Начало Реформации в Германии. Мартин Лютер и Томас Мюнцер

Политическая ситуация в Германии в первые годы реформащюнного движения
Недовольство охватило различные слои немецкого общества в начале XVI в. Ни императорская власть, ни крупные территориальные князья не могли остановить нараставшее внутри страны революционное движение народных масс и подъем оппозиционных настроений бюргерства и рыцарства. В Германии складывалась революционная ситуация. Оппозиционные течения оставались долгое время разобщенными. Только тогда, когда на почве широкого общественного подъема получили большое распространение оппозиционные и революционные идеи в религиозной форме, различные элементы оппозиции стали объединяться. Но и тогда тенденция к объединению всех революционных и оппозиционных элементов в один общий лагерь, противостоящий реакционно-католическому лагерю, проявилась лишь на очень короткое время и скоро уступила место внутреннему расколу и образованию двух больших лагерей — бюргерско-реформаторского и революционного, противостоявших третьему — реакционно-католическому лагерю.
Указывая на это, Энгельс подчеркивает, что и разделение на три лагеря было лишь приблизительным, ибо в условиях раздробленной Германии в двух первых лагерях находились отчасти одни и те же элементы.( См. Ф. Энгельс, Крестьянская война в Германии, К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. 7, стр. 359.) Часть светских князей, заинтересованных в секуляризации церковных земель, примкнула к антикатолическому лагерю. С другой стороны немало горожан и рыцарей оставалось в реакционно-католическом лагере.
Первые выступления Мартина Лютера
С началом реформационного движения связано выступление Лютера 31 октября 1517 г. с 95 тезисами против индульгенций.
Родившийся в 1483 г. в городе Эйслебене (Саксония) Мартин Лютер вырос в бюргерской среде в обстановке нараставшей в немецких городах оппозиции против католического духовенства. Будучи студентом Эрфуртского университета, Лютер близко познакомился с членами кружка радикальных гуманистов, под влиянием которых он одно время находился. Проникнутый настроениями оппозиционного бюргерства, Лютер вопреки учению католической церкви старался показать, что человек и его светская жизнь не должны рассматриваться как греховные в своей основе и лишенные всякого положительного морально-религиозного содержания.
Лютер провозгласил, что церковь и духовенство не являются посредниками между человеком и богом. Он объявил ложными претензии папской церкви на то, что она может давать людям посредством таинств «отпущение грехов» и «спасение души» в силу особых свойств, которыми она якобы наделена. Основное положение, выдвинутое Лютером, гласит, что человек достигает «спасения» (или «оправдания») не через церковь и ее обряды, а при помощи «веры», даруемой ему непосредственно богом. Смысл этого положения заключается не только в непризнании претензий духовенства на господствующее положение в мире, но и в том, что, объявив «веру» человека единственным средством его общения с богом, Лютер вместе с тем утверждал, что и мирская жизнь человека и весь мирской порядок, который обеспечивает человеку возможность отдаваться «вере», составляет важный момент христиан ской религии. Тем самым он выразил общее стремление бюргерства избавиться от политического и идеологического за силья папской церкви и католического духовенства, придать значение и силу религиозного авторитета мирским учреждениям и светскому государству.
С утверждением, что «вера» является единственным средством спасения души, Лютер связывал другое положение о восстановлении авторитета «священного писания» вместо католического авторитета «священного предания», т. е. авторитета папских декретов, посланий, постановлений церковных соборов и т. д.
Положение Лютера об «оправдании верой», содержавшееся уже в 95 тезисах и развитое им в других его ранних произведениях, могло бы стать в обстановке того времени идеологическим оружием бюргерства в борьбе за утверждение новых начал политического устройства. Однако в лютеровском реформационном учении нашла свое отражение и классовая ограниченность немецкого бюргерства. Лютер не развивал своего учения в том направлении, которое позволило бы сделать вывод о необходимости изменения существовавших порядков в обществе. Любое политическое устройство представлялось Мартину Лютеру необходимым моментом христианской религии: он считал недопустимым всякое революционное выступление против существующего порядка.
