(1873-1950) Писатель. Окончил юрид. ф-т Моск. ун-та (1898). С 1898 пом. присяжного поверенного в Москве, затем чиновник для особых поручений во Владимире. С 1907 в отставке, жил в Москве. С 1909 участник лит. кружка писателей-реалистов "Среды". Печатался с 1895. В 1918-22 жил в Крыму, с 1923 - в эмиграции в Париже. Сотрудничал в газ. "Возрождение", в годы 2-ой Мировой войны - в пронацистских изд-ях. Писал о "маленьком человеке" и русской религиозности, жизни Москвы, событиях рев-ции и гражд. войны - повести «Человек из ресторана» (1910) и «Это было» (1919), романы «Солнце мертвых» (1923), «История любовная» (1927), «Няня из Москвы» (1934), «Лето Господне»(1927-31, 1934-44), «Пути небесные»(1937-48), и др. произв.
ШМЕЛЕВ Иван Сергеевич
ШМЕЛЕВ Иван Сергеевич
Источник: Российские журналисты. 1000 ориентиров профессионального мастерства
Шмелев, Иван Сергеевич
(р. 1875) — писатель. Выходец из торговцев. В произведениях, написанных в период революции 1905 ("Гражданин Уклейкин", "Распад", "Иван Кузьмич" и др.), Ш. противопоставлял мир униженных мелких людей представителям господствующих классов. Однако противопоставление это лишено классовой заостренности. Явно симпатизируя своим героям из низов, — сапожникам, мастеровым, официантам — обитателям грязных окраин, — писатель в то же время окрашивал своим сочувствием и образы помещиков и заводчиков ("Распад"), купцов и лабазников ("Иван Кузьмич"). Свойственная Ш. как писателю мелкобуржуазной интеллигенции идейно-творческая неопределенность сильно сказалась и в лучшем его произведении "Человек из ресторана". Эта же неопределенность не позволила ему стать во время империалистской войны в ряды интернационалистов, к которым он тяготел в очерках "Суровые дни" (1916); он остался беспомощным созерцателем принесенных войной народных бедствий. Пролетарскую революцию Ш. встретил враждебно и в 1922 ушел за рубеж в лагерь белой эмиграции. В своих последних произведениях Ш., полный ненависти к СССР, с умилением возвращается к картинам прошлого, изображает смирение и патриархальность русского народа, впадая подчас в религиозный фанатизм и мистику ("Про одну старуху", "Чужой крови" и др.)" постепенно утрачивая свое художественное мастерство.
Соч. Ш.: Рассказы, т. I—VIII, СПб—М., 1910—16.
Лит.
: Львов-Рогачевский В. Л., Новейшая русская литература, 7 изд., М., 1927; Кубиков И. Н., Рабочий класс в русской литературе, 4 изд., Москва-Ленинград [1928].
Шмелев,
Иван СергеевичРод. 1873, ум. 1950. Писатель. Произведения: "Гражданин Уклейкин" (1908), "Человек из ресторана" (1911), "Лето Господне; праздники — радости — скорби" (1933) и др. С 1922 г. в эмиграции.
ШМЕЛЕВ Иван Сергеевич
21.09/3.10.1873 - 24.06.1950), русский писатель. Родился и вырос в Замоскворечье, в семье подрядчика по строительным работам. В доме сохранялись традиции православного благочестия, патриархальный уклад.
Стремление к литературному творчеству пробудилось у Шмелева еще во время обучения в московской гимназии. В 1895, совершая свадебное путешествие на Валаам, он заехал в Троице-Сергиеву лавру, чтобы получить благословение известного подвижника, иеромонаха Варнавы Гефсиманского, и старец предрек предстоящий ему "крест" страданий, прозрел и укрепил в нем писательский дар, сказав: "Превознесешься своим талантом".
В ранних рассказах и повестях Шмелева звучит тема мучительной, несправедливой и непросветленной жизни; автор сочувствует "маленьким" людям, которые хотят вырваться из пустоты и однообразия окружающего мира; наблюдает распад старого патриархального уклада, конфликт поколений отцов и детей. Повесть "Человек из ресторана" (1911) принесла автору громкий успех и поставила его в первые ряды писателей реалистической школы начала века.
