СИМФОНИЯ ГУДКОВ

так Арсений Авраамов назвал свой фантастический проект музыкально-шумового действа, которое послужило сопровождением праздника 7 ноября в 1922 г. в Баку и в 1923-м — в Москве. Обычный для тех лет набор революционных песен (Интернационал, Варшавянка, «Молодая гвардия» и др.) воспроизводился с помощью гудков заводов, фабрик, паровозов,пароходов. Артиллерийские батареи, пулеметы, портовая пушка исполняли «партию ударных». Стоя на крыше дома, Авраамов дирижировал с помощью флагов корабельной сигнализации, показывая артиллеристам, когда надо стрелять, при этом на каждом заводе знали, после какого выстрела их сирена должна загудеть. В «С.Г.» принимали участие красноармейцы, краснофлотцы, самодеятельные хоры и оркестры, а в Москве также студенты Московской консерватории и студийцы Пролеткульта. Авраамов «изобрел примитивный, но мощный паровой орган из фабричных труб с торчащими патрубками, на которые насаживались настроенные с помощью деревянных клиньев паровозные гудки». В Баку паровая магистраль располагалась на миноносце и была подвижной, в Москве ее установили во дворе МОГЭС, где звук «органа» превратился в страшный рев. Запев основной магистрали подхватывали гудки московских фабрик и заводов. «Этот могучий отклик по всей Москве долгое время колебал воздух, напоминая издали грандиознейший колокольный звон. Впечатление от этой переклички было поистине величественное» (1, 42). Однако ни мелодии, ни гармонии слушатели, как правило, не улавливали. «Восприятие сводилось к ощущению плотности, объема, интенсивности звукошумовой среды… Вместо музыки люди услышали сильный гул, какофонию, месиво тяжелых вибраций» (1, 44). Замысел «С.Г.» полностью соответствовал духу времени, был близок идеям урбанизма, производственного искусства. Тема индустриального города стала символом новой жизни, а образ машины — идеалом прогресса, целесообразности, конструктивности. Важным в это время была и проблема обновления языка искусства. Эпоха, устремленная в будущее, не могла пользоваться устаревшими эстетическими шаблонами прошлого. «Дайте нам новые формы! — Несется вопль по вещам», — писал В. Маяковский. Теме урбанизма отдали дань многие композиторы начала ХХ в. В это время создаются балеты «Стальной скок» С. Прокофьева, «Болт» Д. Шостаковича, «Сталь» А. Мосолова (отдельно исполнялся симфонический этюд из этого балета под названием «Завод. Музыка машин»), опера «Лед и сталь» В. Дешевова и др. Те же тенденции наблюдались и на Западе («Пасифик-231» А. Онеггера, урбанистическая сюита «1922» П. Хиндемита, «Каталог сельскохозяйственных машин» Д. Мийо, и т. д.) . Однако замысел Авраамова отличался особым размахом, он, как никто, сумел воспользоваться возможностями эпохи, чтобы воплотить в жизнь свои безумные идеи. Благодаря «С.Г.» имя Авраамова вспоминают и в наши дни. В его проекте видят один из ранних опытов конкретной музыки и предтечу индустриальной музыки («industrial music»). Так, британский рок-музыкант Энди Маккей (Andy Mackay, группа «Roxy Music») называл «С.Г.» одним из самых впечатляющих экспериментов с шумами и природными звуками за всю историю авангарда (2). (М. К.) Лит.: 1. Румянцев С.Ю. Книга тишины. СПб., 2003; 2. Старостин А. «Спешит в цеха рабочий люд» // FUZZ. 2002. № 3.