Молотов Вячеслав Михайлович (Скрябин)

(1890–1986), государственный и политический деятель СССР.
В партии большевиков В.М. Молотов с 1906. Вместе с В.И. Лениным и И.В. Джугашвили в 1912 он издавал легальную большевистскую ежедневную газету «Правда». С того времени они шли одним путем. Во время подготовки и в дни Октябрьской социалистической революции Молотов был членом Петроградского Военно‑революционного комитета, в числе руководителей петроградской большевистской организации, работавших под непосредственным началом В.И. Ленина и И.В. Сталина.
В 1922 В.М. Молотов – один из секретарей ЦК РКП(б). Впоследствии он подтверждал, что на состоявшемся после XI парт‑съезда в апреле 1922 Пленуме В.И. Ленин предложил избрать члена ЦК, члена Политбюро ЦК И.В. Сталина Генеральным секретарем Центрального Комитета РКП(б) как руководителя, обладавшего организаторским талантом, опытом партийной работы и твердым характером.
После смерти В.И. Ленина в числе других выдающихся деятелей партии В.М. Молотов вошел в руководящее партийное ядро, сплотившееся вокруг И.В. Сталина.
С 1930 В.М. Молотов – Председатель Совета Народных Комиссаров СССР. Выступая на декабрьском объединенном пленуме ЦК и ЦКК ВКП(б) в 1930 в связи с назначением на этот высокий пост, В.М. Молотов говорил: «Сейчас, ввиду моего нового назначения, я не могу не сказать несколько слов и о себе, о своей работе. Я рос в большевистской партии и связан с нею многими годами непрерывной работы. У меня, как у коммуниста, нет и не может быть большего желания, чем быть наделе учеником Ленина. Мне недолго пришлось работать под непосредственным руководством Ленина, но для меня, как коммуниста, всегда было и остается главной задачей – усвоение учения Маркса – Ленина и активное участие в деле воплощения в жизнь марксистско‑ленинского учения. В течение последних лет мне пришлось, в качестве секретаря Центрального Комитета, проходить школу большевистской работы под непосредственным руководством лучшего ученика Ленина, под непосредственным руководством тов. Сталина. Я горжусь этим. До сих пор мне приходилось работать, главным образом, в качестве партийного работника. Заявляю вам, товарищи, и на работу в Совнарком я иду в качестве партийного работника, в качестве проводника воли партии и ее Центрального Комитета».

И.В. Сталин и В.М. Молотов. Снимок сделан в дни работы V Всесоюзного съезда советов. Май 1929 г.
6 мая 1941 в связи с назначением И.В. Сталина на пост Председателя Совета Народных Комиссаров СССР В.М. Молотов стал заместителем Председателя Совнаркома с сохранением поста народного комиссара иностранных дел СССР, который он занимал с 1939.
Народным комиссаром иностранных дел В.М. Молотов был назначен в период, когда Советскому Союзу угрожала опасность образования направленного против него единого фронта капиталистических держав. В ходе Московских переговоров 1939 между СССР, Англией и Францией Молотов разоблачал коварные замыслы англо‑французской дипломатии «втравить Советский Союз в вооруженный конфликт с Германией в совершенно невыгодной для Советского Союза обстановке, при условии полной его изоляции». Молотов по указанию Сталина с середины 1939 вел переговоры с правительством фашистской Германии, подписал Договор о ненападении 23 августа 1939, заключение которого сорвало планы англо‑французских империалистов.
22 июня 1941 Молотов по поручению Советского правительства выступил по радио с сообщением о вероломном нападении гитлеровской Германии на Советский Союз. На вопрос: «Ваши слова: «Наше дело правое. Враг будет разбит. Победа будет за нами»?», Молотов ответил:
– Это официальная речь. Составлял ее я, редактировали, участвовали все члены Политбюро. Поэтому я не могу сказать, что это только мои слова, там были и поправки, и добавки, само собой.
– Сталин участвовал?
– Конечно, еще бы! Такую речь просто не могли пропустить без него, чтоб утвердить, а когда утверждают, Сталин очень строгий редактор, какие слова он внес, первые или последние, я не могу сказать. Но за редакцию этой речи он тоже отвечает.
