Эллинизм

термин, введенный в 30-х гг. 19 в. нем. историком И. Г. Дройзеном для характеристики периода в истории стран Вост. Средиземноморья от походов Александра Македонского (334-323 до н. э.) до завоевания этих стран Римом, завершившегося в 30 до н. э. подчинением Египта.

Понятием "Э." Дройзен обозначал распространение политич. господства эллинов (греков и македонян) на вост. страны и формирование эллинистической, т. е. не чисто эллинской, а смешанной с вост. элементами культуры. Хотя самый термин быстро вошел в науч. употребление, в совр. историографии, несмотря на огромное кол-во работ по общим и частным проблемам, нет единства мнений о его содержании, хронологич. и географич. границах эллинистич. мира.

Исследователи, понимающие под Э. преим. культурное явление, склонны расширять терр. рамки эллинистич. мира, включая в него все эпохи и области, где прослеживается взаимодействие местной и др.-греч. культур. При этом, если одни отмечают взаимовлияние культур, то другие акцентируют внимание на том, что Э. - это прежде всего дальнейшее развитие именно греч. культуры (нем. ученые Ю. Керст и В. Шубарт). Еще более широкое содержание вкладывается в Э., когда этот термин идентифицируется с понятием эллинистич. цивилизации. Историки, рассматривающие Э. под этим углом зрения (начиная с вышедшей в 1927 работы англ. ученого У. Тарна), помимо общности культурного развития, прослеживают характерные, с их точки зрения, формы политич. организации и социальных отношений: распространение полисного устройства в Передней Азии, изменение политич. значения полиса, специфику эллинистич. монархий, взаимоотношения греко-макед. и местного населения, отд. черты экономич. жизни. Такому расширению понятия "Э." способствовала концепция М. И. Ростовцева, рассматривавшего эллинистич. мир как единую политич. и социально-экономич. систему, для к-рой, по мнению Ростовцева, характерны прочные экономич. и политич. связи между входящими в нее гос-вами; основой этих гос-в служили полисы и "класс буржуазии" (торговцы, ремесленники, клерухи, средние и крупные землевладельцы), обеспечивавшие политич. и экономич. устойчивость и распространение эллинистич. культуры. Возникнув в результате завоевания Востока, открывшего новые рынки и широкое поле деятельности, эллинистич. мир достиг процветания, но сравнительно кратковременного, сменившегося упадком вследствие, как пишет Ростовцев, нарушения политич. равновесия и подъема "восточной реакции". Модернизация социально-экономич. отношений, присущая Ростовцеву, характерна и для др. бурж. историков.

Определяя место Э. во всемирно-историч. процессе, нек-рые исследователи рассматривают его как переходную эпоху от греч. цивилизации к римской (наиболее отчетливо у франц. ученого П. Пти), другие, как и Ростовцев, видят в Э. самостоятельный, законченный цикл в истории антич. цивилизации или особую цивилизацию. Англ. ученый А. Тойнби, напр., включает в понятие "Э." историю греч. и рим. мира от кон. 2-го тыс. до н. э. до 7 в. н. э. Большинство историков, отмечая наибольший расцвет эллинистич. гос-в в 3 в. до н. э., связывает их упадок не только с экспансией Рима, но и с "туземной реакцией" на распространение Э. В новейшей зарубежной лит-ре продолжают дискутироваться вопросы о предпосылках Э. в 4 в. до н. э., о роли вост. и греч. элементов в его формировании, о включении в рамки эллинистич. мира Зап. Средиземноморья; ясно выступает тенденция искать в Э. параллели современности (нем. ученый (ФРГ) Г. Бенгтсон, франц. - А. Эймар и др.).

Сов. историч. наука с первых шагов своего становления рассматривала Э. как сложное социально-экономич., политич. и культурное явление. В известной мере такой подход был подготовлен характером исследований рус. историков кон. 19 - нач. 20 вв. (P. P. Соколова, В. Г. Васильевского, Ф. Г. Мищенко, M. M. Хвостова, С. А. Жебелева). Уже в 1936-37 в общих курсах по истории Греции С. И. Ковалев и В. С. Сергеев сформулировали определение Э. как этапа (или стадии) в развитии стран Вост. Средиземноморья, характеризующегося: а) кризисом рабовладельческой экономики и социально-политич. структуры греч. полиса; б) развитием товарных отношений и рабовладения в вост. эллинистич. гос-вах, унаследовавших от др.-вост. общества монархич. форму правления, формы эксплуатации зависимого сел. населения и гос.-монополистич. тенденции; в) синкретизмом в различных отраслях культуры. Историч. значение эллинизма Ковалев видит в экономич., политич. и культурном объединении переднеазиатского, африканского и Эгейского миров, послужившем базой для возникновения Рим. мировой державы.

