Зражевская Александра Васильевна

— писательница-переводчица, родилась 28 апреля 1805 г. в Петрограде, где отец ее был архитектором. Получив образование в одном из частных столичных пансионов и дома под руководством родителей, З. еще в ранней молодости не только свободно говорила и писала по-французски, но, что встречалось гораздо реже среди ее современниц, отлично владела и русской литературной речью; знала она и английский язык. Благоприятная домашняя обстановка, серьезное направление мысли окружающих и постоянное общество образованных людей способствовали развитию духовных сил и литературных вкусов молодой девушки. Ранние детские воспоминания З. тесно связаны с именем ее крестной матери Варвары Ивановны Бакуниной, влиянию которой она сама приписывала свои первые литературные опыты. "Первые семена того, что теперь взошло — писала она в 1836 г. своей "дорогой Maman" — посеяны вами". Начала писать З. очень рано: еще ребенком она перевела томик сочинений г-жи Гион (Guyon) "Краткий и легкий путь к молитве", а с 11-ти лет "беспокойная страсть переводить бумагу", по словам самой писательницы, уже всецело овладела ею. Она сочиняла повести, романы, фантастические путешествия, писала много, с недетским усердием, хотя родные, справедливо опасаясь вредных последствий такого раннего развития, и старались удержать ее от чрезмерного увлечения. Напрасно. С годами "страсть обратилась в природу". В 1828 г. З., горячая поклонница императрицы Марии Феодоровны, задумала написать роман, посвященный ее имени. В течение двух недель по ночам, тайком от окружающих, работала она над своим произведением, а когда роман был окончен, она по почте отослала его в Царское Село. Роман З. понравился императрице; она дала его на просмотр В. А. Жуковскому, а начинающей авторше, в виде поощрения, послала подарок. Таким образом тайна молодой писательницы стала известна ее семье. Теперь ей уже не запрещали писать, и сама она поверила в свои силы. Возникшая вслед за тем, по поводу ее романа (он не был напечатан и даже название его неизвестно), переписка с Жуковским, который предупреждал неопытную девушку о том, как много ждет ее трудов и неприятностей, так как "женщины-писательницы составляют исключение; и очень дорого заплатили за блестящую славу свою", не испугала смелой энтузиастки. Она продолжала мечтать о литературной деятельности; хотела, по собственному признанию, писать, как m-me de Staël, но в то же время, сознавая себя еще недостаточно подготовленной для крупной литературной работы, с жаром начала учиться. Она стремилась вперед, "не боясь ни камней, ни ям, не падая духом от неудач". С 1833 г. стали выходить в свет оригинальные и переводные сочинения З., а в июне 1836 г. в письме к В. И. Бакуниной она говорит, что напечатала уже восемь книг. Нам, к сожалению, не удалось выяснить, какие именно это были книги. Из произведений З., относящихся к этому периоду, в печати известны только четыре: 1) "Картины дружеских связей" (СПб., 1833 г., 2-е изд. 1839 г.); 2) "Лорнет" (роман, перевод с франц. г-жи Э. Жирарден, СПб., 1834 г., 2-е изд. 1839 г.); 3) "Созерцательная жизнь Людвига Ламберта" (перевод с франц. Бальзака, СПб., 1835 г.) и 4) "Девица де Марсан, или последняя глава моего романа" (перевод с франц. К. Нодье, СПб., 1836 г. За этот перевод З. награждена была императрицею бриллиантовыми серьгами). З., кроме того, упоминает еще о "Письмах", изданных ею в 1833 г., и о переводных "Повестях" разных авторов — в 1836 г., но в списке ее сочинений, приведенном кн. Голицыным ("Библиографический словарь русских писательниц"), этих заглавий не имеется. Отзывы критики (см. ниже в библиографии) об этих первых книгах З., как бывает почти всегда при выступлении еще мало известного автора, были разноречивы: один хвалили, другие осуждали; авторскому самолюбию З. приходилось страдать, и она невольно вспоминала предупреждения Жуковского; порою ей было очень тяжело. В упомянутом выше письме к "дорогой Maman" она пишет: "Надо признаться, трудно быть хорошим переводчиком, а хорошим писателем еще труднее", и вспоминая нападки критики, с горькой улыбкой прибавляет: "Каково же материнскому сердцу и как не вступиться за своего ребенка? А мое чадолюбивее сердце страдает даже и за приемышей". Несколько позже (в 1841 г.) в другом письме к П. М. Бакуниной она говорит, что "горькая и колючая рама" окаймляет ее "сладкую литературную жизнь". Сладким в этой жизни, кроме нравственного удовлетворения от любимой работы, несомненно было то сочувствие, которое находила писательница у своих многочисленных друзей; к числу их, кроме близких родных и упомянутых уже Бакуниных, принадлежали: гр. Орлова-Чесменская, Логиновы, Толстые, Кутузовы. Горьким, наряду с враждебными выступлениями критики, являлся недостаток материальных средств, нужных для печатания своих сочинений, и необходимость вследствие этого в выборе литературной работы руководиться и тем соображением, на что будет больший спрос в книжной лавке. "Убыток, прибыль и — поэзия!.. Какая нескладица!" восклицает сама З. и прибавляет: "но как же быть — таков век". В поисках средств для новых изданий З. обращается к периодической печати: в 1836 г. работает в "Сыне Отечества" (ч. 180), в 1838 г. в "Библиотеке для Чтения" (т. 28) помещает перевод повести г-жи Рэбо "Философка", а с 1840 г. становится постоянной сотрудницей "Маяка". Здесь напечатаны ею: 1) "Первый из русских член королевской Парижской академии наук" (1840 г., ч. 1); 2) "Фелиция Гименс", ст. г-жи Тастю" (ib., ч. 2); 3) "Руперт Линдсей", перев. с английского (ib., ч. 3); 4) "Похвальное слово Петру Первому" из Фонтенеля (ib., ч. 4); 5) "Новая Бретонка" из d´Epigny (ib., ч. 5); 6) "Ле-Саж", перев. с франц. (ib., ч. 8); 7) "Дурафья", ст. С. Ге (ib., ч. 11); 8) "Фильд и девица Першерон" из записок актрисы Луизы Фюза (1841 г., ч. 24); 9) "Зверинец" (1842 г., т. 1); 10) "Русская повесть — Князь Скопин-Шуйский", критич. ст. на книгу О. П. Шишкиной (ib.); 11) "Св. Димитрий, митр. Ростовский и Степан Яворский, митр. Рязанский" (ib., т. 2); 12) "Кузьма Петрович Мирошев", рецензия на роман М. Н. Загоскина (ib., т. 3); 13) "Разные мнения об изящном" (ib., смесь); 14) "Осень 1812 г. в Москве", из записок актрисы Луизы Фюза (ib., смесь); 15) "Бегство французов из Москвы до Вильно. 1812 г." (ib., т. 4) и 16) "Краткие медико-топографические сведения о старорусских соляных источниках" (1843 г., т. 8). Сотрудничала З. и в "Москвитянине", где поместила статью "Женщина, поэт и автор" (1842 г., ч. 5) и "Нечто о пользе старорусских соляных источников" (1843 г., № 5). Отдельными изданиями в промежуток лет с 1838 г. по 1841 г. вышли следующие ее сочинения: 1) "Пустынник Чимборазский, или Молодые бесстрашные Колумбийцы" (соч. Мирвиля, СПб., 1838 г.); 2) "Детская Библиотека. — Леон, молодой гравер" (перев.с франц. Улльяк-Тремадюр, СПб., 4 части, 1839—1840 г. Одна повесть из этого издания помещена была Кукольником в "Художественной Газете"); 3) "Три повести г-жи Рэбо" (перев. с франц., СПб., 1841 г., посвящено графине Елене Михайловне Завадовской) и 4) "Очерк новой итальянской литературы" (перев. с франц., соч. Фортуната Пранди, СПб., 1841 г., посвящено Варваре Дмитриевне Паглиновской).

