Пунические войны (264-241,218-201 и 149-146 годы до н. э.)

Три войны между Римом и Карфагеном за гегемонию в Средиземном море. Финикийское население Карфагена римляне называли пунами (пунийцами), отсюда произошло и название войн у римских историков.
К началу Первой Пунической войны Рим успел установить свое господство над всей Италией. Война началась после того как к Риму за помощью обратились наемники из Кампании, называвшие себя мамертинцами, захватили город Мессину в Сицилии, на берегу пролива, отделяющего остров от Италийского полуострова. Тиран Сиракуз Гиерон осадил Мессину. Часть мамертинцев обратилась за помощью к Карфагену, а другая - к Риму, ссылаясь на свое италийское происхождение. Карфагеняне высадились в Мессине. Римляне опасались, что карфагеняне смогут овладеть крупнейшим сицилийским городом Сиракузами и поставят под контроль остров, снабжавший Италию хлебом. Под давлением народного собрания римский сенат в 264 году объявил войну Карфагену.
Основной единицей римского войска был легион. В период Пунических войн он состоял из 3000 тяжеловооруженных и 1200 легковооруженных воинов без доспехов. Тяжеловооруженные воины делились на гастатов, принципов и триариев. 1200 гастатов- это самые молодые воины, еще не имевшие семьи. Они составляли первый эшелон легиона и принимали на себя главный удар врага. 1200 принципов - средних лет отцов семейств формировали второй эшелон, а 600 ветеранов-триариев- третий. Наименьшей тактической единицей легиона была центурия, у гастатов и принципов насчитывавшая 60 человек. Две центурии объединялись в манипулы. У триариев центурия была вдвое меньше - всего 30 человек. К каждой манипуле присоединялись 40 легковооруженных воинов. Манипулы выстраивались во фронт с небольшими интервалами. Во втором эшелоне войска располагались так, что манипулы стояли против промежутков между манипулами первого эшелона, а в третьем - соответственно против интервалов во втором эшелоне. Таким образом, боевой порядок легиона оставлял больше возможностей для маневра, чем фаланга.
Точных данных о боевых порядках карфагенян нет. Можно предположить, что они были схожими с римскими. Однако принцип комплектования карфагенской армии был иной, чем римской. Армия Рима представляла собой ополчение гражданских общин. На 9/10 она состояла из свободных италийских и римских крестьян, на 1/10 - из горожан. По сути, это была милиция, вооружаемая только на период войны. Все римские граждане в возрасте от 17 до 45 лет должны были служить в армии. Лишь самые неимущие сначала освобождались от этой повинности, а позднее из них стали формировать легкую пехоту. В мирное время будущие легионеры обрабатывали поля или занимались ремеслом и торговлей.
В Карфагене практически не было пунийского сельского населения. Городское ополчение было относительно слабо и предназначалось для поддержания внутреннего порядка и обороны городских стен в случае нападения неприятеля. Оно насчитывало 40 тысяч пехоты и одну тысячу всадников. Имелась также немногочисленная "священная дружина", состоявшая из представителей самых знатных карфагенских родов. Из ее рядов выходили полководцы и высшие офицеры. Основную же часть карфагенской армии составляли солдаты, выставляемые зависимыми от Карфагена африканскими территориями (Ливией), союзной Нумидией и нанимаемые в Греции, Галлии, на Иберийском полуострове, в Сицилии и Италии. Все они, не исключая ливийцев, в сущности, были наемниками-профессионалами, остававшимися на службе и в мирное время, другого ремесла, кроме военного, не знавшие, и жившие жалованьем и военной добычей. Армия сплачивалась командным составом, состоявшим из пунийцев. Ее боеспособность во многом зависела от своевременной выплаты жалованья. Если денег в карфагенской казне не было, то наемники могли заняться грабежом или поднимать восстания. В целом по качеству боевой подготовки армия Карфагена существенно превосходила армию Рима, однако требовала гораздо больше средств на свое содержание и потому значительно уступала своему противнику в численности.
В 264 году римские войска переправились через пролив, заняли Мессану и осадили Сиракузы. Гиерон заключил мир и союз с Римом. В 262 году римляне взяли сицилийский город Агригент (Акрагант). 25 тысяч жителей были проданы в рабство. На острове под контролем карфагенян осталось только несколько приморских городов. Однако римские успехи в Сицилии не могли подорвать господство на море карфагенского флота - крупнейшего в Средиземноморье. Пунийский флот насчитывал более 500 триер и пентер (соответственно трех и пятипалубных судов с тремя и пятью рядами гребцов). Три четверти экипажа составляли гребцы-рабы. Матросы же вербовались из пунийцев. У римлян в начале войны практически не было современного боевого флота. Однако потомки Ромула очень быстро его создали. К 260 году римляне располагали уже 120 судами. Во время морского боя каждая из сторон стремилась прорвать неприятельский строй и таранить корабли противника, либо, зацепив его за борт крючьями, взять на абордаж. Римляне изобрели абордажные мостки ("ворон"). Такие мостки перебрасывались на вражеский корабль, на его палубу взбегала римская пехота и вступала в рукопашную схватку с экипажем, уступавшим ей по численности и непривычным к сухопутному бою. Позднее римляне стали устанавливать на своих кораблях по две боевые башни - на носу и на корме судна. Оттуда воины поражали неприятельских матросов стрелами, дротиками и камнями. Правда, в первом крупном морском сражении у Липарских островов молодой римский флот потерпел поражение. 17 римских судов были блокированы в гавани одного из островов, на котором пытались высадить десант, и захвачены пунийцами. Однако вскоре римляне взяли реванш. В сражении при Милах, недалеко от тех же Липарских островов, флот римского консула Гая Дуилия уничтожил или пленил 50 из 120 неприятельских кораблей. После этого римляне заняли Корсику.