Дальнейшее развитие эти положения получили в спец. исследованиях А. Б. Рановича. Согласно его концепции, Э. является закономерным этапом истории антич. рабовладельч. общества. Он был порожден кризисом греч. полисов и перс. державы и, в свою очередь, после кратковременного расцвета уступил место новому, более широкому по масштабам и более прогрессивному этапу истории - рабовладельческому обществу Рим. империи. Для Э. характерны интенсивное развитие торговли и ден. отношений, тенденция вытеснения натурального х-ва, распространение на В. форм классич. рабства, нек-рое экономич. нивелирование, сглаживание этнич. разобщенности, обострение социальных противоречий и клас. борьбы, взаимодействие греч. и вост. культур. Но во всех этих направлениях достижения Э. носили ограниченный характер, они лишь подготовили почву для развития этих процессов в рим. эпоху.

Концепции Ковалева и Рановича были пересмотрены и конкретизированы К. К. Зельиным. Считая Э. конкретно-историч. явлением, не подлежащим превращению в социологич. категорию этапа развития рабовладельческого об-ва, Зельин указывает, что в эллинистич. период страны Вост. Средиземноморья переживали разные этапы развития рабовладельческих отношений: в наиболее развитых греч. гос-вах имел место кризис полисного устройства и свойственных ему рабовладельческих отношений, в Македонии и полисах сев.-зап. Греции - рост рабовладения и политич. консолидация, в Египте и Передней Азии - распространение антич. форм рабства и полисного устройства, у племен внутри и на периферии эллинистич. мира шел процесс становления клас. общества. По определению Зельина, Э. - "сочетание и взаимодействие эллинских и местных (гл. обр. восточных) начал в экономике, социально-политич. строе и культуре, свойственные ограниченному (географически и хронологически) кругу стран"; Э. был подготовлен процессом взаимодействия эллинского и переднеазиатских народов в предшествующий период, греко-макед. завоевание придало ему широкий размах и интенсивность. Новые формы культуры, политич. и социально-экономич. отношений, возникшие в период Э., были продуктом синтеза, в к-ром значение местных и греч. элементов определялось конкретно-историч. условиями. Отд. аспекты проблемы Э. разрабатывались также В. В. Струве, А. И. Тюменевым, В. Д. Блаватским, А. Г. Бокщаниным, И. С. Свенцицкой и др.

Историю Э. обычно делят на периоды: 1) возникновение эллинистич. гос-в (или борьба диадохов, кон. 4 - нач. 3 вв. до н. э.); 2) формирование социально-экономической и политической структуры и расцвет эллинистических гос-в (3 - нач. 2 вв. до н. э.) и 3) экономический спад, нарастание социальных противоречий и подчинение господству Рима (нач. 2 - кон. 1 вв. до н. э.).

Возникновение эллинистич. гос-в (или борьба диадохов, кон. 4 - нач. 3 вв. до н. э.). К моменту смерти Александра Македонского (323) его держава охватывала Балканский п-ов, о-ва Эгейского м., М. Азию, Египет, всю Переднюю Азию, юж. районы Ср. Азии и часть Центр. Азии до ниж. течения Инда (см. карту к ст. Александр Македонский). Впервые в истории такая огромная терр. оказалась в рамках одной политич. системы. В процессе, завоеваний были разведаны и налажены пути сообщений и торговли между отдаленными областями; были построены колодцы, мосты, гавани, размещены сторожевые гарнизоны, основаны новые города. Избыточному населению греч. полисов (возможно, и городов Финикии и Междуречья) были открыты широкие возможности для колонизации и эксплуатации завоеванных терр. Однако переход к мирному освоению новых земель произошел не сразу, первые десятилетия были наполнены ожесточенными столкновениями между полководцами Александра - диадохами (преемниками, как их обычно называют), боровшимися за раздел его наследия.

