Жомини, барон Антон Генрих Вениаминович

— генерал-адъютант, генерал от инфантерии; военный писатель; кавалер ордена святого Андрея Первозванного. Родился 6 марта 1779 г., умер 14 марта 1869 г. Отец его был городским синдиком города Пайерна в Швейцарии. Первоначальное образование молодой Ж. получил в частном пансионе. Свое истинное призвание он нашел не скоро. Первоначально родители желали видеть его адвокатом, но он решительно объявил, что избирает для себя военную карьеру. Тогда решено было записать его в один из швейцарских полков, находившихся на французской службе. Но здесь встретилось другое препятствие: революция уничтожила наемные войска, и швейцарские полки были расформированы. Наконец, решено было остановиться на коммерции, и результатом этого было поступление его в частную коммерческую школу в Ааргау. Не окончив, однако, ж этой школы, семнадцатилетним молодым человеком он получил довольно приличное место в одном из банкирских домов Парижа. Но это занятие его также мало удовлетворило, как и все предыдущее. Блестящие кампании Бонапарта в Италии производили на него сильные впечатления, поддерживали в нем его прежнее расположение к военной службе и он ждал только удобного случая, чтобы поступить на военную службу. Такой случай скоро представился. Революция в Швейцарии (1798) создала Гельветическую республику. Ж. возвратился на родину и вскоре получил здесь должность военного секретаря, с чином капитана. Пользуясь полным доверием министров республики, он имел весьма большое влияние на тогдашнюю организацию вооруженных сил своей родины. Вместе с тем его теоретический ум, несмотря на двадцатилетний возраст, складывался уже вполне определенным образом. Его стратегические соображения, в связи с необыкновенным развитием интереса к военным действиям, уже в то время вызывали удивление современников. Леконт в биографии, посвященной Ж., рассказывает, что задолго еще до кампании 1800 года Ж., за ужином в одном частном собрании, когда шел спор о назначении собираемых у Дижона резервов, предсказал, что резервы эти предназначаются против Италии; мало того; он предсказал даже, что с этими резервами Бонапарте вторгнется с севера в Италию через Швейцарию и выйдет в тыл австрийской армии Меласа. Предсказание было в декабре 1799 года, а пять месяцев спустя оно буквально исполнилось так, как предвидел Ж. После Люневильского мира, в 1801 г., Ж., благодаря своему неуживчивому характеру, оставил службу в Гельветическом министерстве и уехал в Париж с целью поступить в ряды армии. Но случая не представилось, и он снова занялся коммерческими делами, продолжая заниматься в то же время военными науками. К этому времени относится первое его капитальное сочинение "Traité des grandes opérations militaires", посвященное изучению войн Фридриха Великого и Французской революции, с формулировкой основных положений для военного искусства. Труд был закончен в 1803 г. Нужно было приступить к его изданию. За отсутствием средств он обратился за помощью к отцу, — отец отказал. Отказали также и все книгоиздательства, к которым он обращался за содействием, предлагая свой труд совсем за бесценок, и которые не решались издать сочинение неизвестного автора, признавая это рискованным.

