Козлов, Петр Кузьмич
— полк. 1-го г.-грен. Екатериносл. Имп. Александра II п., известный путешест-к, исслед-ль Центр. Азии, род. в 1863 г. В ранней юности под влиянием громк. имени Пржевальского и успехов его экспедиций К. почувствовал влечение к путешествиям. В 1883 г. К. впервые удается принять участие в экспедиции Пржевальского в звании вольноопред-щегося 2-го Софийск. п. и в качестве помощника начальника экспедиции. С этой экс-цией К. прошел поперек Гоби, вдоль сев. окраины Тибета и по бассейну р. Тарима, обнаружив не только глубок. интерес к делу, но и высокое мужество при отбитии шаек тунгутов на истоках Желтой реки. По возвращении из экспедиции К. поступил в СПб. юнкер. училище и в декабр. 1887 г. был произведен в подпор. л.-грен. Екатериносл. п. В 1888 г. К. командируется в распоряжение Пржевальского для участия в новой его экспедиции в Центр. Азию. За смертью Пржевальского в самом начале экспедиции руководство ею принял полк. Певцов, в сообществе с которым К. в течение 1889—1891 гг. посетил Сев. Тибет, Вост. Туркестан и Джунгарию, ведя помимо географич. экскурсий спец. наблюдения над животн. миром и ведая сборами зоологич. коллекций. За эти работы К. был награжден Имп. рус. геогр. общ-ством медалью имени Пржевальского. В 1893 г. К. вновь принимает участие в экспедиции, офиц-но именовавшейся "экс-цией спутников Пржевальского, Роборовского и Козлова", обследовавшей Тянь-Шань и проникшей в с.-вост. угол Тибета. Эта экс-ция вследствие болезни, постигшей глав. руков-ля — Роборовского, была закончена под руководством К., блестяще справившегося со своей ответств. задачей. 3-летнее участие К. в этой экспедиции (закончена в 1895 г.) отмечено его книгой под заглавием "Отчет помощника начальника экспедиции". Последующие экспедиции в Центр. Азию были проектированы уже самим К. и исполнены под его руководством. В 1899—1901 гг. состоялась Тибетская экс-ция, давшая ценное исследование природы малоизвест. и вовсе неизвест. племен, населяющих верховья рек Хуанхэ, Ян-цзы-цзяна и Меконга (см. изд. Имп. рус. геогр. общ-ва под заглавием "Монголия и Кам"). За это путеш-вие К. получил от Имп. рус. геогр. общ-ва Константиновскую зол. медаль. В 1907 г. К. предпринимает 2-летнюю, т. н. Монголо-Сычуаньскую, экс-цию с целью исследования Ср. и Южн. Монголии, изучения Кукунорской области и сбора естественно-истор. богатств с.-зап. Сычуани. Помимо ценных геологич., ботанич. и зоологич. коллекций экс-ция доставила богатое собрание этнографич. предметов, в особ-сти по буддийск. культу и кит. старине. Наибол. же интерес со стороны культур. мира к этой экспедиции был проявлен вследствие открытия ею в центре Монголии в низовье Эцзинь-гола "мертвого города" Хара-хото (Си-ся), в развалинах которого было найдено огром. колич-во памятников старины в виде древн. книг, свитков бумаг, картин, статуэток, денеж. знаков и предметов обихода. Все найденное в Хара-хото составило особую обшир. коллекцию, большая часть которой поступила в рус. музей Имп. Александра III, а меньшая — в Имп. академию наук. Свои интерес. наблюдения и впечатления К. изложил в труде, озаглавленном "Монголо-Сычуаньская экс-ция ИРГО в 1907—09 гг.". ИРГО, во внимание к выдающейся деятельности К., избрало его своим почет. членом (1910). Почти одновременно с этим избранием англ. и итал. геогр. общ-ва присудили К. большие зол. медали. Заслуги К. нашли себе оценку и с высоты престола, будучи разновр-но отмечены произ-вом К. за отличие в чины кап-на, подполк. и полк., награждением орденами святого Владимира 4 и 3 степени и пожалованием ему пожизн. пенсии в 1500 руб. в год. Из особ. поручений, возлагавшихся на К., следует отметить командирование его в 1905 г. по Высоч. повелению в Монголию (Урга) для передачи приветствия далай-ламе и поднесения ему Высоч. подарков.
