Валуев, граф Петр Александрович

— русский писатель и государственный деятель; род. 22 сентября 1814 г. Получив домашнее образование, вступил 17-ти лет на службу в канцелярию московского военного генерал-губернатора. По выдержании испытания в комитете при московском университете, произведен в чин губернского регистратора, а в 1834 г. пожалован званием камер-юнкера и переведен на службу в I, потом во II отделение Собственной Е. И. В. Канцелярии, где командирован в распоряжение M. M. Сперанского, для участия в законодательных работах. В 1845 году В. был назначен чиновником особых поручений при рижском военном генерал-губернаторе Головине. Его служба на этом посту, благодаря знанию немецкого и других иностранных языков, а также родственным связям (он был женат на княжне Вяземской, дочери известного поэта и близкого ко двору Петра Андреевича Вяземского), содействовала его быстрой служебной карьере. Он перевел на русский язык различные местные законопроекты (между прочим, Положение о лифляндских крестьянах) и участвовал в работах комиссии по составлению нового проекта общественного устройства и управления города Риги. Возведенный в звание камергера, В. в 1853 г. был назначен курляндским губернатором. После пятилетнего управления этой губернией, В. в апреле 1858 года был назначен директором 2 департамента министерства государственных имуществ, которым в это время управлял M. H. Муравьев. Способствовала этому назначению, между прочим, записка Валуева, написанная под впечатлением падения Севастополя и озаглавленная: "Дума Русского" (она напечатана только в 1891 г., в журнале "Русская Старина", № 5), обратившая на себя внимание высших сфер. Генерал-адмирал, великий князь Константин Николаевич, в приказе, данном в декабре 1855 г. на имя управлявшего морским министерством, рекомендовал эту "замечательную записку", как правдивое указание причин, которые довели нас до нынешнего бедственного положения. Между этими причинами на первый план выдвигалась автором "многочисленность форм, подавляющая сущность административной деятельности и обеспечивающая всеобщую официальную ложь". Все ведомства, кроме морского, обнаруживали, по словам В., беспредельное равнодушие ко всему, что думает, чувствует и знает Россия.

Заручившись покровительством высокопоставленных лиц, П. А. Валуев занял видное и авторитетное положение в министерстве государственных имуществ, несмотря на отсутствие сочувствия между ним и министром Муравьевым. Последний, зная, что В. пользуется благоволением высоких сфер и репутацией опытного пера, давал ему ход и поручал составление проектов и записок по наиболее важным вопросам, касавшимся министерства государственных имуществ. Во время своей с лишком двухлетней службы в министерстве государственных имуществ В., кроме разных других наград, получил звание статс-секретаря Его Величества, отличие редкое для лиц, занимающих директорские посты. Представляя, в своем "Дневнике", итоги своей деятельности в министерстве государственных имуществ, В. писал: "Счетная часть приведена в порядок, кадастровая и люстрационная в правильном движении. Оброчные статьи большей частью извлечены из прежнего хаоса. Системы наделов и мнимого уравнения неуравнимых сборов устранены. Продаже в частные руки государственных имуществ положено начало, и при этом удержано в Курляндии то право короны, которое местные власти и дворянство пытались оспаривать. Золотопромышленность открыта в Пермской губернии. Наконец преобразование сельскохозяйственной части управления начато и Петровское-Разумовское приобретено для будущности" ("Русская Старина", 1891 г., № 11). Служба В. в министерстве государственных имуществ совпала с подготовкой крестьянской реформы. Министр государственных имуществ был противником проектов, выработанных редакционными комиссиями. Составление замечаний и возражений на эти проекты было возложено Муравьевым на В., который, по собственным словам его (см. "Дневник", напечатанный в "Русской Старине", 1891 г.), явился пером оппозиции, образовавшейся из его министра, князя В. А. Долгорукова и некоторых других высших государственных сановников. Благодаря не столько гибкости характера, сколько свойствам своего ума и взглядов, отличавшихся витиеватой и внушительной неопределенностью, В. обладал способностью стушевывать коренное различие принципов под звучными фразами и одинаково скоро и красиво редактировать самые разнообразные доклады и проекты. Эта способность открыла ему дорогу к блестящей карьере. Крестьянская реформа вызвала усиленную борьбу партий в высших правительственных сферах. В., заявивший свое примерное трудолюбие и большой такт, ладивший с противниками и горячими покровителями редакционных комиссий и притом обладавший даром слова и представительными манерами, обратил на себя особое внимание. Люди самых противоположных мнений аттестовали его как полезного государственного деятеля.