Тогда Ж. решил обратиться к поверенному в делах России в Париже, г. Убри, выразив желание посвятить свой труд Императору Александру и поступить в русскую службу. Но г. Убри даже обиделся и сказал: "Вы нас, вероятно, считаете за варваров, если полагаете, что в ваши лета вы уже можете своими книгами учить наших генералов войне". Наконец ему удалось показать свою рукопись генералу Нею. Последний, приняв благосклонно Ж., прочел его рукопись, и, оценив ее по достоинству, оказал пособие для напечатания. Таким образом, в 1804 году появились два первых тома его "Traité des grandes opérations militaires". Этот случай положил начало сближению Ж. с генералом Неем, продолжавшемуся весьма долгое время. Получив назначение в булонский лагерь, Ней предложил Ж. следовать за ним в качестве волонтера, потом, в 1805 году сделал его своим адъютантом. Во время этой кампании Ж. отличился под Ульмом, при пленении австрийского генерала Макка, способствовав своей настойчивостью и своим верным взглядом на происходившие военные действия точному исполнению предположений Наполеона. В это же время Наполеон познакомился с первыми сочинениями Ж., которые произвели на него глубокое впечатление. "Говорите еще, — сказал император читавшему ему книгу герцогу Бассано, — что наш век не идет вперед: вот вам молодой офицер, да еще и швейцарец, излагает такие вещи, каких я никогда не слыхивал от своих профессоров и которые вряд ли поймет иной генерал". Этот отзыв великого полководца достаточно показывает, как высоко ценил он даже первые произведения Ж. За кампанию 1805 года Ж. был произведен в полковники генерального штаба, с утверждением в должности первого адъютанта при маршале Нее. 1806 г. сделал его весьма близким к Наполеону. Предвидя неизбежность войны с Пруссией и желая убедить маршала Нея, он изложил свои доводы в весьма интересной записке: "Des probabilités d´une guerre avec la Prusse et des opérations qui auront probablement lieu" (О вероятности войны с Пруссией и о тех военных действиях, которые при этом могут произойти). Записка сделалась известной императору, и автор ее в начале предсказанной им кампании получил назначение состоять при особе Наполеона. "Отправляясь к штабу 6-го корпуса, чтобы сдать должность адъютанта при маршале Нее, — как рассказывает Леконт, — Ж. сказал Наполеону: "Если мне будет позволено воспользоваться четырехдневной отлучкой, то я нагоню ваше величество в Бамберге". "При слове Бамберг, продолжает Леконт, Наполеон побледнел и полуудивленным, полурассерженным голосом спросил: "А кто вам сказал, что я буду в Бамберге". "Карта Германии, ваше величество". "Как карта? На ней сотни разных других дорог, кроме бамбергской". "Да, государь, но всего вероятнее, что ваше величество употребите против левого фланга пруссаков тот маневр, который был употреблен при движении на Донауверт, против правого фланга Макка, и на Сен Бернар, против Меласа; при том же нет иного пути как через Бамберг на Геру". "Хорошо, сказал удивленный император, — будьте через четыре дня в Бамберге, но не говорите об этом никому, даже и Бертье: никто не должен знать о моем движении на Бамберг". Эта удивительная проницательность Ж. не могла не произвести сильного впечатления на Наполеона. Он еще больше убедился в способностях своего будущего историка и в течение всей кампании 1806—07 гг. лично делал полковнику Ж. весьма многие важные поручения и даже, во время Прейсиш-Эйлауского сражения, поручил ему руководить действиями корпуса Груши, предназначенного для удержания русских. По окончании кампании Ж. получил орден Почетного Легиона и должность начальника штаба 6-го корпуса. Почти весь 1808 г. штаб корпуса находился в Глогау. Относительно мирное состояние, в какое приведены были французские войска по окончании Прусской кампании, дало ему возможность вновь заняться литературными трудами. В это время он окончательно редактировал и дополнил свое сочинение: "Traité des grandes opérations", и напечатал: "Principes généraux de la guerre", составляющие как бы вывод из первого сочинения и написанные еще в 1806 г. в Познани.

