МИХАИЛ ЛОМОНОСОВ

Михаил Ломоносов родился в ноябре 1711 г. в деревне Денисовка близ города Холмогоры. Отец его, Василий Дорофеевич, был помором. Он владел несколькими судами и ходил на них за рыбой в Белое море и Ледовитый океан. С детских лет Михайло помогал отцу в его трудном и опасном деле, однако сердце и натура влекли его совсем к другим занятиям. Рано научившись читать, он очень быстро перечитал все книги, какие только мог достать в своей деревне В 14 лет он осилил «Арифметику» Магницкого и славянскую грамматику Смотритского. Дальнейших возможностей для образования у пытливого и умного юноши не было. «Имеючи отца, хотя по натуре доброго человека, однако в крайнем невежестве воспитанного, — вспоминал потом Ломоносов, — и злую и завистливую мачеху, которая всячески старалась произвести гнев в отце моем, представляя, что я всегда сижу попустому за книгами: для того многократно я принужден был читать и учиться, чему возможно было, в уединенных и пустых местах, и терпеть стужу и голод». Зимой 1730 г. девятнадцатилетний Ломоносов почти без денег, пешком отправился в Москву и поступил в Заиконоспасскую славяно-греко-латинскую академию. Жить и учиться тут было нелегко Общежития при академии не было. Стипендия полагалась самая мизерная. Ломоносов писал позже: «Жалования в шести нижних школах (классах) получал по три копейки на день. А в седьмой — четыре копейки надень… Имея один алтын в день жалования, нельзя было иметь на пропитание… больше как на денежку хлеба, и на денежку квасу, прочее на бумагу, на обувь и на другие нужды. Таким образом жил я пять лет, и наук не оставил» Несмотря на свой возраст, Ломоносов был зачислен в самый младший класс, поскольку совсем не разумел латыни. Однако его блестящие способности вскоре проявились с полной силой: не прошло и полугода, как его перевели из низшего класса во второй и в том же году — из второго в третий класс. А через год он стал настолько силен в латинском языке, что мог сочинять на нем небольшие стихи. Уже тогда он основательно занимался поэтикой и риторикой. В 1734 г. для «завершения образования» Ломоносова хотели послать из Москвы в Киев, в духовную академию, но вместо этого в следующем году он вместе с другими двенадцатью учениками, «в науках достойными», был отправлен в Петербург и зачислен в студенты университета при Академии наук. Впрочем, петербургское учение оказалось очень кратковременным. Уже через несколько месяцев, в сентябре 1736 г. Ломоносова с двумя другими академическими студентами (Райзером и Виноградовым) отпустили в Германию для обучения металлургии и горному делу. Заграничная командировка длилась почти пять лет (до июня 1741 г.). Это время Ломоносов и его товарищи провели главным образом в Марбурге, в университете философии, где учились физике и механике у известного Христиана Вольфа, а математике и химии — уДуйзинга. Освоив теорию, русские студенты переехали в 1739 г во Фрейберг и тут обучались под руководством «бергерата» Генкеля металлургии и горному делу. Но вскоре вспыльчивый и самолюбивый Ломоносов рассорился со своим наставником, оставил Фрейберг и некоторое время странствовал по немецким и голландским городам. В конце концов он снова оказался в Марбурге, где жила его невеста Елизавета Цильх (тайный брак с ней был заключен в 1740 г.), а в 1741 г. с помощью русского посланника вернулся в Россию. Здесь тридцатилетнего Ломоносова назначили адъюнктом Академии по физическому классу. Российская Академия наук была открыта в декабре 1725 г. уже после смерти Петра I, но, поскольку она была создана по разработанному им проекту, ее справедливо считают его детищем. Устройство Академии было продумано императором во всех мелочах. Петр построил для нее удобное здание, закупил физические и астрономические приборы, приобрел множество книг, инструментов, атласов, анатомических препаратов и определил ей ежегодное содержание в 25 тысяч рублей. При Академии были устроены музей-кунсткамера, анатомический театр, обсерватория и мастерские. Поскольку Академия, по мысли Петра, должна была не только стать тем местом, «где науки обретаются», но и сделаться мощным просветительским центром, распространяющим знания по всей стране, при ней были учреждены университет и гимназия. За неимением своих природных академиков принуждены были поначалу приглашать иноземцев. При Петре к этому делу подходили осмотрительно, и в первом составе Академии оказалось много прекрасных и добросовестных ученых (в их числе Эйлер, братья Бернулли, Гмелин, Делиль, Лейтман). Однако в следующие годы дела Академии несколько пошатнулись. Деньги