Повесть о варяжской божнице – повесть из числа тех новгородских литературных памятников, в основе которых лежат устные легенды местного происхождения. Немцы просили у новгородцев разрешения поставить в Новгороде церковь по своей «вере и обычаю». Новгородцы не согласились на это. Тогда «немецкие послы» по совету посадника Добрыни, которому они дали «посул велик», стали говорить, что если в Новгороде «храму святых верховных апостол Петра и Павла не быти», то будут закрыты православные церкви новгородцев в тех западных городах, с которыми новгородцы ведут торговлю. Приходится просьбу немцев выполнять. Они выбирают для своего храма «место посреди града, в торгу, где стоит церковь деревяна святаго Иоанна Предотечи». Посадник Добрыня приказал церковь Иоанна перенести в другое место, а немцы поставили на этом месте свой храм. За этот поступок посадник Добрыня был жестоко наказан: когда он переезжал в насаде через Волхов, то вихрь поднял насад высоко над водой и обрушил его в реку, посадник Добрыня утонул. Во второй части П. (некоторые исследователи склонны рассматривать эту часть как самостоятельную повесть) рассказывается о дальнейшей судьбе немецкой божницы. На стене ее, без благословения новгородского архиепископа, по заказу немцев новгородскими иконописцами был изображен Спасов образ. Однако как только сняли по окончании работы покров с фрески, неожиданно появилась туча и сильным дождем с градом смыло не только фреску со Спасовым образом, но и левкас – грунт под ней.
П. о варяжской божнице ярко отражает особенности новгородского быта. Новгород был тесно связан торговыми отношениями со многими западными странами, и торговые интересы заставляют новгородцев поступиться своими религиозными убеждениями. Сторонникам чистоты веры трудно примириться с этим, и возникает легенда, связанная с находившейся на Торговой стороне города «варяжской божницей» – римско-католической церковью для приезжих купцов. Церковь эта неоднократно упоминается в новгородских летописях (первое упоминание в Летописи Новгородской I под 1152 г. – варяжская церковь названа среди сгоревших девяти церквей во время большого пожара на Торгу). В НIIIЛ под 1184 г. в сообщении о построении «немецкой ропаты» на месте церкви Иоанна Предтечи рассказывается о чуде с посадником Добрыней. Но данное сообщение поздней новгородской летописи само восходит к легенде о посаднике? Добрыне и историческим критерием в данном вопросе служить не может. Тем не менее, как отмечает историк Новгорода В. Л. Янин, «существуют заметные признаки достоверности этой легенды» (Янин В. Л. Новгородские посадники. С. 88, примеч. 173). Посадник Добрыня исторически реальное лицо: он был последним из девяти посадников времени Мстислава Владимировича (1088–1117 гг.), умер в 1117 г. В. Л. Янин считает, что ранняя история церкви Ивана на Опоках выглядела так: «Первоначальная деревянная церковь построена при епископе Никите (1096–1107 гг.). В 1110-х годах она перенесена на новое место. В 1127–1130 гг. выстроена в камне при Всеволоде Мстиславиче. В 1184 г. превращена в собор, что неизбежно потребовало создания новой постройки в соответствии с новым характером храма» (Там же). Таким образом, можно предполагать, что в легенде о посаднике Добрыне нашли отражение события 1110-х гг. и легенда, вероятно, возникла в близкое к этим годам время.
П. дошла в трех редакциях. Одна из них, по которой П., в сущности, и известна в литературе, датируется довольно точно. В этой редакции, назовем ее условно первой, сказано, что автору историю варяжской божницы рассказал игумен Островского Никольского монастыря Сергий, духовный отец «нынешнего» игумена Спасо-Хутынского монастыря Закхея. Имя Закхея упомянуто в грамоте 1477–1478 гг. (см.: Корецкий В. И. Новгородские грамоты, XV века из архива Палеостровского монастыря // АЕ за 1957 год. М., 1958. С. 450). Имя Сергия встречается в грамотах 50–70-х гг. XV в. (см.: Грамоты Великого Новгорода и Пскова. М.; Л., 1949. С. 173, 175). Таким образом, написание этой редакции П. уверенно можно датировать сер. – 2-й пол. XV в. С. О. Шмидт датирует возникновение П. 1440 гг., так как именно в это время произошел конфликт немецких купцов с архиепископом Евфимием II из-за церкви Петра и Павла. Вторая редакция П. входит в состав Жития Иоанна Предтечи и, как считает издатель этой редакции П. А. И. Никольский, предназначалась для чтения в церкви во время службы этому святому. По мнению Е. А. Рыбиной, вторая редакция возникла раньше первой. Вопрос этот требует дальнейшего рассмотрения. Третья редакция представляет собой совершенно самостоятельную (вероятнее всего, позднюю) переработку легенды о варяжской божнице. Эта редакция с двумя другими редакциями П. текстуально никак не связана. (Текст этой редакции не издавался, и в работах, посвященных данному произведению, она не фигурирует).
Автором П. был человек из среды, близкой к демократическим кругам, – в произведении очень сильно проявляется антибоярская тенденция: виноватым оказывается посадник, и он один терпит кару (все люди, плывшие с ним в насаде, были спасены). В настоящее время известно 9 списков П.: 6 – первой редакции, 2 – второй редакции и 1 – третьей редакции.
Изд.: Карамзин Н. М. История государства Российского. СПб., 1816. Т. 3. Примеч. 244; Северный архив. СПб., 1827. Ч. 26. С. 196–200; ПЛ. I860. Вып. 1. С. 249–253; Никольский А. И. Сказания о двух новгородских чудесах из Жития святого Иоанна Предтечи и Крестителя господня // ИОРЯС. 1907. Т. 12, кн. 3. С. 98–116; Шмидт С. О. Предания о чудесах при постройке новгородской ропаты // Историко-археологический сборник (к 60-летию А. В. Арциховского). М., 1962. С. 319–325.
Лит.: Прозоровский Д. Новые разыскания о новгородских посадниках. СПб., 1892; Лихачев Д. С. Литература Новгорода второй половины XV – первой половины XVI в. // История русской литературы. М.; Л., 1945. Т. 2, ч. 1. С. 375; Янин В. Л. Новгородские посадники. М., 1962; Рыбина Е. А. Повесть о новгородском посаднике Добрыне // АЕ за 1977 год. М., 1978. С. 79–85; Голышенко В. С. Сборник XVII в. из собрания Института русского языка АН СССР // Памятники русского языка. Исследования и публикации. М., 1979. С. 222.
Л. А. Дмитриев