МОСКОВСКАЯ ШКОЛА АЙСЕДОРЫ ДУНКАН

В ней воплощалась мечта А. Дункан о создании/воспитании гармоничного, как древние греки, человека, открытого для всего прекрасного. В молодом советском государстве она, по собственным словам, увидела тот «прекрасный новый мир», то идеальное общество, которое позволяло ей реализовывать свои мечты и планы. До этого она пробовала открывать детские школы в Берлине, Париже, НьюЙорке, однако все они просуществовали недолго. По приглашению советского правительства, гарантировавшего ей создание условий для творческой работы, Д. в 1921 г. приехала в Россию, а в 1922 г. приняла советское подданство. Главная цель — открытие детской школы, где не только танец, но и другие дисциплины мыслились как основные элементы воспитания нового, гармоничного человека. Идеализм Д. заставлял ее верить, что для реализации ее проекта-мечты важны не столько материальные и финансовые условия, сколько благоприятная нравственная атмосфера, только и могущая быть основой формирования гармонически развитого, высокодуховного и благородного человека. У советского правительства она просила минимума — помещения для школы, которое и получила (Пречистенка, 20). «Времена были фантастические. Хозрасчет тогда еще не был выдуман», и Луначарский «урывал из скудного бюджета Наркомпроса небольшие суммы на внедрение в тогдашний угловатый быт эллинской пластики. В то время как импресарио Айседоры хлопотали в Наркомпросе об очередной дотации», в школе Д. «старательно обучали пролетарских детишек вольным движениям времен Солона или Перикла». Холодная и голодная послереволюционная Россия быстро отрезвила мечтательницу. Денег на школу катастрофически не хватало. Это вынудило Дункан помимо основной бесплатной группы набирать и параллельную платную группу пансионерок, позволяющую школе зарабатывать хоть небольшие средства на свое содержание. Первый набор школы (около 60 девочек) состоялся в октябре 1921 г. Обучались дети от 4 до 12 лет. Помимо танца дети получали общее образование, изучали иностранные языки (французский, английский), гимнастику, пение, живопись, лепку. Дункан исходила из того, что именно ребенок, еще не искалеченный неправильным социальным и эстетическим воспитанием, с его детской естественностью и непосредственностью, с подлинной прирожденной внутренней вырази-тельностью, должен быть наиболее восприимчивым к «естественным движениям» ее танца, к системе ее художественного воспитания. Уже в ноябре 1922 г. на сцене Большого театра состоялось совместное выступление Дункан с ее ученицами, которых стали называть «дунканятами». На вечере были показаны танцевальные композиции на музыку Чайковского («Славянский марш», Шестая (Патетическая) симфония) и «Интернационал». Впоследствии школа давала регулярные показательные выступления. В ее репертуар входили «Марсельеза», «Варшавянка», «Интернационал», композиции на музыку Ф. Шопена, Ф. Шуберта (вальсы), А. Скрябина, Рахманинова, Штрауса, более масштабные постановки, как, например, танцы и хоры из «Ифигении в Авлиде» Глюка (танцы и игры в мяч и кости халкидских девушек, танцы амазонок и пр.). Были и свои «хиты» — неизменно пользующаяся успехом «Полька» Рахманинова. Впечатление от искусства «дунканят» трудно составить, поскольку часто оно подменялось умилением их детскостью. «...Окруженные вольной волнообразной одеждой, танцевали дети мал мала меньше, сея вокруг себя здоровый смех, радость и неподдельную красоту». Несмотря на то что со временем дункановский танец не оправдал надежд, возлагаемых на него советской идеологией, правительственная реформа 1924 г. по реорганизации частных студий и балетных школ сохранила полную автономию только за школой Д. Школа просуществовала до 1949 г.; после отъезда Дункан из России в 1924 г. ею руководила Ирма Дункан. (А. Ч.) Лит.: Айседора. М., 1992; Бабенчиков М.В. «Счастливые дни золотой юности...» // Встречи с прошлым. Вып. 4. М., 1987; Герман Э. Из книги о Есенине // С.А. Есенин. Материалы к биографии. М., 1992.