Римляне решили, что теперь у них хватит сил для окончательного сокрушения Карфагена. Весной 256 года четыре легиона под командованием консулов Марка Атилия Регула и Луция Манлия Вольсона на 330 судах отправились в Африку. В морской битве у сицилийского мыса Экном карфагенский флот из 350 кораблей потерпел поражение, потеряв 94 судна против 24 у римлян. Карфагеняне заимствовали римские абордажные мостки, однако на судах у римлян была более многочисленная и лучше оснащенная метательными орудиями пехота, что приносило им успех в абордажном бою.
Легионы высадились у крепости Клупея, которую заняли без боя. На сторону римлян перешли взбунтовавшиеся карфагенские наемники из числа ливийцев. 20 тысяч местных жителей было обращено в рабство. Но осаждать хорошо укрепленный Карфаген консулы не решились. Пунийцы запросили мира, соглашаясь уступить Сицилию и Сардинию. Однако римляне выдвинули неприемлемые условия: уничтожение карфагенского флота и обязательство побежденных строить корабли для нужд Рима. Тогда карфагеняне наняли новую армию в Греции, во главе которой стал спартанец Ксантипп. Ее подкрепили нумидийской конницей и боевыми слонами. На помощь войскам Ксантиппа были переброшены карфагенские гарнизоны из Сицилии. Силы же римлян были ослаблены возвращением в Италию двух легионов во главе с Вольсоном. На это пришлось пойти из-за недовольства легионеров, не желавших воевать на далеком африканском берегу. Италийские крестьяне торопились домой, чтобы успеть собрать урожай на своих полях. В сражении у Тунета в 255 году римская армия была полностью уничтожена. Из 15 тысяч римских пехотинцев и 400 всадников спаслось только 2 тысячи человек, которые, однако, почти все погибли при эвакуации на Сицилию, будучи застигнуты штормом. Десятки тысяч ливийских союзников римлян были почти полностью уничтожены.
После победы при Тунете пунийские войска были переброшены в Сицилию. Однако римляне нанесли им поражение при Палермо в 254 году и еще более тяжелое поражение под стенами этого города три года спустя, когда пунийцы потеряли 120 боевых слонов. Под контролем Карфагена остались на Сицилии только порты Дрепанум и Лилибей, но и те были осаждены римлянами. В гавани Дрепанума произошло большое сражение между флотами консула Публия Клавдия и карфагенского флотоводца Атарбы. Победа карфагенян была полной. Они, пользуясь большей маневренностью своих судов и лучшей подготовкой экипажей, окружили римские суда, из 210 уничтожив 80 и захватив 100.
В 247 году командование карфагенскими войсками в Сицилии принял талантливый полководец Гамилькар Барка. Он, пользуясь господством на море, стал нападать на италийское побережье и захватывать пленных из числа жителей союзных Риму городов, чтобы потом обменять их на находящихся в руках римлян карфагенских пленников. Только в 242 году римляне смогли построить новый флот в 200 кораблей и нанести тяжелое поражение карфагенскому флоту в битве у Эготских островов. Карфагеняне потеряли 120 кораблей. После этого в 241 году был подписан мир.
После окончания Первой Пунической войны Карфаген главные силы бросил на завоевание Пиренейского полуострова. В 228 году Гамилькар был убит.
В 221 году после гибели Гасдрубала, зарезанного слугой-ибером, карфагенскую армию в Испании возглавил Ганнибал. В 218 году он захватил союзный римлянам Сагунт. Это послужило поводом для объявления Римом войны Карфагену. Римляне, как и пунийцы, стремились к новой войне, рассчитывая окончательно сокрушить опасного соперника. Началась Вторая Пуническая война. Теперь, в отличие от Первой Пунической войны, обе стороны стремились полностью подчинить себе неприятельское государство, чтобы оно больше не могло играть самостоятельной политической и торговой роли в Средиземноморье.
Ганнибал собирался вторгнуться на Апеннинский полуостров через Альпы. 16-тысячная армия была оставлена для защиты Карфагена, столько же солдат находились в Испании. Сам же Ганнибал с 92-тысячной армией двинулся к Альпам. Он переправился через Эбро. На северном берегу этой реки Ганнибал оставил 11 тысяч солдат под командованием Ганнона, а сам с большей частью армии перешел Пиренеи. Галльские племена присоединились к пунийцам. Ганнибал переправился через Рону и глубокой осенью начал переход через покрытые снегом Альпы. Преодолев их, карфагенская армия спустилась в долину реки По и заняла Турин. 6-месячный поход стоил Ганнибалу более половины армии. Несмотря на галльское пополнение, она насчитывала теперь около 40 тысяч пехоты и 6 тысяч кавалерии. По утверждению Тита Ливия, 36 тысяч карфагенских воинов не вынесло тягот похода, став жертвами главным образом голода, холода и болезней и, в меньшей степени, - стычек с иберскими и галльскими племенами. Зато Ганнибал оказался в Италии совершенно неожиданно для римлян, чьи силы оказались разбросаны по разным театрам военных действий.
