первая полная научная нормативная грамматика русского литературного языка. Написана в 1754-1755 гг. Рукопись не сохранилась. Впервые напечатана отдельной книгой в 1757 г., однако на титульном листе указан 1755 г. Сразу же по выходе ее в свет последовало приказание К. Г. Разумовского перевести книгу на немецкий язык. Переводчиком был назначен И. Л. Стафенгаген, из-за медлительной работы которого немецкое издание Р.г. вышло только в 1764 г. Р.г. состоит из Посвящения вел. князю Павлу Петровичу и шести «Наставлений».
В Посвящении Л. начинает разговор о русском языке с риторической похвалы ему, продиктованной высоким патриотическим чувством: «Карл Пятый, римский император, (император Священной Римской империи германской нации.Э.К.) говаривал, что ишпанским языком с Богом, французским – с друзьями, немецким – с неприятельми, италианским – с женским полом говорить прилично. Но если бы он русскому языку был искусен, то, конечно, к тому присовокупил бы, что им со всеми оными говорить пристойно, ибо нашел бы в нем великолепие ишпанского, живость французского, крепость немецкого, нежность италианского, сверх того богатство и сильную в изображениях краткость греческого и латинского языка». Затем Л. указывает на важность своего труда, поскольку: «Тупа оратория, косноязычна поэзия, неосновательна философия , неприятна история, сомнительна юриспруденция без грамматики». Первое «Наставление» – «О человеческом слове вообще» – является «вступлением в российскую грамматику», в котором автор рассматривает и классифицирует основные понятия грамматики: неразделимые части слова (буквы), слоги, слова, ударения, имена, их склонения, глаголы их спряжения, дает определение местоимений, предлогов, наречий, союзов и междометий, а также грамматических родов, времен глаголов, наклонений, залогов и др.
В числе падежей Л. перечисляет и з в а т е л ь н ы й, а при рассмотрении наклонений почему-то опускает сослагательное, которое, он считает, свойственно греческому языку. При изложении всего этого материала Л. часто прибегает к сравнениям с различными европейскими живыми языками, а также с латинским, греческим и древнееврейским. Первое «Наставление» заканчивается определением: «общая грамматика есть философское понятие всего человеческого слова, а особливая, какова российская грамматика, есть знание, как говорить и писать чисто российским языком по лучшему, рассудительному его употреблению». [Отметим для облегчения понимания этого и последующих текстов, что Л. употребляет термин «слово» по крайней мере в трех значениях: слово как речь на какую-либо тему (см. например, его «С л о в о о явлениях воздушных...» и др.), слово как язык и, наконец, слово как единица языка.
В последнем случае Л. «слово» называет также «речением». «Склад» у Л. – это слог (ср. читать по складам), а под «отменой» он понимает отличие (тогда «отменный» отличающийся). Л. буквы называет чаще «письменами» (см. «Суд российских письмен...»)]. Перейдем теперь ко второму «Наставлению» – «О чтении и правописании российском». Оно начинается с рассмотрения российской азбуки, в которой Л. считает общеупотребительными только тридцать букв, исключив из нее буквы i, щ, э, ѐ (io).
В первом случае, считал Л., букву i употребляют только чтобы избежать неприятного вида при стечении двух и (стеченiи), и тогда, когда можно спутать при чтении И и Н (Иовъ вместо Ioвъ может быть прочитано, полагал Л., как Новъ). Буква щ есть сочетание двух других – ш и ч, как и ѐ – из букв i и о. Что же до буквы э («старое е на другую сторону обороченное»), то оно служит для передачи «чужестранных выговоров», а «вымышлять новые буквы» для них «весьма негодное дело». Все буквы, продолжает Л., делятся на самогласные (гласные.Э.К.), согласные и безгласные (ь, ъ), а согласные – на твердые мягкие и плавные. К последним Л. относит в, л, м, н, р, «что после твердых плавнее произносятся»: тварь, плыву, затмение и т. п. Есть еще изменяемые согласные (г, ж, к, х, ц, ч, ш), то есть те, что изменяются «в произведениях и спряжениях»: напр., Бог Божество, божусь, и т. д. Далее (2-я глава) Л. описывает нормы произношения различных букв, затем (3-я глава) он переходит к нормам составления слогов и «речений» из них, перечисляет части речи, а небольшую четвертую главу посвящает описанию употребляемых на письме знаков. При этом восклицательный знак он называет у д и в и т е л ь н ы м, дефис – е д и н и т е л ь н ы м, а скобки – в м е с т и т е л ь н ы м знаком. Из перенятых от греков надстрочных знаков («т и т л о») Л. рекомендует только знак ударения и скобку над й.
