Вавилонское религиозное мировоззрение

Монархически-государственный, а не общинный характер официальной вавилонской религии и подавление общественной жизни населения, если не считать жителей привилегированных городов, привели к созданию совершенно иных идеологических форм, чем те, которые господствовали в номовых государствах Шумера(Существенно отличалась вавилонская религиозная идеология и от той, которая создавалась в мелких государствах и у племен Сирии, Финикии и Палестины. Например, в Вавилонии не смогли развиться в качестве общественно значимых шаманистичсские черты первобытной религиозно-магической практики: здесь слабо развиты оракулы, здесь нет народных ораторов-пророков с их ритмическими проповедями. Исключение, по-видимому, составлял лишь г. Мари на среднем Евфрате, где был высокий процент занадносемитского населения.).
С ослаблением солидарности территориальных общин все большую роль начинают играть «личные» (они же, вероятно, и семейно-общинные) боги. Таким богом могло быть любое из общевавилонских божеств, причем они не были связаны с каким-либо определенным географическим округом: бурные военные события и перемещение магистральных каналов основательно перемешали вавилонское население, и в касситское время (XVI—XII вв. до н.э.) уже часто оказывается трудно определить место рождения или жительства человека по тому, кому из богов посвящено его имя. Гораздо большее значение в религии начинает придаваться, так сказать, личным взаимоотношениям отдельного человека (или главы отдельной семьи) с его собственным богом или богиней. Это, в частности, проявляется в возникновении новых жанров — молитв и псалмов, а также заклинаний и других магических текстов, рассчитанных на индивидуальное обращение человека к богу, а не па участие его в общем богослужении. В таких псалмах верующий обычно кается в нечаянном нарушении каких-то неизвестных ему правил, установленных богами, что навлекло на пего несчастье. Носителями бед представлялись злые сверхъестественные силы, и заклинания имели целью унять эти силы с помощью бога. На этой почве вырабатывается сложная система демонологических представлений. Заметим, что всякая молитва обязательно сопровождалась ритуалом и, если она творилась в храме, требовала содействия священнослужителя-профессионала. Но у себя дома каждый глава семьи был жрецом семейных богов и духов предков и совершал обряды и молитвы перед маленьким настенным терракотовым изображением божества. Повышение роли патриархальной семейной общины в ущерб общине территориальной, вероятно, сказалось, между прочим, на резком падении престижа древних богинь, низведенных теперь (за исключением Иштар да еще богини врачевания Гулы) почти исключительно до роли безличных супруг своих божественных мужей.
Общая структура пантеона, созданного еще при III династии Ура, осталась, однако, без перемен; то же касается и сложившихся представлений о генеалогических связях между богами. Хотя царем богов (избранным их советом из числа всех) и считались либо Эллиль, либо Мардук (иногда они сливались в представлении верующих в единый образ «Владыки»—Бела), однако во главе всего мира стояла по-прежнему триада — Ану, Эллиль и Эйя, окруженные советом из семи или двенадцати «великих богов», определяющих «доли» всего на свете; все боги вообще мыслились разделенными на две родовые группы, частично, не полностью совпадавшие с делением на божеств земли и подземного мира и на божеств небесных. В преисподней правил Нергал, подчинивший себе силою свою супругу, древнюю богиню Эрешкигаль, на небе — Ану, между небом и землей — Эллиль, в мировом океане — Эйя.