Введения во храм Пресвятой Богородицы на Большой Лубянке церковь

(уничтожена).
На углу улиц Большая Лубянка и Кузнецкий мост в советское время появилась небольшая площадь. Раньше ее не было, а на углу стояла одна из древнейших посадских церквей Москвы. В XV—XVI веках в Москву были переселены жители из присоединенных к Московскому государству земель — сначала из Новгорода, позднее из Пскова. Новгородцы, перевезенные при великом князе Иване III, дали местности, где их поселили, свое название — Лубянка, от улицы в Новгороде Лубяницы. В этом же районе на Лубянке в 1510 г. великий князь Василий III поселил псковичей, и в 1514—1518 гг. они поставили церковь Введения во храм Пресвятой Богородицы. Эту церковь вместе с другими перечисляет летописец, говоря об итальянском архитекторе Алевизе. В Москве в начале XVI века жило и работало два итальянских мастера с именем Алевиз. Алевиз, прозванный Новым, построил Архангельский собор в Кремле, а его тезка Алевиз, называемый Великим, удостоился в летописи целого списка построенных им церквей, но почти все они позднее полностью были перестроены. Такова и церковь Введения во храм Богородицы на Лубянке, построенная Алевизом, но в каких формах, об этом можно только гадать.
В 1551 г. в Москве было учреждено семь сороков (церковно-административных единиц), и в каждом существовал собор. Введенская церковь — один из таких соборов. В XVI веке на Большой Лубянке напротив Введенской церкви находилась усадьба прославленного героя Смутного времени князя Дмитрия Михайловича Пожарского. В марте 1611 г. во время боев с поляками Пожарский построил около храма Введенсий острожек и с пушкарями с соседнего Пушечного двора, успешно отбивал нападения врага, пока к острожку не подступило пламя московского пожара, а сам воевода не был тяжело ранен в бою. Дмитрий Пожарский был прихожанином этого храма, в него он торжественно внес Казанский образ Богоматери после освобождения Москвы от поляков в 1612 г. Перед этим икона некоторое время находилась в Успенском соборе Кремле. Позднее Казанская икона Божией Матери, как одна из главных московских святынь, была помещена в Казанский собор на Красной площади. В память жены князя Д.М. Пожарского, похороненной во Введенской церкви, был устроен придел Параскевы Пятницы. Князя Дмитрия Михайловича также отпевали в этом храме в 1642 г., после чего его тело перевезли в Суздаль, где он был похоронен у собора Спасо-Ефимиевского монастыря.
Один из крупнейших московских пожаров случился в 1737 г., когда сгорела большая часть города. Его называют Троицким пожаром, так как он произошел в день Святой Троицы. Остановился огонь напротив Введенской церкви, около иконы Божьей Матери «Знамение», находившейся на столбе перед домом князей Голицыных, ранее принадлежавшем Пожарским. Но все-таки храм пострадал от пожара, и к 1745 г. он пришел в ветхость. Храм был почти полностью перестроен в 1745—1749 гг. Работы осуществлялись тщанием прихожан, в особенности купца Андрея Кондыкова. Здание было возведено в барочных формах. Сложный крестчатый в плане объем завершался мощным восьмериком с куполом, наверху которого стояла небольшая главка с валютами вокруг барабанчика. Колокольню построили несколько позднее в стиле классицизм. Мастера, перестраивавшие храм, не стали ломать наиболее сакральные, к тому же наиболее прочные его части — апсиды, а только перекрыли их по-новому. В новые стены также были включены прочные части стен старого храма. Храм не был особенно высоким, имел мощный купол и был виден с ближайших улиц, имевших, в основном, двухэтажную застройку. Здание красиво завершало перспективу Кузнецкого моста. Напротив него на Большой Лубянке в XVIII веке было построено несколько красивых особняков. Особняк князей Голицыных, потомков князя Пожарского, был возведен на месте его усадьбы по проекту архитектора М.Ф. Казакова. Рядом по Большой Лубянке располагался особняк Ростопчиных.
При перестройке в храме сохранили надгробные плиты, вделанные в стены. Надгробия с захоронений вокруг храма исчезли уже в XIX веке. Внутри остались плиты над могилами Алексея Дмитриевича Голицына, внука Дмитрия Пожарского, и других его родственников и свойственников. Московский генерал-губернатор времени наполеоновского нашествия граф Федор Васильевич Ростопчин также жил в приходе Введенской церкви, где его отпевали в 1826 г.; и похоронен он был на Пятницком кладбище.
Введенскую церковь несколько раз обновляли, в частности, в 1873—1875 гг. сделали новый иконостас. В храме сохранялись древние иконы первого храма и шитье — вклад дочери князя Д.М. Пожарского. В 1905—1907 гг. несколько участков земли около церкви по Кузнецкому мосту и по Большой Лубянке скупило Первое Российское страховое общество, и построило на них доходный дом, выходящий фасадами на обе улицы. Здание с двух сторон своими крыльями как бы обхватывало Введенскую церковь, которая, оказавшись в окружении пятиэтажных корпусов, не потерялась, а стала выглядеть как драгоценная реликвия в их оправе. Здание возвел архитектор А.О. Гунст по проекту петербургского архитектора Л.Н. Бенуа.
После 1917 г. в Введенский храм для сохранения перенесли чтимую икону Божией Матери «Знамение», находившуюся в киоте на столбе дома Голицыных на Большой Лубянке (здании 3-й мужской гимназии). Введенский храм был снесен одним из первых — в 1924 г. Здания вокруг него перешли в ведение ГПУ и Наркомата иностранных дел, разместившегося в бывшем доходном доме Страхового общества. В нем были и служебные помещения, и квартиры сотрудников. В одной из квартир жил известный дипломат В.В. Боровский. Во дворе дома, где он жил и работал, в 1923 г. был поставлен ему памятник работы скульптора М. И. Каца. Памятник оказался закрытым от глаз трудящихся стоящим впереди храмом. Это решило его участь. Не помогло вмешательство специалистов всех уровней, ссылки на мемориальность и древность церковного здания. Храм еще стоял, а Моссовет дал этому месту название площади Воровского, хотя площади еще не существовало. Реставраторам не оставалось ничего другого, как провести фотосъемку и обмеры разрушаемого здания, которое оказалось настолько прочным, что его ломали все лето 1924 г., а подвальное помещение смогли разобрать только в 1925 г. Церковную утварь и иконы перенесли в храм Воскресения Словущего, стоявший тогда еще в Варсонофьевском переулке. В 1926 г. после сноса всех церковных зданий площадь все-таки освободили, на ней был разбит сквер, потом появилась автостоянка, потом киоски.