24-тысячная римская армия находилась в Испании, 27 тысяч римских войск дислоцировались в Сицилии, а 24 тысячи - в Галлии и Северной Италии. Когда командующий римской армией в Испании консул Корнелий Сципион, бросившись вдогонку за Ганнибалом, подошел к Роне, то карфагенское войско уже оторвалось от него на три дневных перехода и подходило к Альпам. Тогда Сципион часть войск вернул в Италию, а во главе остальных перешел в Италию вдоль берега моря на соединение с армией консула Семприония Лонга, прибывшей из Италии. В декабре 218 года у реки Тичино Сципион столкнулся с Ганнибалом, потерпел поражение и был ранен. Однако ему удалось спасти от уничтожения основную часть своих легионов и соединиться у города Плаценции с войсками Лонга. Оба консула заняли хорошо укрепленную позицию на восточном берегу реки Треббии и поджидали карфагенян. У них было 32 тысячи пехоты и 4 тысячи конницы против 30 тысяч пехоты и 10 тысяч конницы у Ганнибала. Карфагенский полководец стремился вызвать римлян на бой. Пунийская конница перешла Треббию и двинулась к римскому лагерю. По утверждению римского историка Секста Юлия Фронтина, Ганнибал, "имея перед собой отделенный рекой лагерь консула Семпрония Лонга, в жестокий мороз поместил в засаде своего брата Магона с отборными воинами. Затем, чтобы подзадорить легковерного Семпрония, он приказал нумидийским конникам подъехать к его валу, но при первом нападении наших бежать по известным римлянам бродам. Консул, напав на них и преследуя их с еще не поевшим войском, заморозил его, переправляясь через реку при сильном холоде; когда вскоре римляне окоченели и обессилели от голода, Ганнибал выдвинул своих солдат, которых предварительно специально для этого согрел при помощи огня, масла и дыма. Сыграл свою роль и Магон, выполнивший свою задачу разгромить тыл неприятеля". В засадный отряд, расположившийся за ручьем за правым флангом карфагенского войска, Ганнибал отрядил "Священную дружину" - отборную кавалерийскую часть, сформированную из представителей наиболее знатных семей Карфагена.
Когда продрогшие легионы построили боевой порядок на равнине, Ганнибал бросил против них опытных балеарских стрелков, которым Лонг противопоставил новобранцев-велитов. Последние не выдержали атаки и быстро отступили за линию тяжеловооруженных воинов. Те, в свою очередь, прорвали фронт галльской пехоты, составлявшей центр карфагенской армии. Фланги же римлян подверглись атаке нумидийской конницы и засадного отряда и были разбиты. Как писал Полибий, "задние ряды римлян, сражавшихся в центре, сильно пострадали от нападения воинов из засады; а те, что были впереди, воодушевляемые трудностью положения, одержали верх над кельтами и частью ливийцев и прорвали боевую линию карфагенян". Только 10 тысяч римлян в центре смогли пробиться сквозь галльскую пехоту и отступить, сохранив боевой порядок. Остальные погибли, были пленены или разбежались. Пленных из числа римских союзников Ганнибал отпустил без выкупа, надеясь привлечь их на свою сторону для борьбы с Римом. Перед Ганнибалом открылась дорога на Рим, но он предпочел зимовать в Галлии.
После победы при Тразиментском озере Ганнибал опять не пошел на Рим, а отправился в богатую Апулию. Из Апулии его войско отправилось в Самний, а затем в Кампанию. Фабий Максим, уклоняясь от сражения, преследовал Ганнибала по пятам. Силы Ганнибала таяли в мелких стычках с неприятелем и от болезней. Между тем командование римской армией от Фабия было передано консулам Луцию Эмилию Павлу и Гаю Терренцию Варрону. Общественность ждала от них решительных действий.
Летом 216 года карфагеняне захватили продовольственный склад римлян в укреплении вблизи города Канны. Ганнибал расположился здесь лагерем, рассчитывая, что противник попытается отбить склад. Римские легионы, действительно, двинулись к Каннам и остановились в 2 км от города. 1 августа Варрон вывел войска в поле. Ганнибал еще на марше атаковал римлян конницей и пращниками. Однако Варрон успел развернуть тяжеловооруженных воинов, которые с помощью велитов отразили атаку. На следующий день командование принял Павел. Две трети армии он расположил на левом берегу реки Ауфид, а одну треть - на правом берегу, в 2 км от основного лагеря. Ганнибал же всю свою армию развернул против главных сил римлян. С утра 2 августа римские легионы из обоих лагерей выстроились в боевой порядок на левом берегу Ауфида. На левом фланге, примыкая к реке, стояла римская конница, на правом - конница союзников. Составлявшая центр пехота имела более глубокий строй, чем обычно. Впереди стояла легкая союзная пехота. Ганнибал построил боевой порядок точно так же: с флангов - кавалерию, в центре - тяжеловооруженную пехоту, а перед ней - пращников и стрелков из лука. В середину своей фаланги он поставил менее опытных галлов и иберов, по краям - закаленных в боях ливийцев. Карфагенский полководец, как утверждает Полибий, обратился к войскам с короткой речью: "С победою в этой битве вы тотчас станете господами целой Италии; одна эта битва положит конец нынешним трудам вашим, и вы будете обладателями всех богатств римлян, станете повелителями и владыками всей земли. Вот почему не нужно более слов - нужны дела".
Против 4-тысячной конницы римских союзников Ганнибал бросил 2 тысячи нумидийской кавалерии, а вот против 2 тысяч римских конников сосредоточил 8 тысяч человек тяжелой карфагенской ("Священная дружина"), ливийской и легкой иберской кавалерии. Карфагенская конница рассеяла римских всадников, а потом ударила с тыла по коннице римских союзников. Между тем римская пехота потеснила галлов в центре и попала под удар двух сильнейших ливийских крыльев. Римские легионы оказались в кольце. Вот как описывает финал битвы Тит Ливии: "... Когда римлян оставалось уже немного и они изнемогали от усталости и ран, тогда они были обращены в бегство, затем все рассеялись и, кто мог, старались найти своих лошадей, чтобы бежать... Римляне бросились со всех сторон врассыпную. 7 тысяч человек прибежало в меньший лагерь, 10 тысяч - в больший, а почти 2 тысячи - в самую деревню Канны; эти последние немедленно были окружены Карфалоном и его всадниками, так как деревня Канны не была защищена никакими укреплениями. Другой консул (Варрон. - Авт. ), случайно ли или намеренно, не присоединился ни к одному отряду беглецов, но приблизительно с 50 всадниками бежал в Венузию. Говорят, что было перебито 45 тысяч 500 пехотинцев, 2 тысячи 700 всадников и почти столько же граждан, сколько союзников... "
О потерях в битве при Каннах существуют разноречивые данные. Тит Ливии утверждает, что погибло 48 200 римлян и их союзников, а 19,5 тысячи были взяты в плен. Полибий считает, что погибло около 70 тысяч римлян, а спастись сумели лишь 3 тысячи. Евтропий утверждает, что в римском войске погибло 60 000 пехотинцев, 3,5 тысячи кавалеристов и 350 сенаторов и других знатных людей. Орозий говорит о 44 тысячах убитых, а Флор - о 60 тысячах. Плутарх называет цифру в 50 тысяч погибших. По его сведениям, 4 тысячи римлян попали в плен в ходе сражения, а еще 10 тысяч были взяты позднее в обоих лагерях. Потери же карфагенян, по данным Ливия, составили 8 тысяч убитых, а по данным Полибия - 5 700. У римлян погибли консул Эмилий Павел, 21 военный трибун и 80 сенаторов.
