— знаменитый киевский воевода. Род. в 1600 г., ум. 3 мая 1653 г. Происходил из небогатого дворянского рода северо-западной Волыни, где ему принадлежало во владимирском повете имение Низкиничи. Он был первым и единственным представителем фамилии, достигшим сенаторского звания и влиятельного положения в Речи Посполитой. Хотя, по преданию, перешедшему и в малороссийские хроники и в геральдические сочинения XVIII в., напр., Несецкого, и даже в королевскую грамоту 1646 г., которою Адам Кисель возводится в звание киевского каштеляна, род Киселя восходит к киевскому воеводе Святолду или Свентолдичу, павшему в Киеве во время взятия его в 1018 г. Болеславом Храбрым, но по документальным данным представители рода Киселя известны только от конца XV в. Первые известия об Адаме Киселе относятся к 1617 г., когда он участвовал в действиях южной армии Жолкевского; через два года сопровождал Жолкевского под Орынин и в 1620 г. к Цецоре. В 1626 г. участвовал в хотинском походе и далее продолжал служить под начальством гетманов Ходкевича и Конецпольского; сначала, как человек небогатый, занимал низшие должности, но шесть лет спустя был уже начальником хоругви, где служили его родичи. Вскоре после этого смерть отца заставила Адама Киселя вернуться в родовое имение для его устройства; здесь он и пробыл до смерти Сигизмунда III (30 апреля 1632 г.). Выступив на открывшемся вслед за смертью короля конвокационном сейме сторонником королевича Владислава и защитником православной веры, испытавший ряд притеснений в предшествующее правление, Кисель в начале 1633 г. был оставлен только что утвердившимся на престоле королем Владиславом IV, известным своею веротерпимостью и неприязнью к польским магнатам, при дворе, в звании "дворянина королевского". Так назывались те из придворных, которые не занимали определенных должностей, а состояли для особых более важных поручений. На первых порах Адаму Киселю поручено было отобрать от униатского епископа почаповского жидичинскую архимандрию с ее богатым монастырем, имениями и церковью и передать православному сицкому епископу Александру Пузыне. Вслед за этим на него было возложено, по случаю открывшейся войны с Москвой, еще более важное дело — охрана Северской земли со стороны Путивля. С 20000 казаков, которых Кисель быстро успел собрать в Запорожье, он заставил русских снять осаду Чернигова и затем вместе с войсками Лукаша Жолкевского и князя Иеремии Вишневского вторгся в пределы Московского государства, имея целию воспрепятствовать сбору в порубежных местностях новых ополчений против главной армии Владислава, подступавшей к Смоленску. Казаки Киселя очень помогали успеху короля. За это ему был пожалован на ленном праве город Кобыц и Козаргрод в черниговском воеводстве, даны староство носовское и должность черниговского подкомория, и поручена ближайшая административная власть над казаками, под верховенством краковского каштеляна Станислава Конецпольского. Но последние обязанности Киселя, как главного комиссара над казаками, державшего более сторону правительства, продолжались только до 1638 г.; в этом году на сейме, по случаю подавления восстания Павлюка, главным образом, при посредстве Киселя, было нарушено данное им Павлюку слово о помиловании; этим было сильно поколеблено к нему доверие казаков и он оставил свое место. С этого времени в деятельности Киселя наступает новый период, посвященный преимущественно участию в разного рода дипломатических переговорах. Так в 1638—1641 гг. он участвовал в комиссии по разграничению воеводств киевского и черниговского, в 1641—1645 гг. в комиссии для установления "вечных" границ с Московским государством, для окончательных переговоров о которых он был даже послан в Москву в 1646 г. Перед отъездом в Москву Киселю и было дано звание киевского каштеляна; как человек православный, притом хорошо владевший письменною речью того времени, он отлично ладил с московскими боярами и договорился с ними до полного соглашения об определении границ обоих государств и удовлетворения порубежных претензий той и другой стороны, об обмене пограничных властей вестями и об оборонительном союзе против татар. Но далеко не всему этому суждено было впоследствии осуществиться. Самым точным образом исполнялось условие о пограничных отношениях, так как исполнителем его явился сам Кисель, весьма аккуратно извещавший московских бояр о набегах крымцев, ногайцев и др. В награду за свои труды в Москве, он был возведен, вернувшись оттуда в начале 1648 г., в достоинство брацлавского воеводы, что было весьма высокою наградою и свидетельствовало о большой признательности к нему короля.
С открытием военных действий Хмельницким, Кисель является во главе польских комиссаров, переговаривавшихся о мире. Переговоры эти, как известно, были довольно продолжительны, несколько раз прекращались, опять возобновлялись, но результатов не имели почти никаких, во-первых, потому, что обещания Киселя, напр. об уничтожении унии, встречали полную оппозицию на польском сейме; во-вторых потому, что он совершенно расходился с Хмельницким во взгляде на настоящее движение казаков, приравнивая его к прежним восстаниям XVI в.; и в-третьих, много мешала медленность ведения переговоров. Король, однако, высоко ценил и эти труды Киселя и назначил его в 1650 г. киевским воеводой. Но современники со стороны польской и казацкой обвиняли его в измене.
Поляки, кроме того, приписывали ему намерение вместе с королем произвести государственный переворот. Все это, конечно, причиняло Киселю большие неприятности; он захворал и, после заключения Белоцерковского договора, которое было последним актом его служебной деятельности, известным по источникам, поселился в Киеве. Здесь он, удручаемый болезнью и разочарованный в самом короле (об этом разочаровании свидетельствует его письмо к Владиславу от 23 января 1632 г.), прожил несколько лет, вдали от всех общественных дел, но затем принял участие в Брестском походе, во время которого и скончался. Память его в Киеве сохранилась и до сих пор в наименовании "Киселевкою" бывшей замковой горы между Подолом, Андреевским спуском, Воздвиженскою улицей и урочищем Гончарами.
По своим способностям и убеждениям Кисель был выдающийся политический деятель и дипломат. Поставив себе краеугольным камнем для своих действий salus reipublicae и держась шляхетских взглядов, он действовал открыто и в то же время с редкою выдержкою и последовательностью; по своему серьезному пониманию политических обстоятельств он был выше многих польских сенаторов; при этом обладал красноречием, искусством располагать в свою пользу, и гражданским мужеством, не говоря о храбрости, обнаруженной в боях. Но как шляхтич, он не восходил до мысли освобождения от рабства малороссов и не раз говорил Хмельницкому: "пусть воюют казаки, а хлопы работают на панов". Точно так же не соединял он народности с национальностью в политическом смысле.
Костомаров, "Богдан Хмельницкий"; Новицкий, "А. Г. Кисель, киевский воевода" (Киев, 1886 г.); и "К биографии Адама Киселя" в "Киевской Старине", 1886 г., т. XIV, стр. 826 и 831.
{Половцов}
Кисель, Адам Григорьевич
член комиссии по переговор. с казаками 1648—1651 г., православный воевода киевский, строит. и ктитор Максаковского Спасского мон., в 1642 году.
Дополнение: Кисель, Адам Григорьевич,
† 3 мая 1653 г.{Половцов}