В заключительной главе – «О правописании» – Л. указывает, что необходимо наблюдать в правописании: 1) чтобы оно служило к удобному чтению, 2) чтобы далеко не отходило от главных российских говоров (московского, северного, украинского), 3) чтобы было близким к чистому выговору и 4) чтобы «не закрылись совсем следы произвождения и сложения речений». Московский говор предпочтителен не только потому, что он столичный, он обладает «отменной красотой» (ее Л. видит и в «акании»), поэтому ему нужно бы обучить всех насильно. Два парагрфа Л. уделяет доказательствам того, что необходимо сохранить в русском алфавите и употреблении на письме и в печати буквы , а после излагает основные правила правописания и употребления различных знаков. Третье «Наставление» посвящено «именам» – существительному, прилагательному, местоимению. Л. показывает правила отнесения существительных к одному из четырех родов (четвертым Л. считал о б щ и й род). К женскому роду он относил существительные, употребляющиеся только во множественном числе. Затем Л. знакомил читателя с четырьмя склонениями существительных и одним – прилагательных, а также с исключениями из этих правил и с образованием сравнительных (у Л. – «рассудительных») степеней.
В трех последних параграфах этого «Наставления» рассматриваются вопросы правильного образования пртияжательных прилагательных, «отечественных» (то есть «родину значащих»), отчеств, «увличительных и умалительных», а также числительных имен. Четвертое «Наставление» посвящено глаголу, и первый его параграф рассматривает «свойства глагола вообще». Л. прежде всего классифицирует глаголы, разделяя их на первообразные и производные, простые и сложные, а затем указывает, что они сопрягаются «через наклонения, времена, числа, лица и роды». К изъявительному и повелительному наклонениям Л. добавляет н е о к о н ч а т е л ь н о е (совр. неопределенная форма глагола) и отмечает, что «желательного или сослагательного наклонений в российском языке особливых нет», вместо них «употребляют изъявительное с приложением союзов» (частиц.-Э.К.): когдабы, есть ли (то есть когда бы, если) и др. Л. насчитывает в русском языке 10 времен: 1) настоящее, 2) прошедшее неопределенное, 3) прошедшее однократное, 4) давнопрошедшее первое, 5) давнопрошедшее второе, 6) давнопрошедшее третье, 7) будущее неопределенное, 8) будущее однократное, 9) прошедшее совершенное и 10) будущее совершенное. У глагола два числа (единственное и множественное), три лица, в прошедшем времени три рода, и шесть залогов: д е й с т в и т е л ь н ы й, с т р а д а т е л ь н ы й, в о з в р а т н ы й, в з а и м н ы й, с р е д н и й и о б щ и й. Глаголы делятся еще на личные и безличные, на правильные, на полные, неполные и и з о б и л у ю щ и е. Они имеют два спряжения, причем во 2-й и 3-й главах рассматривается все, что касается каждого из спряжений, а также неправильных и неполных глаголов «обоего спряжения».
В предпоследнем, пятом, «Наставлении» – «О вспомогательных или служебных частях слова» – Л. описывает вначале местоимения (перечисляет их, классифицирует по различным признакам, показывает примеры первого и второго склонения и исключения из правил), затем переходит к причастиям, наречиям, предлогам и, наконец, к «междуметиям». Последнее «Наставление» посвящено «Сочинению частей слова» и начинается с параграфа, в котором говорится «О сочинении частей слова вообще».
В последующих параграфах Л. рассматривает правила согласования частей речи в предложениях. (ПСС. Т. 7. С. 389-578, 844-888).
Лит.: Макеева В. Н. История создания «Российской грамматики» М. В. Ломоносова. М.:Л. 1961. Г. Н. Акимова