После
1917
г.
продолжил исследовательскую работу в Центральной Азии.
В 1923—1926
гг.
совершил монголо-тибетскую экспедицию,
во время которой в горах Хэнтэй был открыт и исследован курганный могильник гуннской знати —
Ноин-Ула.
Академик АН УССР (1928).
Умер 26
сентября 1935
г.
в Петергофе (
Петродворец).
Похоронен в Ленинграде на Смоленском кладбище.
Именем К.
назван ледник в хр.
Табын-Богдо-Ола.
Соч
.:
Монголия и Кам (1899
—1901).
2
-е изд.
М.
1948.
В азиатских просторах.
М.
1947.
Лит
.:
Овчинникова Т.
Н.
П.
К.
Козлов —
исследователь Центральной Азии.
М.
1964.
{Воен. энц.}
Козлов, Петр Кузьмич
[3 (15) окт. 1863 — 26 сент. 1935] — сов. исследователь Центр. Азии, действит. член АН УССР (с 1928). Родился в г. Духовщине Смоленской губ. в семье гуртовщика; там же учился в городском училище. В 1881 К. встретился с H. M. Пржевальским (см.), к-рый предложил ему принять участие в его четвертой экспедиции. В янв. 1883 К. экстерном сдал в Смоленске экзамен за курс реального училища и по совету Пржевальского поступил на военную службу вольноопределяющимся (в 1887 К. окончил военное училище). В 1883—85 участвовал в четвертом путешествии Пржевальского по Центр. Азии — к истокам р. Хуанхэ, вдоль сев. окраины Тибета и по бассейну р. Тарима (Яркенд.) Участие в этой экспедиции имело решающее значение для К.; под руководством Пржевальского он приобрел ценные навыки и знания, необходимые для научных экспедиционных работ. Большое влияние на дальнейшее его формирование как ученого оказали руководитель Рус. географич. об-ва П. П. Семенов-Тян-Шанский, географ А. В. Григорьев, известный исследователь Центр. Азии М. В. Певцов, а также зоологи В. Л. Бианки и Е. А. Бихнер. В 1888 К. в составе пятой центрально-азиатской экспедиции Пржевальского направился во второе свое путешествие (после смерти Пржевальского в 1888 руководство экспедицией было поручено Певцову). В 1889—90 экспедицией был проделан маршрут по Кашгарии и сев.-зап. окраине Тибетского нагорья. К. самостоятельно обследовал р. Конче-Дарью (левый приток Тарима и сев. берег оз. Баграч-Куль. Полученные научные результаты были опубл. им в трудах экспедиции. За успешное выполнение исследовательских работ К. в 1891 был награжден Рус. географич. об-вом серебряной медалью имени H. M. Пржевальского; в том же году К. был избран действит. членом Рус. географич. об-ва. В 1893—95 участвовал в центрально-азиатской экспедиции В. И. Роборовского (см.). Маршрут путешествия охватил вост. Тянь-Шань и Наньшань. Из-за болезни Роборовского руководство экспедицией на обратном пути принял на себя К. За время этого путешествия им были проведены большие разносторонние исследования, отчет о к-рых был опубл. в 1899 отдельным томом.