В конце 1808 года 6 корпус получил приказание идти в Испанию на усиление войск, предназначенных для подавления народного восстания и изгнания с Пиренейского полуострова англичан. В это время маршал Ней находился при дворе, в Париже, и прибыл к корпусу уже прямо в Испанию. Ж., встретив своего начальника, с первого же раза заметил значительную перемену в обращении. И, действительно, добрые отношения маршала к своему начальнику штаба временно изменились. Обиженный распускавшимися разными интриганами слухами, что он обязан своими успехами единственно советам Ж., маршал старался держать своего начальника штаба как можно строже и дальше от себя. Начались вследствие этого постоянные неприятности и дело кончилось тем, что в конце концов Ж. был смещен с должности и назначен в распоряжение князя Невшательского-Бертье. Последний ненавидел Ж. и предложил ему находиться в ведении своего адъютанта. Оскорбленный таким назначением, Ж. стал искать выхода из своего положения. Скоро такой выход представился. Познакомившись с находившимся в то время в Париже флигель-адъютантом Императора Александра полковником Чернышевым и получив от него приглашение поступить на русскую службу, он изъявил принципиально свое согласие, и, уехав в Швейцарию, послал оттуда Бертье прошение об отставке. Однако отставки ему не дали. Французское правительство и сам Наполеон — вовсе не хотели лишаться столь полезного для армии человека. Французский военный министр доложил обстоятельства дела лично Наполеону; Ж. был произведен в бригадные генералы и согласился продолжать службу во французских войсках. Между тем переговоры с Россией также увенчались успехом: несколько дней спустя, он получил патент на звание генерал-майора, с назначением состоять при особе русского императора, но, решив остаться на службе Франции, Ж. сохранил это последнее назначение в тайне. Продолжая вместе с тем заниматься литературными трудами, Ж. кончил в 1810 г. "Семилетнюю войну" и принялся за описание кампании 1794 и 1795 гг. В то же время, т. е. после производства его в генералы, Наполеон поручил ему составление истории кампаний 1796 и 1800 годов, для чего и приказано было открыть ему архивы военного министерства. Но и здесь судьба привела Ж. в столкновение с Бертье: последний хотел издать описания этих же кампаний при генеральном штабе и всячески затруднял для Ж. пользование архивами, выдавая ему, несмотря на приказание Императора, самые лишь ничтожные и ничего не значащие документы. Тем не менее, Ж. с успехом продолжал начатое им описание революционных войн, и с 1811 г. начал издавать свое сочинение: "Histoire critique et militaire des guerres de la Révolution", сочинение, заключавшее в себе 15 томов, с четырьмя тетрадями планов и карт. Этот громадный труд, обнимающий все войны 1792—1803 гг., выходил в Париже, начиная с 1811 г., последовательно отдельными выпусками до 1824 г.; из них первый, состоявший из шести томов, обнимал описание войн 1792—1794 гг., второй, в 4 томах — кампаний 1795—1798 гг., третий, в двух томах —кампаний 1799 г., и, наконец, четвертый, в 3 томах, заключал описание войн 1800—1803 годов. Как в этом, так и в первом своем сочинении (Traité des grandes opérations) Ж. держится одной и той же системы. Приступая к описанию каждой кампании, он сначала излагает причины войны, очерчивает личности главных деятелей, особенности театра войны и потом уже переходит к изложению военных действий. Важнейшее достоинство этих сочинений последовательность, простота и ясность изложения.

В 1812 году Ж., находясь в походе в Россию, исправлял должность Виленского и потом Смоленского губернатора. При отступлении же французской армии от Москвы, он оказал большую услугу французам при переправе их через р. Березину как выбором переправ, так равно устройством мостов. По переходе всей армии за границу, он был вытребован Наполеоном в Париж для обсуждения мер, необходимых для армии. Но болезнь — следствие березинской переправы, во время которой он чуть было совсем не погиб — не позволила ему заниматься делами; пролежав более трех месяцев в постели, он вернулся к армии уже в самый день люценского сражения, и тотчас же был назначен самим Наполеоном начальником штаба в корпус маршала Нея. На долю этого корпуса выпало весьма важное назначение в день бауценского боя. Наполеон атаковал союзников с фронта и, в то же время, надеялся нанести им окончательный удар появлением у них в тылу корпуса Нея, направленного в обход правого крыла союзников. Посылая маршалу Нею написанное на клочке бумаги приказание двигаться на гохкирхенскую колокольню, Наполеон не только не объяснил своего намерения, но об истинном значении атак не знали ничего даже маршалы, производившие натиск на фронт союзников. Атаки против фронта, в сущности, были фальшивые по цели; но маршалы, производившие их, вели их с таким ожесточением и упорством на укрепленный фронт союзников, что союзники принуждены были истощить почти все свои резервы в то время, когда у них неожиданно появился в тылу корпус маршала Нея. Неопределенность приказания, незнание собственного положения, заставили маршала Нея потерять много времени, пока он не завязал дела с союзниками. Последующие усилия Нея не могли уже поправить эту ошибку, и случай окончательно разбить союзников и тем счастливо окончить кампанию был упущен для Наполеона. Император сердился на Нея, который, в свою очередь, оправдывался неопределенностью полученного им приказания. Как бы то ни было, но, при этом случае, неудовольствие Наполеона обрушилось отчасти и на Ж.

К этому еще присоединились незначительные упущения по службе. "Я несколько опоздал, — пишет Ж. одному из своих друзей, — отсылкою пятнадцати дневных ведомостей о состоянии войск. Ведь это формальность, не имеющая особенной важности. Замедление произошло единственно оттого, что я не получил вовремя донесений из дивизии Сугама, составленной из разных сводных полков. Другое обвинение, которое возводят против меня, то, что я отослал обратно в Дрезден одного офицера, который не делал здесь особенной чести генеральному штабу. Как вы думаете: не правда ли, великое преступление?". Это было весьма на руку Бертье, столь недоброжелательно относившемуся к Ж. и имело необыкновенно тяжелые последствия: через восемь дней после цитированного письма Бертье приказал арестовать Ж. и объявить о нем в приказе по армии, как о начальнике штаба, дурно исполняющем свои обязанности! Все это так потрясло Ж., что он окончательно решил оставить французскую армию. 14 августа 1818 г. он явился на передовые посты прусских войск, а оттуда направился в Прагу, где находился Император Александр. Государь принял его весьма благосклонно; повелел зачислить на русскую службу генерал-лейтенантом и в том же году пожаловал его в генерал-адъютанты.