7 января 1861 г. Валуев был назначен управляющим делами комитета министров, причем сохранил, по крайней мере официально, хорошие отношения к своему бывшему министру, так что последний ходатайствовал об оставлении его председателем ученого комитета министерства. Но это предположение было В. отклонено, потому что ставило его, как он сам говорит, в "une fausse position". Получив новое назначение, В. не желал себя связывать близкими отношениями к М. Н. Муравьеву, положение которого было сильно поколеблено, и потому, согласно просьбе В., он был оставлен лишь почетным членом ученого комитета. Три с половиной месяца спустя, 23 апреля 1861 г., вскоре после обнародования положений о крестьянах, В. был назначен управляющим министерством внутренних дел, а в конце того же года утвержден в этой должности.

С лишком шестилетнее управление министерством внутренних дел, в памятную эпоху реформ прошлого царствования, обнаружило в В. велеречивого оратора, способного много и скоро работать, но государственного деятеля, недостаточно знакомого с бытовыми условиями русской исторической жизни и требованиями современной действительности. О В. сложилось мнение, что он был человеком фраз, а не дела. Лавируя между различными течениями, он представлялся современникам беспринципным оппортунистом, хотя, может быть, на самом деле и не был таковым. Но его взгляды на все капитальные, насущные вопросы русской жизни расплывались в столь неопределенной фразеологии, что такое мнение казалось основательным. Его деятельность полна внутренних противоречий. В его официальном органе, газете "Северная Почта" (1865 г.), земская реформа была названа "школой представительных учреждений" — но вслед за тем некоторые из земств, усвоившие такую точку зрения, подверглись за это административным взысканиям. В своей записке "Дума Русского" В. явился горячим партизаном либеральных принципов. "Русский ум так восприимчив, русское сердце так благородно; уму нужен простор" — гласила эта записка; но в качестве министра внутренних дел В. стал на совершенно противоположную точку зрения, усиленно стараясь подчинить печать своей опеке и основать в России официозную прессу по французскому образцу, чем возбудил общее неудовольствие, в котором сходились люди самых противоположных мнений и лагерей, например Аксаков и академик А. В. Никитенко, которого В. пригласил редактировать официальную "Северную Почту", но с которым скоро разошелся. Преследования В. касались даже таких публицистов, как Аксаков и Катков. Газета Аксакова, "Москва", была приостановлена, "Москвич" запрещен; "Московские Ведомости", вступившие в открытую борьбу с В., не могли быть запрещены потому, что составляли собственность университета, а редакторы их не были лишены права продолжать издание только потому, что имели влиятельных покровителей. В вопросах польском и балтийском В., вопреки своему обыкновению, занял более определенное положение, выступив против партии обрусителей в качестве решительного противника виленского генерал-губернатора Муравьева. Различие политических взглядов между ними еще более обострилось личной неприязнью: Муравьев не прощал В. перемену отношений, происшедшую вслед за оставлением последним министерства государственных имуществ. Симпатиями В. в конце своего управления ни с чьей стороны не пользовался. Одни называли его космополитом, желавшим более всего пользоваться европейской похвалой и известностью; другие — остзейским феодалом, бароном или маркизом в России; третьи — представителем реакции в бархатных перчатках, беспринципным бюрократом. Увольнение его от управления министерством (9 марта 1868), мотивированное болезнью, но на самом деле вызванное непринятием надлежащих мер по предотвращению бедствий голода, ни в ком не возбудило сожалений. История не забудет, однако, что во время управления В. состоялась земская реформа (1 января 1864 г.) и в первый раз появилась в России бесцензурная печать (закон 6 апреля 1865 г.). Правда, и в той, и в другой области началась при В. эпоха стеснений и ограничений; но это только уменьшает, а не уничтожает значение преобразований, связанных с его именем. Самой слабой стороной деятельности В. следует признать отношение его к крестьянскому делу, во многом изменившее к худшему то направление, которое было ему дано мировыми посредниками первого призыва.