В 1899 Географич. об-во поручило К. руководство Монголо-Тибетской экспедицией (1899—1901). Эта экспедиция, описанная К. в книге "Монголия и Кам" (1905—06), была исключительно плодотворной и принесла ему мировую славу. Маршрут экспедиции пролегал через Монгольский Алтай, Центр. Гоби, гигантскую бессточную впадину Цайдам, сев.-вост. и юго.-вост. Тибет и далее, обратно, через Монголию в Кяхту. Были собраны ценные материалы ©б орографии, геологии, климате, растительности и животном мире Тибета и о малоизвестных или совсем неизвестных восточнотибетских племенах. Тибетское путешествие К. существенно дополнило результаты исследований Пржевальского, к-рый до К. изучал пустынные нагорья сев. и сев.-вост. Тибета. К. прошел в юго-вост. Тибет — Кам, горную, не исследованную в то время страну. В юго-вост. Тибете К. сделал ряд географич. открытий, в т. ч. открыл горный хребет, названный им хребтом Рус. географич. об-ва. Географич. об-во наградило его за тибетскою экспедицию своей высшей наградой — Константиновской медалью (в 1902). В 1896 К. был избран почетным членом Голл. географич. об-ва. В 1907—09 К. возглавил Монголо-Сычуаньскую экспедицию, во время к-рой открыл в пустыне Гоби остатки древнего города Хара-Хото (13 в.). В результате раскопок К. были найдены многочисленные предметы материальной и духовной культуры тангутов, в т. ч. монеты, художественные изделия и, что особенно важно, до 2000 томов книг на языке тангутского племени си-ся, китайском и других языках. Наряду с ценнейшими археологич. открытиями К. очень важны были собранные экспедицией географич. материалы и сведения о народах Монголии и Тибета. Монголо-Сычуаньская экспедиция обследовала сев.-вост. Тибет (область Амдо), юж. Монголию и ряд других районов, пройдя от Кяхты через Монгольский Алтай — Алашань, вост. Наньшань, бессточную впадину Кукунор, Амдоское нагорье, а затем через юж. Монголию снова в Кяхту. Рус. географич. об-во (в 1910) и Венгерское географич. об-во ( в 1911) избрали К. своим почетным членом. Он был награжден Большой золотой медалью Итал. географич. об-ва (1911), медалью Англ. географич. об-ва (1911), получил премию имени П. А. Чихачева Париж. АН (1913).
Накануне первой мировой войны 1914—18 К. подготовил новую экспедицию в Центр. Азию, но осуществить ее тогда не удалось. В годы войны К. отошел от исследовательской работы и вернулся к ней после Великой Октябрьской социалистич. революции. В 1923 был опубл. один из его осн. трудов "Монголия и Амдо и мертвый город Хара-Хото", обобщающий результаты Монголо-Сычуаньской экспедиции 1907—09. В 1923—26 К. совершил свою последнюю—монголо-тибетскую—экспедицию. В отличие от предыдущих, в состав экспедиции входили специалисты по разным отраслям естественных наук. Наиболее важным результатом экспедиции было открытие в горах Хэнтэй-Ноинулинских курганов — могил вост. гуннов, где были найдены археологич. материалы, относящиеся к 1 в. до н. э. Большой интерес представляет также открытие развалин древнего китайского города Шюн-уй-чжен. Экспедиция вновь производила раскопки Хара-Хото. Дневник этого путешествия был опубл. Географич. об-вом СССР в 1949.
В последние годы жизни К. вел большую популяризаторскую и лекционную работу. Болезнь помешала ему осуществить в 1933 намеченную АН УССР экспедицию в бассейн Иссык-Куля и Хан-Тенгри. Умер К. в Петергофе (ныне Петродворец). Его именем назван ледник на хр. Табын-Богдо-Ола (Монгольский Алтай).
Труды К. отличаются теми ж" характерными особенностями, к-рые присущи трудам Пржевальского,— простотой и увлекательностью изложения, обилием и точностью фактич. сведений, комплексностью и глубиной географич. характеристик. Открытие К. мертвого города Хара-Хото и Хэнтэй-Ноинулинских курганов с их замечательными памятниками культуры народов Центр. Азии принадлежит к числу выдающихся археологич. открытий 20 в.