Во время революции Шмелев уезжает с семьей в Алушту, где покупает дом с участком земли. Осенью 1920 Крым был занят красными частями. Единственный сын Шмелева, Сергей, как офицер царской армии арестован и без суда расстрелян. Ужасы массовой резни, устроенной большевиками в Крыму в 1920-21, привели Шмелева к тяжелой душевной депрессии. В ноябре 1922 он выезжает в Берлин, а с 1923 живет в Париже. Картина гибели всего живого в Крыму в период красного террора открывается в эпопее "Солнце мертвых" (1924), рисующей торжество зла, голод, бандитизм, постепенную утрату людьми человеческого облика. Рефреном проходит через книгу образ пустых небес и мертвого солнца: "Бога у меня нет. Синее небо пусто..." Эпопея Шмелева, с огромной художественной силой запечатлевшая трагедию русского народа, принесла автору европейскую известность.
Годы, проведенные Шмелевым в эмиграции, насыщены плодотворной творческой работой. Он публикуется во многих эмигрантских изданиях (около двадцати его книг на русском языке; в СССР все они были запрещены).
В книге "Лето Господне" (1927-44), обращаясь к годам детства, Шмелев запечатлел мировосприятие верующего ребенка, доверчиво принявшего в свое сердце Бога. Крестьянская и купеческая среда предстает как целостный, органичный мир, полный нравственного здоровья и внутренней культуры. Впервые в русской художественной литературе столь полно и глубоко воссоздан церковно-религиозный пласт народной жизни. В психологических переживаниях персонажей Шмелева открывается душевно-духовная жизнь православного христианина. Смысл и красота православных праздников, обрядов, обычаев, остающихся неизменными из века в век, раскрыт настолько ярко и талантливо, что книга стала подлинной энциклопедией русского Православия. Удивительный язык Шмелева органически связан со всем богатством и разнообразием живой народной речи, в нем отразилась сама душа России.
Живое соприкосновение с миром святости происходит и в книге "Богомолье" (1931), где в картинах паломничества в Троице-Сергиеву лавру предстают все сословия верующей России. Подвижническое служение "старца-утешителя" Варнавы Гефсиманского воссоздано Шмелевым с признательной любовью.
Роман "Няня из Москвы" (1934), написанный в излюбленной Шмелевым форме сказа (в которой писатель достиг непревзойденного мастерства), - это повествование бесхитростной русской женщины, попавшей в бурный водоворот событий истории XX в. и оказавшейся на чужбине. В страданиях, теряя подчас здоровье и богатство, герои романа обретают душу, приходят к Истине.
Поэтический очерк "Старый Валаам" вводит читателя в мир православного русского монастыря, рисует жизнь, погруженную в атмосферу святости. Образы Святой Руси наполняют очерк "Милость прп. Серафима" - о том, как Шмелев был спасен от смертельной болезни после горячей молитвы к св. Серафиму Саровскому, и повесть "Куликово поле" - о чудесном явлении в Советской России прп. Сергия Радонежского, ободряющего и укрепляющего оставшихся там христиан.
Тема реальности действия Божественного Промысла в земном мире получила воплощение в итоговом произведении писателя - романе "Пути небесные" (т. I - 1937; т. II - 1948). Книга посвящена таинственному пути соединения человека с Богом, спасению души. Роман стал уникальным явлением в русской литературе: в основе раскрытия судеб и характеров лежит святоотеческая культура, православное аскетическое мировоззрение. Его внутренним сюжетом является "духовная брань" героев со страстями, искушениями и нападениями злых сил. Молитвенный подвиг, упорная и жестокая борьба с грехом в себе и внешними соблазнами, скорбь от тяжких падений и духовная радость побед, благодатные озарения - эти моменты нашли многогранное воплощение на страницах последнего романа писателя.
Шмелева отличала особая любовь к атмосфере монастырской жизни. Совершая в 1936 поездку по Прибалтике, он останавливался в Псково-Печерском монастыре, дважды (в 1937 и 1938) посещал обитель прп. Иова Почаевского в Карпатах. Кончина писателя-подвижника глубоко символична: в день именин старца Варнавы, некогда благословившего его "на путь", Шмелев приезжает в расположенный неподалеку от Парижа русский монастырь Покрова Божией Матери и в тот же день тихо предает душу Богу.