Следовательно, бюргерский реформатор фактически лишь давал феодальному строю новое религиозное обоснование. Практически лютеровская реформация, отвергшая догмы и обряды в их католическом понимании, означала уменьшение роли духовенства и провозглашение светских отношений — без их изменения по существу — основой внутренней религиозности христиан. Маркс обратил внимание на то, что провозглашенная Лютером внутренняя религиозность так же предназначена для порабощения народа, как и отвергнутая им внешняя религиозность католической церкви. « Лютер, — писал Маркс, — победил рабство по набожности только тем, что поставил на его место рабство по убеждению. Он разбил веру в авторитет, восстановив авто ритет веры. Он превратил попов в мирян, превратив мирян в попов. Он освободил человека от внешней религиозности, сделав религиозность внутренним миром человека. Он эмансипировал плоть от оков, наложив оковы на сердце человека». Таким образом, немецкое бюргерство, выступившее в лице Лютера против католической церкви, не решилось заявить о необходимости изменения самих общественных отношений.
И все же тезисы Лютера оказали в напряженной обстановке Германии, по словам Энгельса, «воспламеняющее действие, подобное удару молнии в бочку пороха». Энгельс пишет, что в тезисах Лютера нашли себе на первых порах всеобъемлющее выражение и с поразительной быстротой объединились вокруг них «многообразные», взаимно перекрещивающиеся стремления рыцарей и бюргеров, крестьян и плебеев, домогавшихся суверенитета князей и низшего духовенства, тайных мистических сект и литературной — ученой и бурлеско-сатирической — оппозиции...». При этом разнообразные элементы оппозиции вкладывали в религиозные формулы Лютера свои собственные социальные требования. Особенно это относится к народным массам, которые шли гораздо дальше самого Лютера в понимании тезисов и целей поднятого им реформационного движения и которые не вникали в схоластические тонкости ограничительных толкований Лютера, содержавшиеся в тезисах и в других его богословских сочинениях. В тезисах они видели то, что хотели видеть сами, а не то, что имел в виду их автор. Реформация воспринималась в народных массах как требование не только преобразований в церковных делах, но и социального освобождения.
Поднявшееся в Германии широкое общественное движение не дало возможности римскому папе и высшему католическому духовенству быстро покончить с Лютером, как они того хотели. В обстановке этого движения Лютер занял в первое время твердую позицию по отношению к папской курии. Он открыто признал, что в своем учении во многом следует Яну Гусу, и заявил публично на диспуте в Лейпциге в 1519 г., что знаменитый чешский реформатор был неправильно осужден Констанц-ским собором и сожжен. В пылу борьбы с папским Римом Лютер в 1520 г. обратился даже к тезисам учения чешских таборитов и требовал броситься «на кардиналов, пап и всю свору римского Содома» с оружием в руках и «обагрить руки их кровью». В том же году Лютер сжег публично папскую буллу, объявлявшую его отлученным от церкви. Занятая Лютером решительная позиция против папства поставила его в центр общенародного движения, имевшего исключительно важное политическое значение и являвшегося необходимым этапом в борьбе против униженного состояния раздробленной Германии.
Начало раскола лагеря Реформации
Однако этот период, когда острие борьбы направлено было против папского Рима, когда деятельность и учение Лютера вызывали одобрение всех слоев разнородной общественной оппозиции, продолжался недолго. Уже в 1520—1521 гг. определились разногласия между примкнувшими к Реформации общественными группировками и подготавливались открытые восстания.
Под руководством Франца фон Зиккингена велась подготовка к восстанию рыцарства. Литературная деятельность знаменитого поэта и гуманиста рыцаря Ульриха фон Гуттена являлась идеологической подготовкой этого восстания. Гуттен и Франц фон Зиккинген звали Лютера в лагерь готовившегося рыцарского восстания. Вожди рыцарства хотели, чтобы Реформация приняла характер открытой борьбы империи против папского Рима. Они надеялись, что такая борьба выдвинет имперское рыцарство на первый план и приведет к восстановлению его былого политического значения.