Соч.: Монголия и Кам [3-летнее путешествие по Монголии и Тибету (1899—1901 гг.), 2 изд.], М., 1948 (имеется библиография трудов К. и литература о нем); Путешествие в Монголию. 1923—1926. Дневники, М., 1949.
Лит.: Дмитриев В. В., Русский географ и путешественники. К. Козлов. [1863—1935, Смоленск], 1951 (имеется библиография трудов К.).
Козлов,
Петр Кузьмич
Род. 1863, ум. 1935. Географ, этнограф, специалист по Центральной Азии. Принимал участие в экспедициях Н. М. Пржевальского, В. И. Роборовского и др., возглавлял монголо-тибетские (1899—1901 и 1923—26) и монголо-сычуаньскую (1907—09) экспедиции. С 1928 г. академик АН УССР.
Источник: Большая русская биографическая энциклопедия. 2008
Козлов Петр Кузьмич
1863 - 1935) Исследователь Центральной Азии, академик АН Украины (1928). Участник экспедиций Н. М. Пржевальского, М. В. Певцова, В. И. Роборовского. Руководил монголо-тибетскими (1899-1901 и 1923-1926) и монголо-сычуаньской (1907-1909) экспедициями. Открыл остатки древнего города Хара-Хото, курганные могильники гуннов (в том числе Ноин-Ула); собрал обширные географические и этнографические материалы. В городе Слободе, что на Смоленщине, знаменитый путешественник Пржевальский случайно познакомился с юным Петром Козловым. Эта встреча круто изменила жизнь Петра. Любознательный юноша понравился Николаю Михайловичу. Козлов поселился в усадьбе Пржевальского и под его руководством стал готовиться к экзаменам за курс реального училища. Через несколько месяцев экзамены были сданы. Но Пржевальский зачислял в экспедицию только военных, поэтому Козлову пришлось поступить на военную службу. Он прослужил в полку только три месяца, а затем был зачислен в состав экспедиции Пржевальского. Это была четвертая экспедиция знаменитого путешественника в Центральную Азию. Осенью 1883 года караван вышел из города Кяхты. Путь экспедиции лежал через степь, пустыню, горные перевалы. Путешественники спустились в долину реки Тэтунга, притока Хуанхэ - великой Желтой реки. "...Красавец Тэтунг, то грозный, то величественный, то тихий и ровный, часами удерживал на своем берегу Пржевальского и меня и повергал моего учителя в самое лучшее настроение, в самые задушевные рассказы о путешествии" , - писал Козлов. В верховьях реки Хуанхэ на экспедицию напали разбойники из бродячего племени тангутов - конная шайка до 300 человек, вооруженных огнестрельным оружием. Разбойники, получив достойный отпор, ретировались. Петр многому научился в своем первом путешествии. Он вел глазомерную съемку, определял высоты, помогал Пржевальскому при сборе зоологических и ботанических коллекций. Вернувшись из экспедиции в Петербург, Козлов по совету своего учителя поступил в военное училище. После его окончания Петр Кузьмич, уже в чине подпоручика, был снова зачислен в состав новой экспедиции Пржевальского. Во время подготовки к походу в городе Караколе 1 ноября 1888 года Пржевальский скончался от брюшного тифа. После смерти Николая Михайловича - внезапной, ошеломляющей, Козлову казалось, что жизнь лишилась всякого смысла. Много лет спустя, Петр Кузьмич писал: "Слезы, горькие слезы душили каждого из нас... Мне казалось, такое горе пережить нельзя... Да оно и теперь еще не пережито!" Он решил продолжить дело Пржевальского. Исследование Центральной Азии стало для него главной целью всей жизни. Экспедицию, собранную Пржевальским, возглавил полковник Генерального штаба Певцов. Под его началом Козлов в 1889-1891 годах вновь прошел по северному Тибету, посетил Восточный Туркестан и Джунгарию. Он совершил несколько самостоятельных поездок. Перевалив через Русский хребет, он обнаружил за ним межгорную впадину, а в ней на высоте 4258 метров - небольшое озеро. По долине речки, впадающей в это озеро, Козлов прошел к ее верховьям вдоль подножия Русского