А.М. Любомудров
Стремление к литературному творчеству пробудилось у Шмелева еще во время обучения в московской гимназии. В 1895, совершая свадебное путешествие на Валаам, он заехал в Троице-Сергиеву лавру, чтобы получить благословение известного подвижника, иеромонаха Варнавы Гефсиманского, и старец предрек предстоящий ему "крест" страданий, прозрел и укрепил в нем писательский дар, сказав: "Превознесешься своим талантом".
В ранних рассказах и повестях Шмелева звучит тема мучительной, несправедливой и непросветленной жизни; автор сочувствует "маленьким" людям, которые хотят вырваться из пустоты и однообразия окружающего мира; наблюдает распад старого патриархального уклада, конфликт поколений отцов и детей. Повесть "Человек из ресторана" (1911) принесла автору громкий успех и поставила его в первые ряды писателей реалистической школы начала века.
Во время революции Шмелев уезжает с семьей в Алушту, где покупает дом с участком земли. Осенью 1920 Крым был занят красными частями. Единственный сын Шмелева, Сергей, как офицер царской армии арестован и без суда расстрелян. Ужасы массовой резни, устроенной большевиками в Крыму в 1920-21, привели Шмелева к тяжелой душевной депрессии. В ноябре 1922 он выезжает в Берлин, а с 1923 живет в Париже. Картина гибели всего живого в Крыму в период красного террора открывается в эпопее "Солнце мертвых" (1924), рисующей торжество зла, голод, бандитизм, постепенную утрату людьми человеческого облика. Рефреном проходит через книгу образ пустых небес и мертвого солнца: "Бога у меня нет. Синее небо пусто..." Эпопея Шмелева, с огромной художественной силой запечатлевшая трагедию русского народа, принесла автору европейскую известность.
Годы, проведенные Шмелевым в эмиграции, насыщены плодотворной творческой работой. Он публикуется во многих эмигрантских изданиях (около двадцати его книг на русском языке; в СССР все они были запрещены).
В книге "Лето Господне" (1927-44), обращаясь к годам детства, Шмелев запечатлел мировосприятие верующего ребенка, доверчиво принявшего в свое сердце Бога. Крестьянская и купеческая среда предстает как целостный, органичный мир, полный нравственного здоровья и внутренней культуры. Впервые в русской художественной литературе столь полно и глубоко воссоздан церковно-религиозный пласт народной жизни. В психологических переживаниях персонажей Шмелева открывается душевно-духовная жизнь православного христианина. Смысл и красота православных праздников, обрядов, обычаев, остающихся неизменными из века в век, раскрыт настолько ярко и талантливо, что книга стала подлинной энциклопедией русского Православия. Удивительный язык Шмелева органически связан со всем богатством и разнообразием живой народной речи, в нем отразилась сама душа России.
Живое соприкосновение с миром святости происходит и в книге "Богомолье" (1931), где в картинах паломничества в Троице-Сергиеву лавру предстают все сословия верующей России. Подвижническое служение "старца-утешителя" Варнавы Гефсиманского воссоздано Шмелевым с признательной любовью.
Роман "Няня из Москвы" (1934), написанный в излюбленной Шмелевым форме сказа (в которой писатель достиг непревзойденного мастерства), - это повествование бесхитростной русской женщины, попавшей в бурный водоворот событий истории XX в. и оказавшейся на чужбине. В страданиях, теряя подчас здоровье и богатство, герои романа обретают душу, приходят к Истине.
Поэтический очерк "Старый Валаам" вводит читателя в мир православного русского монастыря, рисует жизнь, погруженную в атмосферу святости. Образы Святой Руси наполняют очерк "Милость прп. Серафима" - о том, как Шмелев был спасен от смертельной болезни после горячей молитвы к св. Серафиму Саровскому, и повесть "Куликово поле" - о чудесном явлении в Советской России прп. Сергия Радонежского, ободряющего и укрепляющего оставшихся там христиан.
Тема реальности действия Божественного Промысла в земном мире получила воплощение в итоговом произведении писателя - романе "Пути небесные" (т. I - 1937; т. II - 1948). Книга посвящена таинственному пути соединения человека с Богом, спасению души. Роман стал уникальным явлением в русской литературе: в основе раскрытия судеб и характеров лежит святоотеческая культура, православное аскетическое мировоззрение. Его внутренним сюжетом является "духовная брань" героев со страстями, искушениями и нападениями злых сил. Молитвенный подвиг, упорная и жестокая борьба с грехом в себе и внешними соблазнами, скорбь от тяжких падений и духовная радость побед, благодатные озарения - эти моменты нашли многогранное воплощение на страницах последнего романа писателя.