По существу политическая программа немецкого рыцарства была заранее обречена на неудачу. Как указал Энгельс, реакционный план превращения Германии с ее богатыми и могущественными городами в крепостническую империю, в которой господствовало бы мелкое дворянство, не мог привлечь к себе не только народные массы, но и богатых и средних горожан. Изолированность рыцарства и политическая беспочвенность ею программы сделались особенно явными в 1522 г. Восстание дворянства западногерманских земель под главенством Зиккингена против трирского архиепископа не встретившее сочувственного отклика даже в самом городе Трире реформации крестьянские волнения в отдельных местах и организацию тайных союзов «Башмака». Уже в этих союзах требования устранения феодального гнета аргументировались необходимостыо перестроить все отношения между людьми на основе «боже ственной справедливости». Толкователями «слова божия» среди крестьян сделались представители народных еретических сект, для которых собственное толкование «священного писания» издавна сделалось средством выражения социального протеста. Раньше деятельность таких сект заключалась в проповеди ухода от «испорченного» мира в свою особую замкнутую секту и ожидания что социальный переворот будет совершен богом. Теперь же, в напряженной обстановке нараставшей антифеодальной борьбы крестьянских масс, пропаганда пассивного ожидания уступает место призывам к революционным действиям. В таком именно духе толковался среди простого народа смысл и значение реформации было в самом начале легко по давлено духовными и светскими князьями Зиккинген был смер тельно ранен при штурме его замка княжеским войском а Гуттен бежал в Швейцарию и вскоре там умер.
Настоящую угрозу всему социальному и политическому строю феодальной и княжеской Германии представляло нараставшее революционное движение народных масс, которое не только получило особый им пульс в поднявшемся реформационном движении, но и стремилось придать самой реформации революционный характер. Усилившиеся в XV в феодальные поборы и общий гнет сеньориальной реакции вызывали как отмечалось выше, и до реформации крестьянские волнения в отдельных местах и организацию тайных союзов «Бащмака». Уже в этих союзах требования устранения феодального гнета аргументировались необходимостью перестроить все отношения между люьми на основе «божественной справедливости». Толкователями «слова божия» среди крестьян сделались представители народных еретических сект, для которых собственное толкование «священного писания» издавно сделалось средством выражения социального протеста. Раньше деятельность таких сект заключалась в проповеди ухода от «испорченного» мира в свою особую замкнутую секту и ожидания, что социальный переворот будет совершен богом. Теперь же, в напряженной обстановке нараставшей антифеодальной борьбы крестьянских масс, пропоганда пассивного ожидания уступает место призывам к революционным действиям. В таком именно духе толковался среди простого народа смысл и значение реформации.
Томас Мюнцер
Самым ярким выразителем народного понимания реформа циивыступил крупнейший деятель крестьянско-плебеиского лагеря эпохи Реформации и Великой крестьянской воины — Томас Мюнцер.
Мюнцер родился в 90 х годах XV в в одном из центров горной промышленность Германии — в Гарце, в городе Штольберге Он достиг высокой для того времени образованности и был знаком с античной и гуманистической литературой Однако узкий характер гуманистического движения и особенно склонность немецких манистов к абстрактной созерцательности оставались чуждыми активной натуре Мюнцера. Еще более чуждым было Мюнцеру презрительное и равнодушное отношение гуманистов к нуждам народных масс. Мюнцер избрал для себя деятельного священника, которая в условиях того времени давала ему возможность постоянного общения с народными массами. Но его религиозная философия была далека от официальной церковной теологии. Свободно обращаясь с текстами «священного писанию), он трактовал их в антицерковном духе. Основанный Мюнцером в 1513 г. в Гапле тайный союз против магдебургского архиепископа направлен был против римской церкви вообще.
Поддерживая в первые годы реформационного движения начатую Лютером борьбу против католической церкви, Мюнцер выступал уже тогда со своим особым толкованием характера и целей этой борьбы В 1520—1521 гг , участвуя в общей с последователями Лютера борьбе против монахов францисканского ордена в саксонском городе Цвиккау, Мюнцер выступал против ряда положений Лютера и выдвигал вместе с тем основные принципы своего собственного учения. Мюнцер решительно отвергал тезис Лютера о необходимости пассивного смирения в светских делах. Имея в виду Лютера и его сторонников, он резко выступал в Цвиккау против «книжников», которые видят сущность нового учения только в «букве», только в формальном провозглашении авторитета «священного писания», и оставляют нетронутым существующее в мире зло — ограбление народа господами, богачами и князьями. Призывая народные массы к устранению зла — к свержению безбожных князей и уничтожению своих угнетателей, Мюнцер указывал, что в этом заключается основная задача нового, реформационного движения. Он резко выступал против представления о «милосердном» боге, стоящем над миром и требующем от людей смирения и подчинения существующему насилию. Согласно пантеистическим воззрениям Мюнцера, нет бога вне нас самих, вне земного мира Божеству Мюнцер придавал социальное значение. В понятие бога он вкладывал идею подчинения индивидуальных интересов общественным. Ссылки Мюнцера на авторитет «слова божьего» и «священного писания» служили ему аргументом в его пропаганде революционного социального переворота.