В начале 40-х гг. З. уехала в Старую Руссу, купила здесь небольшой дом и поселилась в нем безвыездно. Усиленная, нервирующая работа расшатала ее здоровье; она писала уже меньше прежнего, и после 1843 г. имя ее исчезает из печати. В 1846 г. у нее появились первые признаки душевного расстройства; в следующем году родные перевезли ее в Петроград, где она сперва поселилась у своей сестры Елизаветы Васильевны Бурачек, затем у матери, а в 1861 г. помещена была в лечебницу для душевнобольных (сперва у Всех Скорбящих, потом на ст. Удельной). Болезнь все прогрессировала и вылилась наконец в форму буйного помешательства; просветы сознания становились все реже. Изолированная от окружающих в мире своих болезненных фантазий (она воображала себя и дочерью вел. кн. Константина Павловича, и женихом королевы Виктории, и отроком Львом библейским), З., по привычке, еще делала попытки писать и, по словам ее родных, в 50-х гг. написала даже большой роман под заглавием "Женский век", но рукопись эта была уничтожена. В 1866 г., после перенесенного тифа, больная притихла, а 22 октября 1867 г. ее не стало. Могила З., похороненной на Парголовском кладбище, впоследствии затерялась, так как та часть кладбища, где покоился ее прах, отошла под сад местного церковного причта. Самое имя писательницы-страдалицы скоро было забыто в нашей литературе, а между тем З. бесспорно заслуживала больше внимания, как одна из немногих русских женщин 30-х и 40-х гг., дерзнувших вступить на тернистый путь литературной деятельности при самых тяжелых условиях, когда "ложный взгляд на женщину", по словам Белинского, "осуждал ее на молчание"; когда звание писательницы, по его же выражению, было еще "контрабандой", и даже не у одних нас; когда еще очень немногие осмеливались высказаться за участие "прекрасного пола" в нашей литературе. Приветствуя выступление женщин в русской беллетристике, эти немногие надеялись, что таким путем литературный язык наш "подружится с языком общественным и одержит победу над французским"... "Кто же, если не женщина, может совершить этот подвиг в России?" спрашивает Шевырев: "Кто, если не она, придаст языку нашему всю нежность, грацию и найдет выражения для многих тысяч оттенков мысли и чувства, которые неуловимы для мужчины?" Таким именно свойством обладает язык произведений З. "Непринужденной разговорчивостью отличается резвое перо ее, по выражению того же Шевырева. Ее выбор вещей для перевода обнаруживает развитой литературный вкус; живой и наблюдательный ум сказывается в оригинальных ее статьях, где нередко тонкий юмор искусно сплетается с глубокой, серьезною мыслью. Она вполне ясно отдавала себе отчет в том, что нужно писательнице, и вот почему критика, заставив страдать ее душу, в течение многих лет не могла выбить перо из рук ее. Сатиру-критику на современных ей критиков представляет остроумный ее "Зверинец"; три страшных зверя ополчились на женщин-писательниц: "педантство, резонерство и фразерство", и сама З. испытала на себе острые их зубы, но стойко продолжала оставаться на своем посту, расчищая дорогу для будущих русских писательниц.