Шмелева отличала особая любовь к атмосфере монастырской жизни. Совершая в 1936 поездку по Прибалтике, он останавливался в Псково-Печерском монастыре, дважды (в 1937 и 1938) посещал обитель прп. Иова Почаевского в Карпатах. Кончина писателя-подвижника глубоко символична: в день именин старца Варнавы, некогда благословившего его "на путь", Шмелев приезжает в расположенный неподалеку от Парижа русский монастырь Покрова Божией Матери и в тот же день тихо предает душу Богу.
А.М. Любомудров
ШМЕЛЕВ Иван Сергеевич
21.9.1873, Москва - 24.6.1950, Бюси-ан-От, Франция) писатель. Предки Ш. - из крестьян-староверов Богородского уезда Московской губернии, отец - подрядчик (строил трибуны на открытии памятника Пушкину), умер, когда сыну было 7 лет. Детство, проведенное в Замоскворечье, в патриархальной семье, среди купеческого и мещанского люда, стало главным истоком творчества Ш.
«Здесь, во дворе, я увидел народ... Здесь я почувствовал любовь и уважение к этому народу, который все мог... Двор наш для меня явился первой школой жизни самой важной и мудрой. Здесь получились тысячи толчков для мысли. И все то, что теплого бьется в душе, заставляет жалеть и негодовать, думать и чувствовать, я получил от сотен простых людей с мозолистыми руками и добрыми для меня, ребенка, глазами».
Окончив гимназию, поступил в 1894 на юридический факультет Московского университета, посещал лекции КЛимирязева, В.Ключевского, А.Веселовского. Журнал «Русское богатство» (1895, № 7) опубликовал его рассказ «У мельницы». В октябре 1895, женившись, Ш. совершил свадебное путешествие в Валаамский монастырь; книга очерков «На скалах Валаама» была задержана по распоряжению обер-прокурора Синода К.Победоносцева. Последовавшая затем продажа неразошедшегося тиража, обезображенного цензурой, букинисту за гроши надолго отвратила молодого автора от литературы. Спустя 40 лет Ш. создал новую редакцию этого повествования под названием «Старый Валаам» (Париж, 1935).
Окончив в 1898 университет, работал помощником присяжного поверенного в Москве, чиновником для особых поручений во Владимире. Открыл в это время для себя русскую деревню, а в путешествиях по Оке и Каме, в поездках в Сибирь - многообразие русской природы. По словам Ш., его «подняло» «движение девятисотых годов»; после рассказов, посвященных описанию природы («Под небом», «К солнцу»), он обратился к социальным темам («Вахмистр», «По спешному делу», «Распад», 1906; «Иван Кузьмич», «Гражданин Уклейкин», 1907). Для героев Ш. революция - очистительная сила, под ее влиянием они осознают новую правду.
Печатался в «Русской мысли», «Детском чтении». Получив в 1907 отставку, поселился в Москве, участвовал в «средах» Н.Телешова, в 1910 вошел в Товарищество «Знание» и, несмотря на начавшееся расслоение писателей демократической ориентации. оставался типичным «знаньевцем». Всероссийскую славу принесла Ш. написанная в излюбленной им форме сказа повесть «Человек из ресторана» (1910).
Критики сравнивали появление ее с дебютом Ф.Достоевского, но, продолжая традицию «бедных людей», повесть при всем ее социально-обличительном звучании несла в себе и новый пафос утешения, которое оскорбленная душа официанта Скороходова обрела в вере.
На события 1-й мировой войны Ш" живший в это время в калужском имении, откликнулся сборником рассказов «Суровые дни»; неприятие войны как самоистребления озверевших людей получило также выражение в повести «Это было» (М., 1919). Горячо приветствовал Февральскую революцию, выступал на митингах, в качестве корреспондента «Русских ведомостей» встречал в Сибири освобожденных политкаторжан, сотрудничал в газете «Власть народа». Однако размышления о начавшемся переустройстве общества привели Ш. к мысли, что оно не будет понято темной, косной массой народа. Октябрь не принял, но вначале не терял оптимизма; 17.11.1917 записал: «Разрушение и хаос, куда не поглядишь... Что ж, умирает жизнь? Рождается..., только мы-то старыми глазами ясно не видим этого... Смерти нет для Великой Страны». В 1918 уехал в Крым, где в 1920 купил «дачку». О тогдашней его растерянности свидетельствует повесть «Неупиваемая чаша», поэтическое житие крепостного художника, «чистотою и грустью красоты» которой восхищался в письме к Ш. Томас Манн. Тогда же создал цикл из семи сказок, написал на материале 1-й мировой войны рассказ «Чужой крови» (1918-23).