хребта и с перевала Джапакаклык увидел восточную оконечность хребта. Вместе с Роборовским он установил длину Русского хребта (около 400 километров) и завершил его открытие. Позднее Козлов исследовал вторую блуждающую реку бассейна Лобнора - Кончедарью и озеро Баграшкуль Козлов вел наблюдения над животным миром, собирал зоологическую коллекцию. За эти исследования его удостоили высокой, незадолго до того учрежденной награды - серебряной медали Пржевальского... Потом была третья экспедиция Петра Кузьмича, которую называли не иначе как "экспедицией спутников Пржевальского". Руководителем ее был Всеволод Иванович Роборовский. В июне 1893 года путешественники выступили из Пржевальска на восток и прошли вдоль Восточного Тянь-Шаня, следуя через наименее исследованные местности. Спустившись затем в Турфанскую впадину, Роборовский и Козлов пересекли ее в различных направлениях. Разными путями они прошли оттуда в бассейн реки Сулэхэ, в поселок Дуньхуан (у подножия Наньшаня). Козлов двинулся на юг, к низовьям Тарима, и изучил котловину Лобнора. Он открыл высохшее древнее русло Кончедарьи, а также следы древнего Лобнора в 200 километрах к востоку от тогдашнего его местонахождения и окончательно доказал, что Кончедарья - блуждающая река, а Лобнор - кочующее озеро. В феврале 1894 года путешественники приступили к исследованию Западного Няньшаня. Разными маршрутами в течение 1894 года они пересекли его во многих местах, проследили ряд продольных межгорных долин, точно установили протяженность и границы отдельных хребтов, исправив, а нередко и сильно изменив карты своих предшественников. Зимой, намереваясь пройти через высокогорную страну на юго-восток, в Сычуаньскую впадину, они при морозах до 35° достигли к югу от Кукунора, за 35-й параллелью, хребет Амнэ-Мачин (до 6094 метров) и перевалили его диким скалистым ущельем. В глубине Центральной Азии, на Тибетском нагорье, Роборовского разбил паралич, и через неделю, в феврале 1895 года, Козлов, принявший руководство экспедицией, повернул обратно. Вернувшись в Турфанскую впадину, они направились на северо-запад и впервые пересекли пески Дзосотын-Элисун. Вместо многих кряжей, показанных на старых картах, Козлов обнаружил пески Коббе. Закончив свой путь в Зайсане в конце ноября 1895 года, Роборовский и Козлов проделали в общей сложности около 17 тысяч километров. Во время этой экспедиции Петр Кузьмич совершил 12 самостоятельных маршрутов. В собранной им зоологической коллекции были три редкие экземпляра шкур диких животных. Козлов делал преимущественно энтомологические сборы, собрав около 30 тысяч экземпляров насекомых. Путешествие в Центральную Азию (1899-1901) было его первой самостоятельной экспедицией. Она называлась Монголо-Тибетской: ее можно определить как географическую, в отличие от двух следующих, в основном археологических. В середине лета 1899 года экспедиция проследовала от границы вдоль Монгольского Алтая к озеру Орог-Нур и при этом произвела подробное исследование этой горной системы. Сам Козлов прошел по северным склонам главного хребта, а его спутники, ботаник Вениамин Федорович Ладыгин и топограф Александр Николаевич Казнаков, несколько раз переваливали хребет, проследили также и южные склоны. Выяснилось, что главный хребет простирается на юго-восток в виде единой горной цепи, постепенно понижающейся, и заканчивается хребтом Гичгэнийн-Нуру, а далее тянется Гобийский Алтай, состоящий лишь из цепи небольших холмов и коротких низких отрогов. Затем все трое разными путями пересекли пустыни Гоби и Алашань; соединившись, они поднялись на северо-восточную окраину Тибетского нагорья, обошли с севера страну Кам, расположенную в верховьях рек Янцзы и Меконг. В высокогорной стране Кам Козлова поразило необычайное богатство растительности и