Покинув министерский пост и оставаясь статс-секретарем и членом государственного совета, Валуев занял место председателя правления учетно-ссудного банка и общества взаимного поземельного кредита. Уменье авторитетно говорить и держать себя в заседаниях государственного совета и разных высших комиссий скоро опять выдвинуло его в правительственных сферах, где его опытность давала ему возможность иметь вес и значение. 17 февраля 1872 года Валуев был назначен министром государственных имуществ. Шестилетнее управление его этим министерством также обнаружило, что он не обладал качествами хорошего администратора. Он поднял ряд вопросов, которые хотя и не получили практического направления и разрешения, но представлялись настолько важными, что возбуждение их содействовало подъему его влияния (комиссии о положении сельского хозяйства, по вопросу о найме рабочих и т. д.). Такая же деятельность проявлялась Валуевым и по делам, касавшимся непосредственно его министерства, в котором, тем не менее, не замедлили возникнуть крупные злоупотребления (раздача и расхищение казенных земель). Он лично не участвовал в них и был виновен лишь в том, что не предупредил их. Пока В. управлял министерством государственных имуществ, эти злоупотребления не были раскрыты, и его служебное положение было очень прочно. В 1877 г. В. был назначен председателем комитета министров и вслед за тем комиссии прошений, причем его преемником по министерству государственных имуществ был сделан, по его же указанию, его товарищ, князь Ливен, во время управления которого расхищение казенных земель еще более усилилось и было наконец обнаружено. В последний год прошлого царствования, а именно 19 февраля 1880 г., Валуев был пожалован графским достоинством, с нисходящим потомством. В качестве председателя комитета министров Валуев пользовался значительным влиянием и сохранял его до возвышения графа Лорис-Меликова, с которым В. находился в открытом антагонизме. Между тем ревизия сенатора M. E. Ковалевского обнаружила большие злоупотребления относительно раздачи башкирских земель, последствием чего было увольнение В., 4 октября 1881 г., от занимаемых им должностей, с оставлением членом государственного совета и в звании статс-секретаря.

Оставшись не у дел, Валуев отказался от света и занялся литературной деятельностью, которой не был чужд и раньше. Сколько известно, Валуев дебютировал в печати, поместив в 1856 г. в журнале "Отечественные Записки" (за июль месяц) перевод статьи Эжена Форкада "О французском национальном банке". Вслед за тем появились его статьи, за подписью Aliquis, на французском языке, в официозном органе русского правительства, брюссельской газете "Nord": "Lettres sur l´affranchissement des paysans dans les provinces Baltiques" (см. "Nord", 1858 г., №№ 2—12. Эти письма переведены были в "Русском Вестнике" за этот же год, №№ 1 и 2). В 1876 г. (в бытность министром государственных имуществ) Валуев издал за границей, в Берлине, у известного книгопродавца Бэра, брошюру: "Русские заграничные публицисты". Эта брошюра посвящена полемике с Самариным, Дмитриевым, князем Васильчиковым и Кошелевым, издавшими около этого времени свои публицистические произведения за границей. Брошюра не подписана автором, назвавшимся "Русским". Она составлена, как это видно из пометки на ней, в Висбадене, в октябре 1875 г. В заключение ее Валуев говорит: "Конечно не все у нас ладно, — но где же все ладно? Притом, чем больше у нас недостатков, тем более желательно, чтобы их устранение не затруднялось, кроме других неизбежных затруднений, раздражительной агитацией, направленной к недостижимым целям. Наша заграничная печать не может принести никакой пользы на избранном ею пути. Россия не может ждать себе добра от выходцев: ни от выходцев дела, ни от выходцев мысли и слова". Полемизируя с Самариным, Валуев признает его замечательный литературный талант, признает его магистральную силу и компетентность в вопросах богословия и философии, но сильно порицает его приемы и сарказмы в полемике по общественным вопросам, сравнивая его, в этом отношении, с известным Луи Вельо. Первый роман В., "Лорин", в двух частях, появился в 1882 г. (переведен на немецкий язык), второй, "Черный Бор", напечатан в "Вестнике Европы" за 1887 год (книжки 7 и 8), третий, "Княгиня Татьяна" — в "Русском Вестнике" за 1891 г. (№№ 4—10). Литературное достоинство его романов невелико. Они написаны высоким слогом, высокопарны по изложению и содержанию и притом, отличаясь салонной изысканностью выражений, грешат против духа и оборотов русского языка. Чтение его романов производит такое впечатление, как будто они не оригинальные произведения, а переводы с иностранного языка. Они имеют значение преимущественно как материал для оценки общественных и политических воззрений автора. В "Вестнике Европы" за 1888 год, № 3, напечатана статья В.: "Религиозные смуты и гонения от V до XVII века". В. принадлежит, далее, "Сборник кратких благоговейных чтений на все дни года". Это изящно изданный большой том, содержащий, в форме хрестоматии, тексты из Священного Писания, выборки сочинений из проповедей наших и иностранных богословов, в особенности из сочинения Фомы Кемпийского "О Подражании Христу" и из немецкой книги "Часы благоговения". К статьям также приурочены стихотворения духовного содержания русских поэтов. Несколько стихотворений и афоризмов, подписанных псевдонимами, скрывают довольно прозрачно самого автора книги. Валуев охотно писал не только прозой, но и стихами.