В созданный после нападения фашистской Германии на СССР Государственный Комитет Обороны во главе с И.В. Сталиным заместителем Председателя ГКО был назначен В.М. Молотов. Он вошел в состав Ставки Верховного Главнокомандования. Ему было поручено руководство работой по оснащению Красной Армии танками и контролирование работы танковой промышленности. В 1943 В.М. Молотов был удостоен звания Героя Социалистического Труда.
В.М. Молотов принимал активное участие в переговорах И. В. Сталина с личным представителем президента США Г. Гопкинсом в июле 1941. И.В. Сталин и В.М. Молотов вели в Москве переговоры с министром иностранных дел А. Иденом в декабре 1941 по вопросам войны и послевоенной организации мира и безопасности в Европе. Когда Идеи заявил: к чему торопиться с установлением послевоенных границ, ведь Гитлер все еще стоит под Москвой и до Берлина далеко, Сталин сразу же ответил: «Ничего, русские уже были два раза в Берлине, будут и в третий раз!»
Весной 1942 И.В. Сталин готовился к полету в США, чтобы решить с Ф. Рузвельтом вопросы совместной борьбы с гитлеровской Германией. Однако обстановка на советско‑германском фронте не позволила ему надолго покидать Москву. По указанию И.В. Сталина в Вашингтон полетел В.М. Молотов под именем «Мистер Браун». В.М. Молотов был ближайшим сотрудником И.В. Сталина на Тегеранской (1943), Крымской и Потсдамской конференциях глав трех союзных правительств (1945).
В.М. Молотову не раз поручалось выступать с руководящими докладами по вопросам партийного строительства, социалистической индустриализации страны, по вопросам деревни и коллективизации сельского хозяйства, советскому строительству, национальной политике, по вопросам международной политики Советского Союза, с докладами, посвященными годовщинам Великой Октябрьской социалистической революции.
В.М. Молотов не оставил своих воспоминаний, хотя его видели работающим в Государственной библиотеке имени В. И. Ленина, в разных архивах. В книгах писателей Ф.И. Чуева и И.Ф. Стаднюка содержатся рассказы В.М. Молотова о малоизвестных фактах из жизни нашей страны. О деятельности и личности И.В. Сталина. В.М. Молотов говорил в интервью:
«В своей жизни я дважды назвал Сталина гениальным: один раз в какомто приветствии, которое не я писал, там была групповая подпись. Сталин рассердился и велел вычеркнуть: «Ты как сюда попал?» – «Попал, как полагается». – «Неужели ты тоже плетешься за всеми?»
Второй раз – на его похоронах.
Гениальным я его не считаю, а считаю великим человеком. На 70‑летии назвал великим. К гениальности он приближался в тактике. В теории и стратегии был слабее. Я только Ленина считаю гениальным в нашей партии. Сталин говорил: «Молотов еще сдерживается, Маленков, а другие – эсеры прямо: Сталин, Сталин! Это ведь эсеры так говорят!»
– Говорил так?
– Безусловно, говорил.
– А почему не сделал? Захотел бы…
– Конечно, он не вполне хотел этого, чтоб так уж. Целиком нельзя было прикрыть. Это могло бы иметь в то время отрицательные последствия, Сталину не всегда это нравилось, но в конце немножко и понравилось.
Сталин был не только прекрасным популяризатором Ленина, нет, он внес кое‑что новое в теорию, безусловно.
Во‑первых, нельзя забывать о том, что еще до революции Ленин хвалил его за работу по национальному вопросу, назвал его «чудный грузин». Я помню то, что было напечатано в берлинском белогвардейском журнале, они говорили: «чудный грузин». Книжку Сталина я читал в свое время, прекрасная книжка. Она, конечно, исключительную роль сыграла в разъяснении марксистской теории по национальному вопросу, имеющему колоссальное значение.