разнообразие животного мира. Путешественники встретили новые, неизвестные науке экземпляры. Из этих мест Козлов предполагал направиться в столицу Тибета Лхасу, но глава Тибета далай-лама категорически воспротивился этому. Экспедиции пришлось изменить маршрут. Козлов открыл четыре параллельных хребта юго-восточного направления: на левом берегу Янцзы - Пандиттаг, на правом - Русского географического общества - водораздел между верхней Янцзы и Меконгом, на правом берегу Меконга - хребет Вудвилл-Рокхилла, южнее - Далай-ламы - водораздел бассейнов верхнего Меконга и Салуина. На обратном пути после подробной описи озера Кукунор путешественники снова пересекли пустыни Алашань и Гоби. В Урге их ждали. Нарочный, высланный навстречу экспедиции, вручил письмо Козлову от русского консула Я. П. Шишмарева, в котором говорилось, что "гостеприимный кров готов приютить дорогих путешественников" . 9 декабря 1901 года достигли Кяхты. Телеграмма Козлова развеяла упорные слухи об их гибели - почти два года от них не поступало никаких сведений. Путешественники собрали ценный материал. Геологическая коллекция содержала 1200 образцов горных пород, а ботаническая - 25 тысяч экземпляров растений. В зоологической коллекции находилось восемь неизвестных науке птиц. После этого путешествия имя Козлова становится широко известным, и не только в научных кругах. О нем говорят, пишут в газетах, называют продолжателем дела Пржевальского. Русское географическое общество удостаивает его одной из самых почетных наград - Константиновской золотой медали. Помимо крупных географических открытий и великолепных коллекций - ботанической и зоологической, им были изучены малоизвестные и даже совсем неизвестные восточно-тибетские племена, населяющие верховья Хуанхэ, Янцзыцзян и Меконга. Эта экспедиция описана Козловым в двухтомном труде "Монголия и Кам", "Кам и обратный путь". Козлов, считая, что "путешественнику оседлая жизнь, что вольной птице клетка", начал подготовку к следующей экспедиции. Его давно влекла тайна мертвого города Хара-Хото, затерянного где-то в пустыне, и тайна народа си-ся, с ним вместе исчезнувшего. 10 ноября 1907 года он оставил Москву и отправился в так называемую Монголо-Сычуаньскую экспедицию. Помощниками его были топограф Петр Яковлевич Напалков и геолог Александр Александрович Чернов. Следуя от Кяхты через пустыню Гоби, они перевалили Гобийский Алтай и вышли в 1908 году к озеру Сого-Нур, в низовьях правого рукава реки Жошуй (Эдзин-Гол). Повернув на юг, Козлов через 50 километров открыл развалины Хара-Хото, столицы средневекового тангутского царства Си-Ся (XIII век). Они вошли в город с западной его стороны, миновали небольшое сооружение с сохранившимся куполом - Козлову показалось, что оно напоминает мечеть, и оказались на обширной квадратной площади, пересеченной во всех направлениях развалинами. Хорошо были видны основания храмов, выложенные из кирпича. Определив географические координаты города и его абсолютную высоту, Козлов начал раскопки. Всего за несколько дней были найдены книги, металлические и бумажные деньги, всевозможные украшения, предметы домашней утвари. В северо-западной части города удалось найти останки большого богатого дома, принадлежавшего правителю Хара-Хото Хара-цзянь-цзюню. Здесь находился скрытый колодец, в котором, как гласило предание, правитель спрятал сокровища, а потом приказал бросить тела своих жен, сына и дочери, умерщвленных его рукой, чтобы спасти их от издевательств врага, уже ворвавшегося за восточные стены города... Эти события происходили более пятисот лет назад... Находки были бесценны. Лепные украшения зданий в виде барельефов, фрески, богатая керамика - тяжелые сосуды для воды с орнаментом и знаменитый, на редкость тонкий китайский фарфор, различные предметы из