Важнейшей политич. силой и материальной опорой гос. власти в державе Александра была армия, она и определила форму гос-ва после его смерти: в результате непродолжительной борьбы между пехотой и гетайрами (отборной конницей) было достигнуто соглашение, по к-рому держава сохранялась как единое целое, а наследниками Александра были провозглашены слабоумный Арридей, побочный сын Филиппа II (ставленник пехоты), получивший по воцарении имя Филипп III, и ожидавшийся женой Александра Роксаной ребенок, названный после рождения Александром IV. Фактически же власть оказалась в руках небольшой группы знатных македонян, занимавших при Александре высшие воинские и придворные должности; регентом фактически стал Пердикка, управление Грецией и Македонией было оставлено за Антипатром й Кратером, Фракия была передана Лисимаху. В М. Азии самое влиятельное положение занимал Антигон (Антигон I Одноглазый) - сатрап Великой Фригии, получивший к тому же Ликию и Памфилию; в Геллеспонтскую Фригию был назначен Леоннат; доставшиеся греку Евмену из Кардии (занимавшему должность секретаря при Александре) сатрапии Пафлагонию и Каппадокию, лишь номинально входившие в Македонскую державу, еще предстояло завоевать. Египет был передан в управление Птолемею Лагу (Птолемей I Сотер, см. в ст. Птолемей), Сирия - Лаомедонту, Мидия - Пифону, вост. области остались под властью сатрапов, назначенных Александром. Важные командные посты заняли Селевк (Селеек I Никатор) и Кассандр, сын Антипатра. Используя настроение армии, привыкшей жить грабежом завоеванных терр., Пердикка пытался упрочить свое единовластие. Ему удалось подчинить Каппадокию, по его поручению Пифон подавил восстание греко-макед. войск в Бактрии, намеревавшихся покинуть гарнизоны и вернуться на родину. Действия Пердикки против Антигона и Птолемея Лага положили начало длительному периоду борьбы диадохов. Сведения об этом периоде, сохранившиеся в источниках, отрывочны и крайне запутаны, можно наметить лишь осн. линии историч. процесса.

Поход Пердикки в Египет (321) оказался малоуспешным, вызвал недовольство армии, в результате чего он был убит своими командирами (в числе к-рых был и Селевк). В это же время в М. Азии в столкновении с Евменом, оставленным Пердиккой для обороны тыла, погиб Кратер, к-рый в союзе с Антипатром и Антигоном двигался на помощь Птолемею Лагу. После этих событий в Трипарадисе (в Сирии) произошло второе распределение должностей и сатрапий (321). Регентом стал Антипатр и к нему вскоре была перевезена царская семья. Антигон получил полномочия стратега-автократора Азии, в его ведение перешли все царские войска, находившиеся там. Т. о., центр державы как бы переносился на З., но т. к. большая часть армии оставалась на В., то значение должности регента, естественно, уменьшалось. Была признана власть Птолемея Лага над недавно завоеванными им греч. городами Киренаики. Селевк получил сатрапию Вавилонию; были произведены нек-рые перемещения среди второстепенных сатрапов. Война с Евменом и др. сторонниками Пердикки была поручена Антигону. Решения, принятые в Трипарадисе, свидетельствуют о том, что диадохи, сохраняя номинально единство державы под властью макед. династии, фактически уже начали отказываться от организационного единства империи.

В ближайшие два года Антигон почти полностью вытеснил Евмена из М. Азии, но в 319 умер Антипатр, передав свои полномочия Полиперхонту - одному из старых и преданных макед. династии полководцев, и политич. ситуация вновь резко изменилась. Против Полиперхонта выступил сын Антипатра - Кассандр, нашедший поддержку у Антигона. Полиперхонт начал переговоры с Евменом. Война диадохов возобновилась с новой силой. Важнейшим плацдармом стали Греция и Македония, где в борьбу между Полиперхонтом и Кассандром были втянуты и царский дом, и макед. знать, и греч. полисы. В результате ее царская династия окончательно утратила свое значение. Филипп III (Арридей), его жена Эвридика и мать Александра Македонского Олимпиада погибли, Роксана с сыном оказались в руках Кассандра, к-рому удалось подчинить своей власти Македонию и большую часть Греции. Провозглашенная Полиперхонтом "свобода" греч. полисов и демократич. устройство были ликвидированы, в наиболее важные пункты введены гарнизоны Кассандра.