В то время, пишет Энгельс, « все выраженные в общей форме нападки на феодализм и прежде всего нападки на церковь, все революционные — социальные и политические — доктрины должны были по преимуществу представлять из себя одновременно и богословские ереси».( Ф. Энгельс, Крестьянская воина в Германии, К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. 7, стр. 361. ) По существу Мюнцер имел в виду в своих проповедях только судьбы людей в земной жизни. Он сам разъясняет, что, говоря о «небе» и «небесном», он имеет в виду только очищенную от зла земную жизнь. Выступая против лютеровского понимания «слова божьего», Мюнцер утверждал, что под ним следует понимать слово «живое», «откровение бога» в человеческом разуме. В такой трактовке человеческий разум по существу занимает место бога. По мнению Энгельса, для Мюнцера «вера является не чем иным, как пробуждением разума в человеке, и потому обладать верой могли и язычники». Энгельс поэтому заключает, что «религиозная философия Мюнцера приближалась к атеизму».
Переход Лютера на сторону князей
Таким образом, уже в 1521 г. общее реформационное движение распалось и определились его особые направления, выражавшие социально-политические интересы разных классов. Новая ситуация требовала от Лютера определения его собственной политической позиции. Он не мог уже ограничиваться в отношении светских порядков туманными общими формулами, которые подвергались различному толкованию; он должен был четко заявить о своей позиции в развернувшейся политической и социальной борьбе. Лютер отказался поддержать оппозиционное движение рыцарства и со всей резкостью выступил против социальных требований народных масс, подчеркнув, что основой его реформации является безусловная покорность существующим порядкам и властям. Тем самым Лютер вступил на путь разрыва с широким движением, поддерживавшим его в борьбе с папским Римом.
Правда, Лютер продолжал столь же непримиримо относиться к папству и тогда, когда в борьбе немецкой Реформации с папским Римом вмешала в 1521 г. германский император. Император Габсбургской династии Карл V, являвшийся в то же время королем Испании с ее обширными владениями в Новом Свете, стремился включить империю в универсальную державу Габсбургов и использовать централизованную католическую церковь в качестве орудия своей великодержавной политики. Карл V объявил, что всемирная монархия Габсбургов, имеющая своем составе «Священную Римскую империю», образует вместе с тем единую католическую мировую державу. На Вормсском рейхстаге 1521 г. Карл V и католические князья потребовали от Лютера отречься от своего учения. Лютер категорически отверг это требование и решительно заявил: «На этом я стою и не могу поступать иначе!». Однако, заняв твердую позицию в отношении требований императора и католических князей, Лютер видел свою опору не в широком народам движении, а в оппозиции сильных светских князей, которые на том же Вормсском рейхстаге вновь провели свою программу имперских реформ (организацию имперского суда и т. д.). После того, как в Вормсе был издан императорский эдикт, осудивший его как еретика, Лютер скрылся в замке саксонского курфюрста.
С этого времени лютеровская реформация делается все в большей и больна степени опорой и орудием реакционных немецких князей. В 1523 г. в сочинении «О светской власти» Лютер показал свою приверженность их политике с предельной ясностью. Какой бы жестокой ни была светская власть, заявлял Лютер, христиане обязаны подчиняться ей беспрекословно и признавать ее «священной», потому что она обеспечивает «порядок» и возможность христианского «смирения». Лютер, таким образом, объявил княжеское всевластие опорой Реформации, выразив этим политическую ограниченность той части немецкого бюргерства XVI в., которое в момент нарастания революционного движения против феодализма цеплялось за существующие порядки как за единственную основу возможных реформ.
Социально-политическое учение и революционная деятельность Томаса Мюнцера
Между тем волна народного движения продолжала нарастать, и на фоне его выделялась яркая фигура Томаса Мюнцера. Он разоблачал Лютера как княжеского подхалима и лизоблюда. Мюнцер утверждал, что только князья и другие угнетатели народа заинтересованы в лютеровской проповеди смирения и покорности в светских делах.
Порвав окончательно в конце 1521 г. с Лютером, Мюпцер вскоре обратился к учению, которое было связано с активной борьбой народных масс, — к революционным традициям чешских таборитов. Летом 1521 г. Мюнцер отправился в Чехию, считая, что отсюда должно распространиться новое, революционное понимание реформации. В обращении к чехам, опубликованном Мюнцером в Праге, содержался призыв к истреблению угнетателей народа и говорилось, что действия, начатые в Чехии, явятся сигналом для других стран. Объявив себя продолжателем таборитов, Мюнцер в своей пропаганде реформации призывал к крестьянскому восстанию.