железа и бронзы - все говорило о высокой культуре народа си-ся и его обширных торговых связях. Быть может, и не оборвалась бы жизнь некогда прекрасного города, если бы правитель его - батыр Хара-цзянь-цзюнь не вознамерился овладеть престолом китайского императора. Целый ряд сражений, происшедших неподалеку от Хара-Хото, закончился поражением его властителя и заставил Хара-цзянь-цзюня искать спасения за стенами города. Крепость держалась до тех пор, пока осаждающие не перекрыли русло Жошуя мешками с песком и не лишили город воды. В отчаянии через пробитую брешь в северной стене осажденные кинулись на врага, но в неравной схватке погибли все, и их властитель тоже. Захватив поверженный город, победители так и не смогли отыскать сокровища правителя... От Хара-Хото экспедиция двинулась на юго-восток и пересекла пустыню Алашань до хребта Алашань, причем Напалков и Чернов исследовали территорию между реками Жошуй и средней Хуанхэ и западную полосу Ордоса. В частности, они установили, что Жошуй такая же блуждающая река, как и Тарим, и что хребет Арбисо, на правом берегу Хуанхэ, является северо-восточным отрогом хребта Хэланьшань. Повернув на юго-запад, экспедиция проникла в верхнюю излучину Хуанхэ - в высокогорную страну Амдо - и впервые всесторонне исследовала ее. Русское географическое общество, получив сообщение об открытии мертвого города и о сделанных в нем находках, в ответном письме предложило Козлову отменить намеченный маршрут и вернуться в Хара-Хото для новых раскопок. Петр Кузьмич, следуя предписанию, повернул к мертвому городу. Но пока письма шли в Петербург и обратно, экспедиция успела совершить большой переход по Алашаньской пустыне, подняться к альпийскому озеру Кукунор, пройти на нагорье северо-восточного Тибета, где русским путешественникам пришлось отбиваться от разбойников, которыми руководил один из местных князьков. В этих краях, в большом монастыре Бумбум, Козлов встретился - уже во второй раз - с духовным владыкой всего Тибета - далай-ламой Агван-Лобсан-Тубдань Джамцо. Далай-лама, человек осторожный и недоверчивый, остерегавшийся иностранцев как самого великого зла, проникся к Козлову полным доверием, проводил много времени с ним в беседах, а на прощание подарил два замечательных скульптурных изображения Будды, одно из которых было осыпано алмазами, и вдобавок пригласил в Лхасу. Последнее Козлову было ценнее всего. Сколько европейских исследователей мечтало и стремилось в ней побывать - и напрасно! Весь обратный путь до Хара-Хото, длиной почти в 600 верст, экспедиция прошла очень быстро - всего за девятнадцать дней - и в конце мая 1909 года разбила лагерь за стенами мертвого города. После русской экспедиции на раскопках никто не успел побывать. Поднявшись на стены древнего города-крепости высотой свыше 10 метров, Козлов увидел запасы гальки, заготовленные жителями для обороны. Они надеялись камнями отбиться от нападавших... Вести раскопки приходилось в трудных условиях Земля под солнцем раскалялась до шестидесяти градусов, горячий воздух, струившийся от ее поверхности, увлекал за собой пыль и песок, против воли проникавшие в легкие. На сей раз, однако, интересных находок было немного. Домашняя утварь, малоинтересные бумаги, по-прежнему попадались металлические и бумажные деньги... Наконец был вскрыт большой субурган, расположенный неподалеку от крепости на берегу сухого русла. Редкая удача! Найдена целая библиотека - около двух тысяч книг, свитки, рукописи, более 300 образцов тангутской живописи, красочной, выполненной на толстом холсте и на тонкой шелковой ткани; металлические и деревянные статуэтки, клише, модели субурганов, сделанные удивительно тщательно. И все находилось в прекрасной сохранности А на пьедестале субургана, обратившись к его середине, стояло около