Борьба между Евменом и Антигоном переместилась на В. - в Персиду и Сузиану. Евмен объединился с правителями вост. сатрапий, недовольными попыткой Пифона расширить свои владения. Но этот союз был непрочен, интересы союзников не совпадали. Сам Евмен целиком зависел от своего войска, лишь искусство полководца позволяло ему в течение неск. лет вести активные действия против Антигона. При первой же неудаче он был выдан своими соратниками противнику в обмен на захваченный обоз, а его войско перешло на службу к Антигону (кон. 317 - нач. 316). Сатрапы, бывшие союзники Евмена, прекратили сопротивление и признали полномочия Антигона как стратега Азии. К 316 Антигон стал самым могущественным из диадохов (помимо вост. сатрапий под его властью находилась значит. часть М. Азии), возникла угроза распространения его власти и на др. сатрапии. Это заставило Птолемея, Селевка и Кассандра заключить союз против Антигона, к ним примкнул и Лисимах. Началась серия ожесточенных сражений на море и на суше в пределах Сирии, Финикии, Вавилонии, М. Азии и особенно в Греции. Греч. полисы играли важную роль как стратегич. опорные пункты и, очевидно, не в меньшей степени, как арсеналы вооружения и источники пополнения командного и рядового состава армии. Используя социально-политич. борьбу внутри полисов и традиц. тенденции к политич. независимости, диадохи провозглашали "свободу" греч. полисов, оказывали поддержку то демосу, то олигархии, добиваясь при этом права размещать свои гарнизоны на терр. полиса. Политич. перевороты сопровождались конфискациями, изгнаниями и казнями, столкновения диадохов из-за того или иного полиса влекли за собой жестокие репрессии и разграбление.

Война между Антигоном и коалицией шла с переменным успехом, лишь в 312 Птолемею удалось одержать важную победу в Сирии у Газы. В 311 между Антигоном, Птолемеем, Кассандром и Лисимахом был заключен мир, свидетельствующий, что ни один из них не достиг своей цели: Антигон вынужден был признать Кассандра стратегом Европы, Кассандр - согласиться с предоставлением независимости греч. городам, Птолемей - отказаться от притязаний на Сирию, а Лисимах - на Геллеспонтскую Фригию. Селевк в заключении мира не участвовал. В 311 Деметрий (сын Антигона) предпринял поход в Вавилон и вытеснил Селевка в сев.-вост. сатрапии. Хотя в соглашении о мире еще фигурировало имя царя Александра IV, но фактически о единстве державы уже не могло быть и речи: диадохи выступали как самостоятельные, независимые правители завоеванных ими территорий.

Новая фаза войн диадохов началась в 307. К этому времени исчезла последняя формальная связь между частями бывшей державы Александра: Роксана и Александр IV были убиты по распоряжению Кассандра. Очевидно, с целью завладеть Македонией и макед. престолом Антигон начал подготовку стратегич. базы в Греции. Его сын Деметрий отправился с сильным флотом к Афинам и провозгласил "освобождение" греч. полисов. Ему удалось изгнать макед. гарнизоны из Мегары и Афин и сместить Деметрия Фалерского - ставленника Кассандра, более 10 лет правившего в Афинах. Но успех в Греции во многом зависел от господства на море, где наиболее серьезным соперником был Птолемей, располагавший мощным флотом и портами зависимых и союзных греч. полисов. Поэтому основные сражения происходили гл. обр. у о-вов Средиземного и Эгейского морей. В 306 возле Саламина на Кипре Деметрий разгромил флот Птолемея. После этой крупной победы Антигон присвоил себе и Деметрию царские титулы, открыто заявив о своем притязании на макед. престол. Следуя его примеру, Птолемей и др. диадохи также провозгласили себя царями.

Предпринятый затем поход против Египта оказался неудачным для Антигона I, тогда он направил удар против Родоса - одного из наиболее важных в стратегич. и экономич. отношении союзников Птолемея I. После двухлетней (305-304) осады Деметрием (получившим после этого прозвище Полиоркета - осаждающего города) родосцы вынуждены были перейти на сторону Антигона. Только после этого Деметрию удалось добиться значит. успехов в Греции: он изгнал макед. гарнизоны из ряда городов Пелопоннеса, возобновил Коринфский союз, объявил "свободной" всю Грецию и двинулся в Фессалию. Возникла реальная угроза для Кассандра и Лисимаха.

К этому времени Селевк I совершил поход по вост. сатрапиям вплоть до Индии и вернулся в Вавилон, обладая достаточно крупными материальными ресурсами и воен. силами, чтобы вступить в борьбу с Антигоном I. Вновь против Антигона I объединились все его противники. Воен. действия начал Лисимах, вторгшийся в 302 в Геллеспонтскую Фригию. На помощь ему двигались Селевк I и Птолемей I. Антигон I отозвал из Греции Деметрия с его армией, что позволило и Кассандру переправить часть своих войск в М. Азию. В решающем сражении при Ипсе в 301 объединенными усилиями Лисимах, Селевк I и Кассандр нанесли полное поражение войску Антигона I, к-рый погиб в этом бою. Деметрий с остатками войска отступил к Эфесу, в его распоряжении оставался еще сильный флот и нек-рые города М. Азии, Греции и Финикии. Владения Антигона I были поделены гл. обр. между Селевком I и Лисимахом; Птолемей I, ограничившийся захватом юж. Сирии и не участвовавший в разгроме Антигона I, удержал лишь фактически занятые им районы.