Однако цифры, относящиеся к римским потерям, и описание хода сражения римскими историками не заслуживают никакого доверия. Да и вопрос об источниках, откуда римские историки почерпнули сведения о битве при Каннах, равно как и о многих других битвах, остается открытым. Ясно, что уцелевшие после сражения легионеры и даже центурионы и трибуны не в состоянии были бы дать более или менее полную картину сражения. Относительной полнотой информации мог владеть только уцелевший консул Теренций Варрон или кто-то из близких к нему старших офицеров. Однако, если судить по сообщениям тех же Плутарха, Тита Ливия и Аппиана, римские военачальники уже в середине битвы утратили управление войсками и не знали точно, что же происходит. Очевидно, истинную картину Канн мог бы дать нам Ганнибал или кто-то из его ближайших соратников, но они, насколько известно, мемуаров не оставили, а если и оставили, то в исторической традиции они не отразились. Историю-то писали победители, а Карфаген был разрушен, и в огне пожара, охватившего родной город победителя при Каннах, погибли, вероятно, и пунийские свидетельства о войнах с римлянами. Есть все основания полагать, что римские историки черпали информацию о сражении при Каннах от спасшихся рядовых воинов и младших офицеров, рассказы которых слились в эпическое повествование о страшном бедствии, постигшем римское войско. Побежденным, конечно же, казалось, что пунийцы везде и что большинство их товарищей погибли, но так ли это было на самом деле - большой вопрос.
Совершеннейшей загадкой остается, почему римская пехота, успешно теснившая галлов, даже будучи окруженной, не смогла, как в битве при Треббии, прорвать ослабевший неприятельский фронт, якобы умышленно сделанный Ганнибалом в центре значительно тоньше, чем на флангах, и спастись? Ливии утверждает: "... После продолжительных и многократных усилий римляне своим плотным строем, представлявшим косую линию, сломили выдававшуюся из остального строя неприятельскую фалангу, которая была редка, а потому весьма слаба. Затем, когда пораженные враги в страхе попятились назад, римляне стали наступать на них и, двигаясь через толпу беглецов, потерявших от ужаса голову, разом проникли сперва в середину строя и, наконец, не встречая никакого сопротивления, добрались до вспомогательных отрядов африканцев, которые по отступлении обоих флангов остались в центре, значительно выдававшемся и занятом прежде галлами и испанцами. Когда воины, составлявшие этот выступ, были обращены в бегство, и таким образом линия фронта сперва выпрямилась, а затем, вследствие дальнейшего отступления, образовала в середине еще изгиб, то африканцы уж выдвинулись вперед по бокам и окружили флангами римлян, которые неосмотрительно неслись в центр врагов. Вытягивая фланги далее, карфагеняне скоро заперли врагов и с тыла. С этого момента римляне, окончив бесполезно одно сражение и оставив галлов и испанцев, задние ряды которых они сильно били, начинают новую битву с африканцами, неравную не только потому, что окруженные сражались с окружающими, но также и потому, что уставшие боролись с врагом, силы которого были свежи и бодры". Римский историк никак не объясняет, почему вдруг римляне перестали преследовать уже обращенных в бегство галлов и иберов. Ведь передние ряды их пехоты, преследующие карфагенский центр, все равно не могли принять участия в схватке с зашедшими с флангов африканцами. Непонятно также, почему не смогла избежать гибели римская и союзная пехота. Велитам и пращникам ничего не стоило уйти от тяжеловооруженных неприятельских гоплитов.
Даже если взять наименьшую из приводимых в источниках цифру карфагенских потерь при Каннах - около 6 тысяч убитых, то этому числу должно соответствовать никак не меньше 10 тысяч раненых. В таком случае к концу сражения Ганнибал должен был иметь в строю не более 34 тысяч воинов. Каждый из них за время сражения должен был уничтожить как минимум одного неприятельского воина. И это при том, что реально в рукопашной схватке участвовало лишь меньшинство армии - только бойцы передовых шеренг.