Валуев скончался в Петербурге 27 января 1890 г., проявив в последние годы своей жизни недюжинные качества самообладания и философской покорности судьбе. Начиная с 1847 г., с небольшими промежутками, В. вел постоянно, до предсмертной болезни своей, "Дневник". Начало этого "Дневника" — период с 1847 по 1860 гг., напечатано в "Русской Старине" за 1891 г. (книжки 4—11), причем редакция обещает продолжение этого "Дневника", начиная с 1861 г. В. оставил после себя еще несколько рукописных трудов, до сего времени не напечатанных, и между прочим, "Ряд мыслей до поводу крестьянского вопроса".

Любопытен отзыв о В. автора известной книги "Aus der Petersburger Gesellschaft" корреспондента "Neue Freie Presse". Он говорит о В. в тоне панегирика, восхваляя его образ действий в вопросах польском и прибалтийском и называя его самым умным министром, какого когда-либо имела Россия.

{Брокгауз}

Валуев, граф Петр Александрович

— выдающийся русский государственный деятель (1814—1890). Состоя в 1861—68 гг. министром внутренних дел и членом Еврейского комитета, а в 1878—81 гг. председателем комитета министров, В. приходил в близкое соприкосновение с вопросами еврейской жизни. В. был благоприятно настроен к евреям; он склонялся в пользу облегчения их правового положения, но был далек от каких-либо твердых, решительных шагов в этом направлении. В своем всеподданнейшем отчете за 1861, 62 и 63 гг. В. свидетельствовал, что его министерство заботится "о постепенной отмене ограничений, препятствующих сближению их (евр.) с господствующим населением"; вместе с тем В. указывал на необходимость предоставить евреям-ремесленникам право повсеместного жительства, что являлось смелым шагом при известном в то время отрицательном отношении государя к смягчению законов о черте оседлости. В. проявил известный либерализм и при разработке нового городового положения: по его проекту (не получившему силы закона ввиду его ухода из министерства), евреи должны были пользоваться большими правами в городском самоуправлении, нежели это было предоставлено действовавшими узаконениями. Однако в таком мелком вопросе, как о предоставлении прав государственной службы лекарям, не получившим ученых степеней, В. оказался в оппозиции к своим либеральным товарищам по кабинету. Отрицательное отношение В. к казенным евр. училищам, существовавшим на особые принудительные сборы с евреев, вызывалось желанием предоставить еврейскому населению свободу в деле образования детей, а также надеждой, что последние будут учиться в общих учебных заведениях. — Ср.: "Русские люди о евреях", 22—23; Георгиевский, "По вопросу о мерах относительно образования евреев" (доклад Высшей комиссии), 160—162; Гессен, "Евреи в России", 276—8.