После разгрома Врангеля большевики пощадили писателя, но расстреляли его единственного сына - офицера, смерть которого потрясла Ш.
Впоследствии он писал: «Свидетельствую: я видел и испытал все ужасы, выжив в Крыму с ноября 1920 по февраль 1922 года. Если бы случайное чудо и властная международная комиссия могли получить право произвести следствие на местах, она собрала бы такой материал, который с избытком поглотил бы все преступления и все ужасы избиений, когда-либо бывших на земле!» 20.11.1922 Шмелевы выехали из Москвы в Берлин, через 2 месяца перебрались в Париж. Лето 1923 провели у И.Бунина в Грассе, где Ш. дописывал эпопею «Солнце мертвых», самую, по словам А.Амфитеатрова, «страшную книгу, написанную на русском языке», - о большевистском терроре и гододе в Крыму.Ш. не рассказывал о своем личном горе, но Т.Манн, Г.Гауптман, Р.Киплинг, Р.Роллан почувствовали общечеловеческое звучание книги. Это «кошмарный, окутанный в поэтический блеск документ эпохи», - писал Т.Манн.
Произведения Ш. появлялись в газетах «Возрождение», «Руль», «Сегодня», «Последние новости», «За свободу», в журналах «Русская мысль», «Окно», «Иллюстрированная Россия», наиболее значительные - в «Современных записках» («Про одну старуху», «На пеньках», 1925; романы «История любовная», 1927: «Солдаты», 1930). В 1927 и в 1928 два сборника, включавшие, главным образом, дореволюционные сочинения Ш., были изданы в СССР. В Европе Ш. не смог прижиться и принять ее идеалы. Фиксируй в настоящем одичание человека, торжество варварства и низости, он видел залог России в ее прошлом, в православии.
Чувством утраты родины и светом воспоминаний пронизаны сборники рассказов и очерков «Про одну старуху. Новые рассказы о России», «Степное чудо, сказки», «Свет разума. Новые рассказы о России», «Въезд в Париж. Рассказы о России зарубежной», «Родное. Про нашу Россию. Воспоминания, рассказы», «Няня из Москвы». А.Труайя так обозначил ведущую тему творчества Ш.: «За тысячи километров от России (он] с упоением пишет о ней. Он переполнен любовью, надеждой, скорбью за землю своих предков. Теперь его единственная цель рассказать то, что таится в его памяти, ничего не растерять из этого сокровища, поведать миру наследие своих последних воспоминаний».
Не столько из-за монархизма, сколько благодаря православию - «исконному, кондовому, наполняющему жизнь и самому по себе являющемуся политической программой» (как писал критик В.Рудинский), Ш. оказался на крайне правом фланге эмиграции. Это привело к «выживанию» его из эмигрантской периодики, прежде всего из «Современных записок», ведущие критики которых обвинили Ш. в «полицейщине» и «черносотенстве». Их оппоненты объясняли такого рода упреки тем, что Ш. «осмелился защищать историческую Россию против революции». После рецензии Г.Адамовича на сборник «Росстани» (Белград, 1932) сам Ш. в письме в редакцию «Современных записок» отнес его «игриво-глумливые», «безответственные» замечания («Росстани» - рассказ о «благополучии разбогатевших банщиков») на счет того, что рецензенту «оказался недоступен внутренний лик произведения».
Писатель обрел и своего читателя - верующего русского изгнанника, и своего критика. Наиболее глубокое и тонкое прочтение Ш. дал И.Ильин: «Шмелев прежде всего русский поэт по строению своего художественного акта, своего содержания, своего творчества. В то же время он - певец России, изобразитель русского исторического, сложившегося душевного и духовного уклада, и то, что он живописует, есть русский человек и русский народ - в его подъеме, в его силе и слабости, в его умилении и в его окаянстве. Это русский художник пишет о русском естестве»; в его образах «раскрывается та художественно-предметная глубина, которая открывала Шмелеву доступ почти во все национальные литературы...» Характеристика Ильина относится прежде всего к «Лету Господню» (первые главы - 1927, ч. 1. 1933, полное изд. 1948).