Вернувшись в Германию, Мюнцер поселился в Тюрингии. Однако он вынужден был часто менять местожительство из-за постоянных преследований со стороны местных властей. Его призывы к борьбе, распространявшиеся устно и печатно по разным землям Средней и Юго-Западной Германии, привлекали огромные массы крестьян и городского плебса. Вокруг Мюнцера всюду возникали группы его учеников и ближайших сторонников, главным образом из среды существовавших тогда народных сект, особенно секты анабаптистов.( Анабаптисты («перекрещенцы») — секта, требовавшая, чтобы крещение принималось в зрелом возрасте. Под этой религиозной оболочкой различные течения анабаптистов развивали свои учения, представлявшие по существу социальный протест против феодального строя.) В обстановке бурного подъема народного движения анабаптисты вместо своей прежней пропаганды «внутреннего совершенства» и пассивного ожидания переворота, который будет совершен богом, развернули широкую деятельность по распространению идей Мюнцера.
Социальные и политические идеи Томаса Мюнцера выходили далеко за рамки непосредственных интересов и представлений крестьян и плебса того времени. По словам Энгельса, Мюнцер имел в виду в будущем «...общественный строй, в котором больше не будет существовать ни классовых различий, ни частной собственности, ни обособленной, противостоящей членам общества и чуждой им государственной власти».( Ф. Энгельс, Крестьянская война в Германии, К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. 7, стр. 371.) Совершенно очевидно, что в XVI в. не было предпосылок для сколько-нибудь правильного и научного представления о будущем обществе. Представления Мюнцера о ближайших задачах борьбы были обусловлены его временем и оставались в рамках уравнительства; мечты же его об идеальном строе могли быть только «предвосхищением фантазией», по выражению Энгельса, отдаленного будущего. Они были лишены каких-либо конкретных очертаний и к тому же облечены в мистическую форму. Однако в обстановке подымавшейся волны антифеодальной революции получило весьма важное значение то, что в пропаганде Мюнцера общество будущего рассматривалось только как результат революционной борьбы народа против его угнетателей. Мюнцер утверждал, что первоочередная задача заключается в освобождении народа от гнета эксплуататоров и в удовлетворении его повседневных нужд.
Туманно представлявшийся Мюнцеру идеал будущего общества не отвлекал его от вопросов антифеодальной борьбы. Наоборот, Мюнцер постоянно имел в виду борьбу крестьянских масс за их повседневные нужды. Свои резкие выступления против частной собственности Мюнцер направлял против собственности богатых владельцев, являвшейся источником угнетения народа. Мелкокрестьянскую же собственность он включал в понятие «общности имущества» и считал борьбу за нее I необходимой и справедливой. Особенно энергично Мюнцер отстаивал общинную крестьянскую собственность от посягательств феодалов. «Обрати внимание на то, — писал Мюнцер, — что основа всякого ростовщичества, воровства и грабежа — это наши господа и князья. Они присвоили в собственность всякую тварь. Рыба в воде, птица в воздухе, всякая растительность на земле — все должно принадлежать им. Поэтому они распространяют среди бедных божью заповедь и говорят: бог заповедал: не укради; к ним же самим это не относится, хотя они сдирают шкуру и мясо с бедного пахаря, ремесленника и всего живого».
Мюнцер мечтал об обществе, в котором не будет никакой эксплуатации и никакого классового господства. По существу же он призывал к свержению феодального строя и всей политической системы, которая служила этому строю в Германии «Вся власть,— писал и говорил Мюнцер неоднократно,— должна быть отдана простому народу». Во время своих странствований по германским землям до начала Крестьянской войны и во время самой войны Мюнцер вьюду создавал народные союзы, которые должны были руководить борьбой масс, а затем устанавливать новый порядок. Лозунг Мюнцера о необходимости перехода власти к народу был тесно связан с его призывами к свержению князей и к уничтожению дворянских замков и монастырей.
Стремление Мюнцера придать антифеодальной борьбе народных масс политическую направленность было в то же время стремлением к революционному установлению государственного единства Германии. Германия, заявлял Мюнцер, должна перестать быть княжеской и дворянской, потому что, покрытая княжескими гнездами, она представляет собой «разбойничий очаг».