Битву при Ипсе в известной мере можно считать рубежом, положившим начало существованию одного из крупнейших эллинистич. царств - государства Селевкидов, включившего в себя все вост. и передне-азиатские сатрапии державы Александра и нек-рые районы М. Азии (см. карту, к ст. Селевкидов государство). Неск. раньше сложились осн. границы царства Птолемеев: Египет, Киренаика и Келесирия. В этот же период возникли Вифинское царство (297) (см. в ст. Вифиния) и Понтийское царство (302 или 301).

Дальнейшие перипетии борьбы диадохов развертывались в основном на терр. Греции и Македонии. После смерти Кассандра в 298 разгорелась борьба за макед. престол между Деметрием Полиоркетом, Пирром - царем Эпира и сыновьями Кассандра. Победителем вышел Деметрий, но уже в 287-286 Лисимах и Пирр, используя недовольство македонян, изгнали его. Лисимах оттеснил Пирра и в 285 объединил Фракию и Македонию в единое царство, продолжая также удерживать под своей властью сев.-зап. области М. Азии. Усиление Лисимаха привело его к столкновению с Селевком I. В сражении при Курупедии в 281 Лисимах потерпел поражение и был убит, но воспользоваться результатами этой победы Селевку I не удалось: на пути в Македонию его предательски убил в 280 сын Птолемея I - Птолемей Керавн, действовавший, очевидно, с ведома макед. знати, враждебно настроенной к Селевку I. Птолемей Керавн был провозглашен царем Македонии, но вскоре погиб в столкновении с кельтами, вторгшимися во Фракию и Македонию. Опустошительное вторжение кельтов было приостановлено этолийцами в 279, но окончательно справиться с ними удалось лишь в 277 Антигону II Гонату - сыну Деметрия Полиоркета, к-рый продолжал удерживать под своей властью нек-рые греч. города, захваченные еще Деметрием, и располагал значит. воен. силами. В 277 он был провозглашен царем Македонии и положил начало новой династии, объединившей под своей властью Фракию и Македонию. Т. о., третье крупное эллинистич. гос-во также обрело относительную терр. и политич. стабильность (см. Македония Древняя и карту к ней).

Полувековой период борьбы диадохов был по существу периодом становления нового эллинистич. общества со сложной социальной структурой и новым типом гос-ва.

Каждый из диадохов стремился объединить под своей властью внутренние и приморские области, обеспечить господство над важными путями, торг. центрами и портами, создать и содержать сильную армию как предпосылку и реальную опору своей власти. Осн. костяк армии, как правило, состоял из македонян и греков, входивших ранее в царское войско и в состав гарнизонов, оставленных в крепостях во время походов Александра, а также из наемников, навербованных в Греции (на мысе Тенарон в Пелопоннесе и др. местах вербовки). Средства для их оплаты и содержания отчасти черпались из сокровищ, награбленных Александром или самими диадохами, но достаточно остро стоял вопрос и о сборах дани или податей с местного населения, а следовательно, об организации управления захваченными терр. и о налаживании экономич. жизни. Эти моменты, очевидно, оказались решающими для упрочения положения того или иного диадоха.

Перед каждым из диадохов на всех терр., кроме Македонии, стояла проблема взаимоотношений с местным населением. В решении ее заметны две тенденции: 1) продолжение политики Александра Македонского, направленной на сближение греко-макед. и местной знати и использование местных традиционных форм социальной и политич. организации; 2) жестокая эксплуатация всех слоев покоренного населения.