отпускались в недостаточном количестве и нерегулярно. Крупных ученых осталось мало. В начале 40-х гг. подавляющая часть академиков и академического начальства состояла из природных немцев, причем многие из них были весьма далеки от науки. Всеми делами заправлял стоявший во главе академической канцелярии ловкий и умный немец Шумахер. Ломоносову, который считал своим долгом содействовать развитию русской науки, пришлось нелегко. Утверждение его в Академии началось с целой вереницы громких скандалов. Он был человеком неуживчивым, ссорился с Шумахером и его выдвиженцами, выражая им по всякому поводу свое презрение Дело едва не доходило до драки между академиками, а в 1743 г Ломоносов на несколько недель даже угодил под арест Чтобы избавиться от порки, которая грозила ему за дерзость, он в январе 1744 г должен был в Академической конференции произнести торжественное покаяние и только тогда смог вернуться к исполнению своих обязанностей. Должность его была сопряжена с широкой и разносторонней деятельностью. В 1745 г. в своей челобитной на имя императрицы Ломоносов писал: «В бытность мою при Академии наук трудился я, нижайший, довольно — в переводах физических и механических и пиитических с латинского, немецкого и французского языков на российский и сочинил на российском же языке горную книгу и риторику; и сверх того в чтении славных авторов, в обучении назначенных ко мне студентов, в изобретении новых химических опытов, сколько за неимением лаборатории быть может, и в сочинении новых диссертаций с возможным прилежанием упражняюсь» В 1745 г, после того как была представлена его диссертация о металлах, Ломоносов стал профессором химии и полноправным членом Академии. Одним из первых его начинаний в новом звании стала постройка в 1748 г. химической лаборатории Академии на Васильевском острове Это было небольшое приземистое зданьице — в полтора этажа, занимавшее всего шесть с половиной сажен в длину и пять в ширину. Все внутреннее сводчатое помещение состояло из одной большой комнаты с очагом, с широким дымоходом посередине, и двух крошечных каморок В одной читались лекции немного численным студентам и стояли точные весы, в другой хранились химические материалы и посуда. Ломоносов стремился обеспечить свою лабораторию самыми совершенными приборами для физико-химических исследований. Он имел несколько типов печей: плавильную, перегонную, стекловаренную, пробирную, обжигательную и др., обзавелся насосом, изобрел прибор для определения вязкости жидкости, придумал точило для определения твердости тел, усовершенствовал Папинову паровую машину для получения высоких давлений, сконструировал термометр. Ломоносов развернул огромную по тем временам исследовательскую и техническую деятельность. Интересы его были поразительно разносторонними и многогранными. Среди сочинений Ломоносова имеются работы по физике, химии, геологии, метеорологии, горному делу, географии, астрономии, истории и филологии. Он был выдающимся поэтом, художником, просветителем и общественным деятелем. И в каждой из этих областей он оставил заметный след. Однако, к сожалению, Ломоносов очень мало заботился о распространении своих трудов за границей. Результаты его научной деятельности, хотя и отмечались в голландских, немецких и французских научных журналах, в целом остались невостребованы европейскими учеными, а в самой России к этому времени было еще слишком мало научных специалистов, способных оценить их. Современники отдали должное Ломоносову как поэту, создателю поэтического языка, историку, творцу мозаичных картин, но его наука оставалась для них непонятной. Его физико-химическое наследие оказалось погребено в нечитавшихся книгах и неопубликованных рукописях. Многочисленные остроумные приборы Ломоносова не сохранились. Между тем многие его воззрения отличались удивительной прозорливостью. Так, например, на сорок лет раньше Лавуазье Ломоносов сформулировал закон сохранения вещества при химических превращениях. Очень глубокая и оригинальная идея была высказана им в диссертации «Рассуждение о причине теплоты и холода» (1744 г.), в которой он прямо связал температуру тела с «внутренним движением собственной материи», то есть с движением мельчайших частиц (молекул), из которых, по его непоколебимому убеждению, состояло любое тело. В диссертации «Попытка теории упругой силы воздуха» (1749 г.) он предсказал многие положения кинетической теории газов (он объяснял, например, расширение газов непрерывным отталкиванием составляющих его молекул друг от друга). В 1753 г. в «Слове о явлениях воздушных, от электрической