Ю. Г.

{Евр. энц.}

Валуев, граф Петр Александрович

(1814—1890) — происходил из старинной дворянской семьи, типичный представитель бюрократии 50—70 гг., лавировавшей, между буржуазией и крепостниками, делавшей буржуазии незначительные уступки ради сохранения крепостнической диктатуры. В 1853 В. был назначен курляндским губернатором. В 1855, в эпоху расцвета буржуазного либерализма, пускает в ход рукописную записку "Дума русского", навеянную поражением России в Крымской войне.. Эта записка, получившая широкое распространение в 50-х гг. в либеральных кругах, создала В. репутацию либерала. В 1858 он был назначен директором 2-го департамента министерства государственных имуществ, во главе которого тогда стоял вождь крепостников M. H. Муравьев (см.), возглавлявший партию противников крестьянской реформы. Прекрасно владея пером, В. помогал своему патрону в его борьбе с буржуазными либералами, будучи по его собственному выражению "пером оппозиции" против буржуазных реформаторов. Из записок В. видно, что, сочувствуя в душе реформе, он вынужден был в силу своего служебного положения всячески тормозить ее. "Мое положение почти нестерпимо, — записывает он у себя в дневнике 7/XI 1860, — ... я закабален служить. А между тем быть по службе покорным редакторским орудием кн. Долгорукова или Муравьева — ужасная доля". — Став в 1861 министром внутренних дел, Валуев послушно плывет по течению, проводя "либеральную" политику, диктуемую сверху. Под его руководством проводится земская реформа 1864 и вырабатывается "проект первой русской конституции (1863), предполагавший ежегодный созыв законосовещательного "съезда государственных гласных" из представителей губернских земских собраний и крупных городов, с обеспеченным дворянским большинством. Неприкосновенность абсолютизма в проекте, по словам самого В., сохранена настолько, что на этот счет "не представилось даже надобности в какой-либо оговорке или пояснении или подтверждении". Но с первых же шагов земских учреждений В. начинает бороться с ними и усиливать надзор администрации за их деятельностью. Новые суды вызывают раздражение В., и он вместе с реакционерами требует сокращения компетенции суда присяжных, настаивает на отмене несменяемости судей. Печать при нем подвергается преследованиям — предостережениям и запрещениям. Но победа крепостнической реакции во второй половине 00-х гг. требовала еще большего. В 1868 В. ушел в отставку, но в 1872 он назначается министром государственных имуществ, а в 1877 председателем Комитета министров. В газете "Отголоски" (издаваемой в 1879—1881, была органом В.) он выступает против цензуры, требует отмены "турецко-китайской тайны по делам финансового управления" и т. п. Но вместе с тем он высказывается за усиление полиции, за публичные казни революционеров ("Это полезно, как впечатление для единомышленников"). Так. обр. "либерализм" В. весьма причудливо сочетался, как впрочем и у большинства рус. либералов 60—70 гг., с бюрократизмом и крепостничеством. В связи с оживлением либерализма его "проект конституции" 1863 снова выступает в 1879 на сцену, но на этот раз либерализм возглавлялся не В., а министром внутренних дел Лорис-Меликовым (см.). В. постепенно переходит в оппозицию, его дневник заполняется рассуждениями о "совершенном разложении государственного и общественного строя". Даже смерть Александра II от руки террориста вызывает у него теперь только реплику: "Наконец роковое дело свершилось". Воцарение Александра III и его реакционный курс окончательно ставят В. не у дел. Одновременно раскрылось дело о расхищении казенных имуществ в Уфимской и Казанской губерниях во время министерства Валуева. 4 октября 1881 Валуев вышел в отставку.

Лит,: Валуев П. А., Дневник, "Рус. старина", № 4—11, 1891; "Вестник Европы", 1907; отд. изд., П., 1919; его же, "Дума русского", "Рус. старина", 1891; "Проект", 1863 г., "Вестник права", ноябрь, 1905; Цейтлин С., Земская реформа, том III, "Ист. России в 19 в.", изд. Граната.