Одним из средств экономич. и политич. укрепления власти на завоеванных терр. было основание новых полисов. Их создавали и как стратегич. пункты, и как административные и экономич. центры. Характерно, что новые полисы появились во всех районах эллинистич. мира, но их кол-во, расположение и способ возникновения отражали и специфику времени и историч. особенности отд. областей. Во внутренних густо заселенных и развитых районах Египта и Передней Азии диадохи основывали лишь единичные полисы в наиболее важных в стратегич. отношении пунктах (Птолемаида в Верх. Египте, Селевкия на Тигре и др.); в Сев. Греции и Македонии возникли новые портовые города (Деметриада, Фессалоники, Кассандрия, Лисимахия). Наибольшее кол-во полисов было основано в приморских районах М. Азии и Сирии (Антиохия на Оронте, Селевкия в Пиерии, Апамея, Птолемаида в Келесирии, Смирна, Никея и др.), что связано, очевидно, не только со стратегич. и экономич. значением этих местностей, но и с уменьшением населения в них в результате вымирания и бегства жителей, изнуренных воен. действиями и постоем войск. В деятельности диадохов проявлялись в конечном счете объективные тенденции историч. развития Вост. Средиземноморья и Передней Азии, наметившиеся еще в 4 в.: потребность в установлении тесных экономич. связей глубинных районов с морским побережьем и связей между отд. областями Средиземноморья и вместе с тем - в сохранении сложившейся этнич. общности и традиционного политич. и культурного единства отд. районов; потребность в обеспечении безопасности и регулярности торг. сношений, развития городов как центров торговли и ремесла; потребность культурного взаимодействия как необходимого условия дальнейшего развития культуры.

Формирование социально- экономич. и политич. структуры и расцвет эллинистич. гос-в (3 - нач. 2 вв. до н. э.). Тенденции, наметившиеся в период борьбы диадохов, получили более определенное выражение во второй период истории Э. (в 3 в. до н. э.). Важнейшие эллинистич. гос-ва стабили- зировались, и хотя воен. столкновения не прекращались, они носили более локальный характер. Наследники Птолемея I и Селевка I продолжали соперничать в Келесирии, Финикии и М. Азии. Это вылилось в серию т. н. Сирийских войн (в 274-271, затем прибл. в 258-253, в 247-246 и в 219-217). Птолемеи, владевшие наиболее сильным флотом, оспаривали господство Македонии в Эгейском м. и в Греции. Попытки Македонии расширить свои владения в Греции наталкивались на упорное сопротивление греч. полисов (Хремонидова война 267-261, война с Ахейским и Этолийским союзами). Сокращается терр. царства Селевкидов: в 283 отпал Пергам, и после безуспешной войны (263-262) Селевкиды вынуждены были признать его независимость; в 260 стала независимой Каппадокия; около сер. 3 в. отпали сев.-вост. сатрапии и образовались независимые Парфянское царство и Греко-Бактрийское царство. Если мелкие гос-ва М. Азии по своей структуре и тенденциям развития во многом были сходны с крупными эллинистич. державами, то гос-ва, возникшие на окраинах эллинистич. мира, имели существенные особенности, определявшиеся значительно большей ролью местных элементов и племенного строя. Это позволяет нек-рым историкам выделять их в особую группу эллинизированных или эллинизованных стран.

Наиболее характерной чертой экономич. развития эллинистич. общества был рост товарного производства и торговли. Возникли новые крупнейшие торг. и ремесленные центры - Александрия в Египте, Антиохия на Оронте, Селевкия на Тигре, Пергам и др., ремесленное произ-во к-рых в значит. мере было рассчитано на внеш. рынок. Установились регулярные мор. связи между Египтом, Сирией, М. Азией, Грецией и Македонией; были налажены торг. пути по Красному м., Персидскому зал. и дальше в Индию. Появились торг. связи Египта с Причерноморьем, Карфагеном и Римом. Продолжая политику Селевка I, Антиох I основал ряд полисов вдоль старых караванных дорог, соединявших верхние сатрапии и Междуречье со Средиземным м.; Птолемей II Филадельф основал неск. гаваней на Красном м. Возникновение новых торг. центров в Вост. Средиземноморье повлекло за собой перемещение торг. путей в Эгейском м., возросла роль Родоса и Коринфа как портов транзитной торговли, упало значение Афин. Расширились ден. обращение и ден. операции, чему способствовала перечеканка в монету драгоценных металлов, хранившихся в сокровищницах перс. царей и храмов. Многочисл. полисы, возникшие на В., притягивали к себе ремесленников, торговцев и людей др. профессий. Греки и македоняне приносили с собой привычный для них рабовладельческий уклад, что означало значит. увеличение населения полиса за счет рабов. Потребность в снабжении продовольствием новых полисов приводила к увеличению произ-ва с.-х. продуктов, предназначенных для продажи. Ден. отношения начали проникать даже в егип. куму (деревню), разлагая традиционные отношения и способствуя усилению эксплуатации сел. населения.

