то в лосося, то в орла, то в ястреба (сходный мотив встречается в случае миф. Талиесина в Уэльсе), пережил века и поведал потомкам о происшедшем. Партолону, возгл. следующее нашествие, приписывается ряд важных культурных деяний, направл. на придание Ирландии окончат. природного облика: он расчистил четыре долины, при нем появилось семь крупных озер, к тому же, Партолон впервые ввел нек-рые ремесла и обычаи. При Немеде (от корня «сакральный», «священный»), воглавившем третье вторж., появились новые долины и озера. Он впервые столкнулся с соперничеством фоморов — попытка нападения на их о-в со стекл. башней окончилась неудачей. С потомками людей Немеда — племенами Фир Болг — связывается упорядочение важнейших сторон соц. жизни Ирландии, в частн., установление деления страны на пять провинций и оформление королевской власти. Племена богини Дану, пришедшие с сев. о-вов, где они преисполнились друидич. мудрости и магич. знаний, принесли в страну четыре знаменитых магич. талисмана: камень Фал, к-рый испускал крик под ногами законного короля, победоносное копье Луга, неотразимый меч Нуаду и неистощимый котел Дагда. Они победили Фир Болг при Мойтуре, а их соперничест-во с фоморами (исход его известен по независимому от «Книги захватов» тексту «Вторая битва при Мойтуре», гл. в т.н. миф. цикле ирланд. саг) окончилось тем, что Нуаду, божеств. правитель Племен богини Дану, потерявший руку в первой битве при Мойтуре, передал правл. Бресу, сыну властелина фоморов, жившему среди Племен богини Дану (позднее божественный врачеватель Диан Кехт изготовил Нуаду руку из серебра, откуда его прозвище Аргатлам, т.е. «серебряная рука»). Новое столкновение Племен богини Дану с фоморами возгл. Луг, поединок к-рого с предводителем фоморов одноглазым Балором явл. центром всего повествования. Луг, по прозванию Семилданах, т.е. искусный во мн. ремеслах (в широком смысле), был сам наполовину фомором (внуком самого Балора). Он звался также Ламфада — «с длинной рукой» (т.е. с копьем Ассала, к-рое с сев. о-вов добыли ему «три рога ремесла»). Луг камнем из пращи поражает глаз Балора, смертоносный взгляд к-рого губил все живое. Обращенные в бегство фоморы покидают Ирландию, а Брес откупается от победителей, сообщая им приемы и сроки возделывания земли. Тем самым Племена богини Дану, обладавшие воен. иск-вом и друидич. мудростью, становятся сведущими в х-ве. Рассказ о появл. последней волны завоевателей, т.н. сыновей Миля (предков ист. ирландцев — гойделов), победивших Племена богини Дану, содержит наименьшее кол-во архаич. миф. материала. По пути завоеватели встречают трех богинь — эпонимов Ирландии — Банба, Фодла и Ериу. Поэту Амаргину, к-рый уверил Ерну, что ее имя будет отныне гл., она предсказывает вечное владчество над Ирандией сыновей Миля, Донну — смерть (Донн, оказавш. одним из властелинов загробного мира, утонул у юго-зап. побережья Ирландии, и один из скалистых о-вов звался Tech Duinn, «Дом Донна», и считался царством мертвых). После столкновения с супругами богинь — Мак Куилом, Мак Кехтом и Мак Греине (богами — покровителями королевской власти) сыновья Миля окончат. победили Племена богини Дану при Таилтиу (здесь Луг учредил ежегодные празднества). Однако Племена богини Дану сумели заставить сыновей Миля поделить с ними власть, сохранив за собой нижний мир. В ирланд. миф. и фольклоре обитатели нижнего мира (не имевшего ярко выражен. хар-ра хтонич. бездны) назывались сидами (так назыв. и холмы, где они будто бы обитали) и отличались от людей прежде всего владением магич. иск-ва, а не собственно «божественностью». Наследие К. м. сохранилось и в лит. памятниках собственно эпич. и волшебного хар-ра, прежде всего в соотв. ирланд. сагах. Ряд саг соотносится с «героич. веком» Ирландии — эпохой на рубеже н.