Содержание и композиция книги определяются годовым календарным циклом, который в России имел и природную, и религиозно-обрядовую стороны. Этот календарь сплетается с воспоминаниями о детстве, мир ушедшей России увиден глазами ребенка: в повествование вводится и точка зрения умудренного жизненным опытом писателя. Книгу отличает неповторимое своеобразие живой звучащей речи с устной, сказовой интонацией, но насыщенной богатством различных языковых пластов, от грубоватой, «дворовой», до книжно-поэтической, с примесью церковнославянизмов. Через словесную образность Ш. отражает всю многоликую, многострадальную и праздничную Русь. Через церковные праздники, радости русской природы и реалии замоскворецкой старины и быта, через мир обретающих символический смысл вещей, еды и питья, животных и растений происходит приобщение героя-рассказчика, а вместе с ним и читателя к русской национальной духовности. «Лето Господне» - не идиллия, не утопия и не миф; это эпос русской жизни, увиденные в особой плоскости величие и гармония ее устройства. Параллельно Ш.
работал над книгой «Богомолье» (1935, 1948)-о духовном притяжении главной русской святыни, обители Живоначальной Троицы в Сергиевом Посаде.Ш. показывает особую Русь: очерченный православием круг повседневной жизни русского человека охранителен для души, все бытие России «взято духом» (И.Ильин). Язык книги - московский говор, многоцветный, образный, богатый метафорами, с церковной и народно-поэтической символикой.
Рядом с этими художественными вершинами последний, незавершенный роман - «Пути небесные» (1-я кн. 1936, 2-я - 1946) - казался падением творческого дарования Ш., его упрекали в сентиментальности, лубочности, религиозном мистицизме. Это роман о высшем предопределении, о путях Нравственного перерождения и обустройства жизни в согласии с правдой и совестью; Ш. отказывается от формы сказового повествования, от красочной метафорической речи, от всякой символики, не связанной с главной его темой - искуплением греха путем самопожертвования.
После смерти жены (1936) Ш. посетил по приглашению друзей Псково-Печерский монастырь, находившийся тогда на территории Эстонии.
В годы войны Ш., один из немногих русских эмигрантов, остался в оккупированном Париже, опубликовал несколько статей в пронемецком «Парижском вестнике», чем навлек на себя обвинения в коллаборационизме. Умер от сердечного приступа в день приезда в обитель Покрова Божьей матери (в 140 км от Парижа), где хотел получить благословение на продолжение работы над «Путями небесными», Похоронен на кладбище Сент-Женевьев-деБуа. В Алуште (Крым) создан музей Ш.
«Здесь, во дворе, я увидел народ... Здесь я почувствовал любовь и уважение к этому народу, который все мог... Двор наш для меня явился первой школой жизни самой важной и мудрой. Здесь получились тысячи толчков для мысли. И все то, что теплого бьется в душе, заставляет жалеть и негодовать, думать и чувствовать, я получил от сотен простых людей с мозолистыми руками и добрыми для меня, ребенка, глазами».
Окончив гимназию, поступил в 1894 на юридический факультет Московского университета, посещал лекции КЛимирязева, В.Ключевского, А.Веселовского. Журнал «Русское богатство» (1895, № 7) опубликовал его рассказ «У мельницы». В октябре 1895, женившись, Ш. совершил свадебное путешествие в Валаамский монастырь; книга очерков «На скалах Валаама» была задержана по распоряжению обер-прокурора Синода К.Победоносцева. Последовавшая затем продажа неразошедшегося тиража, обезображенного цензурой, букинисту за гроши надолго отвратила молодого автора от литературы. Спустя 40 лет Ш. создал новую редакцию этого повествования под названием «Старый Валаам» (Париж, 1935).
Окончив в 1898 университет, работал помощником присяжного поверенного в Москве, чиновником для особых поручений во Владимире. Открыл в это время для себя русскую деревню, а в путешествиях по Оке и Каме, в поездках в Сибирь - многообразие русской природы. По словам Ш., его «подняло» «движение девятисотых годов»; после рассказов, посвященных описанию природы («Под небом», «К солнцу»), он обратился к социальным темам («Вахмистр», «По спешному делу», «Распад», 1906; «Иван Кузьмич», «Гражданин Уклейкин», 1907). Для героев Ш. революция - очистительная сила, под ее влиянием они осознают новую правду.