Фантастичность же цифр римских потерь в битве при Каннах, равно как и в других битвах Второй Пунической войны, видна из следующего примера. По моим подсчетам, в тех сражениях, по которым приводят данные римские историки, римляне должны были в период между 218 и 209 годами потерять убитыми в общей сложности 90 тысяч человек только на италийском театре военных действий. Добавляя сюда потери в тех сражениях, по которым историки данных не приводят (а среди этих сражений - такие крупные, как при Тичине и Треббии), в более мелких стычках, при осадах, а также на испанском театре военных действий, мы получим как минимум 180 тысяч погибших римлян и их союзников за этот период, даже если предположить, что в число убитых римские историки включали и умерших от ран. Однако в то время потери в боях были значительно меньше, чем потери от болезней. Ведь даже во второй половине XIX века, в период Крымской войны, число умерших от болезней было в 2,2 раза больше числа погибших на поле боя и умерших от ран. В античном мире санитарное дело было поставлено значительно хуже, чем в Европе XIX века, а убить человека холодным оружием - несравненно труднее, чем при помощи пуль и снарядов (это почему-то забывают все, кто принимает на веру потери в десятки и сотни тысяч убитых в войнах древности и Средневековья). Как мы помним, по утверждению Ливия, только альпийский поход стоил Ганнибалу 36 тысяч умерших от тягот пути по заснеженным перевалам. Поэтому можно принять допущение, что во Второй Пунической войне потери римского войска умершими от болезней были выше, чем в армиях периода Крымской войны, и по меньшей мере в 3 раза превышали число убитых и умерших от ран. Тогда на 180 тысяч погибших в бою должно приходиться не меньше 540 тысяч умерших от болезней. В этом случае общие безвозвратные потери римлян и их союзников за период 218-209 годов составили бы порядка 720 тысяч человек. Если верить Ливию, потери распределялись примерно поровну между римскими гражданами и их союзниками. Следовательно, за первые девять лет Второй Пунической войны должно было погибнуть 360 тысяч римских граждан. Между тем данные переписей свидетельствуют о куда более умеренной убыли этой категории населения. В 231/230 году насчитывалось 270213 годных к военной службе римских граждан, а в 210/209 году - только 137 108. Для сравнения отмечу, что в первые годы Первой Пунической войны их число увеличилось, главным образом, за счет дарования прав гражданства новым категориям италийцев. В 265 году римских граждан было 282 234 человека, а в 252 году - уже 297 797. Можно предположить, что с 231 по 218 год число римских граждан призывного возраста тоже выросло тысяч на 15 - как по демографическим причинам, так и за счет новообращенных в римское гражданство. Тогда безвозвратные потери собственно римлян за счет военных действий надо оценить в 150 тысяч человек, включая сюда и тех, кто еще находился в 209 году в карфагенском плену. Поэтому не приходится сомневаться, что данные о римских потерях, содержащиеся в трудах античных историков, преувеличены в несколько раз.
Если допустить, что цифра в 5700 убитых с карфагенской стороны при Каннах ближе всего к истине, то римские потери убитыми (вероятно, вместе с умершими от ран) можно оценить числом в 2-З раза больше, т. е. в 12- 18 тысяч человек. Интересно, что примерно такими же цифрами оценил римские потери убитыми в Каннской битве итальянский историк П. Канталупи в самом конце XIX века - от 10,5 до 16 тысяч. Он, однако, считал, что данные о численности римских войск при Каннах преувеличены примерно вдвое. Я, в отличие от Канталупи, полагаю, что эти данные соответствуют истине, однако число погибших римские историки значительно преувеличили за счет тех, кто смог уйти с поля битвы и рассеялся по окрестностям. Эти люди явно нарушили принципы римской доблести, и историки предпочитали объявить их погибшими, чем признать, что они спасли свою жизнь бегством. Известно, что из тех беглецов, что добрались до Рима, вскоре сформировали два легиона. Очевидно, остальные, нашедшие приют в других областях, были вновь призваны в армию в последующие годы. То же произошло и с бежавшими после сражений при Треббии и Тразименском озере. Рано или поздно, но большинство из них вернулось под легионные орлы. Здесь, вероятно, и кроется секрет удивительно быстрого возрождения военной мощи Рима после тяжелейших поражений 218-216 годов и поразительной мобилизационной способности населения подвластной ему Италии. Вероятно, в отличие от позднейших римских историков, Ганнибал был значительно лучше осведомлен о реальных потерях римлян в битве при Каннах, и это было одной из главных причин, почему он не рискнул осаждать Рим. Карфагенский полководец прекрасно понимал, что спасшиеся бегством с поля сражения десятки тысяч легионеров вновь будут призваны под знамена. Для длительной же осады у сравнительно немногочисленной армии Ганнибала не было ни достаточной осадной техники, ни надежных баз снабжения продовольствием.
Если римские историки завышают римские потери втрое, то их истинную величину за 218-209 годы с учетом приведенных выше расчетов можно оценить в 60 тысяч убитых и умерших от ран и в 180 тысяч умерших от болезней. За последние годы войны римские потери пропорционально можно определить в 30 тысяч погибших и в 90 тысяч умерших от болезней. За Вторую Пуническую войну в целом римская армия потеряла 90 тысяч убитыми и умершими от ран и 270 тысяч умершими от болезней.
Исчислить потери карфагенян на основе римских источников невозможно, так как они преувеличены там в гораздо большей степени, чем потери римлян. Можно только предположить, что они были меньше, чем у Рима, так как карфагенская армия значительно уступала римской в численности. Русский военный историк Н. П. Михневич считал, что во Второй Пунической войне Рим потерял 300 тысяч убитыми, а Карфаген- 140 тысяч убитыми и 100 тысяч умершими от болезней. Число убитых с обеих сторон здесь существенно преувеличено, да и от болезней римское войско наверняка страдало ничуть не меньше карфагенского. Но предположение Михневича, что в бою потери карфагенян были примерно вдвое ниже потерь римлян, возможно, недалеко от истины. Тут должно было сказаться как полководческое искусство Ганнибала, так и более высокий уровень подготовки профессиональной армии Карфагена. Ее потери можно оценить в 45 тысяч убитыми и умершими от ран и 135 тысяч умершими от болезней.
После поражения при Каннах римляне призвали в армию всех способных носить оружие, начиная с 17-летнего возраста, и сформировали 4 легиона. Государство выкупило 8 тысяч рабов, которые составили еще два легиона. Ганнибал не решился идти на Рим. И дело было не только в отсутствии у него осадных орудий. Население города в несколько сотен тысяч человек могло выставить новую армию, как за счет тех, кто спасся после Канн, так и посредством призыва в армию всех, кто мог носить оружие. Осада неизбежно затянулась бы на несколько месяцев, если не на несколько лет. Армию Ганнибала требовалось все это время снабжать. Базой снабжения могла быть только Италия, так как на поступление значительных запасов из Карфагена рассчитывать не приходилось. Для создания прочной базы снабжения на Апеннинском полуострове требовалось разместить пунийские гарнизоны в ряде городов и привлечь на свою сторону союзников из числа недавно покоренных римлянами италийских племен. Только после этого можно было с какими-то шансами на успех подступать к стенам Рима.
