ШУМОВОЙ ОРКЕСТР

самодеятельный ансамбль ненормативного состава с усиленной ударной группой, в котором использовались самодельные инструменты и бытовые немузыкальные предметы. Популярность Ш.О. получили с середины 1920-х гг., их распространение тесно связано с тенденциями эпохи — поиском новых способов оформления массовых мероприятий и празднеств, начальным периодом освоения джаза, звуковой средой города, быстро менявшейся под воздействием индустриализации, концепциями урбанизма и производственного искусства, экспериментами профессионального и эстрадного театра. Шумовик большей частью выполнял прикладные (сопровождение танцев, частушек) и театрально-оформительские функции (участие в живой газете, постановках самодеятельного театра). Например, К. Листов описал эксцентрический шумовой оркестр московской «Синей блузы», которым он руководил в 1920-е гг.Ш.О. играли веселую бравурную музыку, их репертуар был несложен и почти целиком состоял из популярных песен, танцев и маршей. Инструменты, входившие в состав шумовиков, были разнообразны и разнохарактерны. Для приведения в систему их делили на группы согласно выполняемым задачам: основу оркестра составляло фортепиано или гармоника — они вели основную мелодию и второй голос; мелодические функции также могли поручить губной гармошке, голосовым инструментам (например, гребенкам), октавным трубочкам, монохорде типа стулофона или метлы с воловьим пузырем. В аккомпанирующую группу входили бутылки, аккордовые трубочки, свистульки, колокольчики, велосипедные рожки и проч. Наконец, ударную группу составляли большой и малый барабаны, бубен, треугольник (нередко все это — самоделки), молот с наковальней, коробка с битым стеклом и мелкими гвоздями, линейка, счеты, деревянные ложки и т.п., трюковые предметы (чертик, тещин язык, пугач). Обычно старались продемонстрировать звучание оригинальных инструментов, давая им возможность солировать: предположим, куплет песни исполнялся на гребенках под аккомпанемент бутылок или жестяных трубочек, а припев играл весь оркестр. Выступления шумовика и даже просто его внешний вид нередко вызывали веселье и смех зрителей; руководители оркестра старались усилить юмористический эффект, изобретая забавные трюки, например провокационную, слишком длинную паузу, которую публика принимала за окончание произведения (перед паузой производился выстрел из пугача). Отношение к Ш.О. со стороны серьезных музыкантов было скептическим, его считали профанацией искусства — и для этого были основания. Неумелые любители порой даже не могли правильно подстроить друг к другу самодельные инструменты — получалось дикое, фальшивое звучание. Такой громогласной какофонией заявлял о себе новый мир. Составы Ш.О., определявшиеся бытовыми условиями и умением использовать все, что было под рукой, отличались пестротой и разнообразием. Встречались такие курьезы, как ансамбль домашних хозяек, игравших на кухонной утвари. Некоторые замыслы Ш.О. впечатляют своими масштабами и своеобразной концептуальностью — таковым был Оркестр вещей и производственных материалов ВЦСПС. Его «инструментами» могло стать все, способное издавать какойлибо звук: «из бутылок, кастрюль, тазов, стекла, гвоздей, игл, бидонов, дерева, металла… отбирается по тембрам и звучности годное и включается в состав оркестра». В этом выражалось стремление возвысить обыденность, услышать и передать музыку материального мира, предметной среды. Отбор предметов не был случайным, в нем отразился классовый подход, желание воспеть все пролетарское. Предполагалось также посредством шумовика представить отдельные виды промышленности, например, в оркестр профсоюза металлистов могли войти «комбинации различной стали, медь, листовое и кусковое железо, чугун в разных периодах обработки…». Шумовики были по преимуществу явлением молодежной культуры с присущим ей стремлением к альтернативности, экспериментаторству, эпатажу и веселью, а также усиленной роли динамики и ритма (что позволяет сравнить Ш.О. с джазом и рок-музыкой). Потребность в изобретательстве, техническом творчестве нередко преобладала над собственно художественными задачами. Шумовик мог восприниматься не столько как настоящий оркестр, сколько как игра в оркестр, забавная и дерзкая. На фоне подражательной клубной самодеятельности шумовые оркестры оценивались весьма положительно — считалось, что они дают простор творческой инициативе. Ш.О.– явление глубоко символическое, отразившее образ и дух своего времени. В нем — грохот и скрежет крушения старого мира, беснование детей революции, жесткий, агрессивный характер новой идеологии, шум перемен, звуковая атмосфера нэпа. «Шумовики 20-х в сердце новорожденной советской жизни: не искусства, не культуры прежде всего, а первобытного состояния души и ушей, — писал С.Ю. Румянцев. — Первобытность шумовика — в его лохматой бесформенности. Шум — не просто язык дисгармонии, хаоса (нестроение, расстройство, разлад). Шумовики 20-х — прямое выражение катастрофы, переустройства громадной жизни громадной страны, безбытности — или барахольной бестолковщины, которая всегда на пожарах, на базарах, на новых квартирах… Обломки, барахло не могли заменить вещей, но — парадокс — могли стать чем-то большим. Чем? — «музыкой», праздником. Азартом, криком от полноты душевной, и от боли, и от ярости…» Но образ Ш.О. вписывается и в более общий процесс. «Весь мир насилья мы разрушим до основанья…» — эта ситуация полного уничтожения, обращения мира в первобытный хаос, который становится питательной почвой, материалом для создания чего-то нового, вообще характерен для искусства первой трети ХХ в. — разрушается привычный язык, и на его обломках возникает атональная музыка, абстрактная живопись. Также, подобно тому как Ш.О. втягивает в свою орбиту самые невероятные предметы, искусство начала ХХ в. бесконечно расширяет сферу своих интересов, образов и средств. Использование шума связано с магией, с древними ритуальными практиками. Возможно, Ш.О. также имеют языческие корни, а их существование питалось верой в возможность оказывать влияние на разные стороны жизни посредством шумовых образов (стрельба и фейерверки в новогодние праздники, ставшие столь популярными в последние годы, тоже восходят к древним традициям отпугивания злых духов). (М. К.) Лит.: Коновалов Н., Фаворский В. Шумовой оркестр. М.; Л., 1927; Листов К. Эксцентрический шумовой оркестр «Синей блузы» // Синяя блуза. 1926. Вып 40. (16); Зрелища. 1922. № 6. С. 22; Румянцев С.Ю. Самодеятельные оркестры и инструментальные ансамбли // Самодеятельное художественное творчество в СССР: Очерки истории 1917–1932. СПб., 2000. С. 293–313; Румянцев С.Ю. Коммунистические колокола // Сов. музыка. 1984. № 11; Румянцев С.Ю. Книга тишины. СПб., 2003. С. 65–79; Уварова Е. Эстрадный театр: миниатюры, обозрения, мюзик-холлы (1917–1945). М., 1983.Э