Самый факт развития торговли свидетельствовал о том, что экономич. потенциал эллинистич. гос-в заметно вырос. Несомненно, увеличились масштабы с.-х. производства как за счет расширения площади обрабатываемых земель, так и за счет более интенсивного их использования, обмена опытом обработки, с.-х. культурами и породами скота. Увеличился объем ремесленного производства и уровень техники. Об этом свидетельствуют, в первую очередь, создание крупных и быстроходных воен. и торг. судов, сложных осадных машин и фортификационных сооружений, широкие масштабы градостроительства, ирригации, а следовательно, и расширение отраслей, добывающих строительные материалы и металлы; развитие и специализация ремесел, производящих предметы роскоши, и отд. усовершенствования в традиционных ремеслах, позволяющие предполагать массовое произ-во фигурной керамики, терракот, нарядных тканей, папируса. В этот же период сложились основные черты эллинистической культуры.

На фоне пышного расцвета новых экономич. центров в Сирии, Египте и М. Азии состояние экономики Греции и Македонии представляется как застой и упадок. Однако и здесь можно проследить развитие торг.-ремесл. центров (Фессалоник, Кассандрии, Филиппополя). В греч. портах, в т. ч. в Коринфе и Афинах, были впервые созданы быстроходные суда и осадная техника для Деметрия Полиоркета. Очевидно, судостроение и производство воен. снаряжения продолжали развиваться в Греции и Македонии, т. к. цари Македонии во 2-й пол. 3 в. располагали флотом, способным соперничать с флотом Птолемеев. Замедленный темп экономич. развития Греции и Македонии объясняется не только истощением этих районов войнами диадохов, борьбой греч. полисов против макед. господства и отливом наиболее жизнедеятельных и предприимчивых слоев населения в вост. страны, но также еще и тем, что греч. полис как форма социально-экономич. и политич. организации антич. общества к кон. 4 в. до н. э. находился в состоянии глубокого кризиса. Он уже не соответствовал экономич. тенденциям, т. к. свойственные ему автаркия и автономия препятствовали расширению и укреплению экономич. связей. Он не соответствовал и потребностям социально-политич. развития, т. к., с одной стороны, не обеспечивал воспроизводство гражд. коллектива в целом (перед беднейшей его частью неизбежно возникала угроза потери гражд. прав), с другой - не обеспечивал внеш. безопасность и прочность власти этого коллектива, раздираемого внутр. противоречиями, над рабами и негражданами.

Историч. практика кон. 4 - нач. 3 вв. создала новую форму социально-политич. организации - эллинистич. монархию. Эта монархия сочетала в себе элементы вост. деспотии - монархич. форму гос. власти, располагавшую постоянной армией и централизованной администрацией, и элементы полисного устройства в виде городов с приписанными к ним сел. территориями, сохранявших органы внутр. самоуправления, но в значит. мере зависевших от царя и подчиненных ему. Утрата политич. самостоятельности полиса компенсировалась безопасностью существования, большей социальной устойчивостью и обеспечением прочных экономич. связей с др. частями гос-ва. В свою очередь, царская власть приобретала в гор. населении ту необходимую социальную опору, к-рая поставляла потребные контингенты для администрации и армии и обеспечивала господство над завоеванными территориями.

По образцу отношений, складывавшихся между царями и вновь основанными полисами, перестраивались и отношения монархии со старыми эллинскими и вост. городами. На это указывают многочисл. случаи "основания" новых городов на месте существовавших восточных (Раббат-Аммон - Филадельфия, Сузы - Селевкия и т. п.), возникновение городов путем добровольного или принудительного слияния (см. Синойкизм) и переименования греч. городов в М. Азии (Траллы в Антиохию, Патара в Арсиною и т. п.).

На терр. полисов зем. отношения складывались по обычному образцу: частная собственность граждан и собственность города на неподеленные участки. Осложнялись они тем, что к городам (как свидетельствуют надписи из М. Азии) могла быть приписана земля с находившимися на ней местными деревнями, население к-рых не становилось гражданами города, но продолжало владеть своими участками, уплачивая подати городу или частным лицам, к-рые получили эти земли от царя, а потом приписали их к городу. На терр., не приписанной к городам, вся земля считалась царской. По данным егип. папирусов, она делилась на две категории: собственно царскую и "уступленные" земли, к к-рым относились земли, принадлежавшие храмам, земли, переданные царем в "дарение" своим приближенным, и земли, предоставляемые небольшими участками (клерами) воинам-клерухам (см. Клерухии) или катэкам. На всех категориях этих земель также могли находиться местные деревни, жители к-рых продолжали владеть своими наследств. наделами, уплачивая подати или налоги.