Карфагенская армия двинулась на юг. Многие самнитские племена перешли на сторону Ганнибала. В Кампании Ганнибала поддержал крупнейший город Капуя, но на юге Италии, в области Великой Греции, Неаполь, Кумы и Нола сохранили верность Риму. Ганнибал заключил союз с македонским царем Филиппом V, а в Сицилии на сторону Карфагена перешел тиран Сиракуз Гиероним. Римляне, избегая решительных сражений, ограничивались действиями против коммуникаций армии Ганнибала и перешедших на его сторону италийских городов. Против Филиппа на Балканах была составлена коалиция из Этолийского союза, ряда греческих городов и пергамского царя Аттала I. Македоняне эту войну в конце концов выиграли, и римляне вынуждены были уступить им в 205 году некоторые свои владения в Иллирии. Однако непосредственно в Италии помочь Ганнибалу Филипп не смог.
На Сицилию была направлена в 213 году сильная римская армия во главе с Марком Клавдием Марцеллом. Она осадила Сиракузы, но только спустя два года смогла овладеть сильно укрепленным городом. В создании боевых машин для сиракузцев принимал деятельное участие великий ученый Архимед, убитый легионерами при взятии Сиракуз.
Римляне в 212 году осадили Капую, обнеся ее контрвалационной и циркумвалационной линией. Ганнибал пошел на выручку Капуи, но не смог прорвать циркумвалационную линию. Тогда он в 211 году пошел на Рим, рассчитывая заставить римлян отказаться от осады Капуи. Однако римляне понимали, что у карфагенского полководца нет сил для осады прекрасно укрепленного "вечного города", и не ушли из-под Капуи. Ганнибал, разорив окрестности Рима, отступил на юг. Вскоре Капуя капитулировала. Ее жителей продали в рабство. В 209 году римляне достигли еще одного важного успеха: войско под командованием Фабия Максима взяло Тарент.
В Испании боевые действия протекали с переменным успехом. В 211 году карфегеняне разбили армию, возглавлявшуюся братьями Сципионами - Гнеем Корнелием и Публием Корнелием. Оба римских полководца погибли в бою. В 210 году на Пиренейский полуостров прибыла римская армия под командованием Публия Корнелия Сципиона-младшего, сына убитого военачальника. В 209 году она взяла Новый Карфаген - главную пунийскую базу в Испании. При штурме римляне воспользовались отливом и ворвались в крепость со стороны моря, где укрепления были слабее. После падения Нового Карфагена многие испанские племена перешли на сторону римлян. В 208 году Гасдрубал из Испании двинулся на помощь Ганнибалу и в 207 году появился в Северной Италии. Ганнибал узнал об этом и перешел из Бруциума в Апулию, надеясь соединиться с братом где-нибудь недалеко от Рима и попытаться осадить вражескую столицу. Перед этим в ходе кампании 208 года карфагенянам удалось нанести поражение армии консулов Марцелла и Криспия, причем первый из них был убит, а второй ранен и вскоре умер. После этого Ганнибал деблокировал пунийский гарнизон в Локрах, осажденный римлянами. Те же, в свою очередь, взяли реванш на море. В сражении у Клупеи оказалась разбита пунийская эскадра из 83 судов.
Римляне располагали в то время в Италии 23 легионами. Часть войск во главе с консулом Клавдием должна была сковать армию Ганнибала, а другая, под командованием консула Марка Ливия, двинулась навстречу Гасдрубалу. Последний, в свою очередь, потратил время на безуспешную осаду Плаценции. Тем временем к Марку Ливию присоединился другой консул, Гай Клавдий Нерон, со своей армией. В сражении при реке Метавре карфагенское войско было разбито превосходящими силами римлян, а сам Гасдрубал убит.
Последнюю попытку помочь армии Ганнибала предпринял его брат Магон. В 205 году он переправился из Испании на Балеарские острова, а потом - на Лигурийское побережье Италии с 12 тысячами пехотинцев и 2 тысячами всадников. Однако римляне его блокировали, и, несмотря на поддержку лигурийцев и галлов, помочь Ганнибалу Магон не смог. В Испании пунийцы также потерпели новые неудачи, и их давний союзник нумидийский царь Массанасса стал всерьез думать о переходе на сторону римлян.
В 204 году Сципион высадился в Африке с 30-тысячной армией. Против него выступили союзные Карфагену нумидийцы. Сципион нумидийцев разбил, свергнул с престола их царя Сифакса и передал трон его сыну Массиниссе, ставшему к тому времени уже римским союзником. В 203 году сенат Карфагена отозвал Ганнибала из Италии. Сознавая слабость своего войска, карфагенский полководец вступил в переговоры с Сципионом, но тот требовал от пунийцев капитуляции. 19 октября 202 года при городе Заме в пяти переходах от Карфагена произошло последнее сражение Второй Пунической войны. Ганнибал имел 35 тысяч пехоты, до 3 тысяч конницы и 80 боевых слонов, которых, однако, не успели еще толком обучить. В карфагенской армии преобладали новобранцы, в римской - опытные ветераны. Чтобы пропустить слонов, Сципион оставил значительные интервалы между манипулами и расставил манипулы в затылок, а не в шахматном порядке. В начале боя римские всадники и их нумидийские союзники рассеяли немногочисленную карфагенскую конницу. Ганнибал атаковал римлян в центре слонами и легкой пехотой. Однако римские метальщики дротиков своим оружием, а также сильным шумом труб и рожков испугали слонов, и те повернули назад, топча свою же пехоту.
Отведя легковооруженных воинов и слонов в тыл, Ганнибал бросил в бой тяжелую пехоту. Первые ряды ливийцев были потеснены римскими легионерами, но потом в дело вступили более опытные македоняне и ополчение карфагенских граждан, которые остановили натиск неприятеля. Затем Ганнибал двинул в обход флангов римлян третью линию, состоящую из ветеранов Второй Пунической войны, против которой Сципион выставил линию ветеранов-триариев. Упорный бой продолжался несколько часов, пока вернувшаяся на поле сражения римская конница не ударила в тыл карфагенянам. Войско Ганнибала обратилось в бегство.