Такой поступок Ж. естественно вызвал самые превратные суждения и больше всего, конечно, задел самолюбие французов. Французский военный суд приговорил его заочно к смертной казни. В различных кругах распространялись слухи, что Ж. перешел к союзникам единственно из корыстных целей, говорили и писали, будто он передал все планы Наполеона и тем сделал неизбежною его гибель. Иначе смотрел на это сам император Наполеон. Он решительно протестует против обвинения Ж. в выдаче планов и вполне оправдывает его поступок. В своих заметках, писанных на острове святой Елены, по поводу одного сочинения (Histoire de là campagne de Saxe), он говорит, между прочим, следующее: "Напрасно автор этой книги приписывает генералу Ж., что он передал союзникам секретные планы действий и показание о составе корпуса Нея. Офицер этот не знал планов императора: приказание об общем движении, которое рассылалось всем маршалам, вовсе ему не было известно; даже если бы он и знал его, то император не может его обвинять в том преступлении, которое ему навязывают. Он не изменил своим знаменам... Он имел право жаловаться на оказанную против него большую несправедливость; он был увлечен вполне благородными чувствами. Он не был французом, любовь к отечеству не удерживала его". (Le général Jomini, sa vie et ses écrits, par F. Lecomte).

В лагере союзников Ж., как и следовало ожидать, оказался весьма полезным человеком. На первых же порах ему удалось высказать всю несостоятельность Шварценбергского плана действий, по которому союзные армии должны были действовать на сообщении Наполеона с Рейном. Он с полной очевидностью доказал опасность положения, какой подверглась бы при исполнении этого плана армия, не имевшая ни одной обеспеченной переправы на Эльбе. Важной заслугой является также его влияние на изменение плана действий под Лейпцигом. Здесь ему удалось убедить князя Шварценберга отказаться от своего предположения действовать на левом берегу Плейсы, которое подвергало часть союзной армии совершенно отдельному поражению. Однако все его предложения встречали сильный отпор, особенно со стороны австрийского штаба, как штаба главнокомандующего, при котором он состоял для участия от имени императора в обсуждении всех предполагаемых военных действий. Австрийцы, разумеется, желали иметь как можно больше самостоятельности, и постоянно находили разные причины для сохранения от Ж. в тайне своих предположений. Второй причиной был его горячий темперамент, чрезмерное самолюбие, благодаря которым он везде быстро наживал себе врагов. Всякое неправильное — с его точки зрения — предположение вызывало самый горячий протест. Так, например, когда он увидел составленный проект отступления от Дрездена, то поднял такой крик против него, что даже английский посланник, лорд Каткарт, счел нужным отвести его в сторону и посоветовал поберечь несколько самолюбие своих новых сослуживцев, без чего он может сделать себе из них самых непримиримых врагов. Здесь он, между прочим, выразился в присутствии всего штаба, что лучше лечь спать, чем вести таким образом войну. На сделанное же ему замечание он хотя и извинился, но прибавил: "когда дело идет о судьбе Европы, о чести трех великих государей и моей военной репутации, то позволительно не взвешивать своих выражений.

После Лейпцигского сражения, когда решено было перенести войну на французскую территорию, Ж., находя для себя неудобным воевать против Франции, на службе которой он так недавно еще состоял, испросил разрешение Императора Александра временно удалиться в Готу или Веймар. Но нарушение австрийцами нейтралитета Швейцарии побудило его возвратиться в главную квартиру Императора, чтобы повлиять на судьбу своего отечества, защищая его интересы. Перед самым окончанием кампании Ж. снова покинул армию и поселился временно в Цюрихе. В 1815 г. снова был в Париже, сопровождая Императора Александра, и чуть не был исключен из русской службы, за горячее вмешательство в пользу несчастного, судившегося в то время, маршала Нея. В 1817 г. Ж. снова вернулся в Париж, где и прожил, впрочем, со значительными перерывами, почти до конца своей жизни. Перед отъездом он составил для Императора Александра обширную записку о различных предположениях на случай оборонительной и наступательной войны на какой бы то ни было ее границе. Да и вообще в это время он всецело предался кабинетной деятельности, касавшейся политических, административных и военных предметов. Еще во время Венского конгресса (1814) он написал две записки: "о необходимости присоединения Савойи к Швейцарии", и "об отношениях России к Англии"; в 1817 г. переиздал в третий раз "Traité des grandes opérations..."; другие, более важные сочинения его, вышли впоследствии.