двух десятков больших - в рост человека - глиняных статуй, перед которыми, будто перед ламами, отправляющими богослужение, лежали огромные книги. Они были написаны на языке си-ся, но среди них - книги на китайском, тибетском, маньчжурском, монгольском, турецком, арабском языке, попадались и такие, язык которых ни Козлов, ни один из его людей так и не смогли определить. Только спустя несколько лет удалось выяснить, что это - тангутский язык. Язык си-ся - язык ушедшего в прошлое народа - наверняка остался бы для науки неразгаданной тайной, если бы не словарь си-ся, найденный здесь же. Весной 1909 года Козлов прибыл в Ланьчжоу, а оттуда прежним маршрутом вернулся в Кяхту, завершив свое выдающееся археологическое путешествие в середине 1909 года. После этой экспедиции Козлов, произведенный в полковники, два года работал над материалами о Хара-Хото и находками. Итогом стала работа "Монголия и Амдо и мертвый город Хара-Хото", опубликованная в 1923 году. Он много выступал с докладами, лекциями, писал статьи в газеты и научные журналы. Открытие мертвого города сделало его знаменитостью. Английское и Итальянское географические общества присудили путешественнику большие золотые королевские медали, чуть позже одну из своих почетных премий присудила Французская академия. В России он получил все высшие географические награды и был избран почетным членом Географического общества. Но Козлов признавался: "Как никогда еще в жизни, мне особенно хочется поскорее вновь ринуться в азиатские просторы, еще раз навестить Хара-Хото и потом побывать дальше, в сердце Тибета - Лхасе, о которой влюблено мечтал мой незабвенный учитель Николай Михайлович..." Когда Россия вступила в Первую мировую войну, полковник Козлов попросил направить его в действующую армию. Ему отказали и откомандировали в Иркутск начальником экспедиции по срочной заготовке скота для действующей армии. В 1922 году советское правительство приняло решение об экспедиции в Центральную Азию. Во главе экспедиции был назначен Петр Кузьмич Козлов. Ему шестьдесят лет, но он по-прежнему полон сил, энергии. Вместе с ним отправилась в путь жена Петра Кузьмича - Елизавета Владимировна, орнитолог и его ученица. Они долго исследовали верхний бассейн реки Селенги и в южной монгольской полупустыне, в горах Ноин-Ула, нашли более двухсот курганов и провели их раскопки. Множество замечательных находок, относящихся к древней китайской культуре, было найдено в этих могильниках изделия из золота, бронзы, железа, деревянные лакированные вещи - предметы роскоши, флаги, ковры, сосуды, курильницы, деревянное устройство для добывания огня, бумажные ассигнации Юаньской династии с грозной надписью "Подделывателям будут отрублены головы" . А на вершине Ихэ-Бодо в Монгольском Алтае, на высоте около трех тысяч метров, экспедиция открыла древний ханский мавзолей. Но самое удивительное из открытий удалось сделать в горах Восточного Хангая, где была найдена усыпальница тринадцати поколений потомков Чингисхана. Далай-лама дал Козлову пропуск в Лхасу - половину шелковой карточки с зубчиками на обрезе. Вторая половина "пилы" находилась у горной стражи на подступах к столице Тибета. Однако англичане, принявшие все меры, чтобы не допустить русских в Лхасу, сорвали это путешествие. В семьдесят один год Петр Кузьмич по-прежнему мечтает о путешествиях, планирует поездку в бассейн Иссык-Куля, чтобы еще раз поклониться могиле дорогого учителя, подняться к снегам Хан-Тенгри, увидеть вершины Небесных Гор, покрытые синими льдами... Он живет то в Ленинграде, то в Киеве, но больше в деревне Стречно, неподалеку от Новгорода. Несмотря на преклонный возраст, он часто ездил по стране, читая лекции о своих путешествиях. Умер Петр Кузьмич в 1935 году.
Источник: 100 великих путешественников. 2011