Знаменитый испанский гитарист и концертант. Родился в Бургосе, небольшой деревне провинции Толедо 12 мая 1867 года. Он сын известного врача, щепетильного в вопросах чести, и мужественного гражданина, награжденного крестом Святого Фердинанда первого класса и упомянутого на стр. 24 (Намброха) 12 тома “Географического, статистического и исторического словаря” Паскуаля Мадока. Вот что пишет о себе сам: “Когда я был совсем маленьким, я всегда следил за хороводами деревенских парней, за тем, как они играют и поют хоты, единственный репертуар, который можно было услышать на нашей любимой гитаре. Случайно мне в руки попал черенок, напоминавший по форме гитару, который я приспособил как только мог, приделав к нему два колка с ручками от двух деревянных ложек, чтобы на них можно было закрепить струны, которые после неоднократных просьб купила мне моя добрая мать. И вот здесь я столкнулся с трудностями: в каком порядке расположить струны и насколько сильно натянуть каждую из них? Два дня потребовалось мне, пока я насмелился обратиться к трактирщику, признанному в деревне авторитету в том, что касается гитары, чтобы он сказал мне, как расположить струны и настроить их; он встретил меня неприветливо, но после моих неоднократных просьб уступил и, установив струны, заставил меня поклясться в неразглашении секрета того, как он настраивает струны. (Этот важный секрет заключался в том, чтобы найти унисон на 5 ладу каждой струны.) Вы можете себе представить, какой важной персоной я себя чувствовал и обладателем какого важного секрета, ведь мне было всего 12 лет. Через 4 или 5 месяцев после этого я научился лишь только плохо перебирать “хоту” и немного “гранадины”; моя семья между тем решила переехать в Мадрид, где мой брат должен был продолжить учебу в университете, а я начать учебу в средней школе и изучение сольфеджио в консерватории. Уже в Мадриде и под руководством Карлоса Гарсии, который вскоре уехал в Америку, я начал изучение “Руководства” Агуадо и продвигался довольно быстро, благодаря честолюбию и сильнейшему желанию преодолеть все трудности. Через несколько месяцев, когда мне не было и 13 лет, мы дали концерт в небольшом театре “Отдых”, который располагался там, где сегодня находится монастырь иезуитов на улице Флор Баха. В программе были, как я вспоминаю, “Мавританская серенада” Чапи, “Авсорийская вечерняя заря”, “Тангаузер”, “Марш” и “Духи Неволанда” и я играл партию первой гитары.” В это время юноша Пепе познакомился с восхитительным Хуаном Паргой, который оценил его исполнительские способности. Поэтому отец новоявленного исполнителя приглашает гитариста учителем для своего сына, и они переезжают на дачу в Бургосе; здесь 4 месяца ежедневных 8–часовых разнообразных занятий, – и Рохо делает новые успехи и расширяет репертуар для одной и двух гитар. Затем он отправляется с учителем в артистическое турне, которое продолжалось четыре месяца. Семнадцать лет спустя 21.01.1898 года Парга писал из Малаги: “Моему дорогому и старейшему ученику. Я не понимал, как мог ты жить в таком отдалении от увлечения или его проявлений, не выражая через любовь к учителю священный огонь сердца, любовь к искусству, это большое увлечение и расположенность в мальчике Пепито, чья идиосинкразия и артистический темперамент меня очаровали в Мадриде, из–за чего я на время отложил свои поездки и планы (освободившись, я оставил две звезды надзирателя Топографической бригады и эту военную одиссею борьбы за мои артистические увлечения, о которой ты должен вспомнить, т.к. я о ней неоднократно говорил). Итак, я переехал в Толедо. Помнишь ли ты о своем торжественном приезде в испанский Рим? Помнишь ли ты о тех намерениях и особенно о надеждах на себя? Помнишь, Пепито? Вспомни также об успехах в Пласенсии, Трухильо, Касересе и в других местах.”
Завершив это турне, Рохо возвращается к родным, а Парга продолжает свои артистические путешествия. В возрасте 15 лет он снова вызывает восхищение другого концертного исполнителя, которому аплодировала вся Европа, Хосе Мартинеса Тобого, с которым два артиста объединяются в триумфальном концертном турне по Испании и Португалии. Позже, когда этот артистический состав распался, он склоняется к “фламенко”, значительно удаляясь от настоящего музыкального искусства. В этом новом “стиле” он завоевывает в столице честную и высокую репутацию; публика ставит его на уровень его современников знаменитых Франсиско Диаса “Пако Лусены” и Рафаэля Марино. Деятельность только в этой части чисто фольклорного искусства ослабляет его духовность. Одновременно он занимает пост в Министерстве финансов. В 1900 году Пепе Рохо входил в состав преподавателей ныне прекратившего свое существование “Общества испанских гитаристов” (которое в Мадриде было расположено на улице Флор Альта, № 9) и с коллегой Хуаном Виньоло преподавал классическую гитару. В обществе он выступал в качестве исполнителя и в составе квартета, куда кроме него входили Хуан Виньоло, Луис де Серил и Биельса. Многочисленные его сочинения для гитары представляют интерес. Мы очень хотели бы познакомиться с ними и увидеть их напечатанными, т.к. он был любимым учеником по гармонии и композиции маэстро Эдуардо Хуаррауса (1844–1897 года), автора “Ла Хиральды”. Удалившись сегодня от всякой деятельности, гитарист доживает свои дни в воспоминаниях о прошлом, в прекрасной деревне Нерха, недалеко от Малаги. Он играет на 11–струнной гитаре, специально изготовленной для него знаменитым Антонио Торресом в 1884 году, на которой была этикетка № 71 второго периода (1932 год).