По утверждению Полибия, пунийская армия в битве при Заме потеряла 20 тысяч убитыми и 10 тысяч пленными, а римляне - 2 тысячи убитыми. Победителям досталось 133 знамени и 11 слонов. Цифры карфагенских потерь кажутся многократно преувеличенными, но благоприятный для римлян исход сражения, разумеется, не вызывает сомнений.
В 201 году Карфаген вынужден был согласиться на унизительные условия мира. Весь военный флот в 500 кораблей пришлось передать в руки римлян, которые его тотчас сожгли. Из всех владений пунийцам осталась лишь небольшая территория, прилегающая к Карфагену. Теперь город не имел права ни вести войну, ни заключать мир без разрешения Рима и должен был в течение 50 лет выплатить контрибуцию в 10 тысяч талантов. В результате Второй Пунической войны Римская Республика на шестьсот лет завоевала гегемонию в бассейне Средиземного моря.
Поражение Карфагена было предопределено неравенством людских ресурсов. Рим и его италийские союзники, по утверждению Полибия, за время войны оказались в состоянии выставить 700 тысяч пехотинцев и 70 тысяч всадников. Карфаген такими возможностями не обладал. Ливийцы, нумидийцы, галлы и иберы, служившие в пунийской армии, значительно уступали в численности италикам и не могли при всем желании поставить в распоряжение Ганнибала и других карфагенских полководцев сравнимого количества солдат. Военный гений победителя при Каннах был тут бессилен, равно как и превосходство карфагенских профессионалов над римскими ополченцами.
В 149 году Рим начал Третью Пуническую войну, чтобы стереть Карфаген с лица земли и устранить тем самым серьезного торгового конкурента. В качестве предлога для нападения была использована война Карфагена с нумидийским царем Массанассой, союзником Рима. В этой войне, происходившей в 150 году, пунийцы не только потерпели поражение, но и выступили нарушителями мирного договора, согласно которому они не могли вести войну без разрешения Рима. Лагерь карфагенского полководца Гасдрубала был окружен нумидийцами, и лишь меньшая часть его 58-тысячной армии смогла пробиться в Карфаген. В Риме была объявлена мобилизация и началась открытая подготовка к войне. Римляне потребовали от Карфагена капитуляции - признания верховной власти Рима. Тем временем на милость римлян сдалась крупнейшая карфагенская область в Африке Утика. После этого Рим в 149 году формально объявил Карфагену войну, рассчитывая завоевать город, пополнить римскую казну его богатствами, а карфагенян обратить в рабство. На Капитолии возобладала военная партия во главе с Марком Порцием Катоном, ветераном Второй Пунической, многократно повторявшего, что "Карфаген должен быть разрушен". Лидер "партии мира" Публий Корнелий Сципион Насика считал, что достаточно будет разместить в Карфагене римский гарнизон, сохранив его жителям не свободу и имущество, но и право на самоуправление, однако ему не удалось заручиться поддержкой большинства сенаторов.
После объявления войны карфагенянам не осталось иного выхода как защищаться всеми доступными силами и средствами, несмотря на колоссальное неравенство экономической и военной мощи. Римскую армию возглавил консул Маний Манилий, а флот - другой консул, Луций Марций Ценсорин. Тайные инструкции предписывали им не вступать с врагом ни в какие переговоры, а стереть Карфаген с лица земли. Прибывшее в Рим уже после начала войны карфагенское посольство заявило о полной и безоговорочной сдаче города. Ответ римлян был двусмысленным. Они вроде бы приветствовали "мудрое решение" карфагенян и готовы были предоставить им свободу, а также обладание всем имуществом, как общественным, так и частным. Однако при этом умалчивалось о судьбе самого города Карфаген, да и все обещания пунийцам сохраняли силу только в том случае, если в течение 30 дней карфагеняне выдадут римлянам 300 заложников, представляющих самые знатные семьи города. Власти Карфагена поспешили отправить заложников, не зная, что римский сенат подтвердил указание консулам, уже высадившимся в Утике, уничтожить город. Когда заложники были доставлены, консулы потребовали также выдать все оружие, хранившееся в Карфагене. В результате римляне получили 200 000 комплектов пехотного вооружения и доспехов и 2 тысячи катапульт. И только разоружив некогда грозного противника, консулы предъявили главное требование сената: все жители должны покинуть Карфаген и поселиться в любом месте принадлежавшей городу сельской территории, на расстоянии не ближе 80 стадий (около 15 км) от моря. Это обрекало карфагенян, живших морской торговлей, на прозябание в нищете. После того как карфагенские послы огласили горожанам римские требования, вожди аристократической партии, призывавшие покориться римлянам, были перебиты. В "Совете тридцати" возобладали демократы. Ворота Карфагена были заперты, а все мастерские города мобилизованы на изготовление оружия и строительство кораблей. Были освобождены также все рабы, пополнившие ряды армии. Ее командующим был назначен Гасдрубал, еще недавно приговоренный своими противниками к смертной казни. После поражения от Массанассы у него оставалось только 20 тысяч солдат, которые составляли полевую армию, но вскоре число воинов увеличилось в несколько раз за счет тех, кто должен был защищать городские стены. Ежедневно карфагеняне изготовляли 140 щитов, 300 мечей, 1000 стрел для катапульт и 500 дротиков и копий, а также несколько десятков катапульт. Срочно строились боевые корабли, для чего шли в переплавку медные статуи и использовались деревянные балки городских зданий. Женщины отдали свои волосы для плетения канатов, а золотые украшения - на покупку оружия и продовольствия.