силы происходящих» он изложил глубоко продуманную теорию атмосферного электричества (которое было, по его мнению, следствием взаимного трения водяных паров, постоянно присутствующих в воздухе). В своем «Слове о рождении металлов от трясения земли» он за 60 лет до Юнга выдвинул идею о «нечувствительных землетрясениях», то есть медленных колебаниях земной коры. Множество интересных рассуждений рассыпано в другом его геологическом сочинении «О слоях земных» (1763). Здесь, к примеру, задолго до Вернера изложена теория о неодновременном происхождении рудных залежей и приводится очень плодотворное наблюдение о случаях совместного нахождения в земной коре различных минералов (то есть такой ситуации, когда наличие одного какогото минерала с очень большой вероятностью предполагает наличие другого, например, кварц может указывать на самородное золото, мрамор — на самородную медь и т. д., что очень облегчает поиск полезных ископаемых; Ломоносов был одним из первых, кто обратил на это внимание). В этой же работе сделано предположение об органическом происхождении янтаря, торфа, нефти, горючих сланцев. В «Курсе истинной физической химии» (1754 г.) Ломоносов высказал свои взгляды на образование кристаллов и настоятельно рекомендовал «хорошо исследовать фигуру кристаллов и измерять их» (Ромэ де Лиль, который считается основателем кристаллографии, выступил с идентичным предложением только в 1783 г.). Все эти глубокие идеи, увы, не сыграли в истории науки того значения, которого заслуживали, однако и без них воздействие личности Ломоносова на русскую культуру было огромно. Особенно велико влияние Ломоносова-поэта. Конечно, его «Оды», так восхищавшие прежде любителей российской словесности, теперь представляют лишь исторический интерес — они ушли из живого поэтического оборота, отодвинулись в тень забвения вместе со всей допушкинской литературой. Но поэтическая слава Ломоносова от этого нисколько не потускнела. Не стоит забывать известного замечания Белинского о том, что легко быть в России поэтом после Пушкина, когда сложился и выкристаллизовался поэтический язык. Гораздо труднее было обретаться на поэтическом поприще в то время, когда поэзия существовала только в зачаточном состоянии, когда не сложилась сама теория стихосложения, а поэтический язык был сырой и необработанный. Пушкин явился в нашей литературе не на пустом месте, а после целой плеяды даровитых поэтов XVIII века, на плечи которых легла трудная и неблагодарная задача «расчистки авгиевых конюшен» русского литературного языка. Роль Ломоносова в этом деле была едва ли не самой важной. Достаточно сравнить его оды с творениями его младшего современника Кантемира, чтобы убедиться — в лице Ломоносова русское стихосложение не просто сделало гигантский шаг вперед, оно, можно сказать, родилось заново. Недаром тот же Белинский называл Ломоносова «основателем русской поэзии и первым поэтом Руси». Еще учась в Греко-латинской академии, Ломоносов проявил большой интерес к старой силлабической поэзии, основанной на равенстве числа слогов в строке. Однако эти стихи, с их торжественным и медлительным ритмом, с нарочито затрудненным и непривычным порядком слов, с витиеватой мудростью и огромным пластом старославянизмов, никогда не служили для него образцом. В 1739 г., находясь в Германии, он написал «Оду на взятие Хотина», которую спустя сто лет Белинский назвал «первым русским стихотворением, написанным правильным размером». И действительно, в русской поэзии до этого нельзя найти ни одного произведения, которое могло бы сравниться с первой одой Ломоносова по чистоте языка, по силе слога и блеску стиха. Хотя оду не напечатали, она все же сделалась широко известна и повергла в изумление всех, кто был причастен к литературе. Громкая поэтическая слава пришла к Ломоносову десятью годами позже. В 1748 г. Кирилл Разумовский поднес его поздравительную оду Елизавете I. Она тотчас пожаловала сочинителю две тысячи рублей. С тех пор ломоносовские оды стали неотъемлемой принадлежностью всех придворных торжеств. Написанные «высоким штилем» отличавшиеся необыкновенной приподнятостью и бурным, как кипящие морские валы, слогом, они возбуждали непритворный восторг в тогдашних слушателях. Литературная деятельность Ломоносова не ограничивалась сочинением! стихов. Еще в 1739 г. он отправил в Академию очень содержательный трактат по теории русского стихосложения Позже из-под его пера вышло несколько глубоких филологических сочинений. В 1748 г. он выпустил «Риторику» — первое в России печатное руководство по теории литературы и ораторскому искусству. (Эта