Известный аргентинский гитарист. Родился в Сан Хуан–де–Куцто 25 мая 1914 года. Будучи сыном жителя Севильи, жительницы Малаги и родившись на аргентинской земле, он обладал прирожденным призванием к гитаре. Его первым другом была игрушечная гитара, которую заменяет настоящая, когда он принимает решение заниматься ею с Элиасом Гутьерросом в городе Ла Плата. Вернувшись с родителями в провинцию, где он родился, он вынужден был сделать перерыв в занятиях, но гитара его не оставила. Его вдохновляла одна из теток, также посещавшая занятия гитарой в Испании; он серьезно решает извлечь из музыкальной коробки самые лучшие звуки, когда живет в провинции Кордова, республика Аргентина, и полностью посвящает себя занятием гитарой. В 1929 года с ним занимается профессор Хуан Сиро Орланди, и он получает от этого последнего диплом на право преподавания в декабре 1932 года. В популярной газете Кордовы “Лос принсипиос” (“Принципы”) 21 ноября 1932 года была опубликована об этом молодом и прилежном исполнителе вдохновенная статья, которая, несомненно, была написана после посещения его концерта. Мы приводим здесь один параграф из нее: “Мы забыли о мальчике–вундеркинде. Он сам напомнил нам о своем существовании. Вчера вечером он пришел в дом и в этот раз не гитара несла его, а он сам нес гитару. Простой и скромный, он не скрывал гордости, которую придавала ему возможность подтвердить, что он действительно добился успеха. Он нас очаровал своим концертом. Он был очень выразителен в очень личностном исполнении музыки наших самых маэстро. Под влиянием заклинанием его переборов прошли самые разные сочинения. Сор, Таррега, Альбенис в параде восторженной виртуозности на миг заблестели как бриллианты: целая звуковая диадема их лучших сочинений, переведенных Мартином Вентурой с точностью и легкостью, очищенных через сито его изысканной чувствительности.
“Арабское каприччо”, жемчужина Тарреги, протянуло простоту своего центрального мотива по усложненному кружеву вариаций. Свежесть мавританского фонтана в залитом солнцем патио Андалузии халифов, приглушенное эхо далеких лютен, бои барабанов, сопровождающие грустный восточный марш, за которыми идет глухая каденция из одного аккорда, чтобы разбить ритм речитатива смещением звуков, которые рассказывают о неправдоподобных танцах. “Гранада” Альбениса выразила на гитаре нервную легкость своего развития, выражающая в замечательной пропорции арабское влияние на земле готов. И вновь Таррега тяжело модулировал шаги мазурки, которую пальцы Мартина Вентуры привели к точному и богатому выразительными оттенками ритму.
Луис Мартин Вентура опрокидывает в звучащую коробку свой стилизованный сентиментализм юноши–вундеркинда, являющегося одним целым с гитарой, которая удлиняет его чувствительность, чтобы выразиться в каскаде гармонии, которая направляет в ограниченное русло всплеск артистического темперамента и ставит в рамки совершенной техники, чтобы в конце концов предложить нам версию, безупречную по своей чистоте и прозрачности сочинения – жемчужины того каталонского виртуоза, расцвет которого пришелся на XVIII век. Кордова может возлагать на Мартина Вентуру существенные надежды".