Римляне, собиравшиеся взять Карфаген без боя, оказались не готовы к немедленному началу осады. Пока они запасали продовольствие, пунийцы успели подготовиться к обороне. Манилий атаковал город по узкому перешейку, соединявшему Карфаген с материком. Ценсорин с суши и с моря пытался подступиться к слабо укрепленному углу крепости. Однако легионы встретили сильное сопротивление, а в тыл им ударила армия Гасдрубала. Его подчиненный Гамилькар Фамея напал на римлян, занимавшихся заготовкой леса для осадных машин, и уничтожил около 500 человек. Осажденные отбили два приступа. После этого Манилий отказался от атак через перешеек. Вместо этого римляне засыпали болото, располагавшееся между песчаной косой и Карфагеном, и придвинули к стенам города два больших тарана, с помощью которых сделали пролом. Но карфагеняне оттеснили римлян и ночью сожгли оба тарана. В римском лагере из-за болотных испарений начались болезни, и они вынуждены были отступить к берегу моря.
Между тем пунийцы, используя в качестве брандеров небольшие парусные лодки, груженные хворостом и паклей, сожгли почти весь неприятельский флот. Ценсорин осенью 149 года отбыл в Рим, и руководство осадой перешло к Манилию. Он решил, что надо сначала разбить армию Гасдрубала в Ливии. Здесь пунийцы истребляли римских фуражиров и сильно затрудняли снабжение войск, находившихся под стенами Карфагена. У Нефериса Гасдрубал нанес Манилию поражение, и тот отступил обратно к Карфагену.
После ряда неудач римляне вынуждены были призвать на помощь нумидийцев, без которых сначала думали обойтись. Массанасса уже умер. Власть была разделена между тремя его сыновьями. Один из них, Гулусса, командовавший армией, повел борьбу с войсками Гасдрубала и Гамилькара Фамеи. Вскоре Фамея с частью отряда перешел на сторону римлян, сознавая безнадежность положения Карфагена. Командование римской армии перешло к новому консулу Луцию Кальпурнию Писону Цесонию. Летом 148 года он безуспешно осаждал город Гиппон Диарит и, потеряв все осадные орудия, вернулся в лагерь под стенами Утики. В довершение ко всем бедам от Гулуссы к Гасдрубалу перебежал военачальник Бития с 800 всадниками. Карфагеняне пытались привлечь на свою сторону нумидийцев, но не добились здесь успеха. Зато им удалось восстановить свой контроль над Ливией, опираясь на помощь местных племен.
Сенат выражал крайнее неудовольствие затяжкой войны. Консулом на 147 год был избран Публий Корнелий Сципион Эмилиан, считавшийся талантливым полководцем и отличившийся в нескольких стычках с пунийцами. Перед его прибытием в Утику провалилась попытка взять Карфаген десантом с моря. Лишь с большими потерями высадившихся на берег римских воинов удалось эвакуировать. Эмилиан отказался от ведения боевых действий в Ливии и сосредоточил все силы для осады Карфагена. Сюда же подошла и армия Гасдрубала.
Сначала Эмилиан решил овладеть карфагенским пригородом Мегарой. Римляне ворвались туда в результате ночной атаки, но не смогли удержать Мегару и отступили в свой лагерь. Во время рейда в Мегеру римляне убивали не только мужчин-воинов, но и женщин, и детей. В ответ на эту вылазку Гасдрубал предал мучительной казни пленных легионеров. Им отрубали конечности и половые органы, выкалывали глаза, а затем их, умирающих, сбрасывали со стен. Вскоре Эмилиан оттеснил полевую карфагенскую армию за пределы городских стен и теперь мог не опасаться внезапных нападений с тыла. Затем римляне перекопали перешеек двумя рвами, создав здесь новый лагерь. Против Карфагена была возведена каменная стена. Посреди лагеря была воздвигнута каменная башня, а на ней еще одна башня, четырехугольная, деревянная, с которой просматривался весь Карфаген. Пунийцы прорыли новый канал, соединивший город с морем. Весь пунийский флот, состоявший из 50 триер и нескольких десятков мелких судов, напал на значительно более мощный римский флот в отчаянной попытке прорвать блокаду. Большинство карфагенских судов погибло. Римляне тоже понесли потери, но для них этот урон был менее ощутим.
После нескольких неудачных попыток римляне овладели насыпью, с которой могли угрожать карфагенским гаваням. На насыпи была построена стена вровень со стенами Карфагена. Располагая подавляющим перевесом как в численности войск, так и в количестве осадной техники, римляне неуклонно сжимали кольцо вокруг Карфагена.
Зимой 147/46 года Эмилиан вытеснил немногочисленные пунийские гарнизоны из Ливии. Наиболее ожесточенные бои развернулись у Нефериса, взятого при помощи нумидийцев Гулуссы. Весной 146 года римляне штурмом овладели карфагенской гаванью Котона, где легионеры разграбили храм бога огня Решефа. Пока они не поделили между собой 1000 золотых талантов, находившихся в нем, все попытки командиров заставить их продолжать сражение были бесполезны. Затем римляне смогли ворваться в главный городской район - крепость Бирсу. Каждое здание здесь приходилось брать с боем. В пожарах и под обломками обрушивающихся зданий гибли женщины, старики и дети. Защитники города капитулировали. Из-за его стен вышли 30 тысяч мужчин и 25 тысяч женщин. Все они были обращены в рабство.
Только 900 римлян-перебежчиков, не надеявшихся на пощаду, укрылись в храме бога Эшмуна и продолжали борьбу. Здесь же находился Гасдрубал с женой и двумя маленькими детьми. Однако вскоре он тайно покинул храм и сдался на милость Эмилиану. Перебежчики подожгли храм и заживо сгорели в нем. Жена Гасдрубала покончила с собой, предварительно убив своих детей. Несколько дней римляне грабили Карфаген. Им запрещено было трогать только золото, серебро и посвящения в храмах. Золотые и серебряные украшения и монеты, а также драгоценности поступили в римскую казну. Карфаген был буквально стерт с лица земли. Его земли были разделены между Утикой и Нумидией, а часть карфагенской территории была превращена в римскую провинцию Африка, управлявшуюся претором.