Печатался в «Русской мысли», «Детском чтении». Получив в 1907 отставку, поселился в Москве, участвовал в «средах» Н.Телешова, в 1910 вошел в Товарищество «Знание» и, несмотря на начавшееся расслоение писателей демократической ориентации. оставался типичным «знаньевцем». Всероссийскую славу принесла Ш. написанная в излюбленной им форме сказа повесть «Человек из ресторана» (1910).
Критики сравнивали появление ее с дебютом Ф.Достоевского, но, продолжая традицию «бедных людей», повесть при всем ее социально-обличительном звучании несла в себе и новый пафос утешения, которое оскорбленная душа официанта Скороходова обрела в вере.
На события 1-й мировой войны Ш" живший в это время в калужском имении, откликнулся сборником рассказов «Суровые дни»; неприятие войны как самоистребления озверевших людей получило также выражение в повести «Это было» (М., 1919). Горячо приветствовал Февральскую революцию, выступал на митингах, в качестве корреспондента «Русских ведомостей» встречал в Сибири освобожденных политкаторжан, сотрудничал в газете «Власть народа». Однако размышления о начавшемся переустройстве общества привели Ш. к мысли, что оно не будет понято темной, косной массой народа. Октябрь не принял, но вначале не терял оптимизма; 17.11.1917 записал: «Разрушение и хаос, куда не поглядишь... Что ж, умирает жизнь? Рождается..., только мы-то старыми глазами ясно не видим этого... Смерти нет для Великой Страны». В 1918 уехал в Крым, где в 1920 купил «дачку». О тогдашней его растерянности свидетельствует повесть «Неупиваемая чаша», поэтическое житие крепостного художника, «чистотою и грустью красоты» которой восхищался в письме к Ш. Томас Манн. Тогда же создал цикл из семи сказок, написал на материале 1-й мировой войны рассказ «Чужой крови» (1918-23).
После разгрома Врангеля большевики пощадили писателя, но расстреляли его единственного сына - офицера, смерть которого потрясла Ш.
Впоследствии он писал: «Свидетельствую: я видел и испытал все ужасы, выжив в Крыму с ноября 1920 по февраль 1922 года. Если бы случайное чудо и властная международная комиссия могли получить право произвести следствие на местах, она собрала бы такой материал, который с избытком поглотил бы все преступления и все ужасы избиений, когда-либо бывших на земле!» 20.11.1922 Шмелевы выехали из Москвы в Берлин, через 2 месяца перебрались в Париж. Лето 1923 провели у И.Бунина в Грассе, где Ш. дописывал эпопею «Солнце мертвых», самую, по словам А.Амфитеатрова, «страшную книгу, написанную на русском языке», - о большевистском терроре и гододе в Крыму.Ш. не рассказывал о своем личном горе, но Т.Манн, Г.Гауптман, Р.Киплинг, Р.Роллан почувствовали общечеловеческое звучание книги. Это «кошмарный, окутанный в поэтический блеск документ эпохи», - писал Т.Манн.
Произведения Ш. появлялись в газетах «Возрождение», «Руль», «Сегодня», «Последние новости», «За свободу», в журналах «Русская мысль», «Окно», «Иллюстрированная Россия», наиболее значительные - в «Современных записках» («Про одну старуху», «На пеньках», 1925; романы «История любовная», 1927: «Солдаты», 1930). В 1927 и в 1928 два сборника, включавшие, главным образом, дореволюционные сочинения Ш., были изданы в СССР. В Европе Ш. не смог прижиться и принять ее идеалы. Фиксируй в настоящем одичание человека, торжество варварства и низости, он видел залог России в ее прошлом, в православии.
Чувством утраты родины и светом воспоминаний пронизаны сборники рассказов и очерков «Про одну старуху. Новые рассказы о России», «Степное чудо, сказки», «Свет разума. Новые рассказы о России», «Въезд в Париж. Рассказы о России зарубежной», «Родное. Про нашу Россию. Воспоминания, рассказы», «Няня из Москвы». А.Труайя так обозначил ведущую тему творчества Ш.: «За тысячи километров от России (он] с упоением пишет о ней. Он переполнен любовью, надеждой, скорбью за землю своих предков. Теперь его единственная цель рассказать то, что таится в его памяти, ничего не растерять из этого сокровища, поведать миру наследие своих последних воспоминаний».