Из более позднего периода, я считаю, его большая заслуга в коллективизации. Какая роль? Теоретически очень важная. В том, что Ленин не учел и не мог учесть, а именно только Сталин, даже в отличие от Ленина, сказал: «Наш путь – через колхозы, через артели». У Ленина этого нет. У него товарищества по совместной обработке земли, артели, коммуны. Но больше о коммунах. <…>
У Сталина в докладе было сказано: наша задача – сделать каждого крестьянина зажиточным с социалистической точки зрения. У каждой семьи должна быть корова, свиней, коз разрешили, но в определенном количестве.
Дальше, заслуга Сталина – индустриализация. Это уже 1928–1929 годы. В чем? У Сталина хорошо поставлен вопрос: индустриализация на свои средства, своими собственными силами, на займы иностранные нам нельзя надеяться. Курс на индустриализацию, но как его проводить? В конце двадцатых – самом начале тридцатых годов у него основной лозунг был такой: главное – это техника, техника решает все. А потом, когда уже оказалось, что техника есть, – кадры решают все. Вторая задача. Это этапы индустриализации.
На первой стадии техника решает, потом кадры решают. Нам не на что надеяться, давайте мы своими силами, и внушал веру: вера очень многого стоила. Но каким путем? Индустриализация во что бы то ни стало. На первом месте – тяжелая промышленность, ограничить себя в потребительской области».
В.М. Молотов писал:
«Вот многие из нас долгие годы работали с Лениным и работают с товарищем Сталиным. Большего гиганта, человека мысли, более великого вождя, чем Ленин, я не знаю. Это гигант, великий вождь, но должен сказать, что товарищ Сталин в некоторой части имеет преимущества перед Лениным. Ленин долгие годы был оторван от своего народа, своей страны. Он жил в эмиграции, а товарищ Сталин все время живет и жил в народе и в стране. Это позволяет Сталину лучше знать народ, ближе быть к нему. Вот почему товарища Сталина можно по праву назвать народным вождем.
Сталин правильно сказал, что мы отстали от Западной Европы на пятьдесят‑сто лет, и, если мы не покончим с этим за пять‑десять лет, мы погибнем.
Вот национальный вопрос, индустриализация, коллективизация. Война. Могут сказать, война – это не теория, а практика. Нет, это не только практика. Сталин и здесь обобщил очень многое. Он глубоко смотрел. Например, говорил, почему немцы в войнах оказывались в более выгодном положении. Потому что они по кадрам, по культуре опережали, много внимания уделяли передовой артиллерии, это бог войны. Русские в смысле артиллерии старались не отставать, придавали ей большое значение, но отставали. В этой‑то войне Гитлер не имел настоящей хорошей артиллерии, он на блицкриг рассчитывал. А Сталин теоретически очень хорошо обдумал: нет, блицкригом не возьмешь Россию, Советский Союз – большая страна, советский народ – большой народ. Немцы рассчитывали, что будет короткая война, так как они хорошо вооружены и подготовлены. И поэтому большой, крепкой артиллерии они не готовили. Для танков, для самолетов то, что нужно, они имели. Гитлеровцы думали, что танки и авиация плюс хорошая пехота, которая у них была, обеспечат им победу. И маневренность, конечно. И поэтому они пользовались ударными группами, особенно танковыми, умели сконцентрировать и ударить. Большими ударными клиньями танков проламывали наш фронт, а потом в прореху бросали пехоту.
Сталин пошел дальше. Он не только все это использовал.
Он создал артиллерийские армии, чего не было у немцев. Как надо вести наступление? Во‑первых, авиация должна бомбить хорошенько. Начинать она должна, потом артиллерия продолжает, дальняя артиллерия, только после этого танки, а после танков – пехота. Четыре этапа развития наступления Сталин разработал глубоко. Не знаю, были ли у немцев дивизии артиллерийские, у нас были дивизии, а к концу войны – уже армии артиллерийские. Такая масса артиллерии, она пройдет любой фронт. Это у нас применялось. Дивизии, во всяком случае. Может, только говорилось об армиях. Но это уже готовилось.
В первые же месяцы войны, а по‑моему, даже перед войной, Сталин заметил, что командующие не умеют управлять всеми видами войск сразу. Я не вижу, чтоб это где‑то у наших военных было отражено, не вижу.