Из неизданных произведений З. сохранилось, кажется, очень немногое. К ним относится перевод ее с французского под заглавием: "Изгнанная душа", рукопись которого, приготовленная к печати в 1831 г., в настоящее время хранится у ее племянницы г-жи Бурачек. Там же имеется ее портрет и некоторые письма. Свою переписку с Бальзаком З., как видно из одного ее письма, отослала к кн. Голицыну.

Биографические сведения сообщены племянницами А. В. Зражевской: О. С. и В. С. Бурачек. — Кн. Голщын, "Библиографический словарь русских писательниц", стр. 118—120. — "Маяк" 1842 г., т. 1, проза, стр. 1—19 (два письма Зражевской к В. И. и П. М. Бакуниным); т. 6, стр. 35. — "Москвитянин" 1842 г., ч. II, № 3, стр. 182 (ст. С. Шевырева). — Чернышевский, "Очерки Гоголевского периода". — Белинский, Сочинения, т. VII.

Отзывы о сочинениях: "Библиотека для Чтения" 1836 г., т. 14, отд. 6; 1839 г., т. 33, отд. 6; 1841 г., т. 49, отд. 6. — "Русский Инвалид" (Литер. прибав.) 1836 г., № 64; 1839 г., №№ 6, 7. — "Северная Пчела" 1836 г., № 47; 1839 г., № 37. — "Современник" 1838 г., т. 10; 1841 г., т. 25. — "Сын Отечества" 1839 г., т. 7., отд. 4; 1841 г., т. 3, №№ 46—52. — "Отечественные Записки" 1839 г., т. 2, отд. 7; 1841 г., т. 19, отд. 6; 1842 г., т. 20, отд. 6. — "Москвитянин" 1842 г., ч. l, № 7. — П. А. Плетнев, Сочинения, СПб., 1885 г., т. 2, стр. 331. — Брант, "Опыт библиогр. обозр. русской литературы", СПб., 1842 г.

А. Г.

{Половцов}

Зражевская, Александра Васильевна

— писательница. Род. в 1810 г. Переводила Жирардена, Бальзака, Нодье и др.; написала "Картины дружеских связей" (СПб., 1833 и 1839) и несколько критико-литературных статей. Сотрудничала в журналах "Библ. для Чтения", "Сын Отеч.", "Москвитянин" и главным образом в "Маяке", за 1840—41 гг.

{Брокгауз}

Зражевская, Александра Васильевна

автор и переводчица беллетрист. произв. в 1830-х годах (до 1841 г.), р. 1810 г., †.

{Половцов}