Не столько из-за монархизма, сколько благодаря православию - «исконному, кондовому, наполняющему жизнь и самому по себе являющемуся политической программой» (как писал критик В.Рудинский), Ш. оказался на крайне правом фланге эмиграции. Это привело к «выживанию» его из эмигрантской периодики, прежде всего из «Современных записок», ведущие критики которых обвинили Ш. в «полицейщине» и «черносотенстве». Их оппоненты объясняли такого рода упреки тем, что Ш. «осмелился защищать историческую Россию против революции». После рецензии Г.Адамовича на сборник «Росстани» (Белград, 1932) сам Ш. в письме в редакцию «Современных записок» отнес его «игриво-глумливые», «безответственные» замечания («Росстани» - рассказ о «благополучии разбогатевших банщиков») на счет того, что рецензенту «оказался недоступен внутренний лик произведения».
Писатель обрел и своего читателя - верующего русского изгнанника, и своего критика. Наиболее глубокое и тонкое прочтение Ш. дал И.Ильин: «Шмелев прежде всего русский поэт по строению своего художественного акта, своего содержания, своего творчества. В то же время он - певец России, изобразитель русского исторического, сложившегося душевного и духовного уклада, и то, что он живописует, есть русский человек и русский народ - в его подъеме, в его силе и слабости, в его умилении и в его окаянстве. Это русский художник пишет о русском естестве»; в его образах «раскрывается та художественно-предметная глубина, которая открывала Шмелеву доступ почти во все национальные литературы...» Характеристика Ильина относится прежде всего к «Лету Господню» (первые главы - 1927, ч. 1. 1933, полное изд. 1948).
Содержание и композиция книги определяются годовым календарным циклом, который в России имел и природную, и религиозно-обрядовую стороны. Этот календарь сплетается с воспоминаниями о детстве, мир ушедшей России увиден глазами ребенка: в повествование вводится и точка зрения умудренного жизненным опытом писателя. Книгу отличает неповторимое своеобразие живой звучащей речи с устной, сказовой интонацией, но насыщенной богатством различных языковых пластов, от грубоватой, «дворовой», до книжно-поэтической, с примесью церковнославянизмов. Через словесную образность Ш. отражает всю многоликую, многострадальную и праздничную Русь. Через церковные праздники, радости русской природы и реалии замоскворецкой старины и быта, через мир обретающих символический смысл вещей, еды и питья, животных и растений происходит приобщение героя-рассказчика, а вместе с ним и читателя к русской национальной духовности. «Лето Господне» - не идиллия, не утопия и не миф; это эпос русской жизни, увиденные в особой плоскости величие и гармония ее устройства. Параллельно Ш.
работал над книгой «Богомолье» (1935, 1948)-о духовном притяжении главной русской святыни, обители Живоначальной Троицы в Сергиевом Посаде.Ш. показывает особую Русь: очерченный православием круг повседневной жизни русского человека охранителен для души, все бытие России «взято духом» (И.Ильин). Язык книги - московский говор, многоцветный, образный, богатый метафорами, с церковной и народно-поэтической символикой.
Рядом с этими художественными вершинами последний, незавершенный роман - «Пути небесные» (1-я кн. 1936, 2-я - 1946) - казался падением творческого дарования Ш., его упрекали в сентиментальности, лубочности, религиозном мистицизме. Это роман о высшем предопределении, о путях Нравственного перерождения и обустройства жизни в согласии с правдой и совестью; Ш. отказывается от формы сказового повествования, от красочной метафорической речи, от всякой символики, не связанной с главной его темой - искуплением греха путем самопожертвования.
После смерти жены (1936) Ш. посетил по приглашению друзей Псково-Печерский монастырь, находившийся тогда на территории Эстонии.
В годы войны Ш., один из немногих русских эмигрантов, остался в оккупированном Париже, опубликовал несколько статей в пронемецком «Парижском вестнике», чем навлек на себя обвинения в коллаборационизме. Умер от сердечного приступа в день приезда в обитель Покрова Божьей матери (в 140 км от Парижа), где хотел получить благословение на продолжение работы над «Путями небесными», Похоронен на кладбище Сент-Женевьев-деБуа. В Алуште (Крым) создан музей Ш.
Источник: Энциклопедия Русской эмиграции