Он занимался подготовкой командующих нового типа, которые владели управлением всеми видами войск. Сталин еще в начале тридцатых годов на параде сказал Буденному насчет тачанок: «Не пора ли это все в музей?» Но кавалерию надо было использовать эффективно, с наименьшим ущербом и с наибольшим результатом. Этого командующие наши не понимали. Не говоря уж о Ворошилове.
Сталин был не военный, но с руководством Вооруженными Силами справился хорошо. Хорошо. Никакой нарком не руководил авиацией, а руководил Сталин, и военно‑морскими делами руководил Сталин, и артиллерией – Сталин. Были и ошибки. Они неизбежны, но все шло, и это накачивание новой техники военной – под его началом. Этого почти никто не знает».
И.В. Сталин в ноябре 1945 резко критиковал В.М. Молотова за проявление политической близорукости. Находясь на лечении после перенесенного инсульта на Кавказе, И.В. Сталин узнал, что В.М. Молотов, оставшийся руководителем страны, дал указание опубликовать в газете «Правда» – Центральном органе партии – изложение речи У. Черчилля в английском парламенте 7 ноября 1945.
В телеграмме В.М. Молотову, Г.М. Маленкову, Л. П. Берия, А.И. Микояну от 10 ноября И.В. Сталин отмечал: «Считаю ошибкой опубликование речи Черчилля с восхвалениями России и Сталина. Восхваление это нужно Черчиллю, чтобы успокоить его нечистую совесть и замаскировать свое враждебное отношение к СССР… Опубликованием таких речей мы помогаем этим господам. У нас имеется теперь немало ответственных работников, которые приходят в телячий восторг от похвал со стороны Черчиллей, Трумэнов, Бирнсов и, наоборот, впадают в уныние от неблагоприятных отзывов со стороны этих господ. Такие настроения я считаю опасными, так как они развивают у нас угодничество перед иностранными фигурами. С угодничеством перед иностранцами нужно вести жестокую борьбу… Советские лидеры не нуждаются в похвалах со стороны иностранных лидеров. Что касается меня лично, то такие похвалы только коробят меня».
В ответной телеграмме И.В. Сталину В.М. Молотов признавал:
«Опубликование сокращенной речи Черчилля было разрешено мною. Считаю это ошибкой… Во всяком случае, ее нельзя было публиковать без твоего согласия».
И.В. Сталин критиковал В.М. Молотова на октябрьском (1952) Пленуме ЦК КПСС: «Товарищ Молотов, наш министр иностранных дел, – говорил Сталин, находясь под «шартрезом» на дипломатическом приеме, дал согласие английскому послу издавать в нашей стране буржуазные газеты и журналы. Разве не ясно, что буржуазия – наш классовый враг и распространять буржуазную печать среди советских людей – это, кроме вреда, ничего не принесет. А что стоит предложение товарища Молотова передать Крым евреям? У нас есть Еврейская автономия. Разве этого недостаточно? Пусть развивается эта республика. А товарищу Молотову не следует быть адвокатом незаконных еврейских претензий на наш Советский Крым. Товарищ Молотов неправильно ведет себя как член Политбюро. И мы категорически отклоняем его надуманные предложения.
Товарищ Молотов так сильно уважает свою супругу, что не успеем мы принять решение Политбюро по тому или иному важному политическому вопросу, как это быстро становится известным товарищу Жемчужиной. А ее окружают друзья, которым нельзя доверять. Ясно, – заключил И.В. Сталин, – что такое поведение члена Политбюро недопустимо».
В.М. Молотов, взойдя на трибуну, признал свои ошибки и, оправдываясь, стал заверять, что он был и остается верным учеником Сталина. Прервав Молотова, Сталин сказал:
– Чепуха! Нет у меня никаких учеников. Все мы ученики великого Ленина.
Много важных мыслей В.М. Молотов высказал в беседах с писателями Ф.И. Чуевым и И.Ф. Стаднюком. К сожалению, эти заключения по истории советского общества, проблемам социального развития, национальным отношениям, о международной деятельности Советского Союза и другие – не оченьто нашли отражение в нашей научной литературе и публицистике.