Сложность зем. отношений обусловливала многослойность социальной структуры эллинистич. гос-в. Царский дом с его придворным штатом, высшая воен. и гражд. администрация, наиболее зажиточные горожане и высшее жречество составляли верхний слой землевладельческой и рабовладельческой знати. Основой их благополучия были земли (городские и дарственные), доходные должности, торговля, откупные и ростовщич. операции. Едва ли можно предполагать, что местная наследственная землевладельческая знать была полностью уничтожена; очевидно, часть ее эллинизировалась и влилась в состав царской администрации (это слияние началось при Александре), а часть сосредоточилась вокруг храмов местных божеств. Более многочисленным был средний слой - торговцы и ремесленники, персонал царской администрации, откупщики, клерухи и катэки, местное жречество, люди интеллигентных профессий (архитекторы, врачи, философы, художники и т. п.). Верхний и средний слои при всем различии в богатстве и несовпадении интересов составляли тот господствующий класс, к-рый получил в егип. папирусах обозначение "эллины", не столько по этнич. принадлежности входивших в него людей, сколько по их социальному положению в обществе, противопоставлявшему их всем "неэллинам" - неимущему местному населению (лаой). Бульшую часть лаой составляли зависимые или полузависимые земледельцы, обрабатывавшие земли царя, знати, городов на основе арендных отношений или традиционного держания и жившие в комах, сохранявших нек-рые черты сел. общины. К лаой относились и гипотелейс - рабочие царских монополий (т. е. ремесленных мастерских тех отраслей производства, к-рые были монополией гос-ва). Лаой считались лично свободными, но были прикреплены к месту своего жительства, к той или иной мастерской или профессии. Ниже их на социальной лестнице стояли только рабы.

Греко-макед. завоевание, войны диадохов, распространение полисного строя - все это дало сильный толчок для развития рабовладельческих отношений в их классич. антич. форме при сохранении и более примитивных форм рабства - должничества, самопродажи и т. п. Очевидно, роль рабского труда в эллинистич. городах (прежде всего в быту и, вероятно, в гор. ремесле) была не меньшей, чем в греч. полисах. Но в с. х-ве и особенно на царских землях рабский труд не смог в сколько-нибудь заметных масштабах оттеснить труд местного населения ("царских земледельцев" в Египте, "царских людей" у Селевкидов), эксплуатация к-рого была не менее выгодной. По данным егип. папирусов, в крупных х-вах знати на дарственных землях рабы исполняли или адм. функции или служили подсобной рабочей силой. Однако повышение роли рабовладения в общей системе социально-экономич. отношений привело к усилению внеэкономич. форм принуждения и в отношении лаой (прикрепление к месту жительства, литургии, т. е. принудительное выполнение обществ. повинностей, принудительная аренда и т. п.).

Анализ социальной структуры вост. эллинистич. гос-в позволяет выявить одну характерную особенность: осн. тяжесть содержания гос. аппарата падала на местное сел. население, благодаря чему города оказались в сравнительно благоприятном положении, что являлось, по-видимому, одной из главных причин их быстрого роста и процветания.

Иной тип социального развития имел место в Греции и Македонии. Македония также складывалась как эллинистич. гос-во, объединявшее в себе элементы монархии и полисного устройства. Хотя зем. владения макед. царей были относительно обширны, здесь не было того широкого слоя зависимого сел. населения (за исключением, может быть, фракийцев), за счет эксплуатации к-рого могли бы существовать гос. аппарат и значит. часть господств. класса. Бремя расходов на содержание армии и строительство флота в равной мере падало на гор. и сел. население. Различия между греками и македонянами, сел. жителями и горожанами определялись их имуществ. положением, линия сословно-классового деления проходила между свободными и рабами. Развитие экономики шло в направлении дальнейшего внедрения рабовладельческих отношений.

Присоединение к Македонии не давало полисам существенных экономич. преимуществ. В то же время вековые традиции независимости и автаркии в греч. полисах были особенно сильны. Поэтому экспансия Македонии встречала упорное сопротивление прежде всего среди демократич. слоев, т. к. введение макед. гарнизонов сопровождалось обычно установлением олигархич. режимов. Поскольку существование мелких независимых полисов в системе эллинистич. монархии становилось невозможным (к тому же и тенденции социально-экономич. развития самих полисов требовали создания более широких гос. объединений), выход был найден в создании федераций полисов. Характерно, что инициатива образования федерации исходила не от старых политич. центров Греции, а от районов, лишь недавно вступивших на путь развития рабовладельческих отношений.

В нач. 3 в. до н. э. приобрел значение Этолийский союз, в к-рый уже в кон. 3 в. входили почти вся центр. Греция, Элида и Мессения, а также нек-рые ост