книга быстро разошлась и в 1759 г. была напечатана вторым изданием.) В 1755 г. появилась «Российская грамматика», выдержавшая затем четырнадцать изданий и сохранившая практическое значение в течение ста последующих лет (До этого времени в России не было подлинной грамматики русского языка, и школьникам приходилось изучать грамматику церковнославянскую или латинскую.) Наряду с поэзией большим увлечением Ломоносова была мозаика. Занятие это вполне подходило к его характеру и вкусам, так как в нем химия переплеталась с изобразительным искусством, оптикой и техникой. Еще в 40е гг. Ломоносов с большим интересом изучал мозаичные работы, привезенные из Рима графом Михаилом Воронцовым. Его живо заинтересовала искусная работа итальянских мастеров, которые умели придавать цветному стеклу несколько тысяч различных оттенков и виртуозно копировали масляную живопись. Приготовление стеклянных сплавов (смальт) хранилось итальянцами в строгой тайне. Ломоносов загорелся желанием раскрыть их секрет Ради этого ему пришлось выполнить многие тысячи пробных плавок. В течение 3 двух лет он целые дни проводил в своей лаборатории, «оградясь философскою терпеливостью», и шаг за шагом шел к своей цели. В конце концов он открыл способ получать смальты любого цвета, глубоких и сочных тонов и разнообразнейших оттенков. После того как все трудности были преодолены, ему пришлось самому стать художником, так как мастеров-мозаичников в России не было. Здесь, как и во многом другом, Ломоносов проявил свое удивительное дарование. По немногим образцам он не только постиг мозаичную технику, но и осознал художественный смысл мозаики — ее суровую, выразительную красоту и эпическую монументальность. Летом 1752 г. он закончил первую художественную работу — мозаичный образ Богоматери, который поднес императрице Елизавете. Вслед за тем он взял себе двух учеников и вместе с ними составил мозаичный портрет Петра I. В 1753 г. Ломоносов получил в дар от Елизаветы I поместье в 64 верстах от Петербурга в Усть-Рудицах и 200 душ крепостных для устройства стекольной фабрики. Вскоре он наладил здесь выпуск самой разнообразной продукции В его реестрах упоминаются литые доски для столов, бирюзовые чернильницы, песочницы и набалдашники, всевозможные ароматники, табакерки, нюхательницы, накладки на письма, графины, кружки, различная галантерея запонки, подвески, стеклярус и т. д. Все эти изделия находили плохой сбыт, и в последние годы жизни Ломоносова предприятие, требовавшее великих расходов, доставляло ему больше забот, чем радостей. Однако он не оставлял его до самой смерти. В 1756 г. Ломоносов получил от императрицы во владение «погорелое место» на Мойке, отстроил на нем каменный двухэтажный дом и перенес в него мозаичную мастерскую. В последующие девять лет здесь были изготовлены несколько замечательных портретных мозаик (в том числе прекрасный овальный портрет самой императрицы). Каждой из этих работ был присущ удивительный реализм и необыкновенное чувство колорита. Четыре года Ломоносов с учениками работал над огромной картиной для предполагаемого монумента Петру — «Полтавской баталией» Она была закончена в 1764 г. уже после смерти Елизаветы. Еще одним длительным увлечением Ломоносова была русская история. Горячий патриот, он с увлечением изучал прошлое России. В 1753 г. императрица через своего фаворита Ивана Шувалова объявила Ломоносову, что «охотно желала бы видеть Российскую историю, написанную его штилем». Это поручение не застало ученого врасплох. Как видно из его бумаг, он уже в 1751 г. начал собирать материалы «к сочинению российской истории» и делал необходимые выписки. Ломоносов быстро написал первые главы — самую интересную часть своего труда, но дальше работа пошла медленнее. Только через пять лет — в середине 1758 г. он представил Шувалову рукопись первого тома, доведенного до смерти Ярослава Мудрого. Труд был напечатан уже после смерти автора в 1766 г, Ломоносов питал острый интерес к астрономии, и эта наука также обязана ему выдающимся открытием. 