Планеты

(греч. блуждающие звезды). Представление о П. как движущихся звездах зародилось еще у вавилонян. Они связаны с определ. божествами, как, например, «Звезда Мардука» (Юпитер) или «Звезда Иштар» (Венера) и т. д.; наблюдения за ними велись по религиозным и астрологич. причинам. Уже ок. 1600 до н. э. была установлена идентичность утренней и вечерней звезды и примерно с 700 до н. э. — периодичность их движения. П. назывались в Греции вначале лишь по их внешнему виду (Pyrrhoeis — огненно-красный — Марс), а с 4 в. до н. э. — в честь вавилонских божеств, соответствующих греч. богам: звезда Кроноса, Зевса, Ареса, Афродиты, Гермеса; позднее слово «звезда» отпало, понятие звезды и бога идентифицировалось. Сегодня в назв. П. используются лат. эквиваленты имен греч. богов–Сатурн, Юпитер, Марс, Венера и Меркурий. В античный период были известны эти пять или семь П., т. к. Солнце и Луна часто причислялись к ним. Изучение П. началось в Греции примерно в конце 5 в. до н. э. Была создана космологич. модель движения П. с указанием расстояния и временем их вращения по орбитам. Верные представления об очередности таких вращений встречаются незадолго до 400 до н. э. у пифагорейца Филолая и Демокрита. Эти познания привели пифагорейцев к представлению о гармонии сфер, согласно которой П. расположены по отношению друг к другу в соответствии с определ. музыкальными интервалами, что является источником гармонии космоса. Связанная с этим идея математич. осмысления космич. порядка вдохновляла еще Кеплера. Члены Платоновской академии стремились свести движение планет к движению по орбитам, что привело к развитию планетарной теории. Разработка ее была начата Евдоксом (ок. 370 до н. э.), достигла вершины в гелиоцентризме Аристарха (ок. 280 до н. э.) и завершилась в блестящей научной теории Птолемея (ок. 150 н. э.).