э., когда уладами (наиболее крупной этнич. группой Сев. Ирландии, давшей назв. провинции Ольстер) правил Конхобар, и отличались в подвигах Кухулин, Фергус, Коналл и др. герои. Немало эпизодов и персонажей саг имеют миф. основу и дополняют сообщения собственно миф. повествований. Отголоском представления о великой богине — матери богов (очень стойкого в К. м.) явл. черты облика Медб, правительницы Коннахта и супруги Айлиля; с этим представлением связаны и сохранивш. в сагах предания о правительницах потустор. мира (Аине, Клиодна и др.). Божеств. облик сохранили и наставницы героев, напр., Скатах, а также божества войны Морриган, Немаин и Бадб. Три миф. персонажа по имени Маха — супруги Немеда, Кимбаета и Крунху — рассматривались франц. ученым Ж. Дюмезилем как воплощение магич. знаний, воен. иск-ва и плодородия. Иногда эти аспекты совмещаются в одном персонаже, напр., Ану, Каиллех Берри (последняя сохранила популярность до нашего времени). Ряд муж. персонажей саг, прежде всего Брикриу, Ку Рои и Мидир, также божеств. происхождения. Брикриу (сага «Пир Брикриу») — типич. миф. плуттрикстер, сеющий раздоры среди героев; Мидир — владыка сида (волшебного холма, где обитали сиды), Бри Леит, божество потустор. мира; Ку Рои — искушенный в магии воитель и путешественник, в облике божеств. пастуха сходный с др.-инд. Пушаном. Миф. основу имеет немало сюжетных ходов и эпизодов саг — повествования о магич. испытаниях, соперничестве с потустор. существами, путешествия в иной мир (Кухулин, Кримтан Ниа Наир, Бран) и др. Мифологична и фигура Кухулина — гл. героя, «не имеющего равных среди смертных», сына Луга и Дехтире (по др. версии, он рожден от инцеста Кон-хобара с сестрой или дочерью Дехтире). Рассказы о его детских подвигах сходны с обрядами инициации, мн. эпи-зоды жизни органически включаются в индоевроп. мифо-героич. традицию (битва с тремя противниками, убийство собств., неузнанного сына, магич. преображения и др.). Неск. особняком стоят повествования о легенд. мудреце и провидце Финне, пользовавш. преимуществ. популярностью в позднейшем фольклоре. Он возгл. отряды воинов, живших в лесах и посвятивших себя охоте и войне, часто приводившим к контактам с потустор. миром. Сын Финна Оисин (Оссиан) дожил, по легендам, до времен св. Патрика (полулегенд. основателя ирланд. христ. церкви 5 в.) и поведал ему предания, связанные с чертами рельефа Ирландии, ее реками, озерами и др. Наследие К. м. и эпич. сказаний продолжало существовать позднее в фольклоре народов Ирландии, Уэльса, Корнуолла, о-ва Мэн и Бретани (р-онов устойч. сохранения кельт. языка и культурной традиции) и обогатило ср.-век. европ. лит-ру. Кельтскими в своей основе явл. легенды о короле Артуре и рыцарях Круглого стола, Тристане и Изольде, к валлийским (а также корнуоллским) прототипам восходят как они сами, так и мн. герои связанных с ними пре-даний — Пеллес (Пуйл), Мерлин (Мирддин) и мн. др. С кельт. прошлым связаны легенды о Граале, «стране блаженных» Аваллоне; рассказ о детстве Финна стал одним из основных источ. повествования о детстве воспитанного в лесу рыцаря Парцифаля (Персеваля) — героя ср.-век. романа в стихах.