26 мая 1761 г. Ломоносов наблюдал у себя дома с помощью собственноручно изготовленного телескопа редкое астрономическое явление — прохождение Венеры по солнечному диску. Итоги своих и чужих наблюдений он опубликовал в записке «Явление Венеры на солнце…» В этой работе было дано совершенно правильное объяснение эффекта, который наблюдали, но не смогли объяснить другие астрономы: расплывания кажущегося края солнечного диска при вступлении планеты. Только Ломоносов нашел ему совершенно верное истолкование и писал, что Венера имеет «знатную воздушную атмосферу». Чрезвычайно важной для русской культуры была просветительская деятельность Ломоносова. Немецкое засилье в Академии (при всем том, что среди немцев было много талантливых и способных ученых) сильно раздражало его. Всю жизнь он не переставал воевать с Шумахером, Таубертом, Эпинусом, Миллером и другими. Он ясно видел, что одна из главных причин «худого состояния Академии» заключается в недостатке русских ученых, кровно связанных с нуждами и интересами своего народа. В 1754 г. Ломоносов составил особую записку «О исправлении Академии», в которой с горечью писал, что в Академии ровно ничего не делается для подготовки русских ученых, что вся учебная работа развалена и что за семь последних лет «ни един школьник в достойные студенты не доучился». Постепенно Ломоносов пришел к мысли о необходимости создать самостоятельный и независимый от Академии университет, двери которого были бы раскрыты для всей страны Ему удалось воодушевить своей мыслью Шувалова, и дело стало быстро продвигаться к осуществлению. Горячо радея о своем детище, Ломоносов составил и разработал весь план университета, наметил всю его организационную структуру и даже программу преподавания. Он планировал три факультета, причем юридический факультет должен был иметь четыре кафедры («натурального и народного права», «российской юриспруденции», «внутреннего государственного права» и «политики»), медицинский — три (химии, натуральной истории и анатомии), философский — шесть (философии, физики, оратории (риторики), поэзии, истории и древности). При университете Ломоносов предполагал устроить гимназию, без которой тот был, по его словам, «как пашня без семян». Шувалов в основном принял план, составленный Ломоносовым, и приложил его к своему «Д сношению» в сенат. В июле 1754 г. сенат утвердил это представление, а в январе 1755 г. «Указ об учреждении в Москве Университета» был подписан Елизаветой. Ежегодный бюджет его был установлен в 15 тысяч рублей. Первое время Университет располагался в казенном доме бывшей дворцовой аптеки у Воскресенских ворот. При нем сразу были открыты две гимназии — «благородная» (для дворян) и «разночинная». Новое учебное учреждение скоро стало крупнейшим центром русской национальной культуры. Через него шло руководство всем средним и низшим образованием, сменой учителей и открытием новых школ. При университете была создана типография и начала печататься первая московская газета «Московские ведомости». Здесь же стали издаваться научные, литературные и учебные книги. Одним из первых вышло «Собрание сочинений Ломоносова». Не забывал Ломоносов и о петербургском академическом университете. В феврале 1757 г. он возглавил географический департамент, а потом был назначен советником Академической канцелярии и фактически сделался вместе с Таубертом руководителем Академии (Шумахер умер в 1761 г.). В 1760 г в его непосредственное ведение перешли числившиеся при Академии гимназия и университет. Благодаря Ломоносову положение студентов и гимназистов, терпевших прежде злую стужу и голод, несколько улучшилось. Он купил для них новый дом на Мойке и добился увеличения отпускаемых на их содержание средств. Организация академической работы тоже, по его мнению, требовала коренной перестройки. В течение десяти лет, используя все свое влияние в придворных кругах, Ломоносов упорно добивался изменения регламента Академии, однако Елизавета I умерла, так и не подписав составленный им новый регламент. С ее смертью и удалением Шувалова Ломоносов потерял при дворе прежнее значение. К тому же, хотя юношеский задор не покидал горячего помора до самой кончины, силы его были уже не те. Некогда богатырское здоровье Ломоносова быстро разрушалось. Весь 1762 г. он проболел. С началом царствования Екатерины II, пользуясь тем, что новая императрица перенесла на Ломоносова свое нерасположение к Шуваловым и явно обходила его своими милостями, враги стали брать над ним верх. В мае 1763 г. сухим императорским указом Ломоносов был отправлен в отставку. Однако, задев так сильно величайшего из русских ученых, Екатерина вскоре поняла, что зашла слишком далеко. Ломоносов был национальной гордостью России. Бесцеремонное выдворение его из Академии породило хотя и тихий, но ропот. Всегда чутко прислушивавшаяся к общественному мнению Екатерина пошла на уступки и отменила свой указ. В октябре Ломоносов был торжественно избран почетным членом Академии художеств, а в декабре — произведен в статские советники. Летом 1764 г. императрица даже посетила больного ученого в его доме. Умер Ломоносов от простуды в апреле 1765 г.