По вступлении на престол Императора Николая І Ж. снова был вызван в Россию для участия в разработке военных проектов и особенно проекта об учреждении высшего военно-учебного заведения для офицеров генерального штаба, и, по прибытии в Петербург, произведен в генералы от инфантерии (1826). Составленный им проект об учреждении в Петербурге центральной стратегической школы получил Высочайшее одобрение. Но наступившие в это время войны (1827—29) — Персидская и Турецкая — задержали его проведение в жизнь; военная академия была открыта только в 1832 г. В основание учреждения ее легли многие предположенные им принципы, хотя первоначальный проект Ж. был значительно изменен. Во время Турецкой войны (1828—29) Ж. сопровождал Государя в походе и получил орден святого Александра Невского. В 1837 г. он был назначен преподавателем стратегии к Государю Наследнику; причем переделал и издал отдельно для этой цели несколько глав своего сочинения "Précis de l´art de la guerre", вышедшего первым изданием в 1830 г.

В начале сороковых годов Ж. снова удалился за границу и жил там до начала Восточной войны (1853—56 гг.); но лишь только обнаружился разрыв России с западными государствами, он, несмотря на свой 75-летний возраст и болезненное состояние, поспешил явиться в Петербург, за что получил весьма лестный рескрипт Императора Александра II. Оставив затем Россию, Ж. окончательно поселился в Париже, где и скончался в 1869 г., имея 90 лет от роду.

Имя Ж. известно, как писателя, специально изучившего действия двух великих полководцев — Фридриха и Наполеона — и посредством анализа этих действий формулировавшего основные положения военного дела. Он первый привел к единству основных принципов всевозможные стратегические учения, внес порядок в царивший до того времени в стратегии хаос, упростил объяснение ее истин и сделал их общим достоянием. По количеству написанного Ж. принадлежит к числу самых плодовитых писателей. Кроме упомянутых в тексте сочинений ему принадлежат капитальные сочинения: "Vie politique et militaire de Napoléon, racontée par lui même au tribunal de César, d´Alexandre et de Frédéric" (1827 r.), "Précis politique et militaire de la campagne de 1815, pour faire suite à la vie de Napoléon" и "Nouveau tableau analytique de principales combinaisons de la stratégie, de la grande tactique et de la politique militaire", представлявшее свод основных стратегических положений, вытекавших из его исторических трудов; перевод сочинения эрцгерцога Карла: "Grundsätzeder Strategie" и множество брошюр и журнальных статей по разным военным вопросам, как-то: "Examen critique de l´Histoire de la l´art de la guerre de Carion Nisas", "Observations sur l´histoire militaire et sur les écrivains militaires depuis Louis XIV jusqu´à nos jours", "Observations sur la campagne de 1828 par un officier d´état-major russe" и многие другие.

Послужной список в общем архиве главного штаба, кн. лит. А. — сп. 80; Военный Сборник 1868 г., т. 29, стр. 531—562; Голос 1869 г., № 89; Русский Инвалид 1869 г., № 34; Иллюстрированная газета 1866 г. № 14; Всемирная Иллюстрация 1869 г. № 18; Русская Старина 1873 г. № 8; Русский Вестник 1865 г., т. 59; Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона, т. 12, стр. 33; Энциклопедия военных и морских наук Леера, т. III, вып. 2, стр. 195. Военный энциклопедический лексикон, т. V, стр. 472. Энциклопедический словарь Филиппова, т. І, стр. 1335. Русский энциклопедический словарь Березина, т. 2, отд. 2, стр. 106. Большая Энциклопедия, т. 9, стр. 404. "Русский Архив" 1870, № 1. В. Квадри, "История Государевой Свиты — Царствование Императора Александра 1-го".

H. З.

{Половцов}